"Легкая смерть", первая половина 8-й главы
© Анна Владимирская, Петр Вакс, издательство Наш Час (Киев)
8. Яйца для вампира
Они так соскучились, что почти не разговаривали, встретившись в Дашиной квартире. Схватили друг друга в охапку, впились в губы поцелуем. И время замкнулось само на себя, исчезло. Водопадом полилась страсть. После замедлилась, распалась на фонтанчики нежности. Вера отдыхала, ее пальцы расслабленно бродили по плечу Андрея. Его пальцы в ответ запетляли по ее бедру.
- Не надо, - прошептала она. - По второму кругу пойдем.
- Пойдем, - затуманенно ответил Андрей.
Вера засмеялась тихонько, закуталась поплотнее в одеяло, села на кровати.
- Мы с тобой оба сумасшедшие. Я сказала на работе, что ненадолго выскочу. Меня уволят, если не отпустишь.
- Уволят, - как эхо повторил Андрей, лежа на спине с закрытыми глазами.
- Ты точно ненормальный. Лучше накорми девушку чем-нибудь, развлеки. И оденься!
- Слушаю и повинуюсь! - Двинятин мгновенно встал и через секунду был уже на кухне.
Они ели ветчину на теплом хлебе и закусывали большими спелыми яблоками. Андрей ловко жонглировал яблоками, если одно падало, он подхватывал его у самого пола. Вера попросила его не демонстрировать свою ловкость, а то они опять улягутся в постель и умрут от сексуального истощения. Тогда он начал рассказывать ей забавные ветеринарные истории. Вот пару дней назад принесли вампира. Как вампира?! Да не бойся, это такая мышь летучая. У нее крыло было сломано. Дети нашли где-то, в класс на урок притащили, учительницу перепугали до полусмерти. Она их и выгнала прочь из школы. Так они к нам в клинику ее - получите сюрпризец! Но не выгонять же тварь живую, пусть побудет в клетке, пока крыло не срастется. Да и забавно. Представляешь, я позвонил своему однокурснику, который в зоопарке работает - узнать, чем вампирчика кормить. Он говорит: корми его котячьими яйцами.
- А что, коты несут яйца? - шутливо испугалась Вера.
- Да нет. Ну, яйцами от кастрированных котов.
- Ужас! Нашел, чем развлечь!
- Ну, извини.
Вера подошла к окну, потянулась, вздохнула.
- Все, - сказала она. - Подбрось меня на работу, Андрюша, поскорее.
- Сей секунд.
- Подожди, - голос женщины вдруг изменился. - Иди сюда. Смотри.
Андрей мигом оказался у окна.
- Что? Где?
- Вон, внизу, у аптеки. Рядом с твоим «Пежо» стоит машина, и возле нее двое.
- Вижу. Джип серый, ага. Ребята в спортивных костюмах?
- Они. Мне кажется, по нашу душу.
Вера подумала, что уж очень заметная на этот раз слежка ведется. Ребятки сильно смахивают на ментов, переметнувшихся к бандитам, или бывших спортсменов. Такие в спортивных жлобских штанах и кроссовках щеголяют всюду, даже там, где без костюма нормальный человек и не появится.
- Это легко проверить, - сказал Андрей с готовностью. - Выйду, прогуляюсь.
- Погоди, - попросила Вера. - Странно. Вроде никаких разборок ни с кем мы в последнее время не имели. Может, это к Дашке имеет отношение? У нее бизнес все-таки. Нет, не будем мы ей звонить, сами разберемся. У тебя твой ветеринарный чемоданчик с собой? Халаты в нем есть?
- Да, - ответил Андрей. - Всегда ношу на всякий случай. А что?
- Вот сейчас как раз такой случай, - заявила Вера.
Через пять минут мужчина и женщина в голубовато-зеленых халатах и шапочках, по всему видать - доктора, деловито поднялись по каменной лестнице ко входу в аптеку. За ними в прохладу помещения вошли два спортивных молодых человека, стали с преувеличенным вниманием изучать развешанную на стенах рекламу лекарств.
- Спасибо, - сказала Вера, беря с тарелочки сдачу и упаковку «Цитрамона». - Ну что, коллега, теперь вампир успокоится?
- Да кто его знает, - громко ответил Андрей. - Он, стервец, теперь, когда человечины попробовал, вряд ли угомонится.
Молоденькая аптекарша вытаращила глаза. Двое спортсменов напряглись.
- Чем же вы его кормили, коллега?
- Ну как «чем» - яйцами, конечно.
- Какими еще яйцами? - мастерски играя изумление, спросила Вера. - Куриными, что ли?
- Какими там куриными! - Андрей тоже очень старался быть серьезным. - Яйцами кастрированных. Вы же знаете, коллега, после применения эмаскулятора... Ну, когда охолостишь беднягу, всегда остаются яйца. А вампир их очень любит.
Вера прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Аптекарша совсем побледнела и опустилась в глубине своей загородки на какой-то стульчик. У спортсменов удивленно вытянулись лица, они заторопились к выходу и скатились по лестнице вниз, в Михайловский переулок. Андрей и Вера спокойно вышли из аптеки и свернули к джипу. Подошли к наблюдателям.
- Привет, - кивнул ветеринар. - Ну что, сами скажете, кто вы такие, или желаете помучиться?
Парни тупо уставились на него, одинаково пожали чугунными плечами:
- Да мы никто. Иди себе, - ответил один. А второй добавил, прокашлявшись и глядя исподлобья:
- Пока цел. Ты не знаешь, с кем связался.
Все это прозвучало не очень убедительно. И Двинятин, и Лученко чувствовали растерянность наблюдателей и некоторую опаску - так собаки всегда чуют тех, кто их боится.
- Нет, ребятки, - возразил Андрей. - Это вы не знаете, с кем связались.
- Да пошел ты, - привычно процедил один из них.
- Не хамить. Я - племянник Бэтмена, - усмехнулся Айболит в усы. Ему было весело. Озорство так и выскакивало из его глаз. Парни стали вглядываться пристальней: прикалывается, что ли? - Могу сделать с вами, что хочу. А вы даже не сможете меня за руку схватить! А моя коллега, - он кивнул в сторону Веры, - внучка Вольфа Мессинга. Она может вас загипнотизировать, и вы мать родную забудете!
- Иди ты знаешь куда, - лениво процедил второй парень, но немного шагнул в сторону, пытаясь спрятаться за спину первого.
«Да, со словарным запасом у вас туго, - подумал Андрей. - А вот вспотели прилично. Боятся рефлекторно, как боятся всего странного и неизвестного. Молодец Верунчик, отличный сценарий придумала!»
- А ты уточни, куда, - не унимался Андрей, подходя ближе. - Ну?
Первый спортсмен протянул руку и схватил пустоту: Двинятин стоял сбоку от него, улыбаясь. Парень оскалился, махнул локтем в его сторону - опять напрасно: наглец легко поднырнул под локоть и оказался за спиной. Правую руку парня затиснули железной хваткой у самой болезненной точки, локтевого нерва. И лягнуть ногой не получится - как бы упреждая, под коленом замерла нога противника.
- Подумаешь! - крикнул второй, пятясь за машину. - Видали мы такие фокусы!
- А такие видали? - это уже Вера спросила и повелительно потребовала: - Отвечай, кто послал следить? - Она повторила вопрос несколько раз своим грудным завораживающим голосом.
- Демьяныч велел проследить за докторшей, - тихо пролепетал второй. Лицо его побледнело, зрачки расширились. Выпрямившись, он смотрел прямо в Верины глаза. - Что делать будет, куда пойдет.
- Ты что, дурак?! - крикнул второй, еще ничего не понимая. - Заткнись!
Он попытался вывернуться из рук Андрея, на мгновение даже как будто высвободился, но вдруг получил тычок пальцем в основание шеи, возле ключицы. В глазах потемнело, и парень обмяк.
- Что такое? - Вера оглянулась, нахмурилась.
- Ничего. - Андрей прислонил спортсмена к дверце джипа. - Ему просто больно. Скоро встанет.
Второй тоже опомнился:
- Не трогайте нас! Мы люди подневольные!
- Так что, Голембо? - строго спросила его Вера.
- Ну.
- Ладно, свободны, - вздохнула Вера. - Я вас, ребята, отпускаю. Выходной у вас будет сегодня.
- А что мы скажем своему шефу?
- Что хотите. Ну, пусть я из дому не выходила. А впрочем, если ему не жалко денег на бензин - можете нас сопровождать. Тоже мне, охрана!
Она рассмеялась и повлекла Андрея за собой.
Когда они уже ехали в «Пежо», Вера взяла мобильный телефон, повертела в руках:
- Это ты звук отключал?
- Ага. Пока мы были вместе. Чтобы нас не отвлекали твои пациенты, подследственные и особенно больные мужья. Теперь можешь включить снова.
- Издеваешься, да? Разве я не доказала тебе, глупенький, что только ты один меня интересуешь?
- Доказать-то доказала, - заявил упрямец, - но ночуешь все-таки дома.
- И это говорит врач! - Вера говорила дурашливым тоном. - Который должен, по идее, испытывать милосердие к болящим! Ладно, потерпи недолго, не вечно же он будет болеть.
Лученко позвонила Голембо и издевательски сообщила: «Вячеслав Демьяныч, можете не беспокоиться, я ваших парней отпустила, а если хотите знать, где буду - пожалуйста: у себя в клинике. Так что, если возникнет необходимость в психотерапии, добро пожаловать».
- Ну как он? - улыбнулся Андрей.
- Растерялся, - задумчиво ответила Вера и продолжила. - Вот что, милый, ты должен знать. Пока мы с напуганными мальчиками беседовали, на другой стороне переулка, в машине, сидел человек. Я помню его лицо. Вчера он был в другой машине, по-другому одет и без очков. Но ты же знаешь.
- Знаю, - посерьезнел Андрей. - Тебя не обманешь. Значит, профессионалы.
- То есть?
- Я в некотором роде, скажем, человек тренированный. Но их не заметил. А если незаметно следят - значит, профессионалы. Обычный человек заметить такую слежку качественную, когда меняются машины, когда сопровождают разные люди - не может. Не то что ты, с твоей абсолютной памятью на лица. Другое дело эти двое - явно бывшие спортсмены, ныне братки, наглые и самоуверенные. Их заметить нетрудно. Вот что я хочу тебе сказать...
Закурлыкал вызов Вериного мобильного.
- Слушаю, - ответила она.
- Так что за аск? - раздалось в трубке.
- Что-что? - переспросила Вера.
- Какие вопросы? - хрюкнул самодовольно голос в трубке. - Говорит Виктор Бессонов. Для вас - просто Вик!
- Ах, просто Вик. Очень приятно. Просто Вик, нам с вами нужно встретиться.
- Бодяжить? - снова хмыкнула трубка.
- У меня сложности с языками, - приняла игру Вера, - нужен синхронный перевод.
- Ну, бодяжить, разговоры болтать. Баба Влада говорит, вы - отпадная!
- Вик, вам сорок лет, я ничего не путаю?
- Ага, олдовый я мэн!
- Почему же вы разговариваете со мной, как подросток-переросток?
- Оспидя! Какие мы сурьезные дэвушки! Шутка-юмор совсем не рубите?
- Юмор - это когда смешно. Ну так как, Виктор Павлович, будем встречаться?
- Извольте, сударыня! Где вам не затруднительно?
- Сегодня, в баре ресторана «Свинг», что возле Андреевского спуска. В семь вечера. Знаете это место? Будете?
- Всенепременнейше буду. «Свинг» знаю. И даже знаю, что о нем пел мой корешок, Максюша Леонидов. Вы какие цветы предпочитаете в петлицу, госпожа Лученко? - продолжал фиглярствовать голос в телефоне.
- В вашей петлице, Вик, я полагаю, хорошо бы смотрелся нарцисс - цветок самовлюбленных мужчин. Постарайтесь не опаздывать, жду не больше пяти минут.
- Как же я вас узнаю, очаровательная незнако...
- Я сама вас узнаю. - Вера нажала кнопку отбоя.
Теперь она поняла, откуда у бабушки Влады привычка перебивать собеседника. Живя под одной крышей с Виктором Бессоновым, она могла вообще перестать воспринимать человеческую речь.
- Ты что-то хотел сказать, Андрюша? - вспомнила она. Они уже проехали Воздухофлотский проспект и приближались к Севастопольской площади. Там находилась клиника, где вела прием врач-психотерапевт Вера Алексеевна Лученко.
- Я встречу тебя с работы. Есть пара вопросов, - ответил Андрей, искоса глядя на свою подругу.
- Ой, уже боюсь! - засмеялась Вера. - Допрос с пристрастием, да? С применением нежной физической силы?
Андрей не удержал на лице напускную серьезность и тоже рассмеялся.
***
На первом этаже, рядом с просторным холлом поликлиники, пристроилось кафе. Здесь имелся нехитрый ассортимент еды и питья - рай и для стационарных больных, заскучавших на больничном питании, и для посетителей, и особенно для медперсонала.
После работы нужно было перекусить. Они сели за столик у окна, Андрей заказал чай, сок и молочный бисквит для Веры, себе - бутерброд с сыром. Коллеги и пациенты, сидевшие за соседними столиками, узнавали Лученко и дружелюбно кивали.
Без всяких предисловий Андрей сразу начал говорить о том, что уже долгое время беспокоило его:
- Я понимаю: вытащить человека из депрессии - дело святое. Но зачем тебе дело Алисиных родственников? Оно психотерапевта никак не касается. Одно дело в Крыму, тогда речь шла о здоровье и жизни близких. А сейчас - чужая семья, посторонние люди. Объясни, почему ты ими занимаешься? При этом учти: я готов тебе помогать и днем, и ночью.
- Особенно ночью, - улыбнулась Вера.
- Это само собой. Я просто понять хочу. Вот когда ко мне приходят с больным животным, я тоже стараюсь не просто вылечить, но и посоветовать правильное питание. Иногда даже спрашиваю, какие традиции и привычки в семье - чтобы понять, откуда какие болячки взялись. И постараться своими советами обеспечить домашнему любимцу сытую и счастливую жизнь. Но дальше я не иду, так как никакой ветеринар не в состоянии изменить данность: у каждого животного свои хозяева, и условия его существования решают все-таки они. А ты, как мне кажется, взваливаешь на себя миссию судьбы.
Вера ласково посмотрела на своего мужчину.
- Все очень просто, Андрюша. За мою многолетнюю психотерапевтическую практику я сформулировала «правило Лученко». Оно вот в чем. Те, кто приходит в эту жизнь со словом «Дай», привыкли только брать. Они, как правило, намного несчастнее тех, кто приходит со словом «На». И болячки у них тяжелее, и выходят они из своих проблем труднее. Или не выходят. Такое впечатление, что Бог подсыпает удачливости (ну, как корм рыбкам в аквариум) тем, кто способен делиться и отдавать. А тем, кто только берет, он перекрывает краник и не подсыпает. Такого вот странного объяснения вполне достаточно для моей душевной гармонии. Я помогаю людям вне рамок профессии потому, что мне дано. И все. Мне даны вот эти мои предчувствия - когда я знаю и вижу то, чего другие не знают и не видят. Если я этого не буду расходовать, мне перекроют краник, и моя жизнь не будет счастливой и гармоничной. И если хочешь знать, я это делаю в большей степени потому, что полагаю себя инструментом какого-то высшего промысла.
- Ну и хорошо, - успокоился Андрей. Ее объяснения отмели последние крохи сомнений, которые мешали понять поступки Веры. - Я очень рад. И вообще согласен с тобой. Единственное - я хочу сопровождать тебя. Хочу быть рядом с тобой в каждом твоем «деле». Согласна?
- Я тебя люблю. Конечно согласна! Просто мечтаю об этом.
Допивая кофе, они договорились, что поедут на встречу с Виктором Бессоновым вместе. Только Андрей поприсутствует где-то в сторонке. Чтобы собеседник чувствовал себя свободнее.
- Но объясни мне еще одну вещь. Как можно узнать, что происходило десять лет назад? Ведь вернуться в прошлое можно разве что на машине времени. - В синих глазах Двинятина читался жадный интерес. Он никак не мог привыкнуть к удивительным способностям любимой женщины.
- Правильно, - кивнула Вера. - И она существует. Машина времени - это мы сами. Каждый человек - машина времени. Ты тоже машина времени, на которой можно вернуться на тридцать лет назад. Надо только знать правильные кнопочки и нажимать на них. Нет, совсем не то, что ты подумал, хулиганская мордочка. Наши кнопочки - это запахи, музыка, вкус и тому подобное. Даже тактильное ощущение. Словом, все наши чувства. И еще памятные с детства вещи. Любые безделушки. Потому что мы временные, а вещь - нет. Нас время тратит, а с вещами оно ничего не может поделать. Поэтому сквозь вещь можно заглянуть в прошлое.
- Как же ты возвращаешь назад Бессоновых? Находишь для каждого свою кнопочку?
- Ну конечно.
- А именно?
- Не веришь? Возьмем Алису. Я попросила ее показать фотографии родителей, потом принести шкатулку с оставшимися от мамы безделушками. И все - кнопочка нажата, машина понеслась назад. Никакого гипноза не нужно, человек попадает в свое прошлое и вспоминает, вспоминает. И не только странные случаи с ее мамой, сами по себе уже подозрительные. Она рассказала и то, что случилось, когда ее на свете не было. Мама ее работала по специальности после института совсем недолго. Потом родился брат. Он был болезненный, его нельзя было отдавать в садик. И Ксения осталась с ним дома. А в это время Павел делал карьеру. Кто-то должен был отвечать за тылы. Домашняя работа ведь ужасно неблагодарная, по себе знаю. Тем более муж с утра до ночи на работе, а Ксения постоянно со свекровью. Значит, было определенное напряжение.
- Тебе это что-то дает?
- Конечно. Смотри - Ксения: красавица, хорошая жена и мать. Уже этого набора достаточно, чтоб свекровь могла ее возненавидеть!
- Не понял. За это ж надо на руках носить!
- Ты, Андрюшка, не понимаешь, потому что мужчина. А любая женщина сразу же поняла бы. Свекровь, мать мужа, может простить плохую невестку, неряху, растяпу, дуру. Потому что всегда будет чувствовать свое превосходство над ней. Рядом с такой женой сына любая мать будет ощущать себя комфортно. Ведь тогда в его глазах она всегда будет лучше этой чужой женщины. Но простить красоту, ум и хозяйственность - не всякой свекрови под силу, понимаешь?
- Нет, - честно сознался Андрей.
- Пойми. Мать сына всегда ревнует своего мальчика к любой женщине. Даже Мисс Вселенная недостаточно красива для ее ребенка. Просто умные и чуткие матери это тщательно скрывают. А глупые и себялюбивые - нет. Они это демонстрируют. А Влада, Алисина бабушка, даже и не пытается скрывать своего отношения к покойной Ксении.
- Ну допустим. А Голембо ты на какую кнопку нажала?
- На запах. Любимые духи Ксении - «Анаис», я надушила ими платок. И его сразу понесло по дороге воспоминаний: и как он предложил увезти Ксению в Швейцарию, как только ей поставили диагноз. Потому что там лучшая в мире клиника, условия, оборудование, препараты. И как Павел, муж, уперся как осел - и ни в какую. А потом было уже поздно.
- Ну и что?
- Как «что»? Без «нажатия кнопочки» он был бы гораздо сдержаннее. А так - он с такой ненавистью рассказывал, ты бы слышал. Дескать, понимал ли он, каким сокровищем обладал, этот идиот, Павел Бессонов? Втемяшил себе в голову, что наша онкология - самая передовая в мире. А лекарства Голембо доставал любые, какие только существовали тогда. Он мог заказывать партнерам нужные препараты. Вот Бессонов и решил: зачем ехать в Швейцарию, когда можно все делать дома. Вывод: мог ли Голембо сделать смертельный укол? Ему как химику, знающему фармакологию, это труда не составляло. Он даже теперь, спустя столько лет, помнит название лекарства - «морфин». И как он ненавидел мужа, который не повез жену лечиться в Швейцарскую клинику! От такой ненависти даже сегодня становится не по себе. Значит, мотив подставить Павла Бессонова у него вполне реальный. Ничего сложного - представить все так, чтобы Павел сел в тюрьму, думая, что спасает кого-то из своих близких.
- Да-а-а... А остальным ты тоже нажимала на кнопки?
- А как же, нажимала. Как еще их окунуть в прошлое, заставить вспомнить? Владе Бессоновой вернула расписные броши, подарок покойного сына. И она, при всей нелюбви к невестке, многое вспомнила. А тетушке Ивге, Евгении Бурау - бусы из бирюзы. И кнопочка сработала безошибочно.
- Так что, кто же из них сделал тот самый укол?
- Не могу пока сказать определенно. Но смутные подозрения уже есть. Пойдем, милый, нам пора.
8. Яйца для вампира
Они так соскучились, что почти не разговаривали, встретившись в Дашиной квартире. Схватили друг друга в охапку, впились в губы поцелуем. И время замкнулось само на себя, исчезло. Водопадом полилась страсть. После замедлилась, распалась на фонтанчики нежности. Вера отдыхала, ее пальцы расслабленно бродили по плечу Андрея. Его пальцы в ответ запетляли по ее бедру.
- Не надо, - прошептала она. - По второму кругу пойдем.
- Пойдем, - затуманенно ответил Андрей.
Вера засмеялась тихонько, закуталась поплотнее в одеяло, села на кровати.
- Мы с тобой оба сумасшедшие. Я сказала на работе, что ненадолго выскочу. Меня уволят, если не отпустишь.
- Уволят, - как эхо повторил Андрей, лежа на спине с закрытыми глазами.
- Ты точно ненормальный. Лучше накорми девушку чем-нибудь, развлеки. И оденься!
- Слушаю и повинуюсь! - Двинятин мгновенно встал и через секунду был уже на кухне.
Они ели ветчину на теплом хлебе и закусывали большими спелыми яблоками. Андрей ловко жонглировал яблоками, если одно падало, он подхватывал его у самого пола. Вера попросила его не демонстрировать свою ловкость, а то они опять улягутся в постель и умрут от сексуального истощения. Тогда он начал рассказывать ей забавные ветеринарные истории. Вот пару дней назад принесли вампира. Как вампира?! Да не бойся, это такая мышь летучая. У нее крыло было сломано. Дети нашли где-то, в класс на урок притащили, учительницу перепугали до полусмерти. Она их и выгнала прочь из школы. Так они к нам в клинику ее - получите сюрпризец! Но не выгонять же тварь живую, пусть побудет в клетке, пока крыло не срастется. Да и забавно. Представляешь, я позвонил своему однокурснику, который в зоопарке работает - узнать, чем вампирчика кормить. Он говорит: корми его котячьими яйцами.
- А что, коты несут яйца? - шутливо испугалась Вера.
- Да нет. Ну, яйцами от кастрированных котов.
- Ужас! Нашел, чем развлечь!
- Ну, извини.
Вера подошла к окну, потянулась, вздохнула.
- Все, - сказала она. - Подбрось меня на работу, Андрюша, поскорее.
- Сей секунд.
- Подожди, - голос женщины вдруг изменился. - Иди сюда. Смотри.
Андрей мигом оказался у окна.
- Что? Где?
- Вон, внизу, у аптеки. Рядом с твоим «Пежо» стоит машина, и возле нее двое.
- Вижу. Джип серый, ага. Ребята в спортивных костюмах?
- Они. Мне кажется, по нашу душу.
Вера подумала, что уж очень заметная на этот раз слежка ведется. Ребятки сильно смахивают на ментов, переметнувшихся к бандитам, или бывших спортсменов. Такие в спортивных жлобских штанах и кроссовках щеголяют всюду, даже там, где без костюма нормальный человек и не появится.
- Это легко проверить, - сказал Андрей с готовностью. - Выйду, прогуляюсь.
- Погоди, - попросила Вера. - Странно. Вроде никаких разборок ни с кем мы в последнее время не имели. Может, это к Дашке имеет отношение? У нее бизнес все-таки. Нет, не будем мы ей звонить, сами разберемся. У тебя твой ветеринарный чемоданчик с собой? Халаты в нем есть?
- Да, - ответил Андрей. - Всегда ношу на всякий случай. А что?
- Вот сейчас как раз такой случай, - заявила Вера.
Через пять минут мужчина и женщина в голубовато-зеленых халатах и шапочках, по всему видать - доктора, деловито поднялись по каменной лестнице ко входу в аптеку. За ними в прохладу помещения вошли два спортивных молодых человека, стали с преувеличенным вниманием изучать развешанную на стенах рекламу лекарств.
- Спасибо, - сказала Вера, беря с тарелочки сдачу и упаковку «Цитрамона». - Ну что, коллега, теперь вампир успокоится?
- Да кто его знает, - громко ответил Андрей. - Он, стервец, теперь, когда человечины попробовал, вряд ли угомонится.
Молоденькая аптекарша вытаращила глаза. Двое спортсменов напряглись.
- Чем же вы его кормили, коллега?
- Ну как «чем» - яйцами, конечно.
- Какими еще яйцами? - мастерски играя изумление, спросила Вера. - Куриными, что ли?
- Какими там куриными! - Андрей тоже очень старался быть серьезным. - Яйцами кастрированных. Вы же знаете, коллега, после применения эмаскулятора... Ну, когда охолостишь беднягу, всегда остаются яйца. А вампир их очень любит.
Вера прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Аптекарша совсем побледнела и опустилась в глубине своей загородки на какой-то стульчик. У спортсменов удивленно вытянулись лица, они заторопились к выходу и скатились по лестнице вниз, в Михайловский переулок. Андрей и Вера спокойно вышли из аптеки и свернули к джипу. Подошли к наблюдателям.
- Привет, - кивнул ветеринар. - Ну что, сами скажете, кто вы такие, или желаете помучиться?
Парни тупо уставились на него, одинаково пожали чугунными плечами:
- Да мы никто. Иди себе, - ответил один. А второй добавил, прокашлявшись и глядя исподлобья:
- Пока цел. Ты не знаешь, с кем связался.
Все это прозвучало не очень убедительно. И Двинятин, и Лученко чувствовали растерянность наблюдателей и некоторую опаску - так собаки всегда чуют тех, кто их боится.
- Нет, ребятки, - возразил Андрей. - Это вы не знаете, с кем связались.
- Да пошел ты, - привычно процедил один из них.
- Не хамить. Я - племянник Бэтмена, - усмехнулся Айболит в усы. Ему было весело. Озорство так и выскакивало из его глаз. Парни стали вглядываться пристальней: прикалывается, что ли? - Могу сделать с вами, что хочу. А вы даже не сможете меня за руку схватить! А моя коллега, - он кивнул в сторону Веры, - внучка Вольфа Мессинга. Она может вас загипнотизировать, и вы мать родную забудете!
- Иди ты знаешь куда, - лениво процедил второй парень, но немного шагнул в сторону, пытаясь спрятаться за спину первого.
«Да, со словарным запасом у вас туго, - подумал Андрей. - А вот вспотели прилично. Боятся рефлекторно, как боятся всего странного и неизвестного. Молодец Верунчик, отличный сценарий придумала!»
- А ты уточни, куда, - не унимался Андрей, подходя ближе. - Ну?
Первый спортсмен протянул руку и схватил пустоту: Двинятин стоял сбоку от него, улыбаясь. Парень оскалился, махнул локтем в его сторону - опять напрасно: наглец легко поднырнул под локоть и оказался за спиной. Правую руку парня затиснули железной хваткой у самой болезненной точки, локтевого нерва. И лягнуть ногой не получится - как бы упреждая, под коленом замерла нога противника.
- Подумаешь! - крикнул второй, пятясь за машину. - Видали мы такие фокусы!
- А такие видали? - это уже Вера спросила и повелительно потребовала: - Отвечай, кто послал следить? - Она повторила вопрос несколько раз своим грудным завораживающим голосом.
- Демьяныч велел проследить за докторшей, - тихо пролепетал второй. Лицо его побледнело, зрачки расширились. Выпрямившись, он смотрел прямо в Верины глаза. - Что делать будет, куда пойдет.
- Ты что, дурак?! - крикнул второй, еще ничего не понимая. - Заткнись!
Он попытался вывернуться из рук Андрея, на мгновение даже как будто высвободился, но вдруг получил тычок пальцем в основание шеи, возле ключицы. В глазах потемнело, и парень обмяк.
- Что такое? - Вера оглянулась, нахмурилась.
- Ничего. - Андрей прислонил спортсмена к дверце джипа. - Ему просто больно. Скоро встанет.
Второй тоже опомнился:
- Не трогайте нас! Мы люди подневольные!
- Так что, Голембо? - строго спросила его Вера.
- Ну.
- Ладно, свободны, - вздохнула Вера. - Я вас, ребята, отпускаю. Выходной у вас будет сегодня.
- А что мы скажем своему шефу?
- Что хотите. Ну, пусть я из дому не выходила. А впрочем, если ему не жалко денег на бензин - можете нас сопровождать. Тоже мне, охрана!
Она рассмеялась и повлекла Андрея за собой.
Когда они уже ехали в «Пежо», Вера взяла мобильный телефон, повертела в руках:
- Это ты звук отключал?
- Ага. Пока мы были вместе. Чтобы нас не отвлекали твои пациенты, подследственные и особенно больные мужья. Теперь можешь включить снова.
- Издеваешься, да? Разве я не доказала тебе, глупенький, что только ты один меня интересуешь?
- Доказать-то доказала, - заявил упрямец, - но ночуешь все-таки дома.
- И это говорит врач! - Вера говорила дурашливым тоном. - Который должен, по идее, испытывать милосердие к болящим! Ладно, потерпи недолго, не вечно же он будет болеть.
Лученко позвонила Голембо и издевательски сообщила: «Вячеслав Демьяныч, можете не беспокоиться, я ваших парней отпустила, а если хотите знать, где буду - пожалуйста: у себя в клинике. Так что, если возникнет необходимость в психотерапии, добро пожаловать».
- Ну как он? - улыбнулся Андрей.
- Растерялся, - задумчиво ответила Вера и продолжила. - Вот что, милый, ты должен знать. Пока мы с напуганными мальчиками беседовали, на другой стороне переулка, в машине, сидел человек. Я помню его лицо. Вчера он был в другой машине, по-другому одет и без очков. Но ты же знаешь.
- Знаю, - посерьезнел Андрей. - Тебя не обманешь. Значит, профессионалы.
- То есть?
- Я в некотором роде, скажем, человек тренированный. Но их не заметил. А если незаметно следят - значит, профессионалы. Обычный человек заметить такую слежку качественную, когда меняются машины, когда сопровождают разные люди - не может. Не то что ты, с твоей абсолютной памятью на лица. Другое дело эти двое - явно бывшие спортсмены, ныне братки, наглые и самоуверенные. Их заметить нетрудно. Вот что я хочу тебе сказать...
Закурлыкал вызов Вериного мобильного.
- Слушаю, - ответила она.
- Так что за аск? - раздалось в трубке.
- Что-что? - переспросила Вера.
- Какие вопросы? - хрюкнул самодовольно голос в трубке. - Говорит Виктор Бессонов. Для вас - просто Вик!
- Ах, просто Вик. Очень приятно. Просто Вик, нам с вами нужно встретиться.
- Бодяжить? - снова хмыкнула трубка.
- У меня сложности с языками, - приняла игру Вера, - нужен синхронный перевод.
- Ну, бодяжить, разговоры болтать. Баба Влада говорит, вы - отпадная!
- Вик, вам сорок лет, я ничего не путаю?
- Ага, олдовый я мэн!
- Почему же вы разговариваете со мной, как подросток-переросток?
- Оспидя! Какие мы сурьезные дэвушки! Шутка-юмор совсем не рубите?
- Юмор - это когда смешно. Ну так как, Виктор Павлович, будем встречаться?
- Извольте, сударыня! Где вам не затруднительно?
- Сегодня, в баре ресторана «Свинг», что возле Андреевского спуска. В семь вечера. Знаете это место? Будете?
- Всенепременнейше буду. «Свинг» знаю. И даже знаю, что о нем пел мой корешок, Максюша Леонидов. Вы какие цветы предпочитаете в петлицу, госпожа Лученко? - продолжал фиглярствовать голос в телефоне.
- В вашей петлице, Вик, я полагаю, хорошо бы смотрелся нарцисс - цветок самовлюбленных мужчин. Постарайтесь не опаздывать, жду не больше пяти минут.
- Как же я вас узнаю, очаровательная незнако...
- Я сама вас узнаю. - Вера нажала кнопку отбоя.
Теперь она поняла, откуда у бабушки Влады привычка перебивать собеседника. Живя под одной крышей с Виктором Бессоновым, она могла вообще перестать воспринимать человеческую речь.
- Ты что-то хотел сказать, Андрюша? - вспомнила она. Они уже проехали Воздухофлотский проспект и приближались к Севастопольской площади. Там находилась клиника, где вела прием врач-психотерапевт Вера Алексеевна Лученко.
- Я встречу тебя с работы. Есть пара вопросов, - ответил Андрей, искоса глядя на свою подругу.
- Ой, уже боюсь! - засмеялась Вера. - Допрос с пристрастием, да? С применением нежной физической силы?
Андрей не удержал на лице напускную серьезность и тоже рассмеялся.
***
На первом этаже, рядом с просторным холлом поликлиники, пристроилось кафе. Здесь имелся нехитрый ассортимент еды и питья - рай и для стационарных больных, заскучавших на больничном питании, и для посетителей, и особенно для медперсонала.
После работы нужно было перекусить. Они сели за столик у окна, Андрей заказал чай, сок и молочный бисквит для Веры, себе - бутерброд с сыром. Коллеги и пациенты, сидевшие за соседними столиками, узнавали Лученко и дружелюбно кивали.
Без всяких предисловий Андрей сразу начал говорить о том, что уже долгое время беспокоило его:
- Я понимаю: вытащить человека из депрессии - дело святое. Но зачем тебе дело Алисиных родственников? Оно психотерапевта никак не касается. Одно дело в Крыму, тогда речь шла о здоровье и жизни близких. А сейчас - чужая семья, посторонние люди. Объясни, почему ты ими занимаешься? При этом учти: я готов тебе помогать и днем, и ночью.
- Особенно ночью, - улыбнулась Вера.
- Это само собой. Я просто понять хочу. Вот когда ко мне приходят с больным животным, я тоже стараюсь не просто вылечить, но и посоветовать правильное питание. Иногда даже спрашиваю, какие традиции и привычки в семье - чтобы понять, откуда какие болячки взялись. И постараться своими советами обеспечить домашнему любимцу сытую и счастливую жизнь. Но дальше я не иду, так как никакой ветеринар не в состоянии изменить данность: у каждого животного свои хозяева, и условия его существования решают все-таки они. А ты, как мне кажется, взваливаешь на себя миссию судьбы.
Вера ласково посмотрела на своего мужчину.
- Все очень просто, Андрюша. За мою многолетнюю психотерапевтическую практику я сформулировала «правило Лученко». Оно вот в чем. Те, кто приходит в эту жизнь со словом «Дай», привыкли только брать. Они, как правило, намного несчастнее тех, кто приходит со словом «На». И болячки у них тяжелее, и выходят они из своих проблем труднее. Или не выходят. Такое впечатление, что Бог подсыпает удачливости (ну, как корм рыбкам в аквариум) тем, кто способен делиться и отдавать. А тем, кто только берет, он перекрывает краник и не подсыпает. Такого вот странного объяснения вполне достаточно для моей душевной гармонии. Я помогаю людям вне рамок профессии потому, что мне дано. И все. Мне даны вот эти мои предчувствия - когда я знаю и вижу то, чего другие не знают и не видят. Если я этого не буду расходовать, мне перекроют краник, и моя жизнь не будет счастливой и гармоничной. И если хочешь знать, я это делаю в большей степени потому, что полагаю себя инструментом какого-то высшего промысла.
- Ну и хорошо, - успокоился Андрей. Ее объяснения отмели последние крохи сомнений, которые мешали понять поступки Веры. - Я очень рад. И вообще согласен с тобой. Единственное - я хочу сопровождать тебя. Хочу быть рядом с тобой в каждом твоем «деле». Согласна?
- Я тебя люблю. Конечно согласна! Просто мечтаю об этом.
Допивая кофе, они договорились, что поедут на встречу с Виктором Бессоновым вместе. Только Андрей поприсутствует где-то в сторонке. Чтобы собеседник чувствовал себя свободнее.
- Но объясни мне еще одну вещь. Как можно узнать, что происходило десять лет назад? Ведь вернуться в прошлое можно разве что на машине времени. - В синих глазах Двинятина читался жадный интерес. Он никак не мог привыкнуть к удивительным способностям любимой женщины.
- Правильно, - кивнула Вера. - И она существует. Машина времени - это мы сами. Каждый человек - машина времени. Ты тоже машина времени, на которой можно вернуться на тридцать лет назад. Надо только знать правильные кнопочки и нажимать на них. Нет, совсем не то, что ты подумал, хулиганская мордочка. Наши кнопочки - это запахи, музыка, вкус и тому подобное. Даже тактильное ощущение. Словом, все наши чувства. И еще памятные с детства вещи. Любые безделушки. Потому что мы временные, а вещь - нет. Нас время тратит, а с вещами оно ничего не может поделать. Поэтому сквозь вещь можно заглянуть в прошлое.
- Как же ты возвращаешь назад Бессоновых? Находишь для каждого свою кнопочку?
- Ну конечно.
- А именно?
- Не веришь? Возьмем Алису. Я попросила ее показать фотографии родителей, потом принести шкатулку с оставшимися от мамы безделушками. И все - кнопочка нажата, машина понеслась назад. Никакого гипноза не нужно, человек попадает в свое прошлое и вспоминает, вспоминает. И не только странные случаи с ее мамой, сами по себе уже подозрительные. Она рассказала и то, что случилось, когда ее на свете не было. Мама ее работала по специальности после института совсем недолго. Потом родился брат. Он был болезненный, его нельзя было отдавать в садик. И Ксения осталась с ним дома. А в это время Павел делал карьеру. Кто-то должен был отвечать за тылы. Домашняя работа ведь ужасно неблагодарная, по себе знаю. Тем более муж с утра до ночи на работе, а Ксения постоянно со свекровью. Значит, было определенное напряжение.
- Тебе это что-то дает?
- Конечно. Смотри - Ксения: красавица, хорошая жена и мать. Уже этого набора достаточно, чтоб свекровь могла ее возненавидеть!
- Не понял. За это ж надо на руках носить!
- Ты, Андрюшка, не понимаешь, потому что мужчина. А любая женщина сразу же поняла бы. Свекровь, мать мужа, может простить плохую невестку, неряху, растяпу, дуру. Потому что всегда будет чувствовать свое превосходство над ней. Рядом с такой женой сына любая мать будет ощущать себя комфортно. Ведь тогда в его глазах она всегда будет лучше этой чужой женщины. Но простить красоту, ум и хозяйственность - не всякой свекрови под силу, понимаешь?
- Нет, - честно сознался Андрей.
- Пойми. Мать сына всегда ревнует своего мальчика к любой женщине. Даже Мисс Вселенная недостаточно красива для ее ребенка. Просто умные и чуткие матери это тщательно скрывают. А глупые и себялюбивые - нет. Они это демонстрируют. А Влада, Алисина бабушка, даже и не пытается скрывать своего отношения к покойной Ксении.
- Ну допустим. А Голембо ты на какую кнопку нажала?
- На запах. Любимые духи Ксении - «Анаис», я надушила ими платок. И его сразу понесло по дороге воспоминаний: и как он предложил увезти Ксению в Швейцарию, как только ей поставили диагноз. Потому что там лучшая в мире клиника, условия, оборудование, препараты. И как Павел, муж, уперся как осел - и ни в какую. А потом было уже поздно.
- Ну и что?
- Как «что»? Без «нажатия кнопочки» он был бы гораздо сдержаннее. А так - он с такой ненавистью рассказывал, ты бы слышал. Дескать, понимал ли он, каким сокровищем обладал, этот идиот, Павел Бессонов? Втемяшил себе в голову, что наша онкология - самая передовая в мире. А лекарства Голембо доставал любые, какие только существовали тогда. Он мог заказывать партнерам нужные препараты. Вот Бессонов и решил: зачем ехать в Швейцарию, когда можно все делать дома. Вывод: мог ли Голембо сделать смертельный укол? Ему как химику, знающему фармакологию, это труда не составляло. Он даже теперь, спустя столько лет, помнит название лекарства - «морфин». И как он ненавидел мужа, который не повез жену лечиться в Швейцарскую клинику! От такой ненависти даже сегодня становится не по себе. Значит, мотив подставить Павла Бессонова у него вполне реальный. Ничего сложного - представить все так, чтобы Павел сел в тюрьму, думая, что спасает кого-то из своих близких.
- Да-а-а... А остальным ты тоже нажимала на кнопки?
- А как же, нажимала. Как еще их окунуть в прошлое, заставить вспомнить? Владе Бессоновой вернула расписные броши, подарок покойного сына. И она, при всей нелюбви к невестке, многое вспомнила. А тетушке Ивге, Евгении Бурау - бусы из бирюзы. И кнопочка сработала безошибочно.
- Так что, кто же из них сделал тот самый укол?
- Не могу пока сказать определенно. Но смутные подозрения уже есть. Пойдем, милый, нам пора.