Сёмин Николай. Учителя. Народ. часть 4
ПЕДАГОГ ИВАН ХМАРСКИЙ
Это рассказ перекликается с предыдущим темой, и затрагивает архивы, школу № 8, чиновников-учителей, администрацию города и поэтому разговор будет объёмный и отдельный.
И, к сожалению, ещё не оконченный, до того так круто всё переплелось в этой теме. О будущем финале этой истории придётся рассказать в следующем томе, так как чиновники всех мастей (среди них и бывшие учителя, директора и даже начальники Управления образования) держат оборону, уходят в отставку, но не сдаются.
Сначала о сути проблемы. Одним из самых выдающихся учителей школы № 8 был Иван Дмитриевич Хмарский. В 1959 году окончили эту школу учащиеся (в числе которых был и я) сразу трёх десятых классов. Сейчас нас осталось очень мало. Встречаясь друг с другом мы частенько вспоминаем и родную школу и наших учителей. С возрастом мы всё чаще приходим к банальному выводу: что все учителя у нас были замечательные и одним из наиболее одарённых, ярких был Иван Дмитриевич. Поэтому закономерно, что все поддержали мою инициативу: обратиться к нашей власти с просьбой о присвоении нашей восьмой школе его имени. Мне, как журналисту и писателю, и поручили заняться этими хлопотами. Никто и не предполагал, что такой благородный поступок (отношение учеников к учителю) встретит яростное сопротивление как его коллег-учителей современников, так и коллег - учителей нынешнего младого поколения и растянется на годы. В этом томе я расскажу о начале эпопеи, продолжение и окончание - в следующем.
В качестве вступления я в общих чертах расскажу о личности Ивана Дмитриевича Хмарского и немного коснусь его биографии. Кратко. В действительности я знаю о нём очень много, но всё это будет изложено в моей будущей книге об истории народного образования в городе и, конкретно, о школе № 8.
Итак, Иван Дмитриевич родился на Украине в 1914 году. Окончил школу. Днепропетровский техникум, Московский институт истории, философии и литературы имени Чернышевского, аспирантуру и будучи в рядах Красной Армии встретил войну. В качестве военного корреспондента и литературного сотрудника фронтовых газет в составе Брянского и Белорусского фронтов. В 1944 году был отозван с фронта и направлен в Москву для обучения в военном институте иностранных языков Советской Армии. После обучения был референтом военной администрации в Вене, демобилизовался в звании капитана и до 1949 года работал заведующим американским отделом Всесоюзного общества культурных связей за границей. После войны сопровождал американского писателя Джона Стейнбека, лауреата Нобелевской премии, в поездке по СССР. Об этом есть воспоминания зарубежных журналистов. Награждён военными орденами и медалями.
С 1949 по 1959 годы работал преподавателем русского языка, немецкого языка в мужской средней школе № 8, затем назначен директором школы № 3, деканом филологического факультета Мелекесского пединститута, а затем и ректором. Получил учёную степень кандидата педагогических наук, звание доцента. В связи с ликвидацией института в 1971 году переведён на должность доцента кафедры литературы Ульяновского государственного педагогического института имени И.Н.Ульянова. Профессор, награждён знаком «Отличник народного просвещения СССР». Активно занимался журналистским и литературным творчеством. Печатался в городской газете «Знамя коммунизма», областных газетах, написал несколько сборников рассказов, пьеса «Кактус» поставлена ульяновским драмтеатром и показана по телевидению. Принят членом Союза журналистов СССР, увлекался живописью - 12 картин безвозмездно передал Димитровградскому краеведческому музею. Имеет государственные и областные награды за труд. Умер в 2001 году, похоронен на Ишеевском кладбище Ульяновска.
Ещё мы помним его как очень интеллигентного и культурного человека, читавшего проникновенно свои стихи или рассказы на школьных мероприятиях. Он любил петь в хоре и соло в творческих коллективах при Доме учителя, подавать пример в танцах и фигурном катании на коньках.
Примерной была и семья. Супруга Мария Фёдоровна преподавала нам математику. Переехав на постоянное жительство в Ульяновск также работала в школах, а после выхода на пенсию её избрали председателем Совета ветеранов педагогического труда Ульяновска. Сын Сергей Иванович пошёл по линии родителей. Окончил этот же пединститут и работал рядом с отцом на кафедре «Педагогика», где трудится и сейчас.
Поэтому и биографию на двух страницах и первое письмо (сентябрь 2010 года) с просьбой поддержать выпускников и присвоить школе имя Хмарского, я отправил в его родную школу № 8. Вскоре оттуда пришёл ответ, который меня немного смутил. Директор Ирина Финченко сообщала, что коллектив школы на общем собрании не поддержал мою инициативу, так как не слышал о таком педагоге, не знает о его трудовой деятельности и, так как он проработал в этой школе всего 3 года, то за этот небольшой отрезок времени ничего выдающегося он сделать не мог. А так как его творческий путь больше пролегал в Мелекесском педагогическом институте и далее в Ульяновском педагогическом институте, то и его заслуги пусть оценивают там. Поэтому не согласны на присвоение школе его имени. Богатая и интересная биография его творческого пути, документально доказанный факт о его работе в школе в течение 10 лет, а не три года, их не тронула.
Поэтому следующее моё письмо было направлено в городской Совет ветеранов педагогического труда, то есть к людям наиболее близким по духу и профессии. Председатель Совета ветеранов Елена Пимякова пригласила меня на очередное заседание Совета, которое состоялось в Социо-культурном центре (школа № 19). Перед ветаранами педагогического труда я зачитал письмо и биографию, попросил поддержать инициативу. Оказалось, что большинство членов Совета не только хорошо знают Ивана Дмитриевича, но и работали вместе с ним и даже являлись его учениками как в школах, так и в обоих (нашем и Ульяновском) педагогических институтах. Казалось бы, вот она благодатная почва, на которую и лягут добротные семена. Но приглашённая на Совет заместитель директора по воспитательной части школы № 8 Наталья Галиакберова не поддержала порыв ветеранов, повторив им решение школьного педсовета. Её точку зрения с радостью приняла и Елена Александровна уже до этого заседания мне лично высказывавшая неприемлемость нашей затеи. Она предложила «мудрое» решение: сначала создать в школе № 8 музей Ивана Дмитриевича, чтобы коллектив уже на примере мог больше узнать о деятельности Хмарского, а уже затем решить и главный вопрос. Члены Совета единогласно проголосовали за это решение и направили в школу рекомендательное письмо. Посоветовали мне вместе с семьёй Ивана Дмитриевича представить в музей материалы, экспонаты, а школа выделит комнату (класс) и ответственного за хранение и оформление музея. Я был не согласен с таким решением и высказал своё мнение, что в школе ничего этого не сделают.
Через месяц поинтересовался у Ирины Александровны Финченко как продвигаются дела в этом направлении. Она призналась, что никакого документа из Совета ветеранов не получала, комнату для музея выделить не имеется возможность, да и вообще Совет ветеранов ей не указ. То же самое я услышал от неё и через полгода. Так первую лепту внесли именно педагоги: и молодые, и опытные, клявшиеся в любви Ивану Дмитриевичу.
Раз не признают заслуги И.Хмарского в родной школе, а кивают в сторону педагогического института решил обратиться в областное Министерство образования. Ведь под его крылом и школы, и институты, и университеты. И уж там то оценят его роль, суммируют его заслуги и в средней и в высшем образовании и воздадут должное его труду. На моё письмо ответила (3.10.11 г.) министр образования Екатерина Уба. До назначения на этот престижный пост она отличилась тем, что победила во всероссийском конкурсе «Учитель года», поэтому её взлёт был закономерен и обоснован.
Но она не стала ни «суммировать» ни оценять заслуги педагога, внесшего неоспоримый вклад во все эти сферы некогда народного образования. Видимо, не «царское» это дело. Зато подробно разъяснила мне саму процедуру присвоения имени образовательному учреждению (чего я тоже у неё не просил). А в конце письма посоветовала обсудить данный вопрос с учредителем образовательных учреждений Димитровграда - Управлением образования.
По соседству с министерством образования располагается и педагогический университет имени Ильи Ульянова. Зашёл к ректору - Юрию Анатольевичу Грушевскому. Рассказал о цели визита, о своих мытарствах и «дружеских» беседах с чиновниками всех рангов от образования. Он одобрил идею придания школе № 8 имени Ивана Дмитриевича. Юрий Анатольевич наш земляк из Мелекесса, жил рядом с этой школой и закончил там 10 классов. Помнит уроки Хмарского как ученик, его лекции - как студент мелекесского пединститута, как директора этого института. Через несколько лет они поменяются ролями и встретятся в Ульяновске: Иван Дмитриевич будет деканом педагогического факультета, а Юрий Анатольевич ректором пединститута.
Ю.Грушевский посчитал за честь содействовать в благородном деле почитания своего учителя, наставника. Отдал распоряжение работникам институтского архива, оказать мне любую помощь в сборе материала. А я в свою очередь попросил Юрия Анатольевича представить мне свои биографические данные как документы моей будущей книги об истории народного образовании Мелекесса-Димитровграда и конкретно об учениках и учителях школы № 8. Эта встреча меня окрылила направила по истинному пути
Обратился. В письме на имя начальника управления образования М.Прытковой написал кратко и ясно: «Прошу высказать своё мнение как руководителя, как педагога и просто как рядового жителя города на тему присвоения школе № 8 имя неординарного педагога». В своём ответе (готовила Татьяна Антонова) Марина Ивановна тоже подробно объяснила мне о процедуре присвоения и посоветовала обратиться непосредственно к администрации и педагогическому коллективу средней школы № 8. О мнении как личном, так и как вожака всех учителей, как жителя города ни слова.
Прошло два года моих хлопот и год после заседания Совета ветеранов педагогического труда, когда члены Совета высказали благие пожелания педколлективу школы № 8 и которые, как я сразу же сказал на том заседании, не будут выполнены. Снова обратился в Совет ветеранов педагогического труда. Елена Александровна предложила мне вместе с ней сходить в школу и ещё раз выяснить ситуацию с педагогами. Но разговора как такового не получилось. За мою настойчивость и за мой выбор кандидатуры мне досталось по полной. Каждый бросил в меня свой камень.
- Почему я остановился на Хмарском, хотя есть другие достойные кандидатуры?
- Никто из педагогов его не знает.
-Он проработал в школу всего несколько лет, больше в пединституте.
- Надо создать в школе музей народного образования и собрать материалы по всем педагогам.
- Придание школе имени Хмарского будет стоить больших финансовых затрат.
По иронии судьбы или так совпало, что наш разговор происходил в кабинете истории. Над классной доской большими буквами написано изречение Н.Г.Чернышевского: «Не любить историю может только человек, совершенно не развитый умственно». Плакат был написан, разумеется, только для учеников.
И этот путь, кстати, самый наикратчайший, оказался тупиковым. Пошёл по другому, более длинному. Написал письмо в администрацию города. Ответ (от 21.12.2010 г.) пришёл за подписью главы администрации города Ивана Николаевича Глушко. В нём он мне приоткрыл, именно приоткрыл, тайну сего действа. Оказалось, что есть документ по переименованию или увековечению заслуженных людей, принятый Советом депутатов. А чтобы я его не искал и не читал, поверхностно раскрыл его суть. Он утверждал, что для наименования (переименования) объекта нужно ходатайство коллектива, где работал человек или общественной организации, которое утвердит (или отклонит) Совет депутатов. Поэтому его ответ был однозначным: так как коллектив школы и Совет ветеранов педагогического труда были против, то имя педагога школе не может быть присвоено. Когда некоторое время спустя я сам прочитал этот документ, то понял, что уважаемый Иван Николаевич, если мягко говоря, утаил основную суть документа, а грубо говоря, сознательно поставил меня перед фактом о никчёмности затеи. Ведь были ещё семь пунктов из девяти, которые регламентировали процесс присвоения звания.
Случайно разговорился на эту тему с моим давним другом Ринатом Илькиным, секретарём Совета депутатов Мелекесского района. Он очень удивился, что такой благой вопрос не решается и привёл несколько примеров по району, где трём школам уже присвоены имена знаменитых мелекессцев. Дал мне ксеркопию аналогичного документа по Мелекесскому району. Там я и увидел нужный мне пункт - инициатором увековечения может быть инициативная группа селян. Зашёл к юристам Городской думы, чтобы ознакомиться с таким же документом, но касающемся Димитровграда. Юрист Гордумы с благожелательностью подарил мне его копию. Прочитав её ещё больше удивился. Оказывается инициаторами могут быть Глава города и Глава администрации, а также, что мне и было нужно, инициативная группа горожан в количестве не менее 50 человек.
Сбор подписей мог затянуть процедуру увековечения и я решил испытать последний шанс. Глава администрации Александр Комаров был в нашем городе «новеньким», то есть лишь год назад приехавшим из другого региона. А вот Глава города Николай Анатольевич Горшенин был почти местный (из Бригадировки) старожил. Кроме того, он был депутатом нашего округа, где находилась школа № 8 и где проживал и я. Значит это мой депутат, а я его избиратель. Из сообщений газет я знал, что он много делал для школы, был там частым гостем. Ему и карты в руки подумал я и отправил письмо (в конце 2011 г.) с предложением выступить инициатором присвоения школе имени педагога.
Но ответ получил от А.Комарова. Александр Николаевич то ли не стал вникать в это «простое» дело, то ли понадеялся на своих помощников-референтов. А они подсунули ему копию того первого ответа Ивана Глушко. То есть в письме уже другой глава администрации ещё раз мне «разъяснил» (это очень интересно было читать, когда я уже выучил наизусть подлинный документ), что прошение могут подать только коллективы предприятий и организаций и что моё дело не выгорит, так коллектив школы № 8 и Совет ветеранов педагогического труда отрицательно отнеслись к моей идее.
Я ему ответил соответственно. Что за списывание чужих сочинений нас ругали ещё в школе, и что прежде чем что-то подписывать неплохо бы и прочитать сам текст. Затем пришло письмо и от моего депутата. Николай Анатольевич сообщал, что исчерпывающий ответ дал Глава администрации. Не ответил он и на мою просьбу - разрешить заглянуть в документы Совдепа-Гордумы, чтобы ознакомиться с процессом ранее принятых решений о наименовании других объектов в городе. Для опыта. Например, присвоили имя Героя Советского Союза Ивана Мытарева школе № 19, имя Михайлусова хоровой школе «Апрель» и (по слухам) школе (гимназии) № 7 имени художника Никаса Сафронова. Эту просьбу он просто «не заметил».
Пришлось мне повторить свой запрос. В нём я попросил Николая Анатольевича чётко ответить на следующие вопросы.
а) считает ли он нужным инициировать факт присвоения школе имени педагога?
б) может ли он высказать по факту присвоения своё личное мнение как горожанина, как депутата округа, как Главы города?
в) можно ли в архивах Гордумы ознакомиться с имеющимися фактами присвоения городским объектам имён выдающихся людей для изучения процедуры?
1 февраля 2012 г. получил ответ. И вновь от главы администрации города А.Комарова. На этот раз Александр Николаевич уяснив, что меня на мякине не проведёшь, не стал заводить меня за угол, а подробно растолковал все девять пунктов «Положения о порядке наименования и переименования муниципальных объектов в г.Димитровграде Ульяновской области» (хотя об этом я опять таки никого не просил, так как уже знал весь текст Положения наизусть). И … всё. Глава города опять отмолчался. Видимо, иметь своё мнение, да ещё и обнародовать его, депутатам и руководству города не положено по инструкции, а уж личное мнение как рядового димитровградца, вообще иметь не обязательно.
Это, кстати, и урок для избирателей. Когда они будут встречаться с депутатами-претендентами не забыть поинтересоваться: а будет ли у них своё собственное мнение на различные аспекты городской жизни и деятельности? И отдавать свой голос соответственно их ответу.
Итак, все шансы я испробовал. Остался последний (он и в «Положении» последний), который гласит: «Предложения по наименованию и переименованию территориальных единиц в городе могут быть внесены инициативными группами граждан, проживающих на территории города, численностью не менее 50 человек». Этим я и занимался весь 2012 год вместо того, чтобы написать ещё одну книгу. Распечатал Подписные листы и «пошёл в люди». Своим долгом поставить подпись считают не только те, кто знал Ивана Дмитриевича, но и те, кто с ним не встречался, а лишь прочитал его биографию. Скоро сбор подписей будет закончен и я отнесу «Подписные листы» в Городскую Думу.
Не являюсь провидцем, но предполагаю, что наши народные избранники приложат все силы, чтобы … не допустить исполнения желания своих же избирателей, желания учеников и коллег учителя. Причин найдётся много: от плохого почерка на листах до невозможности исполнить волю горожан из-за тяжкого финансового бремени при совершении процесса увековечения. Между этими крайними вехами будут претензии и к якобы фальшивым подписям, включении «мёртвых душ» и так далее. Точно также как заворачивают подписные листы у неудобных кандидатов в депутаты Городской думы и более высокого полёта - в Законодательное собрание области или в Государственную Думу.
Поэтому продолжение и финал этой истории будет уже в следующем томе.
Приведу лишь коротенькую справку. Для физического исполнения по присвоению школе имени Хмарского потребуется изготовить мемориальную доску для фасада здания школы и переделать печати и штампы.
Это будет составлять не более 20-25 тысяч. Для сравнения. Согласно расчётам Управления образования, чтобы спилить на территории школы или садика аварийное дерево требуется около 7 тысяч рублей, а построить неказистый навес из кирпича - 40 тысяч (газета «Димитровград» от 12.09.2012 г.).
Из таблицы умножения видно, что процесс увековечения будет стоить ТРИ трухлявых дерева.
Это рассказ перекликается с предыдущим темой, и затрагивает архивы, школу № 8, чиновников-учителей, администрацию города и поэтому разговор будет объёмный и отдельный.
И, к сожалению, ещё не оконченный, до того так круто всё переплелось в этой теме. О будущем финале этой истории придётся рассказать в следующем томе, так как чиновники всех мастей (среди них и бывшие учителя, директора и даже начальники Управления образования) держат оборону, уходят в отставку, но не сдаются.
Сначала о сути проблемы. Одним из самых выдающихся учителей школы № 8 был Иван Дмитриевич Хмарский. В 1959 году окончили эту школу учащиеся (в числе которых был и я) сразу трёх десятых классов. Сейчас нас осталось очень мало. Встречаясь друг с другом мы частенько вспоминаем и родную школу и наших учителей. С возрастом мы всё чаще приходим к банальному выводу: что все учителя у нас были замечательные и одним из наиболее одарённых, ярких был Иван Дмитриевич. Поэтому закономерно, что все поддержали мою инициативу: обратиться к нашей власти с просьбой о присвоении нашей восьмой школе его имени. Мне, как журналисту и писателю, и поручили заняться этими хлопотами. Никто и не предполагал, что такой благородный поступок (отношение учеников к учителю) встретит яростное сопротивление как его коллег-учителей современников, так и коллег - учителей нынешнего младого поколения и растянется на годы. В этом томе я расскажу о начале эпопеи, продолжение и окончание - в следующем.
В качестве вступления я в общих чертах расскажу о личности Ивана Дмитриевича Хмарского и немного коснусь его биографии. Кратко. В действительности я знаю о нём очень много, но всё это будет изложено в моей будущей книге об истории народного образования в городе и, конкретно, о школе № 8.
Итак, Иван Дмитриевич родился на Украине в 1914 году. Окончил школу. Днепропетровский техникум, Московский институт истории, философии и литературы имени Чернышевского, аспирантуру и будучи в рядах Красной Армии встретил войну. В качестве военного корреспондента и литературного сотрудника фронтовых газет в составе Брянского и Белорусского фронтов. В 1944 году был отозван с фронта и направлен в Москву для обучения в военном институте иностранных языков Советской Армии. После обучения был референтом военной администрации в Вене, демобилизовался в звании капитана и до 1949 года работал заведующим американским отделом Всесоюзного общества культурных связей за границей. После войны сопровождал американского писателя Джона Стейнбека, лауреата Нобелевской премии, в поездке по СССР. Об этом есть воспоминания зарубежных журналистов. Награждён военными орденами и медалями.
С 1949 по 1959 годы работал преподавателем русского языка, немецкого языка в мужской средней школе № 8, затем назначен директором школы № 3, деканом филологического факультета Мелекесского пединститута, а затем и ректором. Получил учёную степень кандидата педагогических наук, звание доцента. В связи с ликвидацией института в 1971 году переведён на должность доцента кафедры литературы Ульяновского государственного педагогического института имени И.Н.Ульянова. Профессор, награждён знаком «Отличник народного просвещения СССР». Активно занимался журналистским и литературным творчеством. Печатался в городской газете «Знамя коммунизма», областных газетах, написал несколько сборников рассказов, пьеса «Кактус» поставлена ульяновским драмтеатром и показана по телевидению. Принят членом Союза журналистов СССР, увлекался живописью - 12 картин безвозмездно передал Димитровградскому краеведческому музею. Имеет государственные и областные награды за труд. Умер в 2001 году, похоронен на Ишеевском кладбище Ульяновска.
Ещё мы помним его как очень интеллигентного и культурного человека, читавшего проникновенно свои стихи или рассказы на школьных мероприятиях. Он любил петь в хоре и соло в творческих коллективах при Доме учителя, подавать пример в танцах и фигурном катании на коньках.
Примерной была и семья. Супруга Мария Фёдоровна преподавала нам математику. Переехав на постоянное жительство в Ульяновск также работала в школах, а после выхода на пенсию её избрали председателем Совета ветеранов педагогического труда Ульяновска. Сын Сергей Иванович пошёл по линии родителей. Окончил этот же пединститут и работал рядом с отцом на кафедре «Педагогика», где трудится и сейчас.
Поэтому и биографию на двух страницах и первое письмо (сентябрь 2010 года) с просьбой поддержать выпускников и присвоить школе имя Хмарского, я отправил в его родную школу № 8. Вскоре оттуда пришёл ответ, который меня немного смутил. Директор Ирина Финченко сообщала, что коллектив школы на общем собрании не поддержал мою инициативу, так как не слышал о таком педагоге, не знает о его трудовой деятельности и, так как он проработал в этой школе всего 3 года, то за этот небольшой отрезок времени ничего выдающегося он сделать не мог. А так как его творческий путь больше пролегал в Мелекесском педагогическом институте и далее в Ульяновском педагогическом институте, то и его заслуги пусть оценивают там. Поэтому не согласны на присвоение школе его имени. Богатая и интересная биография его творческого пути, документально доказанный факт о его работе в школе в течение 10 лет, а не три года, их не тронула.
Поэтому следующее моё письмо было направлено в городской Совет ветеранов педагогического труда, то есть к людям наиболее близким по духу и профессии. Председатель Совета ветеранов Елена Пимякова пригласила меня на очередное заседание Совета, которое состоялось в Социо-культурном центре (школа № 19). Перед ветаранами педагогического труда я зачитал письмо и биографию, попросил поддержать инициативу. Оказалось, что большинство членов Совета не только хорошо знают Ивана Дмитриевича, но и работали вместе с ним и даже являлись его учениками как в школах, так и в обоих (нашем и Ульяновском) педагогических институтах. Казалось бы, вот она благодатная почва, на которую и лягут добротные семена. Но приглашённая на Совет заместитель директора по воспитательной части школы № 8 Наталья Галиакберова не поддержала порыв ветеранов, повторив им решение школьного педсовета. Её точку зрения с радостью приняла и Елена Александровна уже до этого заседания мне лично высказывавшая неприемлемость нашей затеи. Она предложила «мудрое» решение: сначала создать в школе № 8 музей Ивана Дмитриевича, чтобы коллектив уже на примере мог больше узнать о деятельности Хмарского, а уже затем решить и главный вопрос. Члены Совета единогласно проголосовали за это решение и направили в школу рекомендательное письмо. Посоветовали мне вместе с семьёй Ивана Дмитриевича представить в музей материалы, экспонаты, а школа выделит комнату (класс) и ответственного за хранение и оформление музея. Я был не согласен с таким решением и высказал своё мнение, что в школе ничего этого не сделают.
Через месяц поинтересовался у Ирины Александровны Финченко как продвигаются дела в этом направлении. Она призналась, что никакого документа из Совета ветеранов не получала, комнату для музея выделить не имеется возможность, да и вообще Совет ветеранов ей не указ. То же самое я услышал от неё и через полгода. Так первую лепту внесли именно педагоги: и молодые, и опытные, клявшиеся в любви Ивану Дмитриевичу.
Раз не признают заслуги И.Хмарского в родной школе, а кивают в сторону педагогического института решил обратиться в областное Министерство образования. Ведь под его крылом и школы, и институты, и университеты. И уж там то оценят его роль, суммируют его заслуги и в средней и в высшем образовании и воздадут должное его труду. На моё письмо ответила (3.10.11 г.) министр образования Екатерина Уба. До назначения на этот престижный пост она отличилась тем, что победила во всероссийском конкурсе «Учитель года», поэтому её взлёт был закономерен и обоснован.
Но она не стала ни «суммировать» ни оценять заслуги педагога, внесшего неоспоримый вклад во все эти сферы некогда народного образования. Видимо, не «царское» это дело. Зато подробно разъяснила мне саму процедуру присвоения имени образовательному учреждению (чего я тоже у неё не просил). А в конце письма посоветовала обсудить данный вопрос с учредителем образовательных учреждений Димитровграда - Управлением образования.
По соседству с министерством образования располагается и педагогический университет имени Ильи Ульянова. Зашёл к ректору - Юрию Анатольевичу Грушевскому. Рассказал о цели визита, о своих мытарствах и «дружеских» беседах с чиновниками всех рангов от образования. Он одобрил идею придания школе № 8 имени Ивана Дмитриевича. Юрий Анатольевич наш земляк из Мелекесса, жил рядом с этой школой и закончил там 10 классов. Помнит уроки Хмарского как ученик, его лекции - как студент мелекесского пединститута, как директора этого института. Через несколько лет они поменяются ролями и встретятся в Ульяновске: Иван Дмитриевич будет деканом педагогического факультета, а Юрий Анатольевич ректором пединститута.
Ю.Грушевский посчитал за честь содействовать в благородном деле почитания своего учителя, наставника. Отдал распоряжение работникам институтского архива, оказать мне любую помощь в сборе материала. А я в свою очередь попросил Юрия Анатольевича представить мне свои биографические данные как документы моей будущей книги об истории народного образовании Мелекесса-Димитровграда и конкретно об учениках и учителях школы № 8. Эта встреча меня окрылила направила по истинному пути
Обратился. В письме на имя начальника управления образования М.Прытковой написал кратко и ясно: «Прошу высказать своё мнение как руководителя, как педагога и просто как рядового жителя города на тему присвоения школе № 8 имя неординарного педагога». В своём ответе (готовила Татьяна Антонова) Марина Ивановна тоже подробно объяснила мне о процедуре присвоения и посоветовала обратиться непосредственно к администрации и педагогическому коллективу средней школы № 8. О мнении как личном, так и как вожака всех учителей, как жителя города ни слова.
Прошло два года моих хлопот и год после заседания Совета ветеранов педагогического труда, когда члены Совета высказали благие пожелания педколлективу школы № 8 и которые, как я сразу же сказал на том заседании, не будут выполнены. Снова обратился в Совет ветеранов педагогического труда. Елена Александровна предложила мне вместе с ней сходить в школу и ещё раз выяснить ситуацию с педагогами. Но разговора как такового не получилось. За мою настойчивость и за мой выбор кандидатуры мне досталось по полной. Каждый бросил в меня свой камень.
- Почему я остановился на Хмарском, хотя есть другие достойные кандидатуры?
- Никто из педагогов его не знает.
-Он проработал в школу всего несколько лет, больше в пединституте.
- Надо создать в школе музей народного образования и собрать материалы по всем педагогам.
- Придание школе имени Хмарского будет стоить больших финансовых затрат.
По иронии судьбы или так совпало, что наш разговор происходил в кабинете истории. Над классной доской большими буквами написано изречение Н.Г.Чернышевского: «Не любить историю может только человек, совершенно не развитый умственно». Плакат был написан, разумеется, только для учеников.
И этот путь, кстати, самый наикратчайший, оказался тупиковым. Пошёл по другому, более длинному. Написал письмо в администрацию города. Ответ (от 21.12.2010 г.) пришёл за подписью главы администрации города Ивана Николаевича Глушко. В нём он мне приоткрыл, именно приоткрыл, тайну сего действа. Оказалось, что есть документ по переименованию или увековечению заслуженных людей, принятый Советом депутатов. А чтобы я его не искал и не читал, поверхностно раскрыл его суть. Он утверждал, что для наименования (переименования) объекта нужно ходатайство коллектива, где работал человек или общественной организации, которое утвердит (или отклонит) Совет депутатов. Поэтому его ответ был однозначным: так как коллектив школы и Совет ветеранов педагогического труда были против, то имя педагога школе не может быть присвоено. Когда некоторое время спустя я сам прочитал этот документ, то понял, что уважаемый Иван Николаевич, если мягко говоря, утаил основную суть документа, а грубо говоря, сознательно поставил меня перед фактом о никчёмности затеи. Ведь были ещё семь пунктов из девяти, которые регламентировали процесс присвоения звания.
Случайно разговорился на эту тему с моим давним другом Ринатом Илькиным, секретарём Совета депутатов Мелекесского района. Он очень удивился, что такой благой вопрос не решается и привёл несколько примеров по району, где трём школам уже присвоены имена знаменитых мелекессцев. Дал мне ксеркопию аналогичного документа по Мелекесскому району. Там я и увидел нужный мне пункт - инициатором увековечения может быть инициативная группа селян. Зашёл к юристам Городской думы, чтобы ознакомиться с таким же документом, но касающемся Димитровграда. Юрист Гордумы с благожелательностью подарил мне его копию. Прочитав её ещё больше удивился. Оказывается инициаторами могут быть Глава города и Глава администрации, а также, что мне и было нужно, инициативная группа горожан в количестве не менее 50 человек.
Сбор подписей мог затянуть процедуру увековечения и я решил испытать последний шанс. Глава администрации Александр Комаров был в нашем городе «новеньким», то есть лишь год назад приехавшим из другого региона. А вот Глава города Николай Анатольевич Горшенин был почти местный (из Бригадировки) старожил. Кроме того, он был депутатом нашего округа, где находилась школа № 8 и где проживал и я. Значит это мой депутат, а я его избиратель. Из сообщений газет я знал, что он много делал для школы, был там частым гостем. Ему и карты в руки подумал я и отправил письмо (в конце 2011 г.) с предложением выступить инициатором присвоения школе имени педагога.
Но ответ получил от А.Комарова. Александр Николаевич то ли не стал вникать в это «простое» дело, то ли понадеялся на своих помощников-референтов. А они подсунули ему копию того первого ответа Ивана Глушко. То есть в письме уже другой глава администрации ещё раз мне «разъяснил» (это очень интересно было читать, когда я уже выучил наизусть подлинный документ), что прошение могут подать только коллективы предприятий и организаций и что моё дело не выгорит, так коллектив школы № 8 и Совет ветеранов педагогического труда отрицательно отнеслись к моей идее.
Я ему ответил соответственно. Что за списывание чужих сочинений нас ругали ещё в школе, и что прежде чем что-то подписывать неплохо бы и прочитать сам текст. Затем пришло письмо и от моего депутата. Николай Анатольевич сообщал, что исчерпывающий ответ дал Глава администрации. Не ответил он и на мою просьбу - разрешить заглянуть в документы Совдепа-Гордумы, чтобы ознакомиться с процессом ранее принятых решений о наименовании других объектов в городе. Для опыта. Например, присвоили имя Героя Советского Союза Ивана Мытарева школе № 19, имя Михайлусова хоровой школе «Апрель» и (по слухам) школе (гимназии) № 7 имени художника Никаса Сафронова. Эту просьбу он просто «не заметил».
Пришлось мне повторить свой запрос. В нём я попросил Николая Анатольевича чётко ответить на следующие вопросы.
а) считает ли он нужным инициировать факт присвоения школе имени педагога?
б) может ли он высказать по факту присвоения своё личное мнение как горожанина, как депутата округа, как Главы города?
в) можно ли в архивах Гордумы ознакомиться с имеющимися фактами присвоения городским объектам имён выдающихся людей для изучения процедуры?
1 февраля 2012 г. получил ответ. И вновь от главы администрации города А.Комарова. На этот раз Александр Николаевич уяснив, что меня на мякине не проведёшь, не стал заводить меня за угол, а подробно растолковал все девять пунктов «Положения о порядке наименования и переименования муниципальных объектов в г.Димитровграде Ульяновской области» (хотя об этом я опять таки никого не просил, так как уже знал весь текст Положения наизусть). И … всё. Глава города опять отмолчался. Видимо, иметь своё мнение, да ещё и обнародовать его, депутатам и руководству города не положено по инструкции, а уж личное мнение как рядового димитровградца, вообще иметь не обязательно.
Это, кстати, и урок для избирателей. Когда они будут встречаться с депутатами-претендентами не забыть поинтересоваться: а будет ли у них своё собственное мнение на различные аспекты городской жизни и деятельности? И отдавать свой голос соответственно их ответу.
Итак, все шансы я испробовал. Остался последний (он и в «Положении» последний), который гласит: «Предложения по наименованию и переименованию территориальных единиц в городе могут быть внесены инициативными группами граждан, проживающих на территории города, численностью не менее 50 человек». Этим я и занимался весь 2012 год вместо того, чтобы написать ещё одну книгу. Распечатал Подписные листы и «пошёл в люди». Своим долгом поставить подпись считают не только те, кто знал Ивана Дмитриевича, но и те, кто с ним не встречался, а лишь прочитал его биографию. Скоро сбор подписей будет закончен и я отнесу «Подписные листы» в Городскую Думу.
Не являюсь провидцем, но предполагаю, что наши народные избранники приложат все силы, чтобы … не допустить исполнения желания своих же избирателей, желания учеников и коллег учителя. Причин найдётся много: от плохого почерка на листах до невозможности исполнить волю горожан из-за тяжкого финансового бремени при совершении процесса увековечения. Между этими крайними вехами будут претензии и к якобы фальшивым подписям, включении «мёртвых душ» и так далее. Точно также как заворачивают подписные листы у неудобных кандидатов в депутаты Городской думы и более высокого полёта - в Законодательное собрание области или в Государственную Думу.
Поэтому продолжение и финал этой истории будет уже в следующем томе.
Приведу лишь коротенькую справку. Для физического исполнения по присвоению школе имени Хмарского потребуется изготовить мемориальную доску для фасада здания школы и переделать печати и штампы.
Это будет составлять не более 20-25 тысяч. Для сравнения. Согласно расчётам Управления образования, чтобы спилить на территории школы или садика аварийное дерево требуется около 7 тысяч рублей, а построить неказистый навес из кирпича - 40 тысяч (газета «Димитровград» от 12.09.2012 г.).
Из таблицы умножения видно, что процесс увековечения будет стоить ТРИ трухлявых дерева.