хихи или хехе?
эти мои миниатюры были когда-то опубликованы в одесском юмористическом журнале "Фонтан", чем конечно горжусь
Его преследовал дождь.
Дождь шел за Красноносым, хватал его своими холодными каплями.
Стоило выйти из метро - дождь тут же набрасывался.
Красноносый нарочно заходил в магазин, смотрел наружу сквозь толпу манекенов.
А там солнце. И никакого дождя.
Тогда он делал вид, что покупает что-нибудь. Ну, носки.
И вдруг срывался с места, выскакивал на улицу, бежал к приглашающе распахнутой двери троллейбуса.
Но дождь успевал его намочить. Потому что обрушивался шипящей водяной стеной.
Красноносый с проклятиями доставал зонт. Только никакой зонт не помогал.
Куда бы он ни пошел, все время лил дождь.
Он хлюпал мокрыми туфлями, дрожал в сырой одежде.
Совсем извелся.
Он любил тепло, солнце и тихую хорошую погоду.
А дождь не любил. И вообще любое ненастье.
При малейшей влажности, при самом безобидном сквозняке он заболевал, тарахтел соплями. Нос сиял малиновым спектром, глаза слезились.
Бочебу? За что бде такое?!
И вдруг он понял - вот за что!
Недавно Красноносый обругал этот чертов дождь. Смачно, зло. Приложил от души.
Напрасно он это сделал.
Ведь жара, дождь, солнце, мороз, ветер - словом, всякие погодные явления - разумны.
Между нами: на этой планете именно они и разумны.
Разумны ли люди? Посмотрите вокруг и сами подумайте.
В общем, измученный Красноносый запросил у дождя пощады. Еще бы, тут и до воспаления легких недалеко.
Он всячески задабривал дождь.
Морщась, вспоминал комплименты и с натугой их произносил.
Наконец догадался сказать о принесении жертв. Дождь притих, задумался.
В сущности, что ему надо? Ничего такого, что нужно людям...
Но вот от посвященных ему стихов он бы не отказался.
Ну и картину маслом, само собой. Чтобы на ней дождь, а сквозь его пелену - дома, фигурки людей, тротуар блестит. Красота!
Красноносый поседел. В жизни он не писал стихов и картин.
А придется.
Он испортил тонну холста, извел лес кистей и реки красок.
Он бубнил, черкал, комкал и снова черкал.
Он превратился в привидение, но наконец совершил невозможное.
И тогда дождь оставил страдальца в покое.
Но тут его полюбил ветер.
Красные листья вишни припудрились первым снегом и заглянули в окно: посмотри, человек, как красиво.
Человек читал квитанции.
Толстый снегирь согнул ветку. Взглядывал на человека то левым, то правым глазом. Тот ноль внимания.
Снегирь плюнул и улетел.
В открытую форточку впорхнул сквозняк. Пошевелил листы настенного календаря, потрепал человека по голове.
Человек рылся в тумбочке, отмахнулся.
Из окна десятого этажа за вышедшим на улицу человеком наблюдала девушка. За ее плечом невидимый пацан с луком и стрелами прицелился в прохожего и выстрелил.
Но человек внезапно остановился пересчитать деньги в кошельке. Стрела попала в кота. Кот встрепенулся, сказал «мрррьявв» и побежал искать кошку.
А человек зашел за угол.
Там как раз приземлилась летающая тарелка. Инопланетянин обратился к человеку с заготовленной речью и даже зашел за ним в какое-то учреждение.
Человек стал спрашивать, кто последний, я буду за вами. Пришельца затолкали, и он рассосался.
Человек вышел на улицу, вздохнул полной грудью и оглянулся по сторонам. Наконец-то можно жить!
Но все уже разошлись.
Гоголь дочитал написанное и схватился за голову. Нет!
Все не так.
Беспомощно. Вяло.
Сжечь, сжечь немедля второй том!
Он вскочил, огляделся вокруг в возбуждении.
Никакого огня поблизости не было. Ни камина, ни печи. А сжигать на газовой плите не хотелось: квартиру задымишь, соседей обеспокоишь.
Секундочку! - спохватился он. А что сжигать, собственно? Текст-то не на бумаге!
Он с облегчением вздохнул и сел обратно к компьютеру.
Удалить файл в корзину.
Корзину очистить.
Диск отформатировать к чертям.
Но вдруг что-то сохранится? - засомневался он.
Тогда компьютер разбить молотком. Это надежнее.
Он огляделся уже спокойнее. И подумал, что компьютер, в конце концов, не перо гусиное. Денег стоит.
И текста жалко. 895 тысяч знаков, как-никак 22 авторских листа.
Он выложил отрывки в Интернете. Полную версию отправил в издательство.
Там его тут же напечатали под названием «Мертвые уши», внеся в каталог триллеров под № 633 389 859.
И он успокоился окончательно.
Да и вообще это был не Гоголь.
Его преследовал дождь.
Дождь шел за Красноносым, хватал его своими холодными каплями.
Стоило выйти из метро - дождь тут же набрасывался.
Красноносый нарочно заходил в магазин, смотрел наружу сквозь толпу манекенов.
А там солнце. И никакого дождя.
Тогда он делал вид, что покупает что-нибудь. Ну, носки.
И вдруг срывался с места, выскакивал на улицу, бежал к приглашающе распахнутой двери троллейбуса.
Но дождь успевал его намочить. Потому что обрушивался шипящей водяной стеной.
Красноносый с проклятиями доставал зонт. Только никакой зонт не помогал.
Куда бы он ни пошел, все время лил дождь.
Он хлюпал мокрыми туфлями, дрожал в сырой одежде.
Совсем извелся.
Он любил тепло, солнце и тихую хорошую погоду.
А дождь не любил. И вообще любое ненастье.
При малейшей влажности, при самом безобидном сквозняке он заболевал, тарахтел соплями. Нос сиял малиновым спектром, глаза слезились.
Бочебу? За что бде такое?!
И вдруг он понял - вот за что!
Недавно Красноносый обругал этот чертов дождь. Смачно, зло. Приложил от души.
Напрасно он это сделал.
Ведь жара, дождь, солнце, мороз, ветер - словом, всякие погодные явления - разумны.
Между нами: на этой планете именно они и разумны.
Разумны ли люди? Посмотрите вокруг и сами подумайте.
В общем, измученный Красноносый запросил у дождя пощады. Еще бы, тут и до воспаления легких недалеко.
Он всячески задабривал дождь.
Морщась, вспоминал комплименты и с натугой их произносил.
Наконец догадался сказать о принесении жертв. Дождь притих, задумался.
В сущности, что ему надо? Ничего такого, что нужно людям...
Но вот от посвященных ему стихов он бы не отказался.
Ну и картину маслом, само собой. Чтобы на ней дождь, а сквозь его пелену - дома, фигурки людей, тротуар блестит. Красота!
Красноносый поседел. В жизни он не писал стихов и картин.
А придется.
Он испортил тонну холста, извел лес кистей и реки красок.
Он бубнил, черкал, комкал и снова черкал.
Он превратился в привидение, но наконец совершил невозможное.
И тогда дождь оставил страдальца в покое.
Но тут его полюбил ветер.
Красные листья вишни припудрились первым снегом и заглянули в окно: посмотри, человек, как красиво.
Человек читал квитанции.
Толстый снегирь согнул ветку. Взглядывал на человека то левым, то правым глазом. Тот ноль внимания.
Снегирь плюнул и улетел.
В открытую форточку впорхнул сквозняк. Пошевелил листы настенного календаря, потрепал человека по голове.
Человек рылся в тумбочке, отмахнулся.
Из окна десятого этажа за вышедшим на улицу человеком наблюдала девушка. За ее плечом невидимый пацан с луком и стрелами прицелился в прохожего и выстрелил.
Но человек внезапно остановился пересчитать деньги в кошельке. Стрела попала в кота. Кот встрепенулся, сказал «мрррьявв» и побежал искать кошку.
А человек зашел за угол.
Там как раз приземлилась летающая тарелка. Инопланетянин обратился к человеку с заготовленной речью и даже зашел за ним в какое-то учреждение.
Человек стал спрашивать, кто последний, я буду за вами. Пришельца затолкали, и он рассосался.
Человек вышел на улицу, вздохнул полной грудью и оглянулся по сторонам. Наконец-то можно жить!
Но все уже разошлись.
Гоголь дочитал написанное и схватился за голову. Нет!
Все не так.
Беспомощно. Вяло.
Сжечь, сжечь немедля второй том!
Он вскочил, огляделся вокруг в возбуждении.
Никакого огня поблизости не было. Ни камина, ни печи. А сжигать на газовой плите не хотелось: квартиру задымишь, соседей обеспокоишь.
Секундочку! - спохватился он. А что сжигать, собственно? Текст-то не на бумаге!
Он с облегчением вздохнул и сел обратно к компьютеру.
Удалить файл в корзину.
Корзину очистить.
Диск отформатировать к чертям.
Но вдруг что-то сохранится? - засомневался он.
Тогда компьютер разбить молотком. Это надежнее.
Он огляделся уже спокойнее. И подумал, что компьютер, в конце концов, не перо гусиное. Денег стоит.
И текста жалко. 895 тысяч знаков, как-никак 22 авторских листа.
Он выложил отрывки в Интернете. Полную версию отправил в издательство.
Там его тут же напечатали под названием «Мертвые уши», внеся в каталог триллеров под № 633 389 859.
И он успокоился окончательно.
Да и вообще это был не Гоголь.