О любви.
Оригинал взят у smirnoff_98 в О любви.
Когда-то давно я жил на Большой Московской, 9, прямо у метро «Владимирская». В коммуналке, само собой, с алкоголиками. В трех минутах ходьбы - музей Достоевского. Кузнечный переулок практически с его времен и не изменился, да и соседи мои были чистейшие его персонажи.
Еще полторы минуты по Владимирскому проспекту - зеленый дом напротив театра Ленсовета, там были написаны «Бедные люди».
Почти каждый день я стою в пробке на Фонтанке у Шереметьевского дворца. За ним - «Фонтанный дом», там Ахматова жила.
На Ленфильм я еду по улице Пестеля, когда-то она была Пантелеймоновской. На её углу с Литейным жил Бродский. В коммуналке, разумеется, у нас так принято. Тут же жили и Гиппиус с Мережковским. Тут же Гумилев открыл петроградский Дом Поэтов.
По ней же, по Пантелеймоновской, Пушкин ходил в Летний сад в халате и тапочках.
А на студию RWS я по пробкам продираюсь через Черную Речку. Сейчас там новый путепровод, в нескольких метрах от него - место последней пушкинской дуэли.
А на Литейный мост удобней всего по Радищева, по Потемкинской и на набережную, прости Господи, Робеспьера - там стоит Ахматова напротив «Крестов», ждет Льва Николаевича. А рядом - шемякинские страшные сфинксы.
В 300 метрах от меня начинается Лиговский проспект. «Нельзя ли у трамвала вокзай остановить» - это тут. Человек рассеянный с улицы Бассейной тут и ездил, правда, трамваев у нас давно нет. Наша улица Некрасова - это, собственно, и есть Бассейная, на углу с Литейным жил Некрасов. «Вот парадный подъезд, по торжественным дням…» - он это из окна своей квартиры наблюдал.
А наша районная поликлиника - на Тверской улице. Практически напротив - «Башня Вячеслава Иванова», на углу с Таврической. Блок тут пил, Добужинский пил, Бакст, Хлебников, Брюсов, Кузмин, Мандельштам, все они тут пили. Я этой поликлиники боюсь. Зато рядом хороший мясной магазин.
Если идти к метро, избегая толпы, на том же Радищеве - желтый некрасивый дом. На нем простенькая доска - «Здесь жил Николай Гумилев». Три минуты всего от меня. А можно через Некрасовский садик, мимо БКЗ «Октябрьского». Это «БКЗ» - «Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь, дабы построить на свободном месте концертный зал…». Тут она и стояла.
Недавно подруга Ира приезжала, сидели в пабе на Рубинштейна. Прямо в окне - дом, в нем жил Довлатов. А чуть правее - дом, где живет Алиса Бруновна Фрейндлих, дай ей Бог здоровья.
Как-то приехал с работы, а в нашем дворе - экскурсия. В нашем не самом красивом обшарпанном колодце. Смешался с народом.
- А вот эти окна, говорит экскурсовод - классическая петербургская девушка в очках, предположительно квартира Ирины Одоевцевой. Здесь происходили события, описанные известной писательницей в книге «На берегах Невы».
Елки-палки!!! Они тут все были, прямо напротив моей парадной! Надо машину помыть, а то не интеллигентно как-то. Тут такое, а она грязная.
Вот теперь скажите мне, на что можно все это променять? Куда отсюда уехать, чтобы не унизительно было?
Можете не отвечать. Я сам ответ знаю: НИКУДА.
Прекрасней этого города не бывает. И страшнее тоже не бывает, но мы ведь любим, чтоб было страшно. Спасибо тебе, Петр Алексеевич.
Когда-то давно я жил на Большой Московской, 9, прямо у метро «Владимирская». В коммуналке, само собой, с алкоголиками. В трех минутах ходьбы - музей Достоевского. Кузнечный переулок практически с его времен и не изменился, да и соседи мои были чистейшие его персонажи.
Еще полторы минуты по Владимирскому проспекту - зеленый дом напротив театра Ленсовета, там были написаны «Бедные люди».
Почти каждый день я стою в пробке на Фонтанке у Шереметьевского дворца. За ним - «Фонтанный дом», там Ахматова жила.
На Ленфильм я еду по улице Пестеля, когда-то она была Пантелеймоновской. На её углу с Литейным жил Бродский. В коммуналке, разумеется, у нас так принято. Тут же жили и Гиппиус с Мережковским. Тут же Гумилев открыл петроградский Дом Поэтов.
По ней же, по Пантелеймоновской, Пушкин ходил в Летний сад в халате и тапочках.
А на студию RWS я по пробкам продираюсь через Черную Речку. Сейчас там новый путепровод, в нескольких метрах от него - место последней пушкинской дуэли.
А на Литейный мост удобней всего по Радищева, по Потемкинской и на набережную, прости Господи, Робеспьера - там стоит Ахматова напротив «Крестов», ждет Льва Николаевича. А рядом - шемякинские страшные сфинксы.
В 300 метрах от меня начинается Лиговский проспект. «Нельзя ли у трамвала вокзай остановить» - это тут. Человек рассеянный с улицы Бассейной тут и ездил, правда, трамваев у нас давно нет. Наша улица Некрасова - это, собственно, и есть Бассейная, на углу с Литейным жил Некрасов. «Вот парадный подъезд, по торжественным дням…» - он это из окна своей квартиры наблюдал.
А наша районная поликлиника - на Тверской улице. Практически напротив - «Башня Вячеслава Иванова», на углу с Таврической. Блок тут пил, Добужинский пил, Бакст, Хлебников, Брюсов, Кузмин, Мандельштам, все они тут пили. Я этой поликлиники боюсь. Зато рядом хороший мясной магазин.
Если идти к метро, избегая толпы, на том же Радищеве - желтый некрасивый дом. На нем простенькая доска - «Здесь жил Николай Гумилев». Три минуты всего от меня. А можно через Некрасовский садик, мимо БКЗ «Октябрьского». Это «БКЗ» - «Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь, дабы построить на свободном месте концертный зал…». Тут она и стояла.
Недавно подруга Ира приезжала, сидели в пабе на Рубинштейна. Прямо в окне - дом, в нем жил Довлатов. А чуть правее - дом, где живет Алиса Бруновна Фрейндлих, дай ей Бог здоровья.
Как-то приехал с работы, а в нашем дворе - экскурсия. В нашем не самом красивом обшарпанном колодце. Смешался с народом.
- А вот эти окна, говорит экскурсовод - классическая петербургская девушка в очках, предположительно квартира Ирины Одоевцевой. Здесь происходили события, описанные известной писательницей в книге «На берегах Невы».
Елки-палки!!! Они тут все были, прямо напротив моей парадной! Надо машину помыть, а то не интеллигентно как-то. Тут такое, а она грязная.
Вот теперь скажите мне, на что можно все это променять? Куда отсюда уехать, чтобы не унизительно было?
Можете не отвечать. Я сам ответ знаю: НИКУДА.
Прекрасней этого города не бывает. И страшнее тоже не бывает, но мы ведь любим, чтоб было страшно. Спасибо тебе, Петр Алексеевич.