Страна Чудес
Воскресный позавчерашний вечер. На заднем дворике Трезубцa дают Алису в стране чудес Яна Шванкмайера. Десяток зрителей рассаживаются, поглядывают на часы, друг на друга, и обмениваются результатами наблюдений. "Стемнело, пора начинать", - сообщает мой сосед, и кивает в сторону проектора на баррикаде из кафешных круглых столиков и картонных ящиков.
Давно забытое ощущение сеанса в открытом кинотеатре. Откуда-то со стороны Ореховой улицы доносится рэгги, со стороны Жемчужной - блюз. Алиса на экране держит в руках две щепки, только что отрезанные от деревянного гриба: откусишь с левой стороны - уменьшишься, откусишь с правой - вырастешь. Зрители приходят и уходят. Плоские черные тени появляются из прорези калитки, усаживаются на складных стульях, смотрят на экран, улыбаются. Потом встают, ныряют под луч кинопроектора, и исчезают в темноте. "Отрубите им голову", - говорит королева.
Как и все сюрреалисты, Шванкмайер абсолютно произволен в выборе ингредиентов, и потому абсолютно безответственен. В теплый летний вечер, такое положение вещей особенно приятно. Ведь это освобождает от ответственности и зрителя, дает право быть случайным прохожим в кино: можно уйти не досмотрев до конца, можно начать с середины, а можно просто вытянуть ноги на только что освободившемся впереди кресле и отдаться собственным мыслям.
Давно забытое ощущение сеанса в открытом кинотеатре. Откуда-то со стороны Ореховой улицы доносится рэгги, со стороны Жемчужной - блюз. Алиса на экране держит в руках две щепки, только что отрезанные от деревянного гриба: откусишь с левой стороны - уменьшишься, откусишь с правой - вырастешь. Зрители приходят и уходят. Плоские черные тени появляются из прорези калитки, усаживаются на складных стульях, смотрят на экран, улыбаются. Потом встают, ныряют под луч кинопроектора, и исчезают в темноте. "Отрубите им голову", - говорит королева.
Как и все сюрреалисты, Шванкмайер абсолютно произволен в выборе ингредиентов, и потому абсолютно безответственен. В теплый летний вечер, такое положение вещей особенно приятно. Ведь это освобождает от ответственности и зрителя, дает право быть случайным прохожим в кино: можно уйти не досмотрев до конца, можно начать с середины, а можно просто вытянуть ноги на только что освободившемся впереди кресле и отдаться собственным мыслям.