Освобождавший Маньчжурию
Так уж вышло, что я оказался причастен к подготовке статьи об участнике войны, ранее трудившемся в Объединенном диспетчерском управлении энергосистемами Востока. Хотя в армию его призвали в самый разгар Великой Отечественной, воевать на западном фронте его не пришлось, в бой он вступил уже в Маньчжурии в августе 1945 года, таким образом, непосредственно приняв участие уже скорее во Второй Мировой войне. В следующем году Дмитрию Даниловичу Сахно исполнится 90 лет, но, несмотря на проблемы со здоровьем, голову он сохранил удивительно ясную - сказывается умственный характер работы, не дававшей мозгу дремать. Хочу выложить интервью с Дмитрием Даниловичем в своем блоге, все-таки о военных действиях в Маньчжурии даже дальневосточники за редким исключением знают несколько меньше, чем о сражениях на западе страны и в Восточной и Центральной Европе. Публикую материал с некоторыми дополнениями в части боевых действий и сокращениями в части энергетики.
Ветеран ОДУ Востока - Дмитрий Данилович Сахно родился в 1926 году в городе Имане (современный Дальнереченск) Приморского края. В 1945 году принимал участие в боевых действиях на Дальнем Востоке, освобождал Маньчжурию от империалистической Японии. Награжден более чем десятью орденами и медалями, включая орден Отечественной войны II степени и медали «За победу над Японией» и «За боевые заслуги».
Закончив Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта по специальности «Электрификация железных дорог» (моя специальность, хоть и учился я много десятилетий спустя!), Димитрий Данилович пришел в энергетику. До работы в ОДУ Востока он трудился на различных отраслевых предприятиях, набрав опыт, в 1971 году пришел в еще молодое ОДУ Востока и посвятил оперативно-диспетчерскому управлению двадцать три года своей трудовой жизни. Дмитрий Данилович был старшим диспетчером и без преувеличения держал руку на пульсе Объединенной энергосистемы Востока, обеспечивая надежное электроснабжение потребителей. Он участвовал в создании службы оперативной информации, которую впоследствии возглавил. За многолетний труд был награжден медалью «Ветеран труда», знаком «Отличник энергетики и электрификации СССР» двумя грамотами Министерства энергетики и электрификации СССР, а также целым рядом отраслевых наград.
- Когда началась война, мне было всего 14 лет. Хорошо помню 22 июня 1941 года. Было тепло, светило яркое солнце, мы с отцом собирались на рыбалку, в это время по радио выступил Вячеслав Молотов и сообщил о нападении фашистской Германии на СССР. Это была страшная новость. На фронт мне тогда было еще рано, мобилизовали меня только в 1943 году, в возрасте 17 лет.
Война постоянно требовала новых кадров, я и мои одноклассники знали, что нас вскоре призовут. В декабре 1943-го, когда мы окончили первую четверть 10 класса, нас отправили на пересыльный пункт в город Биробиджан. Там нам выдали армейское обмундирование. Шинель, помню, была не новая, уже побывавшая в боях, с дырками от пуль, потертая. На пересыльном пункте парней направляли в разные части, кого в авиацию, кого на флот, кого в пехоту. Меня после месяца подготовки отправили в 23-ю отдельную снайперскую школу в селе Раздольном Приморского края. После прохождения там новой подготовки я был направлен в 1051-й стрелковый полк 300-й стрелковой дивизии Первой краснознаменной армии Первого дальневосточного фронта.
В 1944-м и до лета 1945 года я находился в 300-й дивизии, расквартированной в поселке Хороль Приморского края. Мы ожидали, что нас отправят на западный фронт, постоянно тренировались - ни зимой, ни летом не было у нас передышки. Гоняли по полям, лесам и болотам, прививая солдатские навыки. Однако уже к началу 1945-го с запада начали прибывать военнослужащие, которыми усиливали нашу дивизию и другие дальневосточные части. Стало ясно, что воевать мы будем в Маньчжурии. К августу наша дивизия вплотную передислоцировалась к границе с Китаем и встала у озера Хасан. Весь месяц в том районе шли проливные дожди. 9 августа нам был зачитан приказ о переходе государственной границы. Во всех частях проходили митинги, собрания, организованные командирами и политработниками. После зачтения приказа мы перешли границу с оккупированной японцами Маньчжурией. Одновременно с нашим фронтом выступили Второй Дальневосточный и Забайкальский фронты. Основной удар наносился по городу Харбину.
Местность, по которой нам предстояло наступать, была гористая и покрытая непроходимой тайгой - никаких дорог. После дождей пришлось идти буквально по колено в воде. Первые два дня мы были вынуждены делать просеки в тайге. Рубили деревья и укладывали их на землю в гати, чтобы дать возможность пройти технике. Через два дня мы вышли на дорогу и тут впервые встретились с частями Квантунской армии. За пограничными заставами начинался Мишанский укрепрайон. Для его преодоления проводилась массированная артиллерийская и авиационная подготовка, только потом в бой шла пехота. На пути к Харбину нам предстояло взять уезды Южный и Северный Мулин и сильно укрепленный город Муданьцзян. Именно под этим городом мы встретили самое сильное сопротивление, именно при его взятии понесли самые тяжелые потери. Наш полк шел в третьем эшелоне и то потерял убитыми и ранеными до сорока процентов личного состава. В первом эшелоне потери доходили до 60 процентов.
При штурме Муданьцзяна пришлось преодолевать одноименную реку - широкую и полноводную горную реку с быстрым течением. Когда вышли к ней, открылся вид на сам город. Мосты были предварительно взорваны японцами. Командование приняло решение о форсировании с использованием подручных средств. Мы пилили деревянные опоры линий электропередач, вязали тюки из палаток, набивали их сеном. С помощью таких средств и переправлялись. В ходе форсирования понесли большие потери. Я как снайпер осуществлял прикрытие при переправе. Потом нас погрузили в небольшую амфибию, которая, получив пробоины, стара тонуть прямо на середине реки. К счастью, тут же подошла большая амфибия «Студебеккер», подобравшая нашу десантную группу. С нашей стороны велась сильная артиллеристская и авиационная подготовка, поэтому когда перешли реку, подавленный обстрелом и бомбардировкой неприятель оказывал уже слабое сопротивление. С прибрежной полосы части Квантунской армии были выбиты, но в самом городе еще оставались доты и дзоты, в которых засели японские смертники. Кроме того, при взятии Муданьцзяна нам оказали сопротивление бывшие белогвардейские части, сформированные из эмигрировавших в Китай казаков и белых офицеров. Город был взят к ночи, поэтому нам была дана команда дальше не двигаться. Только к рассвету наши части выступили на Харбин, к которому после взятия укрепленного Муданьцзяна открывалась прямая дорога.
Далее японцы уже не оказывали нам сильного сопротивления, Харбин брался одновременно частями нашего и Забайкальского фронтов, а также Амурской Краснознаменной военной флотилией. 3 сентября нам объявили о капитуляции Квантунской армии, и я в составе нашей дивизии принял участие в параде победы над империалистической Японией в Харбине.
После окончания военного училища
До марта следующего года я находился в Маньчжурии и участвовал в разоружении японских частей. Все захваченное в ходе войны вооружение было передано Китаю. Тихой жизни у нас тогда не было - постоянно беспокоили засевшие в лесах и холмах не желающие сдаваться остатки разбитых японских частей, бывшие семеновцы. Приходилось участвовать в операциях по их ликвидации. В марте 1946 года нашу дивизию направили в город Бикин на юге Хабаровского края, где тогда располагалось много частей. В это время там отбирали крепких высоких парней для Второй гвардейской мотострелковой Таманской дивизии. Я тоже оказался в числе выбранных для службы в этой элитной части. Так я попал в Москву. В дивизии провел четыре года. За время службы принял решение учиться и поступил в Горьковское военно-политическое училище имени Фрунзе. Закончил его в 1951 году и был направлен в группу войск в Германии на должность заместителя командира роты по политической части. Служба там была не всегда спокойной - хоть это особо и не афишировалось, но в послевоенной стране нам еще приходилось бороться с не желавшими складывать оружие нацистами. В ГДР я прослужил до 1955 года, после чего был уволен по состоянию здоровья в запас в звании капитана. Сейчас я подполковник запаса.
В составе группы советских войск в Германии, Дрезден, 1952 год
После увольнения из армии я вернулся в Иман. Через полгода решил освоить новую профессию - и поступил в Хабаровский техникум связи на радиоотделение. Окончив техникум, стал работать в Хабаровском сельском райкоме партии. Параллельно поступил в Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта на специальность «Электрификация железных дорог». После окончания института начал свой путь инженера-энергетика в Хабаровском краевом управлении «Сельэнерго». Правда эта организация просуществовала недолго. Затем я перешел в «Хабаровскэнерго», а после - в энергоинспекцию хабаровского энергосбыта. Работа там оказалась не самой интересной, и я начал искать пути в серьезную энергетику. Как раз в это время в Хабаровске было создано ОДУ Востока. Я пришел к первому директору ОДУ, Георгию Григорьевичу Мамаджанянцу (совершенно легендарная личность не только в дальневосточной, но и в советской энергетике! Кстати, ветеран тыла, он очень много сделал в годы войны для обеспечения бесперебойной работы оборонных заводов Комсомольска-на-Амуре) и попросил взять меня на работу. Он ответил, что для диспетчерского управления я еще не готов и предложил поработать на ТЭЦ. Я пошел работать на Хабаровскую ТЭЦ-1 дежурным инженером станции. Условия были там тяжелые: зимой - холод, летом - жара, сквозняки, шум, копоть. Отработав на станции три года, я снова пришел к директору ОДУ Востока, уже имея за плечами опыт работы на ТЭЦ, и напомнил ему о его словах. Георгий Григорьевич взял меня на должность старшего диспетчера.
Когда я пришел в ОДУ Востока, оно еще только формировалось. У нас не было ни диспетчерского щита, ни компьютеров. Были стол и два телефона - один городской, второй для связи с «Хабаровскэнерго», «Дальэнерго» и «Амурэнерго». Вместе с остальными диспетчерами я стал ездить по энергосистемам, изучать особенности работы, схемно-режимные ситуации. После детального изучения энергосистем мы стали налаживать работу оперативно-диспетчерской службы и уже полноценно управлять режимом.
Моя работа в ОДУ Востока пришлась на период становления ОЭС Востока. В период моей работы в качестве диспетчера были введены линии 220 кВ, связавшие Хабаровскую энергосистему с Амурской и Приморской (Дальневосточной). Началось строительство крупнейших дальневосточных станций - Зейской ГЭС и Приморской ГРЭС. Все эти объекты вводились при режимной проработке и непосредственном участии ОДУ Востока.
Затем я участвовал в создании службы информации при оперативно-диспетчерской службе, которую впоследствии возглавил. Эта служба собирала информацию о состоянии в энергосистемах ОЭС Востока и в изолированных энергосистемах, готовила рапорт. В этой службе я проработал до пенсии, на которую вышел в 1994 году.
Дмитрий Данилович на прошлом юбилее Победы в 2010 году
Хоть я уже говорил сегодня это лично Дмитрию Даниловичу, на страницах своего блога хочу еще раз пожелать ему крепкого здоровья и долгих лет жизни в окружении любящих его людей. Очень жаль, что состояние здоровья не позволило ему присутствовать на параде Победы в Москве, куда его приглашало Минэнерго.
И, конечно, пользуясь случаем, поздравляю всех с приближающейся 70-й годовщиной Великой Победы! Для меня 9 мая было и остается самым главным праздником в году.
Ветеран ОДУ Востока - Дмитрий Данилович Сахно родился в 1926 году в городе Имане (современный Дальнереченск) Приморского края. В 1945 году принимал участие в боевых действиях на Дальнем Востоке, освобождал Маньчжурию от империалистической Японии. Награжден более чем десятью орденами и медалями, включая орден Отечественной войны II степени и медали «За победу над Японией» и «За боевые заслуги».
Закончив Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта по специальности «Электрификация железных дорог» (моя специальность, хоть и учился я много десятилетий спустя!), Димитрий Данилович пришел в энергетику. До работы в ОДУ Востока он трудился на различных отраслевых предприятиях, набрав опыт, в 1971 году пришел в еще молодое ОДУ Востока и посвятил оперативно-диспетчерскому управлению двадцать три года своей трудовой жизни. Дмитрий Данилович был старшим диспетчером и без преувеличения держал руку на пульсе Объединенной энергосистемы Востока, обеспечивая надежное электроснабжение потребителей. Он участвовал в создании службы оперативной информации, которую впоследствии возглавил. За многолетний труд был награжден медалью «Ветеран труда», знаком «Отличник энергетики и электрификации СССР» двумя грамотами Министерства энергетики и электрификации СССР, а также целым рядом отраслевых наград.
- Когда началась война, мне было всего 14 лет. Хорошо помню 22 июня 1941 года. Было тепло, светило яркое солнце, мы с отцом собирались на рыбалку, в это время по радио выступил Вячеслав Молотов и сообщил о нападении фашистской Германии на СССР. Это была страшная новость. На фронт мне тогда было еще рано, мобилизовали меня только в 1943 году, в возрасте 17 лет.
Война постоянно требовала новых кадров, я и мои одноклассники знали, что нас вскоре призовут. В декабре 1943-го, когда мы окончили первую четверть 10 класса, нас отправили на пересыльный пункт в город Биробиджан. Там нам выдали армейское обмундирование. Шинель, помню, была не новая, уже побывавшая в боях, с дырками от пуль, потертая. На пересыльном пункте парней направляли в разные части, кого в авиацию, кого на флот, кого в пехоту. Меня после месяца подготовки отправили в 23-ю отдельную снайперскую школу в селе Раздольном Приморского края. После прохождения там новой подготовки я был направлен в 1051-й стрелковый полк 300-й стрелковой дивизии Первой краснознаменной армии Первого дальневосточного фронта.
В 1944-м и до лета 1945 года я находился в 300-й дивизии, расквартированной в поселке Хороль Приморского края. Мы ожидали, что нас отправят на западный фронт, постоянно тренировались - ни зимой, ни летом не было у нас передышки. Гоняли по полям, лесам и болотам, прививая солдатские навыки. Однако уже к началу 1945-го с запада начали прибывать военнослужащие, которыми усиливали нашу дивизию и другие дальневосточные части. Стало ясно, что воевать мы будем в Маньчжурии. К августу наша дивизия вплотную передислоцировалась к границе с Китаем и встала у озера Хасан. Весь месяц в том районе шли проливные дожди. 9 августа нам был зачитан приказ о переходе государственной границы. Во всех частях проходили митинги, собрания, организованные командирами и политработниками. После зачтения приказа мы перешли границу с оккупированной японцами Маньчжурией. Одновременно с нашим фронтом выступили Второй Дальневосточный и Забайкальский фронты. Основной удар наносился по городу Харбину.
Местность, по которой нам предстояло наступать, была гористая и покрытая непроходимой тайгой - никаких дорог. После дождей пришлось идти буквально по колено в воде. Первые два дня мы были вынуждены делать просеки в тайге. Рубили деревья и укладывали их на землю в гати, чтобы дать возможность пройти технике. Через два дня мы вышли на дорогу и тут впервые встретились с частями Квантунской армии. За пограничными заставами начинался Мишанский укрепрайон. Для его преодоления проводилась массированная артиллерийская и авиационная подготовка, только потом в бой шла пехота. На пути к Харбину нам предстояло взять уезды Южный и Северный Мулин и сильно укрепленный город Муданьцзян. Именно под этим городом мы встретили самое сильное сопротивление, именно при его взятии понесли самые тяжелые потери. Наш полк шел в третьем эшелоне и то потерял убитыми и ранеными до сорока процентов личного состава. В первом эшелоне потери доходили до 60 процентов.
При штурме Муданьцзяна пришлось преодолевать одноименную реку - широкую и полноводную горную реку с быстрым течением. Когда вышли к ней, открылся вид на сам город. Мосты были предварительно взорваны японцами. Командование приняло решение о форсировании с использованием подручных средств. Мы пилили деревянные опоры линий электропередач, вязали тюки из палаток, набивали их сеном. С помощью таких средств и переправлялись. В ходе форсирования понесли большие потери. Я как снайпер осуществлял прикрытие при переправе. Потом нас погрузили в небольшую амфибию, которая, получив пробоины, стара тонуть прямо на середине реки. К счастью, тут же подошла большая амфибия «Студебеккер», подобравшая нашу десантную группу. С нашей стороны велась сильная артиллеристская и авиационная подготовка, поэтому когда перешли реку, подавленный обстрелом и бомбардировкой неприятель оказывал уже слабое сопротивление. С прибрежной полосы части Квантунской армии были выбиты, но в самом городе еще оставались доты и дзоты, в которых засели японские смертники. Кроме того, при взятии Муданьцзяна нам оказали сопротивление бывшие белогвардейские части, сформированные из эмигрировавших в Китай казаков и белых офицеров. Город был взят к ночи, поэтому нам была дана команда дальше не двигаться. Только к рассвету наши части выступили на Харбин, к которому после взятия укрепленного Муданьцзяна открывалась прямая дорога.
Далее японцы уже не оказывали нам сильного сопротивления, Харбин брался одновременно частями нашего и Забайкальского фронтов, а также Амурской Краснознаменной военной флотилией. 3 сентября нам объявили о капитуляции Квантунской армии, и я в составе нашей дивизии принял участие в параде победы над империалистической Японией в Харбине.
После окончания военного училища
До марта следующего года я находился в Маньчжурии и участвовал в разоружении японских частей. Все захваченное в ходе войны вооружение было передано Китаю. Тихой жизни у нас тогда не было - постоянно беспокоили засевшие в лесах и холмах не желающие сдаваться остатки разбитых японских частей, бывшие семеновцы. Приходилось участвовать в операциях по их ликвидации. В марте 1946 года нашу дивизию направили в город Бикин на юге Хабаровского края, где тогда располагалось много частей. В это время там отбирали крепких высоких парней для Второй гвардейской мотострелковой Таманской дивизии. Я тоже оказался в числе выбранных для службы в этой элитной части. Так я попал в Москву. В дивизии провел четыре года. За время службы принял решение учиться и поступил в Горьковское военно-политическое училище имени Фрунзе. Закончил его в 1951 году и был направлен в группу войск в Германии на должность заместителя командира роты по политической части. Служба там была не всегда спокойной - хоть это особо и не афишировалось, но в послевоенной стране нам еще приходилось бороться с не желавшими складывать оружие нацистами. В ГДР я прослужил до 1955 года, после чего был уволен по состоянию здоровья в запас в звании капитана. Сейчас я подполковник запаса.
В составе группы советских войск в Германии, Дрезден, 1952 год
После увольнения из армии я вернулся в Иман. Через полгода решил освоить новую профессию - и поступил в Хабаровский техникум связи на радиоотделение. Окончив техникум, стал работать в Хабаровском сельском райкоме партии. Параллельно поступил в Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта на специальность «Электрификация железных дорог». После окончания института начал свой путь инженера-энергетика в Хабаровском краевом управлении «Сельэнерго». Правда эта организация просуществовала недолго. Затем я перешел в «Хабаровскэнерго», а после - в энергоинспекцию хабаровского энергосбыта. Работа там оказалась не самой интересной, и я начал искать пути в серьезную энергетику. Как раз в это время в Хабаровске было создано ОДУ Востока. Я пришел к первому директору ОДУ, Георгию Григорьевичу Мамаджанянцу (совершенно легендарная личность не только в дальневосточной, но и в советской энергетике! Кстати, ветеран тыла, он очень много сделал в годы войны для обеспечения бесперебойной работы оборонных заводов Комсомольска-на-Амуре) и попросил взять меня на работу. Он ответил, что для диспетчерского управления я еще не готов и предложил поработать на ТЭЦ. Я пошел работать на Хабаровскую ТЭЦ-1 дежурным инженером станции. Условия были там тяжелые: зимой - холод, летом - жара, сквозняки, шум, копоть. Отработав на станции три года, я снова пришел к директору ОДУ Востока, уже имея за плечами опыт работы на ТЭЦ, и напомнил ему о его словах. Георгий Григорьевич взял меня на должность старшего диспетчера.
Когда я пришел в ОДУ Востока, оно еще только формировалось. У нас не было ни диспетчерского щита, ни компьютеров. Были стол и два телефона - один городской, второй для связи с «Хабаровскэнерго», «Дальэнерго» и «Амурэнерго». Вместе с остальными диспетчерами я стал ездить по энергосистемам, изучать особенности работы, схемно-режимные ситуации. После детального изучения энергосистем мы стали налаживать работу оперативно-диспетчерской службы и уже полноценно управлять режимом.
Моя работа в ОДУ Востока пришлась на период становления ОЭС Востока. В период моей работы в качестве диспетчера были введены линии 220 кВ, связавшие Хабаровскую энергосистему с Амурской и Приморской (Дальневосточной). Началось строительство крупнейших дальневосточных станций - Зейской ГЭС и Приморской ГРЭС. Все эти объекты вводились при режимной проработке и непосредственном участии ОДУ Востока.
Затем я участвовал в создании службы информации при оперативно-диспетчерской службе, которую впоследствии возглавил. Эта служба собирала информацию о состоянии в энергосистемах ОЭС Востока и в изолированных энергосистемах, готовила рапорт. В этой службе я проработал до пенсии, на которую вышел в 1994 году.
Дмитрий Данилович на прошлом юбилее Победы в 2010 году
Хоть я уже говорил сегодня это лично Дмитрию Даниловичу, на страницах своего блога хочу еще раз пожелать ему крепкого здоровья и долгих лет жизни в окружении любящих его людей. Очень жаль, что состояние здоровья не позволило ему присутствовать на параде Победы в Москве, куда его приглашало Минэнерго.
И, конечно, пользуясь случаем, поздравляю всех с приближающейся 70-й годовщиной Великой Победы! Для меня 9 мая было и остается самым главным праздником в году.