(no subject)
Мимоза, огромный пушистый куст мимозы у девушки в руках.
Не знаю, как рассказать об этом дне.
Едешь в трамвае, навстречу город, вокруг город. Твой город.
В переходе прислонилась к стене бабушка, на куртке значок, на значке портрет красивой женщины, говорит по телефону: Кариночка, я тебя люблю.
Табличка с текстом, табурет, большая старинная кукла у стены, шапка для денег.
Кариночкиной бабушки (в смысле бабушки имени Кариночки) место службы.
К стене с лифтом прислонился дедушка. Дедушка с книжками.
Машу руками, бегу к книжкам, вижу Сетон-Томпсона, Даррела, улыбку в усах.
Беру Томасона, он говорит, что есть еще Даррел.
Они добрые, эти книжки, говорит.
А я теряю волю и разве что не плачу, потому что а вдруг бы я пошла к другой станции, и не встретила его.
В метро люди пестрые, яркие, смешливые, невозможные какие-то.
Одна говорит другой: да ему этот перелет на Бали самое то, он любит долго лететь.
Специально так летает, на море три дня, потом лететь, потом снова лететь.
Все они там летают, летают.
Город опять говорит:
Рисуй.
Громко, настойчиво так. Настаивает.
Ладно, как скажешь, дорогой город. Спасибо, что ты у меня есть.
Сказочный сад с оранжевыми круглыми фонарями между голых стволов высоких, ну допустим, лип.