квалификация Майкла Уайта
Майкл Уайт приезжал в Москву в октябре 2005 года, и именно тогда мы встретились с ним "живьем" (я была переводчиком). Хотя к тому времени я уже интересовалась и занималась нарративной практикой два года, встреча с Майклом совершенно точно послужила поворотным пунктом. Придя с семинара, я написала в свой блог:
"В эти два дня вместился очень мощный опыт сотрудничества с Майклом, и я чувствую, что он очень глубоко затронул меня. Мне доводилось раньше встречать "корифеев", "отцов-основателей" психотерапевтических школ, и большинство их производит впечатление собственной важности, они "гуру". Майкл такого впечатления не производит. Я воспринимаю его как человека, посвятившего себя тому, что он делает, и всегда заинтересованного в том, чтобы чему-то научиться, чтобы работать лучше - ради тех, кто обращается за помощью. Он не подавляет своим присутствием, можно сказать, что выглядит он достаточно просто, но в нем есть что-то такое, что дает понять, что этот человек, несомненно, оказывает серьезное влияние на мир, меняет мир; какая-то поразительная ясность ума, определенное качество присутствия. Совершенно очевидно, что человек занят своим делом в жизни.
Пробыв два дня рядом с ним, подстраиваясь под ритм его бытия, пытаясь уловить нюансы смыслов его слов, я чувствую, что у меня тоже прибавляется ясности ума, я четче вижу "призывающий путь" к предпочитаемой жизни, я могу "выйти за пределы квадрата" и придумать способы пригласить это предпочитаемое направление в свою жизнь".
Если бы меня попросили назвать пять событий, изменивших мою жизнь и приведших меня туда, где я сейчас нахожусь, встреча с Майклом точно оказалась бы в числе этих пяти. Так или иначе, эта встреча привела к тому, что у меня появилась семья, в которой я счастлива, любимая работа и сообщество, дающее силы и радость.
В прошлые выходные мы со "старой гвардией" - людьми, которые знают Майкла с 1970-80-х годов - смотрели некоторые видеозаписи его работы. В частности, в 1987 году Майкл по приглашению Карла Томма приехал в Калгари, где выступал на психиатрическом факультете университета. Он рассказывал об экстернализации и о работе с теми, кому поставлен диагноз "шизофрения"; самым потрясающим было то, как именно он это делал (это стэнд-ап комедия в лучшем виде). Я очень надеюсь, что эти записи станут доступны широкой публике (мы работаем над этим).
Мне было очень забавно, когда я узнала, что Майкл очень долго в качестве своей квалификации вместо BSW (бакалавр социальной работы) ставил после подписи BRTW (bicycle riding to work - ездящий на работу на велосипеде), и всегда подчеркивал, что именно этой квалификацией гордится больше всего.
Когда он рассказывал о своей работе с детьми, страдающими энкопрезом (недержанием кала), он объяснил слушателям, что у него был совершенно необходимый для подобной работы профессиональный опыт, просто с неизбежностью приведший его к данной специализации. После школы он работал инженером и специализировался на проектировании канализационных систем. Потом он работал садовником в доме престарелых, и основной его задачей было создание и поддержание розария вокруг туалета (чтобы не воняло). "Я считаю, что это - судьба, - сказал Майкл собравшимся психиатрам и психотерапевтам. - Где бы я ни работал, я всегда имел дело с дерьмом. Видимо, моя задача в жизни - с ним разобраться".
Именно в работе с детьми, страдающими от энкопреза, он открыл прием экстернализации, и опубликовал в престижнейшем журнале "Family Process" провокационную статью о проблеме псевдоэнкопреза, где фигурировала Какашка-Проныра (Sneaky Poo). Почему "псевдоэнкопрез" и как такое может быть? - ну, если бы это был "настоящий" энкопрез, его бы нельзя было вылечить в 99% случаев за 4 сессии, не правда ли?
"В эти два дня вместился очень мощный опыт сотрудничества с Майклом, и я чувствую, что он очень глубоко затронул меня. Мне доводилось раньше встречать "корифеев", "отцов-основателей" психотерапевтических школ, и большинство их производит впечатление собственной важности, они "гуру". Майкл такого впечатления не производит. Я воспринимаю его как человека, посвятившего себя тому, что он делает, и всегда заинтересованного в том, чтобы чему-то научиться, чтобы работать лучше - ради тех, кто обращается за помощью. Он не подавляет своим присутствием, можно сказать, что выглядит он достаточно просто, но в нем есть что-то такое, что дает понять, что этот человек, несомненно, оказывает серьезное влияние на мир, меняет мир; какая-то поразительная ясность ума, определенное качество присутствия. Совершенно очевидно, что человек занят своим делом в жизни.
Пробыв два дня рядом с ним, подстраиваясь под ритм его бытия, пытаясь уловить нюансы смыслов его слов, я чувствую, что у меня тоже прибавляется ясности ума, я четче вижу "призывающий путь" к предпочитаемой жизни, я могу "выйти за пределы квадрата" и придумать способы пригласить это предпочитаемое направление в свою жизнь".
Если бы меня попросили назвать пять событий, изменивших мою жизнь и приведших меня туда, где я сейчас нахожусь, встреча с Майклом точно оказалась бы в числе этих пяти. Так или иначе, эта встреча привела к тому, что у меня появилась семья, в которой я счастлива, любимая работа и сообщество, дающее силы и радость.
В прошлые выходные мы со "старой гвардией" - людьми, которые знают Майкла с 1970-80-х годов - смотрели некоторые видеозаписи его работы. В частности, в 1987 году Майкл по приглашению Карла Томма приехал в Калгари, где выступал на психиатрическом факультете университета. Он рассказывал об экстернализации и о работе с теми, кому поставлен диагноз "шизофрения"; самым потрясающим было то, как именно он это делал (это стэнд-ап комедия в лучшем виде). Я очень надеюсь, что эти записи станут доступны широкой публике (мы работаем над этим).
Мне было очень забавно, когда я узнала, что Майкл очень долго в качестве своей квалификации вместо BSW (бакалавр социальной работы) ставил после подписи BRTW (bicycle riding to work - ездящий на работу на велосипеде), и всегда подчеркивал, что именно этой квалификацией гордится больше всего.
Когда он рассказывал о своей работе с детьми, страдающими энкопрезом (недержанием кала), он объяснил слушателям, что у него был совершенно необходимый для подобной работы профессиональный опыт, просто с неизбежностью приведший его к данной специализации. После школы он работал инженером и специализировался на проектировании канализационных систем. Потом он работал садовником в доме престарелых, и основной его задачей было создание и поддержание розария вокруг туалета (чтобы не воняло). "Я считаю, что это - судьба, - сказал Майкл собравшимся психиатрам и психотерапевтам. - Где бы я ни работал, я всегда имел дело с дерьмом. Видимо, моя задача в жизни - с ним разобраться".
Именно в работе с детьми, страдающими от энкопреза, он открыл прием экстернализации, и опубликовал в престижнейшем журнале "Family Process" провокационную статью о проблеме псевдоэнкопреза, где фигурировала Какашка-Проныра (Sneaky Poo). Почему "псевдоэнкопрез" и как такое может быть? - ну, если бы это был "настоящий" энкопрез, его бы нельзя было вылечить в 99% случаев за 4 сессии, не правда ли?