молодости крышка
Всюду солнце, один свитер с горлом, ничего наверх, большие солнечные очки, и я спускаюсь в переход через Моховую.
На углу, нна полу, на кортах (как говроит прелестная мисс Белова из Орехово-Борисово) сидит юная девушка, перед ней парень, который держит ее ладонями у висков и что-то ей объясняет, - девушка чуть не плачет, переход пуст, они, и стук моих каблуков, но они не оборачиваются.
"Неужели нельзя выбрать менее идиотского места для подобных объяснений", - думаю я, - "здесь грязно и отвратительно", - а затем понимаю, насколько эта мысль - от возраста. В двадцать лет безразлично, где объясняться, и уровень эмоций позволяет многого не замечать.
На углу, нна полу, на кортах (как говроит прелестная мисс Белова из Орехово-Борисово) сидит юная девушка, перед ней парень, который держит ее ладонями у висков и что-то ей объясняет, - девушка чуть не плачет, переход пуст, они, и стук моих каблуков, но они не оборачиваются.
"Неужели нельзя выбрать менее идиотского места для подобных объяснений", - думаю я, - "здесь грязно и отвратительно", - а затем понимаю, насколько эта мысль - от возраста. В двадцать лет безразлично, где объясняться, и уровень эмоций позволяет многого не замечать.