P.S.
Вдогонку за предыдущим постом.
Прихожу я к ночи с работы и вижу на экране папиного компьютера подготовленное им поздравление:
Тост престарелого пацифиста-романтика
Когда первобытный человек встал на две ноги, он взял в руки палку и, кроме добывания пищи и защиты от диких животных, стал использовать ее против себе подобных.
Со временем палка превратилась в клинок, а затем в мушкет, карабин, автомат, наконец, в ядерное оружие.
Вся история человечества - это история войн, история огромных жертв, история нечеловеческой агрессии против человечности. И преследуемые цели сплошь и рядом оказывались не стоящими загубленных ради них жизней.
Люди достигли высочайших вершин познания, преуспели в технике и высоких технологиях, проникли в сокровенные тайны вселенной. Не научились лишь одному: терпимости, уважению и милосердию друг к другу, невзирая ни на что.
Поднимая сегодня бокал за защитников отечества, все равно какого, выпьем же и за надежду, что хоть далекие наши потомки застанут когда-нибудь тот долгожданный день, когда первобытная палка перестанет, наконец, стрелять.
Прихожу я к ночи с работы и вижу на экране папиного компьютера подготовленное им поздравление:
Тост престарелого пацифиста-романтика
Когда первобытный человек встал на две ноги, он взял в руки палку и, кроме добывания пищи и защиты от диких животных, стал использовать ее против себе подобных.
Со временем палка превратилась в клинок, а затем в мушкет, карабин, автомат, наконец, в ядерное оружие.
Вся история человечества - это история войн, история огромных жертв, история нечеловеческой агрессии против человечности. И преследуемые цели сплошь и рядом оказывались не стоящими загубленных ради них жизней.
Люди достигли высочайших вершин познания, преуспели в технике и высоких технологиях, проникли в сокровенные тайны вселенной. Не научились лишь одному: терпимости, уважению и милосердию друг к другу, невзирая ни на что.
Поднимая сегодня бокал за защитников отечества, все равно какого, выпьем же и за надежду, что хоть далекие наши потомки застанут когда-нибудь тот долгожданный день, когда первобытная палка перестанет, наконец, стрелять.