dorogadomoj.com/dr66/dr66gor41.html Александр Горянин МИФЫ О РОССИИ И ДУХ НАЦИИ
Автор убедительно доказывает, что мировосприятие современного российского общества заволокли мифы - то откровенно нелепые, то почти правдоподобные на вид. Многие из этих мифов даже стали частью нашей политической культуры. Общее у них одно: они навязывают нам преуменьшенную самооценку, пониженное самоуважение, подрывают нашу веру в себя, подрывают дух нации. Когда дух нации низок, она подобна организму с разрушенной сопротивляемостью. Когда он высок, никакие трудности не страшны, любые цели достижимы. Автор ставит перед собой задачу разрушить наиболее вредоносные мифы о России. "Пока не будет произведено изгнание этих бесов, страна обречена жить с опущенными руками", утверждает он. Книга адресована всем, кто любит Россию.
ГЛАВА IV.
ПОПРАВКИ К ОБРАЗУ РОССИИ
4.1. НАМ НАВЯЗЫВАЮТ ПСИХОЛОГИЮ ОБИЖЕННЫХ
"… В своем слове на конгрессе я попытался убедить слушателей, что их представления о России нуждаются в пересмотре, причем для убедительности начал со ссылки на авторитетный западный источник. Базирующаяся в Париже Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) опубликовала список стран по убыванию уровня благосостояния их жителей. Полученные показатели выводились экспертами ОЭСР не путем, как обычно, деления внутреннего валового продукта на численность жителей страны, а по совершенно новой и достаточно сложной методике, учитывающей реальную внутреннюю стоимость национальных валют (она может сильно отличаться от цифр обменных пунктов), реальную покупательную способность населения, покрытие затрат фондами общественного потребления, так называемые социальные трансферты и т.д. - но, правда, практически без учета такого дополнительного источника доходов населения, как теневая экономика. Список возглавляет недосягаемый и малоувлекательный Люксембург с его 160 пунктами, но нам куда интереснее другая часть списка. Вот Польша, которую обожают ставить нам в пример. Она набрала 35 пунктов, а Россия со своими 34 пунктами стоит сразу следом. У Эстонии 33 пункта, у Литвы 29, у Белоруссии 26, у Латвии 25 (между прочим, столько же и у Болгарии). Казахстан (22 пункта) опережает Украину (17 пунктов), чей показатель ровно вдвое ниже российского. Туркмения и Грузия имеют по 15, Киргизия и Молдавия - по 11, Азербайджан, Армения и Узбекистан - по 10, Таджикистан - только 5 пунктов. …
Все годы свободы слова российские СМИ внушают своему читателю и слушателю, что он и его страна унижены и обижены всем остальным миром, забывая очевидную истину: горе народу, который усвоит психологию обиженного - он станет завистлив, ущербен, жалок, несчастен. Лучшие свои умственные силы он потратит на вычисления, кто и когда его обсчитал и обвесил, кто строит против него тайные козни, кто прячет камень за пазухой.
Все годы свободы слова российские СМИ внушают нам упадочное и паническое настроение, вгоняют в самую черную меланхолию, от которой опускаются руки. В стране не видно силы, способной противостоять этому мрачному напору. Противостоит ему, кажется, одна лишь массовая песня. Лишь она утверждает, что жизнь хорошая такая, что вечера в России упоительны (а они упоительны, читатель!), лишь она поднимает дух народа.
Не знаю, как других, а меня тошнит ежедневно натыкаться на одни и те же пошлости: "хотели как лучше, а вышло как всегда", "история не знает сослагательного наклонения", "в отличие от цивилизованного мира" (мы, значит, мир нецивилизованный), "социальный взрыв", "непредсказуемые последствия" (это когда они полностью предсказуемы), "русский бунт, бессмысленный и беспощадный" - каждый легко продолжит. Такая журналистика не только навязывает привычные, как привычный вывих, повороты мысли, она еще и всегда катастрофична - ленивый, расслабленный ум подвержен именно этой инфекции. Жизнь заболевшего напоминает боевик. За каждым углом его подстерегают криминальные разборки, мусульманский фундаментализм, кризис неплатежей, озоновые дыры, СПИД, понос и золотуха. …
4.2. СТРАШНЫЙ МИР КАТАСТРОФИСТА
Живя в невыносимой среде, катастрофист находит в ней, подозреваю, свой мазохистический уют. Попытки правительства потерпели очередной крах. Генофонд нации безвозвратно подорван. БАМ никому не нужен. Восстановление Храма Христа Спасителя никому не нужно. Мы отстали от Запада навсегда. Россия переживает экологическую катастрофу. Россия переживает нравственную катастрофу. Российской науки больше нет. Российской авиакосмической промышленности больше нет. В России тоталитарный строй, а партии и свободная пресса - это чтобы замазать глаза Западу. В России нет свободной прессы - есть какой-то балаган для дурачков. В тоннелях метро завелись крысы-мутанты ростом с овчарку. Все российские атомные электростанции стоят на тектонических разломах и вот-вот разломятся. …
Слов нет, у нас множество журналистов, безупречно исполняющих свой долг. Они брезгуют безответственными обобщениями, выходящими далеко за рамки исследуемого вопроса. Не они, а совсем другие люди сочиняют подстрекательские заголовки вроде "В кого будет стрелять голодная армия?", "Власть без ума, чести и совести", "Российское государство убило учительницу Попову", "Жизнь в России все больше похожа на зоопарк" и пр. Сочинители подобных заголовков видят лишь плохое в стране, шутка сказать, своими внутренними силами одолевшей самое страшное, что было в ее истории - коммунистическую проказу. Сразу после 17 августа 1998 одна из цветных комсомольских газет (забыл, которая из двух) вышла с огромной шапкой на первой полосе "России больше нет". Какой темный кретин сочинил такое? …
Молодежь наша, по какому-то здоровому инстинкту, к газетам достаточно равнодушна, новости почти не смотрит. И правильно делает - сберегает психику. В отличие от насквозь политизированного поколения своих родителей, основная масса молодых, если верить опросам, политикой не интересуется. Это делает честь их проницательности. Политика для них - это тусовка не шибко грамотных, не каждый день моющих голову тучных и склочных мужчин в дурно сшитых костюмах, сделавших своей профессией попытки прорваться к власти. Говорят, кстати, что нелюбовь к политике есть признак здорового и развитого общества. Не преждевременно ли появление такого признака у нас? Может быть. Но не забудем, что молодежь в любом обществе каким-то верхним чутьем довольно точно улавливает векторы его развития и соответственно строит систему предпочтений, планирует свою жизнь. Еще 3-4 года назад шли разговоры, будто молодежь отворачивается от образования. А в 1999 в ряд вузов конкурс достиг 15 человек на место. Молодежь вновь пошла на технические специальности, чего, кажется, никто уже и не ждал. Сегодня в России 264 студента на 10000 жителей, тогда как лучшая цифра советских времен равнялась 220 (рост на 20%). …
Сеять уныние - великий грех. Пессимизм - способ жить, не получая от жизни никакого удовольствия.
4.3. ОГЛЯНЕМСЯ И УДИВИМСЯ
Забавно, но никто как бы не замечает - одни искренне, другие притворно - насколько поразительны итоги последних 10-12 лет нашей истории. Даже неловко напоминать, что сегодня в нашей стране либеральная конституция, многопартийность, оппозиция, парламент, неподцензурные (и какие неподцензурные!) СМИ, неподцензурное книгоиздательство (и какое!), независимый суд, свободный въезд и выезд, создана законодательная основа местного самоуправления. В стране взлет гуманитарного образования, свобода предпринимательства и любой частной инициативы, полная культурная свобода, а главное - свобода как таковая, свобода без прилагательных, к которой мы так привыкли, что перестали ее замечать, как здоровый не замечает здоровья. …
После такого беспримерного рывка всегда неизбежен некоторый откат, таков универсальный закон общественного маятника. В этот откат вписывается и чеченская война, и замедление реформ. Но такие вещи почему-то редко понимают нетерпеливые люди, задающие тон в нашей публицистике. Для них формирующаяся российская демократия - всегда "псевдодемократия", а обретенные нами свободы - всегда "псевдосвободы". …
4.4. ГЛАВНОЕ РОССИЙСКОЕ ЧУДО
…А ведь мы, россияне, стали свидетелями величайшего из чудес, свидетелями и творцами события, которого "не могло быть". Мы твердо знали, что всем нам суждено прожить жизнь при постыдном и убогом советском строе, в который мы погрузились при рождении, что даже нашим детям вряд ли удастся увидеть его конец, ибо этот строй не навязан нам извне, как Восточной Европе, он наше отечественное изобретение, и народ наш, увы, ощущает его своим. Этот строй, рассуждали мы, устранит лишь медленное, поколениями, изживание его. И вдруг, словно истек срок проклятья, он затрещал и рассыпался - подобно тому, как от петушьего крика в гоголевском "Вие" рассеялась нечистая сила, хлопая перепончатыми крыльями и застревая в окнах.
Конечно, советский период российской истории закончился не одномоментно, это был процесс. Но процесс по историческим меркам исключительно короткий. Настолько, что порой в наших воспоминаниях дело воспринимается так: мы проснулись, здрасьте - нет советской власти. Исторически мгновенный крах коммунизма никакому академическому объяснению не поддается, что лишний раз подтверждает: история - ничто иное, как цепочка антинаучных чудес. Ведь ни один ученый муж (все равно, кремлевед, футуролог или звездочет) не предрек полтора десятилетия назад, что от "развитого социализма" вот-вот останется мокрое место.
Многим эта внезапность мешает понять, что коммунизм не околел сам по себе и не пал жертвой хитроумного заговора, а что его победила либеральная составляющая развития нашей страны, составляющая всегда очень сильная в русской истории - отсылаю к работам В.В.Леонтовича, С.Г.Пушкарева, А.Л.Янова и ряда других авторов. В нашей стране произошел, повторюсь, необыкновенный по мощи либеральный прорыв (оговорки относительно слова "либеральный" см. выше).
Люди, так и не уяснившие, что же именно случилось за поразительные 64 месяца между чернобыльским взрывом и августом 1991-го (хотя действие разворачивалось, как выражались в старину, прямо на глазах у потрясенной публики), ищут свои объяснения происшедшему. Чаще всего конспирологического свойства. То есть, если кто-то воспользовался тем или иным событием, значит, он это событие втайне и подстроил.
Хотя свобода досталась нам как итог нашего собственного сложного внутреннего саморазвития в течение семи десятилетий после большевистского переворота, хотя она стократ заслужена и выстрадана Россией, все равно ее явление воспринимается как чудо. Но воспринимается не всеми, даже среди либерально и демократически мыслящих людей. Многие из тех, кто прыгал от восторга в девяносто первом, сегодня разочарованы и даже полны гнева. …
Можно ли было ждать, что едва схлынет потоп коммунизма, явится, словно град Китеж, историческая Россия (или, если кому-то так милее, Россия Серебряного века) - возродятся в одночасье поголовная вера в Бога, вековое народное трудолюбие, сноровка и расторопность, религиозное отношение крестьянина к земле, воскреснут купечество, казачество, земство, воссоздадутся образцовые финансы, продвинутая благотворительность, превосходная переселенческая политика, беспримерное по мировым меркам асимметричное национально-административное устройство со своими законами и судами у целого ряда народов, второе в мире книгоиздательское дело, вернутся к жизни культурные очаги дворянских гнезд?
Похоже, кто-то этого и ждал. А другим виделась просто, без углубления в общественно-исторические дебри, наша быстрая метаморфоза в общество потребления западного типа. Ни того, ни другого произойти, конечно, не могло. Сначала нужна беспримерная уборка, ведь коммунизм изгадил и осквернил каждый вершок родных просторов. Она займет долгие годы. Капризных это раздражает, трудности воспринимаются как нечто незаконное: мы, де, так не договаривались.
4.5. ЕСЛИ УЖ СУДЬБА РАСЩЕДРИЛАСЬ...
И тут я бы хотел обратить внимание нетерпеливых и капризных на некоторые обстоятельства, явно оставшиеся ими неувиденными. Печальная картина, открывшаяся после схода красных вод, помешала им заметить совсем не чаемые подарки судьбы. Она уж если решает проявить настоящую щедрость, обычно не мелочится. Подарки новейшей российской истории не исчерпываются концом советской власти. Потомки оценят еще одно чудо - христианскую мудрость и политический инстинкт русского народа, с миром отпустившего в 1991-м все "советские социалистические республики" вчерашнего СССР. Включая те, что были частью метрополии, коронными землями Российской империи - Украину и Белоруссию. Ни одной из четырнадцати новых стран не пришлось вести войну за независимость. Пример Югославии показывает, что бывают куда более ужасные сценарии раздела. Причем и югославский, согласимся, не предел. Даже трудно себе представить, какие жуткие события могли произойти у нас в начале девяностых - но, к счастью, не произошли.
Но и на этом цепь новейших исторических удач России не обрывается. Мало кто оценил еще одну, хотя она тоже у всех перед глазами. Речь о той неправдоподобной быстроте, с какой в России воссоздался предпринимательский слой. Помню, в кухонных дебатах 70-х и 80-х никто не мог опровергнуть тезис, что из всех утрат исторической России эта - самая необратимая. "Политические ценности можно воспринять, но частнособственнические отношения пресечены слишком давно, откуда теперь взяться людям, знающим, что такое залоговое право, биржевый курс или оборот векселя на себя? Не смешите, батенька!" - доносился сквозь клубы дыма голос наиболее начитанного из спорщиков.
Жизнь любит посмеяться над умозрительными построениями. Нужные люди появились, едва раздался клич "Дозволено все, что не запрещено!", годный, по правде сказать, лишь для стран старого капитализма, где жизнь за века выявила всё, что безусловно следует запретить. Законодательство СССР, с которым мы въезжали в рынок, не предусматривало рыночных отношений и поэтому не содержало таких запретов. Зато запрещало вещи, без которых рынок немыслим. Первопроходцы, нарушая законы обоих миров, двигались как по минному полю. Неудивительно, что первую когорту составили люди наиболее бойкие, быстрые, дерзкие, бедовые. Социалистическая клетка тяготила их уже по причинам темперамента. "Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков" - жаловался когда-то Высоцкий. Выяснилось, что не так уж и мало.
Исторически мгновенно наладив инфраструктуру рынка, они совершили невероятное. Хотя акыны нашей публицистики, во всеоружии своих телевизионных познаний о жизни, видят пока лишь отрицательную - уголовную и гротескную - сторону процесса. Верно, некоторые из пионеров российского рынка заслуженно не понравились бы старику Ломброзо, но их великую экономическую импровизацию невозможно было обойти или перескочить. Подумайте, из какого девственного социалистического леса вышли эти люди, совершенно не боящиеся жизни, вмиг начавшие заниматься челночным бизнесом, открывать магазины, возводить биржи, банки, холдинги (и пирамиды!), гнать грузы через границы, открывать рекламные и продюсерские компании, выпускать акции и векселя, прогорать и вновь вскакивать (или не вскакивать) на ноги! …
Новые люди пришли неузнанными, их принимают не за тех, кто они есть. Сознавая это или (чаще) нет, они готовят большой экономический рывок России. Их уже миллионы, и они стали теми, кем стали, не благодаря наследственным капиталам, семейной традиции и родительскому выбору, не благодаря соответствующему образованию и целенаправленной подготовке к своей нынешней социальной роли. Они сами, в зрелом возрасте и предельно сознательно выбрали свой путь и уже поэтому, за редким исключением, менее всего настроены на примитивное проедание своих неправедных - как убеждена "прогрессивная" публицистика - богатств (Бальзак, Прудон и другие почтенные авторы - не говоря уже о пророках и апостолах - объявляли неправедным, помнится, всякое богатство).
Считается, что, полноценная демократия и устойчивая рыночная экономика возможны лишь там, где есть средний класс. "Цивилизованный мир держится на среднем классе, но в этой стране о таких вещах лучше не вспоминать", - старчески брюзжат (простите, если повторился) молодые телеведущие. "Ах, если бы у нас был средний класс!", - бодро подхватывают политики, намекая, что, мол, раз среднего класса нет, какой с них спрос? Да, и наш средний класс, и его составляющая - предпринимательский слой, существуют пока лишь в виде черновика, а вчитываться в черновик любит не всякий. Пословица "Дураку пол-работы не показывай" замечательно верна.
Научившись торговать и посредничать, отечественный предприниматель теперь учится производить. И кое-что уже производит. И кое-что добывает. И выращивает. И строит. Правда, тут не пол-работы, а пока в лучшем случае четверть. Но, с другой стороны, и годков-то прошло - всего ничего.
Не забудем и того, что на каждого настоящего предпринимателя приходится сегодня с десяток тех, кого председатель Российского социал-демократического союза Василий Липицкий (я уже имел случай его цитировать) назвал "экономически самоответственными людьми". Говоря на страницах "Независимой газеты" о "безмерно возросшей" самоответственности российских граждан, он именно ею объяснил тот поразительный факт, что "сегодня самостоятельную экономическую активность в России проявляет куда большая часть населения, чем в странах, где рыночная экономика существует уже сотни лет".
Появление экономически самоответственных людей - не просто еще один социальный феномен, это главное событие в нашей стране после краха коммунизма и мирного распада СССР. Оно гораздо важнее всех выборных и думских баталий, всех зигзагов политического курса, всех больших и малых конфликтов, всех экономических и финансовых перепетий, важнее всего остального, что произошло в России за эти годы. Время по достоинству оценить это третье чудо новейшей российской истории также придет не завтра.
4.6. НОВОЕ ОБЩЕСТВО
Пора сказать и о четвертом. Это чрезвычайно быстрая и, казалось бы, недостаточно подготовленная предшествующими десятилетиями идейная и интеллектуальная трансформация российского общества.
Всеми как-то быстро забылась та удивительная внутренняя готовность к свободе, которая оказалась присуща России. Странно, никто не вспоминает, что именно из России - из Москвы, Ленинграда, Свердловска, из дюжины академических городков - пошли, начиная с 1985 года, идеи и импульсы свободы столь смелые и последовательные, что поначалу местные элиты в советских республиках и будущие вожди национальных "народных фронтов" и рухов в ужасе шарахались от них и в лучшем случае лепетали: "Больше социализма!" (и уж совсем шопотом: "Региональный хозрасчет!"). Сегодня в этих республиках самоутверждения ради сложен миф о том, как их свобода была вырвана местными героями у злых русских, которые тащили и не пущали. Не будем торжествующе уличать сочинителей этих мифов. На стадии государственного возрождения и преодоления пост-окраинного синдрома, после долгой выключенности из мировой истории, такие мифы жизненно необходимы любому народу для улучшения его национального самочувствия. Ведь оно, это самочувствие, безотчетно страдает от сознания, что независимость пришла почти буднично, без чьего-либо сопротивления, не став кодой исторической "Аппассионаты". Бог с ними, с этими мифами и с их авторами. Мы знаем правду, нам достаточно. …
Людям умственного труда, составляющим в России не менее трети самодеятельного населения*56 (факт абсолютно фундаментальной важности, но почему-то упускаемый из вида), в основном присущи, независимо от материального положения, взгляды и ценности, характерные для среднего класса. …
Есть данные социологических опросов, которые дают настолько неожиданный результат, что в первое время их не решались публиковать, подозревая ошибку. Эти опросы показывают что у нас стихийными либералами являются от 60% до 80% населения. Пусть они сами себя так не называют, но их ответы на вопросники не оставляют сомнений. …
4.7. ДРУГАЯ СТРАНА
Насколько быстро жизнь в России меняется, вопреки причитаниям "прогрессивной" публицистики, можно убедиться, просто поездив по стране. Самое главное впечатление: бесчисленные новые дома. Речь не о наглых "новорусских" особняках, их не так уж много. Речь идет об основательных, хотя и без вызова, в основном из силикатного кирпича, совсем нередко двухэтажных - одним словом, хороших домах. Сам бы не отказался от такого.
Совершенно поразительную вещь рассказал на пресс-конференции в Госстрое заместитель его председателя Николай Маслов. Оказывается, за последние 10 лет в России появилось 15 миллионов(!) неучтенных единиц недвижимости ("Сегодня", 2 марта 2001). Давайте вдумаемся в эту цифру. Речь идет явно о частных домах (и дачах), построенных, но незарегистрированных. Однако, 15 миллионов "единиц недвижимости" - не все новые домовладения, появившиеся за эти годы. Далеко не каждый хозяин избегает регистрации. Рискну предположить, что хотя бы половина новых домовладельцев законопослушно зарегистрировала построенное. В таком случае, цифру 15 миллионов следует, вероятно, удвоить, и получится, что за последние десять лет на земле России построено (или перестроено) около 30 миллионов домов и дач! За каждым домом - семья, будем считать ее, по минимуму, в три человека, умножьте сами. То есть, мы имеем дело с величайшей, хотя почти никем не осознанной, социальной революцией (вспомним еще про упятерившийся за 90-е годы парк частных легковых автомобилей!) в нашей истории. …
Достаточно осознать объем построенного в России за 90-е годы, чтобы заподозрить, что мы живем в одной стране, а СМИ - в каком-то ином пространстве. Можно ли, получая информацию только из ТВ, понять, почему ни в холод, ни в зной не протолкнуться на густо покрывших родные просторы исполинских товарных рынках, где миллионы наших сограждан - самых обычных, не каких-то там "новых русских" - упоенно покупают, покупают, покупают? Почему уличная толпа явным образом хорошо одета, почему российские города страдают от автомобильных пробок, почему число магазинов стройматериалов и мебели превысило все мыслимые пределы? Почему счет выезжающим за рубеж идет, по данным Федеральной налоговой службы, на десятки миллионов? Как могло получиться, что хранимые в чулке сбережения наших сограждан превысили (по результатам исследования Института социально-экономических проблем народонаселения РАН под руководством акад. Н.М. Римашевской) 140 миллиардов долларов? Почему случившееся в 1998 году падение курса национальной валюты в четыре раза(!), которое в любой другой точке глобуса привело бы к экономическому параличу и к распаду страны, у нас вызвало, по большому счету, лишь легкую рябь*57? …
4.8. ПРО НАШ КРИЗИС
… Ясно, что такой мощи и силы бескровные революции, как наша либеральная революция, не могут протекать гладко и незатруднительно. Я уже сравнивал сегодняшнюю российскую жизнь с капитальным ремонтом в доме без отселения жильцов. Для миллионов людей это тяжко. Особенно для населения малых городов и городов промышленной монокультуры, для людей пониженной адаптируемости, для старых по возрасту и старых от рождения. Может быть, самая важная задача государства сегодня - адресно помогать этим людям. А еще тяжко пьющим. И тем, кому пол-работы не показывай, хотя жаль, конечно, и их. Не жаль только подавшихся в "политологи" марксистов, сеящих разлад, уныние и ненависть.
Нам нужно многое и основательно менять в нашем доме. Главное, нам нужно менять самооценку. Да, мы продолжаем жить некрасиво и неправильно - коммунистическая короста, повторюсь, сходит долго. И все же внушаемая нам изо всех рупоров самооценка никак не соответствует действительности. Совершив беспримерный в истории бросок к свободе, одолев такой заоблачный исторический перевал, мы заслужили совсем иную оценку. И не только. Нам нужны принципиально другие, принципиально положительные установки. ("Установка" - не советское словцо, как может кто-то подумать, это общепринятый термин общей и социальной психологии.) Поиск национальной идеи, государственной идеологии - ничто иное, как тоска по положительным установкам.
Конечно, такие вещи проще сказать, чем сделать. Но, как ни странно, кризис может в этом помочь. Сегодня творцы общественного мнения уже не так самодовольны и заносчивы, как год назад, сегодня есть шанс докричаться до них и быть услышанным. Экстремальные времена - они же и самые интересные. Сегодня может получиться то, что было обречено в более расслабленной и самоуверенной атмосфере.
Примечания:
56 - См. об этом ниже, в главке "Два самоощущения, две идентичности, два народа".
57 - Любопытна оценка со стороны. На следующее лето после финансового "дефолта" 1998 года в Репине под Петербургом прошел, по определению "Независимой газеты" (13.07.99), "смотр политических сил Москвы и Санкт-Петербурга" - трехдневная конференция "Выборы в Российской Федерации". Петер Шульц, глава московского отделения Фонда Эберта (ФРГ), главного финансового спонсора партии "Яблоко", выступая на конференции, сказал: "Августовский кризис, случись он в любой другой стране Западной Европы, неминуемо привел бы ее к краху, а в России система оказалась жизнестойкой"."
содержание блога
dlia-vsex.livejournal.com/898.html