Памяти иеромонаха Владимира (Шикина), клирика Дивеевского монастыря.
Сегодня, на день памяти святого Владимира, не могу не вспомнить еще одного Владимира, своего духовника иеромонаха Владимира, клирика Свято-Троицкого Серафима-Дивеевского монастыря.
Таких людей в миру уже нет. В монастырях, в подвижничестве, в потаенных уголках, по скитам, на Афоне и т.д., возможно есть, в миру уже нет.
Иеромонах Владимир (Шикин). Фото как есть с моей стены у иконостаса.
Он стал камнем преткновения для многих в Дивеевском монастыре, был неординарным, многими клириками незамеченным как носитель Силы Божией, и даже осуждаем, и подвергался прощениям правящего архиерея.
О нём есть книга «Пасхальная память», со многим в этой книге я несогласен, но в целом книга верна - это был потрясающей личности человек, по неведомым для меня причинам отмеченный Богом, книга лишь попытка обычных грешных людей, объяснить и показать достоинство духовника, о силе и значении которого мало кто может понять.
Только по своему личному опыту, я мог бы написать целую книгу о нём, и эта книга была бы совсем иной от «Пасхальная память», но атмосфера недопонимания о нём, от фанатичного восторга до бесовской вражды на память духовника, заставляют меня не делать этого. Не в коня корм, уж простите; одни глумятся, другие возносят, а суть о нем остается скрыта за страстями немощных людей пытающихся оценить неоценимое.
Мое знакомство с ним произошло странным образом, один из известных духовников афонитов написал мне о покровительстве Царицы Небесной и отправлял меня на окормление к Ней в Дивеево. Я просил духовного окормления, и мне было сказано, что моим духовником должен быть тот, кто проводит меня в дорогу. Смысл этих слов для меня был несовсем понятен, и я предполагал, что познакомлюсь в Дивеево с каким-нибудь духовником. На исповедь пошел к первому попавшемуся священнику, но никаких разговоров не случилось, все было как обычно. В день отъезда стал брать благословение у священника, а он взял и надавал мне по шее, в прямом смысле, схватил мою голову и ударил несколько раз по шее и спине, и ….. прогнал меня. Вон. Мне стало так обидно, что даже навернулись слёзы, решил больше сюда не приеду хватит мне и других мест, где нет таких неадекватов.
Я ушел на квартиру в которой снимал комнату, где дожидался отъезда, билет был куплен на вечерний автобус до Арзамаса.
Пришел к самой посадке в автобус, и увидел отца Владимира в подряснике бегающего вдоль автобуса и кого-то выискивающего, вновь ожили воспоминания пережитого, и я попытался остаться и пройти незамеченным. И вдруг отец Владимир окликнул меня по имени, как-то проникновенно, сильно, и подбежав взял меня за руки и отвел в сторону со словами: ты меня прости, я тебя люблю, так надо было; я пришел тебя проводить, я люблю тебя, я жду тебя здесь, ты обязательно сюда приезжай. И я испытал какое-то невероятное облегчение, как будто вся тяжесть прожитой жизни с меня сошла; и я вспомнил наказ афонитов.
,
Это был поистине одаренный Богом человек, о котором я пока не готов писать много, но в книге о нем Пасха Красная отражено многое.
У него было множество даров от Бога, каких нет у теперь живущих в миру людей, но и врагов у него было достаточно. Даже сейчас, по прошествии почти двух десятилетий после его смерти, среди около церковных, и среди около Дивеевских так называемых христиан, есть его противники и враги. Даже такие которые затирают и блокируют в интернете память о нем. Не буду называть их имена они известны, они вызывают сочувствие. Когда я отправил вопрос духовнику (другому) почему такие притязания на отца Владимира, он ответил: если бы ты знал сколько было вражды и притязаний на преподобного Серафима Саровского, даже от братий его монастыря, ты бы всё понял. А, этот духовник был столп до Неба, и знал, что писал.
Всё что говорил мне отец Владимир, всё сбылось; и выпитые «бочки» с кагором в одном из мордовских монастырьков, и распри в скиту в который он меня сам и привез, и расставание (смерть) перепоручая меня другому духовнику, и многое другое.
Возможно я когда-нибудь напишу об этом, если будет на то воля Божья, и его молитвенное благословение, но расскажу об одном случае, показывающем насколько отец Владимир был связан с духовным миром.
Мне предложили рукоположение в священники в Пензенской епархии, я дал согласие только в том случае, если меня благословит кто-то из окормлявших меня духовников лично. Отец Владимир был рядом и я поехал к нему за благословением и за рекомендацией, которую обязан предоставлять ставленник на священство от своего духовника.
Отец Владимир лично в своей келье написал мне рекомендацию в священство, но вручая её сказал: «я знаю, что для тебя это искушение, но ради владыки Серафима отправляю тебя к нему», и дал мне наказ(!) что именно сделать, и что именно сказать владыке Серафиму (почти, как в житии преподобного Серафима). Я приехал в Пензу к владыке Серафиму и всё это исполнил(!). Владыка Серафим убрал документы в свой сейф, и наказал мне никому ничего не рассказывать, включая его секретаря. Что я и сделал, вызвав недовольство секретаря и окружение владыки, который отделил меня от его свиты, назначив сразу, без рассмотрения комиссии день моего рукоположения в Великий Пост, в субботу акафиста Пресвятой Богородице, которая выходила в тот год через неделю после Благовещения. На Благовещение владыка Серафим отслужил в последний раз, после чего попал в больницу, и после продолжения болезни скончался.
Я понял, что свершилось то, что должно было быть и оставил Пензу. Мои новые товарищи по Пензе удивлялись почему я уезжаю, но я уехал понимая что имел ввиду отец Владимир в своих наставлениях направляя в Пензу.
Потом мордовские монахи, с которыми мы выпили мно-о-ого вина, и секретарь епархии наделали мне много подлостей послуживших к моему смирению, но это уже было предсказано (улыбка).
Мои документы остались в сейфе владыки Серафима, скорее всего попали в руки приемника владыки Варсонофия, тот что теперь в Питере, и канули в неизвестность. Но никто до сих пор не знает, почему покойный владыка Серафим одаривал меня своим вниманием, давая мне после литургии большие просфоры из алтаря, в епархии все знали, что это знак его особого внимания, потому-что это был результат духовного общения между иеромонахом Владимиром и архиепископом Серафимом.
Ну, вот, помянул двух хороших людей, и этому рад!
А, у иеромонаха Владимира сегодня День Ангела!
И есть подлинное свидетельство, что он в обителях Божиих пребывает вместе с Дивеевскими святыми! Аминь.
Таких людей в миру уже нет. В монастырях, в подвижничестве, в потаенных уголках, по скитам, на Афоне и т.д., возможно есть, в миру уже нет.
Иеромонах Владимир (Шикин). Фото как есть с моей стены у иконостаса.
Он стал камнем преткновения для многих в Дивеевском монастыре, был неординарным, многими клириками незамеченным как носитель Силы Божией, и даже осуждаем, и подвергался прощениям правящего архиерея.
О нём есть книга «Пасхальная память», со многим в этой книге я несогласен, но в целом книга верна - это был потрясающей личности человек, по неведомым для меня причинам отмеченный Богом, книга лишь попытка обычных грешных людей, объяснить и показать достоинство духовника, о силе и значении которого мало кто может понять.
Только по своему личному опыту, я мог бы написать целую книгу о нём, и эта книга была бы совсем иной от «Пасхальная память», но атмосфера недопонимания о нём, от фанатичного восторга до бесовской вражды на память духовника, заставляют меня не делать этого. Не в коня корм, уж простите; одни глумятся, другие возносят, а суть о нем остается скрыта за страстями немощных людей пытающихся оценить неоценимое.
Мое знакомство с ним произошло странным образом, один из известных духовников афонитов написал мне о покровительстве Царицы Небесной и отправлял меня на окормление к Ней в Дивеево. Я просил духовного окормления, и мне было сказано, что моим духовником должен быть тот, кто проводит меня в дорогу. Смысл этих слов для меня был несовсем понятен, и я предполагал, что познакомлюсь в Дивеево с каким-нибудь духовником. На исповедь пошел к первому попавшемуся священнику, но никаких разговоров не случилось, все было как обычно. В день отъезда стал брать благословение у священника, а он взял и надавал мне по шее, в прямом смысле, схватил мою голову и ударил несколько раз по шее и спине, и ….. прогнал меня. Вон. Мне стало так обидно, что даже навернулись слёзы, решил больше сюда не приеду хватит мне и других мест, где нет таких неадекватов.
Я ушел на квартиру в которой снимал комнату, где дожидался отъезда, билет был куплен на вечерний автобус до Арзамаса.
Пришел к самой посадке в автобус, и увидел отца Владимира в подряснике бегающего вдоль автобуса и кого-то выискивающего, вновь ожили воспоминания пережитого, и я попытался остаться и пройти незамеченным. И вдруг отец Владимир окликнул меня по имени, как-то проникновенно, сильно, и подбежав взял меня за руки и отвел в сторону со словами: ты меня прости, я тебя люблю, так надо было; я пришел тебя проводить, я люблю тебя, я жду тебя здесь, ты обязательно сюда приезжай. И я испытал какое-то невероятное облегчение, как будто вся тяжесть прожитой жизни с меня сошла; и я вспомнил наказ афонитов.
,
Это был поистине одаренный Богом человек, о котором я пока не готов писать много, но в книге о нем Пасха Красная отражено многое.
У него было множество даров от Бога, каких нет у теперь живущих в миру людей, но и врагов у него было достаточно. Даже сейчас, по прошествии почти двух десятилетий после его смерти, среди около церковных, и среди около Дивеевских так называемых христиан, есть его противники и враги. Даже такие которые затирают и блокируют в интернете память о нем. Не буду называть их имена они известны, они вызывают сочувствие. Когда я отправил вопрос духовнику (другому) почему такие притязания на отца Владимира, он ответил: если бы ты знал сколько было вражды и притязаний на преподобного Серафима Саровского, даже от братий его монастыря, ты бы всё понял. А, этот духовник был столп до Неба, и знал, что писал.
Всё что говорил мне отец Владимир, всё сбылось; и выпитые «бочки» с кагором в одном из мордовских монастырьков, и распри в скиту в который он меня сам и привез, и расставание (смерть) перепоручая меня другому духовнику, и многое другое.
Возможно я когда-нибудь напишу об этом, если будет на то воля Божья, и его молитвенное благословение, но расскажу об одном случае, показывающем насколько отец Владимир был связан с духовным миром.
Мне предложили рукоположение в священники в Пензенской епархии, я дал согласие только в том случае, если меня благословит кто-то из окормлявших меня духовников лично. Отец Владимир был рядом и я поехал к нему за благословением и за рекомендацией, которую обязан предоставлять ставленник на священство от своего духовника.
Отец Владимир лично в своей келье написал мне рекомендацию в священство, но вручая её сказал: «я знаю, что для тебя это искушение, но ради владыки Серафима отправляю тебя к нему», и дал мне наказ(!) что именно сделать, и что именно сказать владыке Серафиму (почти, как в житии преподобного Серафима). Я приехал в Пензу к владыке Серафиму и всё это исполнил(!). Владыка Серафим убрал документы в свой сейф, и наказал мне никому ничего не рассказывать, включая его секретаря. Что я и сделал, вызвав недовольство секретаря и окружение владыки, который отделил меня от его свиты, назначив сразу, без рассмотрения комиссии день моего рукоположения в Великий Пост, в субботу акафиста Пресвятой Богородице, которая выходила в тот год через неделю после Благовещения. На Благовещение владыка Серафим отслужил в последний раз, после чего попал в больницу, и после продолжения болезни скончался.
Я понял, что свершилось то, что должно было быть и оставил Пензу. Мои новые товарищи по Пензе удивлялись почему я уезжаю, но я уехал понимая что имел ввиду отец Владимир в своих наставлениях направляя в Пензу.
Потом мордовские монахи, с которыми мы выпили мно-о-ого вина, и секретарь епархии наделали мне много подлостей послуживших к моему смирению, но это уже было предсказано (улыбка).
Мои документы остались в сейфе владыки Серафима, скорее всего попали в руки приемника владыки Варсонофия, тот что теперь в Питере, и канули в неизвестность. Но никто до сих пор не знает, почему покойный владыка Серафим одаривал меня своим вниманием, давая мне после литургии большие просфоры из алтаря, в епархии все знали, что это знак его особого внимания, потому-что это был результат духовного общения между иеромонахом Владимиром и архиепископом Серафимом.
Ну, вот, помянул двух хороших людей, и этому рад!
А, у иеромонаха Владимира сегодня День Ангела!
И есть подлинное свидетельство, что он в обителях Божиих пребывает вместе с Дивеевскими святыми! Аминь.