Очень странный город Иерусалим, очень странная страна Израиль.
Слишком, слишком много эмоций за эти дни в Израиле. Будто вертится калейдоскоп ощущений: одно сменяется другим, но с такой скоростью, что даже не успеваешь толком к ним присмотреться.
Ещё в аэропорту готов был ждать чего угодно. Коллеги обещали, что нам устроят мощный допрос с досмотром, который займёт минимум часа полтора. Однако здесь нам как раз дали выдохнуть - не заметив ни одного подозрительного взгляда мы совершенно спокойно преодоледли все кордоны. Под открытым небом сразу чувствуется соленоватость воздуха, а мне ещё и казалось, что пахнет ладаном Здесь ведь святая каждая песчинка.
Но как только мы подъехали к Иерусалиму, обстоятельства взвинтили ход событий. Прямое включение из спортзала - это было крепко, затем перегон материала с бильярдного стола. Стадион на котором закрыто все, кроме аккредитационного центра, за день до соревнований выглядит как минимум странно. Особенно если учесть, что вокруг арены все перерыто. Далее был огромный отель с крохотными номерами, где даже чемодан разложить не получается.
Группа молодых людей в спортивной форме и с автоматами, несколько раз пробегавшая мимо гостиницы. А в километре от нас - старом городе - ещё цела скала Голгофа и щель, в которой стоял крест с распятым Иисусом, камень, на котором омывали Иисуса, и место его воскрешения. Храм Гроба господня, комната, где проходила Тайная вечеря, стена Плача.
Гигантская, будто бесконечная и родом из 16 века, арабская деревня раскинулась от стен старого города до внушительной стены с Иорданией. Смотришь сверху - будто иллюстрация из учебника истории. Дома в деревне стоят буквально друг на друге, вокруг пустыня. Чем там вообще могут люди заниматься?
С другой же стороны старого города на расстоянии 100 в модном кафе с кошерным меню гремит свежий транс, и молодые люди в ярких поло и с кипами на макушках. Через дорогу малышня торгует вареной кукурузой и стреляет из трубочек в прохожих.
Население Иерусалима - будто мини-версия вавилона - всретить можно представителя любой нации. Здесь есть буйный четверг, когда весь город, кажется, стоит на ушах, и есть сегодняшняя суббота, когда закрыто вообще все. В том числе все общепиты. Не работает даже общественный транспорт. Можно спокойно лечь поспать прямо на проезжей части центральной улицы города. И главное, людей тоже нет. Город, где население немного не дотягивает до миллиона, просто вымер.
- Как будто война сейчас начнется. - не выдержал Слава, оператор.
Два дня мы почти не работаем. В другой командировке я бы этого и не заметил, но здесь как будто с головой окунулся в этот необычный и непредсказуемый город.
И только один безумный старик сидит под окном отеля и уже несколкьо часов подряд орёт на всю улицу, словно с кем-то ругается.
Сидя в номере, от безысходности прочитал шокриующую статью о норвежской службе опеки, где 8 из 10 родившихся детей государство забирает у родителей, а в стране увеливичаются случаи педофилии; зачем-то посмотрел одну серию сериала «the Fall» про маньяка.
Ещё ни в одной командировке я не чувствовал себя так некомфортно.
Ещё в аэропорту готов был ждать чего угодно. Коллеги обещали, что нам устроят мощный допрос с досмотром, который займёт минимум часа полтора. Однако здесь нам как раз дали выдохнуть - не заметив ни одного подозрительного взгляда мы совершенно спокойно преодоледли все кордоны. Под открытым небом сразу чувствуется соленоватость воздуха, а мне ещё и казалось, что пахнет ладаном Здесь ведь святая каждая песчинка.
Но как только мы подъехали к Иерусалиму, обстоятельства взвинтили ход событий. Прямое включение из спортзала - это было крепко, затем перегон материала с бильярдного стола. Стадион на котором закрыто все, кроме аккредитационного центра, за день до соревнований выглядит как минимум странно. Особенно если учесть, что вокруг арены все перерыто. Далее был огромный отель с крохотными номерами, где даже чемодан разложить не получается.
Группа молодых людей в спортивной форме и с автоматами, несколько раз пробегавшая мимо гостиницы. А в километре от нас - старом городе - ещё цела скала Голгофа и щель, в которой стоял крест с распятым Иисусом, камень, на котором омывали Иисуса, и место его воскрешения. Храм Гроба господня, комната, где проходила Тайная вечеря, стена Плача.
Гигантская, будто бесконечная и родом из 16 века, арабская деревня раскинулась от стен старого города до внушительной стены с Иорданией. Смотришь сверху - будто иллюстрация из учебника истории. Дома в деревне стоят буквально друг на друге, вокруг пустыня. Чем там вообще могут люди заниматься?
С другой же стороны старого города на расстоянии 100 в модном кафе с кошерным меню гремит свежий транс, и молодые люди в ярких поло и с кипами на макушках. Через дорогу малышня торгует вареной кукурузой и стреляет из трубочек в прохожих.
Население Иерусалима - будто мини-версия вавилона - всретить можно представителя любой нации. Здесь есть буйный четверг, когда весь город, кажется, стоит на ушах, и есть сегодняшняя суббота, когда закрыто вообще все. В том числе все общепиты. Не работает даже общественный транспорт. Можно спокойно лечь поспать прямо на проезжей части центральной улицы города. И главное, людей тоже нет. Город, где население немного не дотягивает до миллиона, просто вымер.
- Как будто война сейчас начнется. - не выдержал Слава, оператор.
Два дня мы почти не работаем. В другой командировке я бы этого и не заметил, но здесь как будто с головой окунулся в этот необычный и непредсказуемый город.
И только один безумный старик сидит под окном отеля и уже несколкьо часов подряд орёт на всю улицу, словно с кем-то ругается.
Сидя в номере, от безысходности прочитал шокриующую статью о норвежской службе опеки, где 8 из 10 родившихся детей государство забирает у родителей, а в стране увеливичаются случаи педофилии; зачем-то посмотрел одну серию сериала «the Fall» про маньяка.
Ещё ни в одной командировке я не чувствовал себя так некомфортно.