Говорим - «система», подразумеваем…
Сталкиваясь в разных ситуациях со словами «система» и «системный», поражаюсь многообразию смыслов, за ними скрывающихся. Мне чаще всего попадаются следующие контексты:
- система как нечто означиваемое, как неназываемый и плохо определённый предмет обсуждения, как более солидно звучащий синоним к слову «нечто» - чаще всего встречается в разных аналитических статьях и разговорах на профессиональные темы;
- система как организация, как метрическая база для оценок тех или иных видов деятельности в рамках организации, мера благоприятствования и риска для этих видов деятельности - чаще всего в застольно-кухонных разговорах выражения «в системе», «против системы», «такова система»;
- системный как всеохватный, как противопоставление популизму, кампанейщине, с претензией на использование плодов науки - чаще всего в политических речах и статьях.
Энциклопедии, отсылая к древним грекам, в одно предложение проговаривают, что система - это части, образующие целое, после чего начинается историко-философская болтовня, видимо, долженствующая навести читателя на мысль, что не всё так просто, как сказано в первом предложении.
Профессор Дж. Клир в книге «Системология. Автоматизация решения системных задач», на мой взгляд, ближе подходит к объяснению того, почему это слово одновременно популярно и специализировано, почему у него столь разнообразные смыслы. Он говорит, что система - это то, что воспринимается нами как система, и говорит, что это адекватное смыслу системы определение. Т. е. система - это лишь образ в нашем сознании, который объединяет существующие в реальности разрозненные предметы и явления в единое целое, в рамках которого эти предметы и явления становятся составными частями. Разнообразие смыслов и вытекающая отсюда популярность слова «система» как раз и наводят на мысль о субъективности восприятия означиваемого этим словом. При необходимости что-то объяснить, при этом ничего не объясняя, слово «система» не менее удобно, чем «бог», но при этом не ассоциируется с религиозной мистикой.
Если система - лишь образ, то наше субъективное отношение к любой системе можно сравнить с отношением к тому, что мы видим. Многие сталкивались с забавными картинками: в одних трудно заметить очевидное, в других сложно избавиться от образа, которого на самом деле нет, а в третьих одной силой воображения можно одно и то же воспринимать различно. Восприятия систем подвержены таким же трём типам искажений.
Хотя люди и знают про обман зрения, миражи и иллюзии, тем не менее в обычной жизни зрению своему обычно доверяют, считая видимое на самом деле существующим. К тому, что называют системами, также почти всегда относятся как к чему-то существующему на самом деле. Системное восприятие реальности для людей не менее важно, чем зрение. Через системы сознание структурирует информацию об окружающем мире.
Человек сталкивается с новым и первым делом выстраивает систему, в которой либо новое классифицируется как известное, либо неведомое каким-либо образом локализуется и вписывается в окружающий мир. Новое определяется через уже известное, затем со временем становится привычным, а потому возникает иллюзия понятности - собственного знания о том, что к чему в этом мире. Привычное принимается за норму, а все отклонения от нормы скорее считаются исключениями, нежели признаком неадекватного восприятия. Человек в большей мере склонен адаптировать имеющиеся в его сознании системы под новые реалии, нежели формировать совершенно новые системы. Оттого возникают изречения вроде: «Всё новое - хорошо забытое старое.»
Стоит ли отбрасывать привычные шаблоны? Вряд ли это может быть безусловным принципом. Но в то же время не стоит торопиться со сведением нового к старому, ведь при этом не система формируется для восприятия нового, а новое подстраивается под уже имеющуюся систему.
Остаётся сохранять бдительность и постоянно проверять себя: не вышло ли, случаем, так, что средство подменило цель.