Эзотерический подсолнух
На нашей подсолнечной дороге свернем от чистых художников к трем эзотерическим англичанам, которым приписывается создание манускрипта Войнича -- к Doctor Mirabilis, францисканцу XIII века Роджеру Бекону, елизаветинскому астроному-математику и, конечно, мистику доктору Джону Ди и его незадачливому компаньону, алхимику, говорившему с ангелами, -- Эдварду Келли.
Никому, конечно, неизвестно, что именно написано возле подсолнухов неведомым шрифтом в "самом загадочном манускрипте в мире", и кто именно его написал -- Бекон, Ди и Келли, или кто-то еще, но эти цветы в нем есть и ожидаемо вертят головами в направлении солнца.
Есть мнение (Brumbaugh), что на рисунке изображен честный подсолнух из Вест-Индии, и тогда можно установить самую раннюю границу датировки манускрипта, но по другому мнению, сходство не столь сильно, особенно если сравнить этот подсолнух с дикорастущими старосветскими видами. Масштаб изображения неизвестен, так что цветок может изображать любого из члена того же семейства, включая все виды ромашек и прочих ее ботанических родственников, обнаруживаемых в мире повсеместно. (Мне вот кажется, что это все-таки подсолнухи; ромашки все же не создают таких мощных тарелок).
О возможности авторства Бекона можно прочесть по ссылке выше, о том, как Ди и Келли окучивали императора Рудьльфа и о енохийско-ангелическом языке манускрипта много написано, но хочется просто для забавы показать глиф Джона Ди, объясненный им в Monas Hieroglyphica. Смысл иероглифа в космическом единстве, а форма напоминает мне подсолнух, растущий не скажу из чего. Впрочем, знак появляется в "(Ал)химической женитьбе Кристиана Розенкрейца", и должен больше напоминать розу+крест. Дальше углубляться в волны Войничского манускрипта и историю его возможных создателей нет смысла, поэтому назад, к животному магнетизму подсолнуха.
Ван Дейк мог черпать вдохновение в почти современной ему коллекции политических символов Якоба Брука (Emblemata Politica, Jacobus à Bruck, Cologne, 1618), где мы находим его в роли символа царственного благоволения (princely favour). Находим описание, а картинки у меня, к сожалению, нет. На эмблеме образ равновесия изображен на фоне сцены, где слева придворный кланяется коронованному правителю, презентующему ему цепь с медальоном, а справа изображена фигура перед подсолнечником, указывающая ему на солнце в небе над правителем с напоминанием делать положенное подсолнуху дело. Подсолнух приклеен взглядом к солнцу, а Ван Дейк был привязан обязанностями к королю, однако в самом начале карьеры цветок мог напоминать ему и о другом. Если сам художник, еще будучи антверпенским подростком, делался успешным художником, в семье его не все было радужно. Мать умерла, вдовый отец терял деловую хватку, времена тяжелели, а старший брат, пытаясь заработать, открыл постоялый двор, вскоре разорившийся. Под названием "Подсолнух". Один автор полагает, что образ, ассоциировавшийся для молодого живописца с бедностью, неудачей и унижением, делается в нашем автопортрете знаком верноподданнической экзальтации и триумфа.
Во множестве схожих эмблем все крайне понятно: подсолнух ассоциируется с Amor Divinus: та показывает цветку направление на душу, далее на небеса, притягивает воду из колодца и т.д. Божественная любовь учит, просвещает, обогащает, -- в этом основной смысл подсолнуховых эмблем. Тогдашние наивные мистические ботаники и вовсе полагали, что причина подобного поведения подсолнуха -- магнетическое притяжение цветков солнцем. В 1608 году выходит Amorum Emblemata Отто ван Вена (Otto Van Veen, 1556-1629), где подсолнух рассматривается как общий символ любви, а в его чуть более поздней Amoris Divini Emblemata (1615) уже ассоциируется с любовью божественной. На картинке слева любовная пара с подсолнухом, на картинке права человек, ангел и подсолнух. (Об этом у Питера Бута (PETER BOOT, A Mirror to the Eyes of the Mind. Metaphor in Otto van Veen’s Amoris Divini Emblemata (Antwerp 1615).)
Что же до магнетизма, то он очень интересовал иезуита Атанасиуса Кирхера, (Kircher, Athanasius (1602-1680)), последнего человека Возрождения и первого постмодерниста. Первая же его опубликованная книга (1631) была посвящена магнетизму. (Ars Magnesia: Hoc est Disquisitio Bipartita-empeirica seu experimentalis, Physico-Mathematica De Natura, Viribus, Et Prodigiosis Effectibus Magnetis Herbipoli: Elias Michael Zinck.) В этой и других своих работах Кирхер в основном занимался физическим магнетизмом, но не забыл и такие его формы, как притяжение во всех смыслах и любовь.
Вообще самое раннее упоминание о манускрипте Войнича связано с Кирхером, ибо первым подтвержденным владельцем документа был Георг Бареш (Georg Baresch), таинственный пражский алхимик начала XVII века. Бареш не мог понять, что этот бессмысленный "сфинкс", полный трав и плавающих в трубах голых женщин, делает в его библиотеке и, узнав, что Кирхер, иезуит из Collegio Romano, опубликовал коптский словарь и, якобы, расшифровал египетские иероглифы, дважды послал ему копии отрывков записи из манускрипта с просьбой о переводе. На данный момент письмо Бареша Кирхеру 1639 года (найденное недавно Rene Zandbergen) -- самое раннее упоминание документа. Свидетельств того, что Кирхер ответил на просьбу, пока не найдено, но, судя по всему, заинтересовался он достаточно, чтобы попытаться получить книгу, которую Бареш, судя по тому же всему, ему не отдал. Но Бареш умер, манускрипт перешел к его другу Яну Мареку Марчи (Jan Marek Marci; Johannes Marcus Marci), тогдашнему ректору Карлова университета в Праге, а Марек-Маркус спустя несколько лет все-таки послал его своему другу и pen-friend'у Кирхеру. Еще в 1912 году это сопроводительное письмо, написанное в 1665-м, хранилось вместе с манускриптом.
Итак, после того как Кирхер получил манускрипт Войнича от Марчи в 1666 году на дешифровку, документ остался в Collegio Romano, пока в 1870 году Виктор-Эммануель II не аннексировал Папскую область. Интересно, что Кирхер предложил проект нового искусственного универсального языка в своем труде Polygraphia nova, выпущенном за три года до получения манускрипта с подсолнухом (в 1663-м) Осталось только показать пару картинок из магнетических книг Кирхера.
Просто к слову: самая известная конструкция Кирхера -- вот эта:
Далее подсолнух на портрете Ван Дейка, наконец Раскин и Холмс, попытка хронологии подсолнуховомагнетической традиции и анатолийский подсолнечник-апофеоз.
Раньше: Подсолнухи-2
В Седьмом покрывале
Никому, конечно, неизвестно, что именно написано возле подсолнухов неведомым шрифтом в "самом загадочном манускрипте в мире", и кто именно его написал -- Бекон, Ди и Келли, или кто-то еще, но эти цветы в нем есть и ожидаемо вертят головами в направлении солнца.
Есть мнение (Brumbaugh), что на рисунке изображен честный подсолнух из Вест-Индии, и тогда можно установить самую раннюю границу датировки манускрипта, но по другому мнению, сходство не столь сильно, особенно если сравнить этот подсолнух с дикорастущими старосветскими видами. Масштаб изображения неизвестен, так что цветок может изображать любого из члена того же семейства, включая все виды ромашек и прочих ее ботанических родственников, обнаруживаемых в мире повсеместно. (Мне вот кажется, что это все-таки подсолнухи; ромашки все же не создают таких мощных тарелок).
О возможности авторства Бекона можно прочесть по ссылке выше, о том, как Ди и Келли окучивали императора Рудьльфа и о енохийско-ангелическом языке манускрипта много написано, но хочется просто для забавы показать глиф Джона Ди, объясненный им в Monas Hieroglyphica. Смысл иероглифа в космическом единстве, а форма напоминает мне подсолнух, растущий не скажу из чего. Впрочем, знак появляется в "(Ал)химической женитьбе Кристиана Розенкрейца", и должен больше напоминать розу+крест. Дальше углубляться в волны Войничского манускрипта и историю его возможных создателей нет смысла, поэтому назад, к животному магнетизму подсолнуха.
Ван Дейк мог черпать вдохновение в почти современной ему коллекции политических символов Якоба Брука (Emblemata Politica, Jacobus à Bruck, Cologne, 1618), где мы находим его в роли символа царственного благоволения (princely favour). Находим описание, а картинки у меня, к сожалению, нет. На эмблеме образ равновесия изображен на фоне сцены, где слева придворный кланяется коронованному правителю, презентующему ему цепь с медальоном, а справа изображена фигура перед подсолнечником, указывающая ему на солнце в небе над правителем с напоминанием делать положенное подсолнуху дело. Подсолнух приклеен взглядом к солнцу, а Ван Дейк был привязан обязанностями к королю, однако в самом начале карьеры цветок мог напоминать ему и о другом. Если сам художник, еще будучи антверпенским подростком, делался успешным художником, в семье его не все было радужно. Мать умерла, вдовый отец терял деловую хватку, времена тяжелели, а старший брат, пытаясь заработать, открыл постоялый двор, вскоре разорившийся. Под названием "Подсолнух". Один автор полагает, что образ, ассоциировавшийся для молодого живописца с бедностью, неудачей и унижением, делается в нашем автопортрете знаком верноподданнической экзальтации и триумфа.
Во множестве схожих эмблем все крайне понятно: подсолнух ассоциируется с Amor Divinus: та показывает цветку направление на душу, далее на небеса, притягивает воду из колодца и т.д. Божественная любовь учит, просвещает, обогащает, -- в этом основной смысл подсолнуховых эмблем. Тогдашние наивные мистические ботаники и вовсе полагали, что причина подобного поведения подсолнуха -- магнетическое притяжение цветков солнцем. В 1608 году выходит Amorum Emblemata Отто ван Вена (Otto Van Veen, 1556-1629), где подсолнух рассматривается как общий символ любви, а в его чуть более поздней Amoris Divini Emblemata (1615) уже ассоциируется с любовью божественной. На картинке слева любовная пара с подсолнухом, на картинке права человек, ангел и подсолнух. (Об этом у Питера Бута (PETER BOOT, A Mirror to the Eyes of the Mind. Metaphor in Otto van Veen’s Amoris Divini Emblemata (Antwerp 1615).)
Что же до магнетизма, то он очень интересовал иезуита Атанасиуса Кирхера, (Kircher, Athanasius (1602-1680)), последнего человека Возрождения и первого постмодерниста. Первая же его опубликованная книга (1631) была посвящена магнетизму. (Ars Magnesia: Hoc est Disquisitio Bipartita-empeirica seu experimentalis, Physico-Mathematica De Natura, Viribus, Et Prodigiosis Effectibus Magnetis Herbipoli: Elias Michael Zinck.) В этой и других своих работах Кирхер в основном занимался физическим магнетизмом, но не забыл и такие его формы, как притяжение во всех смыслах и любовь.
Вообще самое раннее упоминание о манускрипте Войнича связано с Кирхером, ибо первым подтвержденным владельцем документа был Георг Бареш (Georg Baresch), таинственный пражский алхимик начала XVII века. Бареш не мог понять, что этот бессмысленный "сфинкс", полный трав и плавающих в трубах голых женщин, делает в его библиотеке и, узнав, что Кирхер, иезуит из Collegio Romano, опубликовал коптский словарь и, якобы, расшифровал египетские иероглифы, дважды послал ему копии отрывков записи из манускрипта с просьбой о переводе. На данный момент письмо Бареша Кирхеру 1639 года (найденное недавно Rene Zandbergen) -- самое раннее упоминание документа. Свидетельств того, что Кирхер ответил на просьбу, пока не найдено, но, судя по всему, заинтересовался он достаточно, чтобы попытаться получить книгу, которую Бареш, судя по тому же всему, ему не отдал. Но Бареш умер, манускрипт перешел к его другу Яну Мареку Марчи (Jan Marek Marci; Johannes Marcus Marci), тогдашнему ректору Карлова университета в Праге, а Марек-Маркус спустя несколько лет все-таки послал его своему другу и pen-friend'у Кирхеру. Еще в 1912 году это сопроводительное письмо, написанное в 1665-м, хранилось вместе с манускриптом.
Итак, после того как Кирхер получил манускрипт Войнича от Марчи в 1666 году на дешифровку, документ остался в Collegio Romano, пока в 1870 году Виктор-Эммануель II не аннексировал Папскую область. Интересно, что Кирхер предложил проект нового искусственного универсального языка в своем труде Polygraphia nova, выпущенном за три года до получения манускрипта с подсолнухом (в 1663-м) Осталось только показать пару картинок из магнетических книг Кирхера.
Просто к слову: самая известная конструкция Кирхера -- вот эта:
Далее подсолнух на портрете Ван Дейка, наконец Раскин и Холмс, попытка хронологии подсолнуховомагнетической традиции и анатолийский подсолнечник-апофеоз.
Раньше: Подсолнухи-2
В Седьмом покрывале