Задержался
Пробка со звонким хлопком вырвалась из бутылки и отскочила от чудом уцелевшей люстры. Девчонки радостно завизжали, а парни одобрительно покачали головами. Шампанское весело заструилось по протянутым бокалам, частично проливаясь на паркет. Тут же подбежал мохнатый пёс и стал жадно лакать сладкую лужу.
"Вот алкаш! Данила, налей ты ему как человеку!" Все засмеялись.
"...и до нового года осталось двенадцать, одиннадцать..." - возбуждённо протараторила крашенная дикторша с нелепой причёской.
Десять! Восемь! - подхватила шумная орава.
Чтобы в новом году... Чтобы не хуже чем в старом... Чтоб ещё лучше!
Семь! Шесть!
"Хороший был год, жаль что кончается..." - с лёгкой грустью подумал Данила.
Пять! Четыре!
Все замерли перед экраном телевизора в ожидании.
Три! Два! Один!
Неожиданно экран покрылся шипящей рябью. "Что за черт!" - Данила подскочил к телевизору и ударил по нему ладонью. Как и ожидалось, это не произвело никакого эффекта. Он пощёлкал по каналам - везде было одно и тоже. "Интересно, это у них или у меня?" - он обернулся. Комната была пуста. Праздничный стол, заставленный нарезанными им, собственноручнo, бутербродами и салатами. Наляписто украшенная ёлка в углу. Лужа шампанского на полу. Шипящий телевизор. И всё.
Данила подошёл к окну - на улице было подозрительно тихо. Не слышен был пьяный ор соседей, не слышен был и сухой треск хлопушек. И только в доме напротив сиротливо горели опустевшие окна.
Данила набрал номер родителей на мобильнике. В ответ женский голос с издёвкой сообщил, что абонент временно не доступен. Данила захлопнул мобильник и присел на стул. Он был на удивление спокоен и рассудителен. А чего, собственно, паниковать? Должно же быть простое объяснение... вот сейчас позвонит телефон и всё встанет на свои места. Он с надеждой посмотрел на мобильник, но тот молчал. Лишь на дисплее привычно высвечивалось время: 0 часов, 4 минуты. Тридцать второе декабря.
"Вот алкаш! Данила, налей ты ему как человеку!" Все засмеялись.
"...и до нового года осталось двенадцать, одиннадцать..." - возбуждённо протараторила крашенная дикторша с нелепой причёской.
Десять! Восемь! - подхватила шумная орава.
Чтобы в новом году... Чтобы не хуже чем в старом... Чтоб ещё лучше!
Семь! Шесть!
"Хороший был год, жаль что кончается..." - с лёгкой грустью подумал Данила.
Пять! Четыре!
Все замерли перед экраном телевизора в ожидании.
Три! Два! Один!
Неожиданно экран покрылся шипящей рябью. "Что за черт!" - Данила подскочил к телевизору и ударил по нему ладонью. Как и ожидалось, это не произвело никакого эффекта. Он пощёлкал по каналам - везде было одно и тоже. "Интересно, это у них или у меня?" - он обернулся. Комната была пуста. Праздничный стол, заставленный нарезанными им, собственноручнo, бутербродами и салатами. Наляписто украшенная ёлка в углу. Лужа шампанского на полу. Шипящий телевизор. И всё.
Данила подошёл к окну - на улице было подозрительно тихо. Не слышен был пьяный ор соседей, не слышен был и сухой треск хлопушек. И только в доме напротив сиротливо горели опустевшие окна.
Данила набрал номер родителей на мобильнике. В ответ женский голос с издёвкой сообщил, что абонент временно не доступен. Данила захлопнул мобильник и присел на стул. Он был на удивление спокоен и рассудителен. А чего, собственно, паниковать? Должно же быть простое объяснение... вот сейчас позвонит телефон и всё встанет на свои места. Он с надеждой посмотрел на мобильник, но тот молчал. Лишь на дисплее привычно высвечивалось время: 0 часов, 4 минуты. Тридцать второе декабря.