этюд и скрижали

Dec 13, 2005 00:24

пока я в половине двенадцатого ночи ехал домой с работы (они меня убьют, зоя, мастерком убьют), слушая шаффлом "Nun ist der Herr zu Ruh gebracht", напротив примостилась пара, состоящая из корпулентного, однако не толстого мужчины в оранжевой куртке, лысого, - и стройной улыбчивой девушки, устроившейся на его плече. Вместе они читали фолиант с мужчинами в оранжевых одеждах на обложке формата детской книжки и заголовком "Unify. Purify. Divinify" и улыбались друг другу. Суки.

Я, напротив, прислушиваясь к этому O selige Gebeine, seht, wie ich euch mit Bus und Reu beweine, das euch mein Fall in solche Not gebracht... тоже сидел с улыбкой моны лизы, втайне надеясь, что оранжевый мужчина учует во мне нирвану и спросит жизненного совета - а я открою свои прекрасные глаза и скажу ему что-то типа "опустоши наполовину свою чашку - ты думаешь, что знаешь". Гы.

На этом фоне мои мысли унеслись так глубоко в сознание будды, что я как-то сформулировал свои послания миру - заметьте, это вам не тридцать тысяч свитков упанишад. правда, одно из них я забыл - так что остается еще одно, так, на скорую руку. нам, буддам, недосуг, знаете ли.

Внимайте, гои. Анализируя, размышляя и дробя, отдаляясь от чистого потока созерцания, свойственного ребенку, ты увеличиваешь свою долю боли, подобно тому, как золотоискатель находит крупицы золота в горе руды. Но, оставаясь ребенком, ты лишаешь себя крупиц золота.

фиксация момента, city

Previous post Next post
Up