Девушка, которая любила чистоту
#всеперсонаживымышлены #всесовпаденияслучайны
Она была чистюля.
В трудные минуты доставала большую бутылку универсального моющего средства, брала в руки тряпку и начинала что-нибудь мыть. До блеска, до скрипа. До кровавых мозолей на руках.
Муж хвалился ею. Мол, немецкая кровь - дома армейский порядок, стерильная чистота. Правда, суховатая она баба. Не душевная. Молчаливая. Себе на уме. Да вот еще странность: зависнет иногда над раковиной на час. Шорк-шорк каждый сантиметр. Как будто заедает ее. Не баба, а робот, прости господи.
Да, руки приходилось прятать. В холода это было легко - перчатки. Летом помогали длинные рукава. Заживляющий крем. В тяжелые дни стоило чуть тронуть кожу, втирая крем, как из трещинки сочилась кровь. Она ощущала смутную вину. Отчего? Она же просто любит чистоту. Ей нравится убираться.
То, что муж изменяет, она узнала случайно. Обычная история: муж в душе, а его телефон на столе. Она как раз протирала поверхность защитным полировочным средством. Тренькнуло уведомление, высветилось наверху экрана: «Люблю, жду вечером...»
Муж вечером ушел. Сослался на срочную работу.
Она тогда решила помыть пол на кухне. Очнулась через час - руку щипало. Взглянула в ведро с теплой водой. Вода была розовая. Кухня сияла. Из трещинки на тыльной стороне ладони в ведро капала кровь.
Идеальных семей не бывает, решила она. Терпи. Молчи. Наводи порядок - это у тебя хорошо получается.
Она точно не помнит, когда уборка стала невозможной без ритуалов. Пять раз пшикнуть антисептиком тут, обязательно левой рукой. Взять зеленую тряпку и каждый день десять минут по секундомеру отмывать вполне чистый унитаз. Ритуалы были навязчивыми. Не выполнишь - становилось тревожно, тоскливо, ныло в груди. Все мысли были о зеленой тряпке, пока не брала ее в руки и не принималась за дело.
Потом она поняла, что не может стирать вещи в машинке, если перед стиркой сама ее не промыла специальным средством. Особой тряпкой. Моющие движения обязательно по часовой стрелке.
Именно тогда она ощутила смертельную усталость. Хотелось взять этот чистоплюйский кусок своей личности и отстегнуть. Положить на верхнюю полку. И вернуть часы времени, что убегали в слив раковины вместе с пеной моющих средств и каплями крови из потрескавшихся рук.
Так она оказалась у врача. Без особой надежды на помощь. Нет, ну какой врач вылечит чрезмерную хозяйственность? Это прошивка мозгов, дана при рождении. Лекарствами не поможешь...
Дерматолог бережно взяла ее руку, посмотрела. Расспросила. Помолчала с минуту, задумавшись. Выписала мазь. И еще - дала телефон хорошего психиатра.
Она пошла к тому врачу. И все рассказала. И впервые за долгое время расплакалась.
Врач назначил лечение. И сказал: смотри на ту свою бутылку с моющим средством. Она будет для тебя ориентиром. Чем медленнее расходуется - тем ближе выздоровление.
Через год бутылка все еще была наполовину полной. Руки зажили.
С мужем она рассталась.
Ее первое воспоминание из новой жизни после лечения - как она идет по весенней улице, которую намыл чистюля майский дождь, смотрит на блестящие листья деревьев, и удивляется тому, какие яркие краски ее окружают. А она будто и не видела раньше, какая разная, красивая, многоцветная бывает жизнь. Она еще зашла тогда в бассейн, что построили недавно. Почувствовала запах хлорки, замерла на минуту, будто припоминая что-то. А потом улыбнулась и попросила оформить абонемент.
Всегда хотела плавать, да только руки не позволяли - с трещинами на коже нельзя. А теперь - можно. И нужно.
И бассейн, и весна, и спокойствие на душе - все это она определенно заслужила. Ведь правда?
Она была чистюля.
В трудные минуты доставала большую бутылку универсального моющего средства, брала в руки тряпку и начинала что-нибудь мыть. До блеска, до скрипа. До кровавых мозолей на руках.
Муж хвалился ею. Мол, немецкая кровь - дома армейский порядок, стерильная чистота. Правда, суховатая она баба. Не душевная. Молчаливая. Себе на уме. Да вот еще странность: зависнет иногда над раковиной на час. Шорк-шорк каждый сантиметр. Как будто заедает ее. Не баба, а робот, прости господи.
Да, руки приходилось прятать. В холода это было легко - перчатки. Летом помогали длинные рукава. Заживляющий крем. В тяжелые дни стоило чуть тронуть кожу, втирая крем, как из трещинки сочилась кровь. Она ощущала смутную вину. Отчего? Она же просто любит чистоту. Ей нравится убираться.
То, что муж изменяет, она узнала случайно. Обычная история: муж в душе, а его телефон на столе. Она как раз протирала поверхность защитным полировочным средством. Тренькнуло уведомление, высветилось наверху экрана: «Люблю, жду вечером...»
Муж вечером ушел. Сослался на срочную работу.
Она тогда решила помыть пол на кухне. Очнулась через час - руку щипало. Взглянула в ведро с теплой водой. Вода была розовая. Кухня сияла. Из трещинки на тыльной стороне ладони в ведро капала кровь.
Идеальных семей не бывает, решила она. Терпи. Молчи. Наводи порядок - это у тебя хорошо получается.
Она точно не помнит, когда уборка стала невозможной без ритуалов. Пять раз пшикнуть антисептиком тут, обязательно левой рукой. Взять зеленую тряпку и каждый день десять минут по секундомеру отмывать вполне чистый унитаз. Ритуалы были навязчивыми. Не выполнишь - становилось тревожно, тоскливо, ныло в груди. Все мысли были о зеленой тряпке, пока не брала ее в руки и не принималась за дело.
Потом она поняла, что не может стирать вещи в машинке, если перед стиркой сама ее не промыла специальным средством. Особой тряпкой. Моющие движения обязательно по часовой стрелке.
Именно тогда она ощутила смертельную усталость. Хотелось взять этот чистоплюйский кусок своей личности и отстегнуть. Положить на верхнюю полку. И вернуть часы времени, что убегали в слив раковины вместе с пеной моющих средств и каплями крови из потрескавшихся рук.
Так она оказалась у врача. Без особой надежды на помощь. Нет, ну какой врач вылечит чрезмерную хозяйственность? Это прошивка мозгов, дана при рождении. Лекарствами не поможешь...
Дерматолог бережно взяла ее руку, посмотрела. Расспросила. Помолчала с минуту, задумавшись. Выписала мазь. И еще - дала телефон хорошего психиатра.
Она пошла к тому врачу. И все рассказала. И впервые за долгое время расплакалась.
Врач назначил лечение. И сказал: смотри на ту свою бутылку с моющим средством. Она будет для тебя ориентиром. Чем медленнее расходуется - тем ближе выздоровление.
Через год бутылка все еще была наполовину полной. Руки зажили.
С мужем она рассталась.
Ее первое воспоминание из новой жизни после лечения - как она идет по весенней улице, которую намыл чистюля майский дождь, смотрит на блестящие листья деревьев, и удивляется тому, какие яркие краски ее окружают. А она будто и не видела раньше, какая разная, красивая, многоцветная бывает жизнь. Она еще зашла тогда в бассейн, что построили недавно. Почувствовала запах хлорки, замерла на минуту, будто припоминая что-то. А потом улыбнулась и попросила оформить абонемент.
Всегда хотела плавать, да только руки не позволяли - с трещинами на коже нельзя. А теперь - можно. И нужно.
И бассейн, и весна, и спокойствие на душе - все это она определенно заслужила. Ведь правда?