мысли, не мои
у bagira_mrr стырено))
Иногда я с ужасом думаю, каково быть мужчиной.
По большому счету, о нем, о мужчине никто не думает. Каково ему жить?
О тюленях и морских котиках думают больше.
Все(не будем показывать пальцем) думают только о том, любит-нелюбит.Делает-не делает. Приедет-не приедет. Изменит- не изменит. Женщина,зависимая от мужчины, похожа на пленника, которому вывернули руки ипривязали локтевыми суставами к кому-то другому. К ее мужчине. Чуть оншевельнется, она шипит- "мне больно!" Когда он замирает, она дергает-- ты чего замер? ты жив? Ты ко мне относишься?
Это я утрирую, как всегда. Но большому счету, всмотритесь в зеркало.По-настоящему думать о мужчине может женщина, которая либо от негоничего уже не ждет, либо которую он называет мамой.
Все больше моихзнакомых мужчин жалуются на одиночество. Выглядят одинокими. Выбираютодиночество. Иногда им нужно, чтобы мы их просто погладили и незадавали вопросов. К стыду своему, я могу погладить, но в большинствеслучаев не удержусь от вопросов. Потому что беспокоюсь за себя. Относится ли он ко мне. Большинство моих знакомых женщин так или иначе, не мытьем так катаньем, вытягивают из мужчин отношение. Хоть какое-нибудь.
Междутем, мужчина устает и закрывает глаза. Он больше не хочет видеть нисвой бизнес, ни свою женщину, ни свою глобальную ответственность завсе. Если у него что-то не получается, он мудак. Он живет с ощущением"я мудак", и у него нет волшебного слова "зато". Это у нас все проще. Уменя не все ладно на работе, но зато муж хороший. У меня ни мужа, ниработы, но зато ноги. И грудь. Ну да, я толстая, но зато Катька ещетолще. У мужчин это "зато" почему-то не работает. Правила их честны,строги и просты. У тебя бентли, но зато нет любимой женщины? Ну ты и мудак. Утебя есть любимая женщина, но зато нет бентли? ну ты и мудак!
Онивечно встроены в конкуренцию -- раз, и в иерархию -- два. Они вечновыясняют, кто из них щенок и кто главный на площадке. И иногда, приходядомой, они просто хотят лечь лицом вниз и закрыть глаза. В одиночестве.Потому что если не в одиночестве -- то опять мудак. Слабак и тюфтя. Ябы никогда не смогла быть мужчиной. Я слабак и тюфтя, и часто реву пододеялом. И мне никто слова не скажет. Я сама себе слова не скажу. Ау настоящих героев жесткое табу на жаление себя.
Я была молода, амой муж строил бизнес. В 90-е годы. Он приходил домой и ложился, закрывглаза. А я хотела, чтобы он со мной поговорил. И он говорил. Едва живойот усталости.
Потом, уже в своей незамужней жизни, я хотела отлюбимых мужчин еще чего-то. Чтобы любил. Чтобы женился. Чтобы розы. Неделай мне больно. Не шевелись. Или нет. Шевелись - и делай мнехорошо. Что они при этом чувствуют? Чем дальше в лес, тем меньше я вэтом понимаю. И когда у меня хватает фантазии представить, что им надоиногда чтобы их просто приняли и поняли, и молчали, и принесли чай, ивсе это - не сегодня и не завтра, а долго, долго, пока все не наладится-- тогда мне кажется, что я все понимаю. Тогда исчезает пол, и остаютсяпросто два взрослых человека, которые могут сделать друг для другачто-то хорошее. Поддерживающее. Дружеское. Любящее.
Я впервые вжизни об этом всерьез думаю. Мне кажется, они становятся все болееодиноки и заброшены на фоне всех этих курсов для стерв и женскойсамостоятельности. И им нельзя никому об этом говорить, об этом своемнарастающем одиночестве. И из этого жалельного места, из этогобеспокойства у меня больше никак не получается что-то от мужчиныхотеть. Хотя с точки зрения успешных женщин я получаюсь полный мудак.Ведь у меня нет шубы, мужа и даже регулярной смски "спокойной ночи".Поэтому не берите с меня пример. Не надо.
Иногда я с ужасом думаю, каково быть мужчиной.
По большому счету, о нем, о мужчине никто не думает. Каково ему жить?
О тюленях и морских котиках думают больше.
Все(не будем показывать пальцем) думают только о том, любит-нелюбит.Делает-не делает. Приедет-не приедет. Изменит- не изменит. Женщина,зависимая от мужчины, похожа на пленника, которому вывернули руки ипривязали локтевыми суставами к кому-то другому. К ее мужчине. Чуть оншевельнется, она шипит- "мне больно!" Когда он замирает, она дергает-- ты чего замер? ты жив? Ты ко мне относишься?
Это я утрирую, как всегда. Но большому счету, всмотритесь в зеркало.По-настоящему думать о мужчине может женщина, которая либо от негоничего уже не ждет, либо которую он называет мамой.
Все больше моихзнакомых мужчин жалуются на одиночество. Выглядят одинокими. Выбираютодиночество. Иногда им нужно, чтобы мы их просто погладили и незадавали вопросов. К стыду своему, я могу погладить, но в большинствеслучаев не удержусь от вопросов. Потому что беспокоюсь за себя. Относится ли он ко мне. Большинство моих знакомых женщин так или иначе, не мытьем так катаньем, вытягивают из мужчин отношение. Хоть какое-нибудь.
Междутем, мужчина устает и закрывает глаза. Он больше не хочет видеть нисвой бизнес, ни свою женщину, ни свою глобальную ответственность завсе. Если у него что-то не получается, он мудак. Он живет с ощущением"я мудак", и у него нет волшебного слова "зато". Это у нас все проще. Уменя не все ладно на работе, но зато муж хороший. У меня ни мужа, ниработы, но зато ноги. И грудь. Ну да, я толстая, но зато Катька ещетолще. У мужчин это "зато" почему-то не работает. Правила их честны,строги и просты. У тебя бентли, но зато нет любимой женщины? Ну ты и мудак. Утебя есть любимая женщина, но зато нет бентли? ну ты и мудак!
Онивечно встроены в конкуренцию -- раз, и в иерархию -- два. Они вечновыясняют, кто из них щенок и кто главный на площадке. И иногда, приходядомой, они просто хотят лечь лицом вниз и закрыть глаза. В одиночестве.Потому что если не в одиночестве -- то опять мудак. Слабак и тюфтя. Ябы никогда не смогла быть мужчиной. Я слабак и тюфтя, и часто реву пододеялом. И мне никто слова не скажет. Я сама себе слова не скажу. Ау настоящих героев жесткое табу на жаление себя.
Я была молода, амой муж строил бизнес. В 90-е годы. Он приходил домой и ложился, закрывглаза. А я хотела, чтобы он со мной поговорил. И он говорил. Едва живойот усталости.
Потом, уже в своей незамужней жизни, я хотела отлюбимых мужчин еще чего-то. Чтобы любил. Чтобы женился. Чтобы розы. Неделай мне больно. Не шевелись. Или нет. Шевелись - и делай мнехорошо. Что они при этом чувствуют? Чем дальше в лес, тем меньше я вэтом понимаю. И когда у меня хватает фантазии представить, что им надоиногда чтобы их просто приняли и поняли, и молчали, и принесли чай, ивсе это - не сегодня и не завтра, а долго, долго, пока все не наладится-- тогда мне кажется, что я все понимаю. Тогда исчезает пол, и остаютсяпросто два взрослых человека, которые могут сделать друг для другачто-то хорошее. Поддерживающее. Дружеское. Любящее.
Я впервые вжизни об этом всерьез думаю. Мне кажется, они становятся все болееодиноки и заброшены на фоне всех этих курсов для стерв и женскойсамостоятельности. И им нельзя никому об этом говорить, об этом своемнарастающем одиночестве. И из этого жалельного места, из этогобеспокойства у меня больше никак не получается что-то от мужчиныхотеть. Хотя с точки зрения успешных женщин я получаюсь полный мудак.Ведь у меня нет шубы, мужа и даже регулярной смски "спокойной ночи".Поэтому не берите с меня пример. Не надо.