Я, Маша Майерс и коты Базилио
Я снимаю видео, потому что видео смотрят все, а тексты не читает никто. Поэтому я сначала пишу тексты, которым суждено пережить метапсихоз превращения в сценарии, а потом по этим сценариям снимаю видео. Получается хуже, чем сами тексты, потому что теряются детали, случаются оговорки, - ну, понимаете. Вот, тем не менее, текст (сценарий) для видео, которое у меня на ютубчике «Губин ON AIR» собрало уже что-то под 18 тысяч просмотров. Текст для ухарей-старомодников, еще умеющих читать.
Я, Маша Майерс и коты Базилио
О том, как русские эмигранты строят внутри Германии Россию, кидая других эмигрантов и пытаясь заработать на них
Должен рассказать об истории, случившейся со мной в конце прошлого года в Берлине. Я тогда, и кое-кто это помнит, стал вести с Машей Майерс на русской радиостанции «Голос Берлина» ежедневное ток-шоу. Его записи и сейчас можно найти. Маша Майерс - да, та самая с «Эха Москвы». Она после начала войны, как многие «эховцы», из России уехала.
И вот я пару месяцев вел с Машей Майерс программу, а потом исчез. А вскоре исчезли и Майерс, и программа. Потому что затеяли эту программу, и, соответственно, пригласили нас на работу два русских жу… но нет, Майерс тут со мной не согласна, она считает, что нужно использовать не слова типа «жуки» (или еще хуже), а - «бизнесмены, не до конца просчитавшие финансовую схему». Возможно, она права. Я хочу вам рассказать историю о том, как два русских бизнесмена в Германии, эдаких кота Базилио, не слишком просчитав финансовую схему, решили заработать на войне, как минимум информационной. А для этого использовали попавшихся им на пути буратин и мальвин, к которым я, безусловно, отношу себя с Машей Майерс. Во всяком случае, меня роднит с Буратино доверчивость, а Майерс с Мальвиной - разумеется, красота.
Эта история об изнанке русской эмиграции. Но одновременно это довольно типичная, а потому поучительная история, чтобы про нее просто отмахнуться. Я не рассказал ее сразу просто потому, что она по мне сильно ударила. Когда обманывают доверившихся, сидящими в дерьме себя чувствуют не обманщики, а обманутые. Когда эмигранта приглашают ради работы перебраться из баварской глубинки в Берлин, предлагая ежедневный эфир на родном языке, плюс недурные финансовые условия, а потом выясняется, что был жертвой разводки, - это бьет по тебе наотмашь. У меня случился срыв. Как говаривали в старину, нервная горячка. Я спикировал в депрессию, с которой попытался бороться старым русским способом, но в итоге лишь довел себя до суицидальной идеации.
Сразу скажу, что мачистские штампы типа «мужчина должен мужественно бороться с невзгодами и, стиснув зубы, преодолевать передряги», - это мифы, созданные негодяями в пользу дураков. Когда проблема бьют по тебе так, что трудно подняться с кровати, когда единственное, о чем ты можешь думать, - это самоубийство, волю нужно тратить не на борьбу, а на поход к врачу. Депрессию лечат медикаметозно. У меня нашлись остатки воли, и выяснилось, что я умею не только летать, но и ползать, - и в итоге я дополз до своего домашнего врача, прописавшего антидепрессанты. Дико жалею, что не сразу пополз. Я намеренно говорю о том, о чем говорить среди русских считается постыдным, потому что мой пример может кого-то спасти. Беспроблемной эмиграция бывает редко, даже когда готовится заранее. Отъезд повышает вероятность и депрессии, и суицида.
Но возвращусь к программе на «Голосе Берлина». Итак: за ежедневное двухчасовое шоу с Машей Майерс мне предложили контракт на недурную сумму плюс помощь с жильем, потому что в Берлине проще снять голову с собственных плеч, чем снять квартиру. И, да, я встречался и обсуждал все условия с главным котом Базилио, не говоря уж про регулярные встречи с тем котом Базилио, что был на побегушках. В целом их идея поиска золотого ключика была понятна.
У котов Базилио имелась в Германии фирма с русскими работниками. Как побочный продукт, у той же фирмы имелся сайт о жизни в Германии - не Deutsche Welle, но неплохой, хотя нераскрученный. На фоне войны и волны эмигрантов и беженцев (и русских, и украинских) владельцы решили бизнес расширить. Они выкупили два часа эфирного времени у «Голоса Берлина», чтобы делать политическое шоу. Под него они надеялись получить финансирование от министерств или фондов, которых в Германии великое множество. Вполне разумная идея. Медиабизнес потому и бизнес, что его субъекты одновременно и объекты: они покупаются и продаются. А в случае с шоу на радиостанции «Голос Берлина» создавался особо ценный во время войны продукт. Gut!
Тут нужно сделать два отступления, без которых дальнейшее будет не очень понятно.
Во-первых, важно понимать, что нынешняя военная русская эмиграция - это, по преимуществу, эмиграция москвичей. Которые, да, часто уезжали в спешке, с единственным чемоданом. Которые, однако, были небедны. Среди столичных политиков, журналистов, инфлюенсеров бедняков давно нет. Им было, на что в эмиграции жить. По крайней мере, первое время.
Второе - большинство уехавших прихватили с собой глобус Москвы. То есть уверенность в том, что Запад, Европа и, например, Германия устроены точно так же, как Россия. Лишь немногие говорили по-немецки. Совсем единицы ставили целью интеграцию, не говоря про ассимиляцию. Большинство были правопреемниками эмигрантской идеи вековой давности: пересидеть на чемоданах, пока преступный режим не падет, а затем вернуться. Это было плохим алгоритмом и век назад, плохим является и сейчас. Глобус Москвы, например, подсказывает, например, что проблем с жильем в Берлине быть не должно. Но они есть, потому что в Германии, в отличие от Москвы, рынок не покупателя, а продавца. И владелец квартиру не сдаст, пока не убедится в кредитоспособности съемщика, пока не увидит рабочий контракт и свидетельство SCHUFA (это такой Скорин финансовой благонадежности). Если этого нет, то проще (а то и дешевле) поселиться в гостинице.
Маша Майерс была не вполне права в том смысле, что два кота Базилио, затеявшие эфирный бизнес, ситуацию неверно оценили. Они жили в Германии давно, один из котов вообще был беженцем, прошедшим ад получения Asyl, политического убежища. Это в систему немецких фондов они не знали, а потому мы с Машей знакомили Базилио с нужными людьми то из форда Наумана, то из фонда Эберта. Зато они очень точно оценили психологию эмигрантов.
Дело в том, что у котов Базилио имелась проблема. У них не было достаточно средств на развитие медиабизнеса. Потому они решили сэкономить на том, на чем в России принято экономить - на людях. В конце концов, они тоже привезли в Германию свои глобусы - России 1990-х. Тогда в России модно было играть в медиамагнатов, сулить журналистам златые горы, а потом кидать. Как говаривал Березовский: «Деньги были, деньги будут, сейчас денег нет».
Я про это забыл, а зря. Хотя мне прислали безупречный по формулировкам контракт на немецкой языке, подписывать Базилио его со мной не собирались. С Машей Майерс, насколько могу судить, тоже. И мы делали ежедневную программу отнюдь не вдвоем. И с нашими администраторами-редакторами расплачивались исключительно обещаниями.
Сначала задержку с контрактом мне объясняли отпуском финдиректора, а потом (сюрприз!) - тем, что из фирмы сбежал сотрудник, украв 170 тысяч евро, но фирма его найдет! А пока возьми вот хоть что-то, наличными, в конверте… Письмецо в конверте погоди, не рви: контракт подпишем через неделю. В крайнем случае, через две. Ну, в следующем месяце точно!
Я к тому времени в Германии несколько лет прожил и знал, что schwarzes Geld, черный нал, тут иногда все-таки практикуют. При разовых некрупных выплатах. Иначе - проблемы, вплоть до уголовных. А вот дать стрекача из фирмы, стырив 170 тысяч евро - это уже событие для первой страницы Bild. Одно это должно было заставить меня насторожиться. Но в эйфории я включил в себе русского. Все же контракт, пусть и неподписанный, был передо мной. Как и Берлин за окном. Как и люди, которые нашу с Машей Майерс программу слушали. Даже проблема с жильем на время решилась. Меня нелегально пустил пожить в общаге знакомый. Я спал в его комнате на полу на надувном матрасе. Шикарный вариант, когда покоряешь Берлин!
За взятием Берлина прошел месяц. Потом второй. Приближалось Рождество. Контракт обещали подписать теперь уже с нового года. Потом стали говорить о фрилансе. Я продолжал по выходным ездить за 700 километров из Берлина домой в Баварию, а по понедельникам возвращаться обратно. Скоростной поезд nach Berlin в 5.30 утра - и снег, и ветер, и звезд ночной полет. Но в России точно так же два десятилетия я ездил из Петербурга на работу в Москву. Правда, в Москве мне за работу платили. А в Берлине за работу, получалось, платил я.
К слову, в Германии жизнью в одном городе, а работать в другом никого не удивить. Такие работники называются пендлерами, Pendler. Бывает, они ездят на работу из одного конца страны в другой, и тогда это дальние пендлеры, Fernpendler. Немецкая налоговая система к ним благосклонна: расходы на вторую квартиру, на поездки, и даже поначалу на еду списываются с налогов. Но - только когда у тебя контракт. И на работу, и на квартиру.
И вот тогда я первый раз взвыл. Был крупный разговор с главным Базилио. Но он и правда оказался персонажем из сказки, потому что в ответ на перечисление проблем предложил переехать в бесплатное жилье. Правда, странное: без договора аренды и прописки-анмельдунга, без которой нет доступа много к чему. Зато на входе у звонка значилось: «Булгаков», и на имя Михаила Булгакова лежали счета. А еще в дополнение к виртуальному Булгакову прилагался живущий в квартире программист Леша. Он был свежим релокантом из Москвы. Леша ни слова не знал по-немецки. Он удивился, узнав, что за проживание без регистрации в Германии могут крупно оштрафовать. И как-то странно отреагировал на вопрос, переводят ли ему зарплату на счет в банке…
По переезде с одного нелегального жилья на другое нелегальное жилье финансовые проблемы отнюдь не решились. До Рождества оставалось всего ничего. Денег оставалось и того меньше. И когда мне предложили в очередной раз подождать, я, стукнув кулаком по столу, взорвался. C меня хватит - и вот сто я об этом всем думаю! А Маша Майерс с присущим ей хладнокровием ответила, что если я считаю, что нас с самого начала намеревались надуть, то мне и правда нет смысла продолжать. Но лично она еще подумает, нельзя ли не до конца продуманную финансовую схему монетизировать другим способом. Она все еще жила на своей московской планете…
Для меня случившееся стало катастрофой. С которой, признаюсь, я скверно справился. Одно дело стать жертвой обмана на первой в жизни ярмарке. Другое - когда другой ярмарки, возможно, в твоей жизни уже не будет. В Германии в таких случаях надо сразу идти к юристам, конечно. Но я пошел другим путем: глупым, но русским. Что завело меня в полный мрак. Это когда смотришь с моста на поезда с единственной мыслью. Или лежишь одетым под одеялом безо всяких мыслей. Данте в поместил в последний, самый жуткий круг ада обманувших доверившихся. Он забыл упомянуть, что те мучения, какие обманщиков ждут после смерти, у обманутых случаются еще при жизни.
Я рассказываю о том адике, из которого я не сразу, но все же выкарабкался, с простой целью.
Первое - нет хуже, чем, уехав, в эмиграции снова начать строить вокруг себя отношения, которые привели к отъезду, или, по крайней мере, доверять тем, кто их выстраивает. Русский глобус в эмигрантском чемодане - камень на шее.
Второе - нет хуже, чем в соответствии с национальным ментальным шаблоном полагаться на внутренние силы. Запад, Европа тем и сильны, что люди здесь решение личных проблем отдают на аутсорсинг специалистам: врачам, юристам, полиции, судам. Современная западная цивилизация на таком подходе построена, в то время как страны третьего мира его нередко лишь имитируют.
А я не без потерь, но вернулся к жизни. Пишу про Германию книгу. А Берлин - что Берлин? То же, что Бонн или Гамбург. Появятся идеи с работой - начну ездить и туда. Но не под обещания. Особенно, данные тебе соотечественниками.
Click to viewЯ, Маша Майерс и коты Базилио
О том, как русские эмигранты строят внутри Германии Россию, кидая других эмигрантов и пытаясь заработать на них
Должен рассказать об истории, случившейся со мной в конце прошлого года в Берлине. Я тогда, и кое-кто это помнит, стал вести с Машей Майерс на русской радиостанции «Голос Берлина» ежедневное ток-шоу. Его записи и сейчас можно найти. Маша Майерс - да, та самая с «Эха Москвы». Она после начала войны, как многие «эховцы», из России уехала.
И вот я пару месяцев вел с Машей Майерс программу, а потом исчез. А вскоре исчезли и Майерс, и программа. Потому что затеяли эту программу, и, соответственно, пригласили нас на работу два русских жу… но нет, Майерс тут со мной не согласна, она считает, что нужно использовать не слова типа «жуки» (или еще хуже), а - «бизнесмены, не до конца просчитавшие финансовую схему». Возможно, она права. Я хочу вам рассказать историю о том, как два русских бизнесмена в Германии, эдаких кота Базилио, не слишком просчитав финансовую схему, решили заработать на войне, как минимум информационной. А для этого использовали попавшихся им на пути буратин и мальвин, к которым я, безусловно, отношу себя с Машей Майерс. Во всяком случае, меня роднит с Буратино доверчивость, а Майерс с Мальвиной - разумеется, красота.
Эта история об изнанке русской эмиграции. Но одновременно это довольно типичная, а потому поучительная история, чтобы про нее просто отмахнуться. Я не рассказал ее сразу просто потому, что она по мне сильно ударила. Когда обманывают доверившихся, сидящими в дерьме себя чувствуют не обманщики, а обманутые. Когда эмигранта приглашают ради работы перебраться из баварской глубинки в Берлин, предлагая ежедневный эфир на родном языке, плюс недурные финансовые условия, а потом выясняется, что был жертвой разводки, - это бьет по тебе наотмашь. У меня случился срыв. Как говаривали в старину, нервная горячка. Я спикировал в депрессию, с которой попытался бороться старым русским способом, но в итоге лишь довел себя до суицидальной идеации.
Сразу скажу, что мачистские штампы типа «мужчина должен мужественно бороться с невзгодами и, стиснув зубы, преодолевать передряги», - это мифы, созданные негодяями в пользу дураков. Когда проблема бьют по тебе так, что трудно подняться с кровати, когда единственное, о чем ты можешь думать, - это самоубийство, волю нужно тратить не на борьбу, а на поход к врачу. Депрессию лечат медикаметозно. У меня нашлись остатки воли, и выяснилось, что я умею не только летать, но и ползать, - и в итоге я дополз до своего домашнего врача, прописавшего антидепрессанты. Дико жалею, что не сразу пополз. Я намеренно говорю о том, о чем говорить среди русских считается постыдным, потому что мой пример может кого-то спасти. Беспроблемной эмиграция бывает редко, даже когда готовится заранее. Отъезд повышает вероятность и депрессии, и суицида.
Но возвращусь к программе на «Голосе Берлина». Итак: за ежедневное двухчасовое шоу с Машей Майерс мне предложили контракт на недурную сумму плюс помощь с жильем, потому что в Берлине проще снять голову с собственных плеч, чем снять квартиру. И, да, я встречался и обсуждал все условия с главным котом Базилио, не говоря уж про регулярные встречи с тем котом Базилио, что был на побегушках. В целом их идея поиска золотого ключика была понятна.
У котов Базилио имелась в Германии фирма с русскими работниками. Как побочный продукт, у той же фирмы имелся сайт о жизни в Германии - не Deutsche Welle, но неплохой, хотя нераскрученный. На фоне войны и волны эмигрантов и беженцев (и русских, и украинских) владельцы решили бизнес расширить. Они выкупили два часа эфирного времени у «Голоса Берлина», чтобы делать политическое шоу. Под него они надеялись получить финансирование от министерств или фондов, которых в Германии великое множество. Вполне разумная идея. Медиабизнес потому и бизнес, что его субъекты одновременно и объекты: они покупаются и продаются. А в случае с шоу на радиостанции «Голос Берлина» создавался особо ценный во время войны продукт. Gut!
Тут нужно сделать два отступления, без которых дальнейшее будет не очень понятно.
Во-первых, важно понимать, что нынешняя военная русская эмиграция - это, по преимуществу, эмиграция москвичей. Которые, да, часто уезжали в спешке, с единственным чемоданом. Которые, однако, были небедны. Среди столичных политиков, журналистов, инфлюенсеров бедняков давно нет. Им было, на что в эмиграции жить. По крайней мере, первое время.
Второе - большинство уехавших прихватили с собой глобус Москвы. То есть уверенность в том, что Запад, Европа и, например, Германия устроены точно так же, как Россия. Лишь немногие говорили по-немецки. Совсем единицы ставили целью интеграцию, не говоря про ассимиляцию. Большинство были правопреемниками эмигрантской идеи вековой давности: пересидеть на чемоданах, пока преступный режим не падет, а затем вернуться. Это было плохим алгоритмом и век назад, плохим является и сейчас. Глобус Москвы, например, подсказывает, например, что проблем с жильем в Берлине быть не должно. Но они есть, потому что в Германии, в отличие от Москвы, рынок не покупателя, а продавца. И владелец квартиру не сдаст, пока не убедится в кредитоспособности съемщика, пока не увидит рабочий контракт и свидетельство SCHUFA (это такой Скорин финансовой благонадежности). Если этого нет, то проще (а то и дешевле) поселиться в гостинице.
Маша Майерс была не вполне права в том смысле, что два кота Базилио, затеявшие эфирный бизнес, ситуацию неверно оценили. Они жили в Германии давно, один из котов вообще был беженцем, прошедшим ад получения Asyl, политического убежища. Это в систему немецких фондов они не знали, а потому мы с Машей знакомили Базилио с нужными людьми то из форда Наумана, то из фонда Эберта. Зато они очень точно оценили психологию эмигрантов.
Дело в том, что у котов Базилио имелась проблема. У них не было достаточно средств на развитие медиабизнеса. Потому они решили сэкономить на том, на чем в России принято экономить - на людях. В конце концов, они тоже привезли в Германию свои глобусы - России 1990-х. Тогда в России модно было играть в медиамагнатов, сулить журналистам златые горы, а потом кидать. Как говаривал Березовский: «Деньги были, деньги будут, сейчас денег нет».
Я про это забыл, а зря. Хотя мне прислали безупречный по формулировкам контракт на немецкой языке, подписывать Базилио его со мной не собирались. С Машей Майерс, насколько могу судить, тоже. И мы делали ежедневную программу отнюдь не вдвоем. И с нашими администраторами-редакторами расплачивались исключительно обещаниями.
Сначала задержку с контрактом мне объясняли отпуском финдиректора, а потом (сюрприз!) - тем, что из фирмы сбежал сотрудник, украв 170 тысяч евро, но фирма его найдет! А пока возьми вот хоть что-то, наличными, в конверте… Письмецо в конверте погоди, не рви: контракт подпишем через неделю. В крайнем случае, через две. Ну, в следующем месяце точно!
Я к тому времени в Германии несколько лет прожил и знал, что schwarzes Geld, черный нал, тут иногда все-таки практикуют. При разовых некрупных выплатах. Иначе - проблемы, вплоть до уголовных. А вот дать стрекача из фирмы, стырив 170 тысяч евро - это уже событие для первой страницы Bild. Одно это должно было заставить меня насторожиться. Но в эйфории я включил в себе русского. Все же контракт, пусть и неподписанный, был передо мной. Как и Берлин за окном. Как и люди, которые нашу с Машей Майерс программу слушали. Даже проблема с жильем на время решилась. Меня нелегально пустил пожить в общаге знакомый. Я спал в его комнате на полу на надувном матрасе. Шикарный вариант, когда покоряешь Берлин!
За взятием Берлина прошел месяц. Потом второй. Приближалось Рождество. Контракт обещали подписать теперь уже с нового года. Потом стали говорить о фрилансе. Я продолжал по выходным ездить за 700 километров из Берлина домой в Баварию, а по понедельникам возвращаться обратно. Скоростной поезд nach Berlin в 5.30 утра - и снег, и ветер, и звезд ночной полет. Но в России точно так же два десятилетия я ездил из Петербурга на работу в Москву. Правда, в Москве мне за работу платили. А в Берлине за работу, получалось, платил я.
К слову, в Германии жизнью в одном городе, а работать в другом никого не удивить. Такие работники называются пендлерами, Pendler. Бывает, они ездят на работу из одного конца страны в другой, и тогда это дальние пендлеры, Fernpendler. Немецкая налоговая система к ним благосклонна: расходы на вторую квартиру, на поездки, и даже поначалу на еду списываются с налогов. Но - только когда у тебя контракт. И на работу, и на квартиру.
И вот тогда я первый раз взвыл. Был крупный разговор с главным Базилио. Но он и правда оказался персонажем из сказки, потому что в ответ на перечисление проблем предложил переехать в бесплатное жилье. Правда, странное: без договора аренды и прописки-анмельдунга, без которой нет доступа много к чему. Зато на входе у звонка значилось: «Булгаков», и на имя Михаила Булгакова лежали счета. А еще в дополнение к виртуальному Булгакову прилагался живущий в квартире программист Леша. Он был свежим релокантом из Москвы. Леша ни слова не знал по-немецки. Он удивился, узнав, что за проживание без регистрации в Германии могут крупно оштрафовать. И как-то странно отреагировал на вопрос, переводят ли ему зарплату на счет в банке…
По переезде с одного нелегального жилья на другое нелегальное жилье финансовые проблемы отнюдь не решились. До Рождества оставалось всего ничего. Денег оставалось и того меньше. И когда мне предложили в очередной раз подождать, я, стукнув кулаком по столу, взорвался. C меня хватит - и вот сто я об этом всем думаю! А Маша Майерс с присущим ей хладнокровием ответила, что если я считаю, что нас с самого начала намеревались надуть, то мне и правда нет смысла продолжать. Но лично она еще подумает, нельзя ли не до конца продуманную финансовую схему монетизировать другим способом. Она все еще жила на своей московской планете…
Для меня случившееся стало катастрофой. С которой, признаюсь, я скверно справился. Одно дело стать жертвой обмана на первой в жизни ярмарке. Другое - когда другой ярмарки, возможно, в твоей жизни уже не будет. В Германии в таких случаях надо сразу идти к юристам, конечно. Но я пошел другим путем: глупым, но русским. Что завело меня в полный мрак. Это когда смотришь с моста на поезда с единственной мыслью. Или лежишь одетым под одеялом безо всяких мыслей. Данте в поместил в последний, самый жуткий круг ада обманувших доверившихся. Он забыл упомянуть, что те мучения, какие обманщиков ждут после смерти, у обманутых случаются еще при жизни.
Я рассказываю о том адике, из которого я не сразу, но все же выкарабкался, с простой целью.
Первое - нет хуже, чем, уехав, в эмиграции снова начать строить вокруг себя отношения, которые привели к отъезду, или, по крайней мере, доверять тем, кто их выстраивает. Русский глобус в эмигрантском чемодане - камень на шее.
Второе - нет хуже, чем в соответствии с национальным ментальным шаблоном полагаться на внутренние силы. Запад, Европа тем и сильны, что люди здесь решение личных проблем отдают на аутсорсинг специалистам: врачам, юристам, полиции, судам. Современная западная цивилизация на таком подходе построена, в то время как страны третьего мира его нередко лишь имитируют.
А я не без потерь, но вернулся к жизни. Пишу про Германию книгу. А Берлин - что Берлин? То же, что Бонн или Гамбург. Появятся идеи с работой - начну ездить и туда. Но не под обещания. Особенно, данные тебе соотечественниками.