Свщмч. Александр (иерей Александр Иоаннович Малиновский)
Свщмч. Александр (иерей Александр Иоаннович Малиновский)
Священномученик. 12.04.1882-10.9.(28.08.)1918. Память 10 сентября (28 августа). Служил в с. Верх-Суксунское. Документы на канонизацию представлены Пермской епархией.
Священномученик Александр Малиновский родился 12 апреля 1892 года в городе Петровске Саратовской губернии в семье священника Иоанна Малиновского. Дед его также был священнослужителем. Александр получил образование в городском двухклассном училище, а после переезда семьи в город Вольск продолжил обучение в Духовном училище. По окончании его он поступил в Пермскую Духовную семинарию. В это время он познакомился с дочерью священника Димитрия Александровича Затопляева Верой; они поженились. У отца Александра и матушки Веры родилось два сына: Михаил и Валериан[1].
В 1913 году Александр Иванович закончил семинарию по первому разряду и был рукоположен в сан священника. Указом Преосвященного Палладия[2], епископа Пермского и Соликамского, он был назначен для служения в Спасо-Преображенскую церковь села Гамова Пермского уезда. Вместе с исполнением своих пастырских обязанностей батюшка начал заведовать Гамовской и Костаревской церковно-приходскими школами, одновременно преподавая в школе села Гамова Закон Божий. В 1915 году он был также законоучителем в Осенцовском земском народном училище Верхне-Муллинского прихода.
Став председателем церковно-приходского попечительства и общества «Трезвение», отец Александр начал активную борьбу с распространенным в селе недугом - пьянством. За свою деятельность на этом поприще он был награжден в 1914 году набедренником.
В годы Первой мировой войны молодой ревностный священник старался помогать фронту денежными средствами. «Весьма рачителен в изыскании средств и сборе пожертвований на военные нужды», - говорилось в его послужном списке за 1915 год. Его труды не остались незамеченными священноначалием: в 1915 году ко дню Святой Пасхи «за приходское благоустройство» он получил еще одну награду - скуфью, а в 1916 году удостоился Архипастырского благословения. Он обладал весьма представительной внешностью: высокий ростом, крепкого телосложения, с благородными чертами лица и пышными, вьющимися волосами, обрамлявшими высокий лоб. Будучи хорошим проповедником, он наставлял и поддерживал в то трудное предреволюционное время не только прихожан своего храма, но и жителей Перми, нередко произнося проповеди в часовне святителя Стефана. «За усердное проповедование Слова Божия в часовне братства Св. Стефана» слушателями были поднесены ему два священнических облачения и ряса. «Поведения отличного; в проповедовании Слова Божия усерден и исправен; катехизацию по программам ведет неопустительно», - говорилось в его послужном списке.
В сентябре 1916 года отец Александр поступил в Казанскую Духовную академию. В 1917 году, согласно собственному прошению, он был переведен для служения к Введенской церкви села Верх-Суксунского Красноуфимского уезда. Здесь его и застали революционные события.
Летом 1918 года в Красноуфимском уезде начались массовые крестьянские волнения, охватившие множество волостей.
В первых числах июля 1918 года красными была объявлена мобилизация в Красноуфимском, Кунгурском и Осинском уездах, однако подавляющее большинство крестьян вступать в ряды Красной армии отказались. В ответ на это было издано распоряжение: расстреливать всех отказывающихся повиноваться. Этот приказ вызвал сильное возмущение, особенно среди жителей села Большие Ключи, располагавшегося в нескольких километрах от села Верх-Суксунского. Там был созван митинг, на котором постановили не давать большевикам солдат, организовать военный штаб и немедленно сформировать Народную армию для борьбы с красными. На следующий день, 8/21 июля, началась мобилизация людей и лошадей, было выпущено воззвание к жителям села о доставке в штаб оружия и военного снаряжения. Мобилизация прошла быстро и успешно, было собрано десять винтовок, двести ружей, револьверы, ручные бомбы, шашки, пистолеты, в кузнице стали ковать копья для вооружения тех, кому не хватило огнестрельного оружия. Благодаря некоторым из крестьян Больших Ключей, вернувшимся с Первой мировой войны в офицерском чине, из мобилизованных вскоре были сформированы отряды пехоты, саперов и кавалерии.
На Суксунском заводе еще 5/18 июля повстанцами была обезоружена милиция, арестовано 15 «советских работников». Одновременно вспыхнуло восстание и в близлежащем селе Ачит, где также для борьбы с красными все мужчины в возрасте до 45 лет вступили в ряды Народной армии. А затем восстание охватило и многие другие крестьянские и заводские волости, по существу - весь уезд.
Однако красные отреагировали на это быстро и решительно: на подавление восстания со станции Кунгур двинулись карательные отряды: по Ординскому тракту на села Медянка, Михино, Алтынново и Богородск, по Екатеринбургскому тракту - на села Сабарка, Суксунский завод и Большие Ключи. Первый бой произошел в селе Сабарка, расположенном в десяти-двенадцати километрах от села Верх-Суксунского. Вначале красноармейцы были разбиты и бежали, оставив грузовой автомобиль, но вскоре, получив подкрепление, вновь напали и заставили плохо вооруженных повстанцев отступить на Суксунский завод и в Большие Ключи. Сюда красными были подвезены два трехдюймовых орудия и три или четыре пулемета, с помощью которых им удалось выбить восставших из Суксунского завода. Это было тревожное, страшное время для отца Александра Малиновского: бои шли почти у самого Верх-Суксунского, где он тогда служил.
После подавления восстания по всему Красноуфимскому уезду прошли расправы. Особую ярость красноармейцев возбуждали священнослужители, в которых они нередко видели «идеологов гражданской войны». Как писал позже прокурор казанской Судебной палаты, занимавшийся расследованием злодеяний большевиков, «духовенство вообще подвергалось всевозможным истязаниям и принимало мученическую кончину; многие из священников были в руках чрезвычайной следственной комиссии, где практиковались пытки».
Отец Александр, 26-летний священник, и в то сложное время продолжал безбоязненно проповедовать в храме. Сохранились записи фрагментов одной из его проповедей, в которой он призывал не допускать разграбления церкви большевиками. «Миряне, - говорил отец Александр с амвона, - знаете ли вы, что делается сейчас в Петрограде и Москве? Там большевики в церквях и соборах ставят лошадей, ругаются над верой православной. Православные! Не допустим надругательства над нашей святыней, постоим за веру православную. Скоро опять начнется война, вновь затрещат пулеметы, загремят пушки, не допустим кощунства над православной верой!».
По доносу двух волостных милиционеров, слышавших его проповеди о бесчинствах большевиков, отец Александр был арестован. Произошло это при следующих обстоятельствах. Из Красноуфимска в село Верх-Суксунское был направлен отряд красноармейцев. Верующие, еще издали заметив их, ударили в набат. Отец Александр находился в то время в церкви, его закрыли, повесив снаружи на дверях замок. Подъехав к храму, командир отряда с трудом прошел сквозь толпу к церковным дверям, взломал замок и вошел внутрь, расталкивая устремившихся за ним прихожан. Отец Александр стоял в алтаре с крестом в руках, вознося в последний раз молитвы пред престолом Божиим. Благословив свою паству, он пошел к выходу...
Прихожане заполнили всю площадь, не давая красноармейцам пройти и не отпуская батюшку. Но прикладами винтовок толпу оттеснили, а отца Александра посадили на подводу и повезли в Красноуфимск. По воспоминаниям очевидцев, многие из прихожан еще долго бежали за удалявшимися подводами.
Отца Александра повезли в Красноуфимскую уездную тюрьму; по дороге красноармейцы арестовали в городском храме отца Льва Ершова[3]. В тюрьме их поместили в одну камеру.
В ночь на 20 августа/2 сентября священники были связаны друг с другом колючей проволокой и, по свидетельству их сокамерника, расстреляны «за городом в так называемом Холодном логу»[4].
Вскоре после этих событий в Красноуфимск вступили части Белой армии. Тела двух убиенных иереев и других жертв красного террора были обнаружены в лесу, за Иннокентьевским городским кладбищем. 11/24 сентября невинные страдальцы были с честью отпеты в Свято-Троицком соборе Красноуфимска и погребены в церковной ограде собора, рядом с могилой протоиерея Алексия Будрина[5], также принявшего мученическую кончину от рук красных.
В 1935 году Свято-Троицкий собор был закрыт, могилы погибших священнослужителей сровняли с землей, а позже на их месте был устроен автодром.
В 2000 году решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви иерей Александр Малиновский был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских от Пермской епархии, а 21 июля 2002 года, в день Казанской иконы Божией Матери, после праздничной Божественной литургии и крестного хода были обретены честные мощи священномучеников[6].
Открылась кирпичная кладка склепа, был обнаружен широкий гроб, в котором покоились останки двух священнослужителей. Мощи священномученика Александра находились у южной стенки склепа. Священник был облачен в ризу из парчи с медными нитями, украшенную орнаментом из шитья и бисера и медными ажурными пуговицами. В гробу были найдены Евангелие с изображением на медной накладке Господа Иисуса Христа и святых евангелистов, а также два креста: наперсный и напрестольный бронзовый. Голова священномученика была покрыта покровцом. Сохранились пряди вьющихся длинных волос, частично - кожа и мышцы. Голова отца Александра была наклонена к правому плечу, под левой глазницей зияло пулевое отверстие. Шейные позвонки были повреждены, левая бедренная кость сломана - видимо, батюшку подвергали перед убийством избиениям. По останкам удалось точно установить рост отца Александра - 1 метр 90 сантиметров.
Раскопки производились под пение акафистов; по свидетельству очевидцев, некоторые из присутствовавших ощущали благоухание.
30 июля 2002 года останки священномучеников были отправлены на экспертизу в Областное бюро судебно-медицинской экспертизы Екатеринбурга, где было составлено подробное заключение. В частности, идентификационным исследованием было установлено портретное сходство между прижизненным изображением отца Александра и его честными мощами. Из черепа новомученика была извлечена револьверная пуля калибра 7,62 миллиметра системы «Наган». В ходе экспертизы был обнаружен нательный медный позолоченный крестик с надписью: «Верхотур».
5 декабря 2002 года мощи отца Льва и отца Александра были перенесены для поклонения в Свято-Троицкий собор города Красноуфимска. Усердием настоятеля храма отца Андрея Рыжакова и прихожан постоянно производится запись случаев чудесной помощи и исцелений, происходящих по молитвам к священномученикам.[7]
Малиновский Михаил Александрович (? - 10.03.1919). Сын священника Верх Суксунского села Красноуфимского уезда Александра Иоаннова Малиновского. Скончался 10 (погребение 12) марта 1818 г. ;-лет от роду от воспаления легких. Погребен на кладбище кафедрального собора (Архиерейское кладбище г. Перми)[8].
Дмитрий Кнышов.
[1] Оба умерли в младенчестве.
[2] Палладий (Добронравов Николай Константинович; 18/30.11.1865, Могилевская губерния - 1922, Москва), епископ, духовный писатель, магистр богословия. В 1887 г. по окончании МДС поступил в МДА. В 1888 г. постриг, 25.12.1888 г. иеродиакон. С 15.04.1890 г. иеромонах. В 1891 г. окончил МДА со степенью кандидата богословия, смотритель Коломенского ДУ, а 2.10.1891 г. смотритель Звенигородского ДУ. С 1892 г. преподаватель Вологодской ДС. С 1894 г. преподаватель Могилевской ДС. С 1896 г преподаватель Тульской ДС. С 1897 г. архимандрит, наблюдатель миссионерских курсов при КазДА. С 1899 г. магистр богословия, ректор Литовской ДС. С 1901 г. синодальный ризничий. С 6.12.1903 г. епископ Вольский. С 28.11.1908 г. епископ Пермский и Соликамский. С 30.07.1914 г. епископ Саратовский и Царицынский. С 25.08.1917 г. епископ Сарапульский и Елабужский. В 1919 г. уволен на покой. Жил в Москве и состоял настоятелем Новоспасского монастыря до его закрытия. Скончался в 1922 году.
[3] Священномученик Лев Ершов (1867 - 1918). Память его в это же день 20 августа/2 сентября.
[4] Спасение от большевистского расстрела // Зауральский край. 1918. 9 окт. (№ 59). По воспоминаниям других очевидцев, священников убили у реки Сарга, возле подножия Дивьей горы, на глазах у строителей железнодорожных путей.
[5] Священномученик Алексий Будрин (1861 - 1918). Память его 28 августа/10 сентября.
[6] Во время этого крестного хода на небе появилось знамение - крест.
[7] Материалы: ГАСО. Ф. 6. Оп. 17. Д. 103; ГАРФ. Ф. 4369. Оп. 5. Д. 847.
Клировая ведомость Введенской церкви села Верх-Суксунского Красноуфимского уезда за 1917 год.
Клировая ведомость Спасо-Преображенской церкви села Гамово Пермского уезда за 1915 год.
Кузнецов А. Жизнь и смерть отца Александра // Православная газета. 2002. № 46 (223).
Нечаев М. Г. Церковь на Урале в период великих потрясений: 1917-1922. Пермь, 2004.
Балмасов С. С. Красный террор на востоке России в 1918-1922 гг. М.: Посев, 2006.
Пермские епархиальные ведомости. 1916. № 10. Урал. 1918. 17(4) нояб. (№1).
Ларионова Л. Малиновские // Православная газета. 2004. № 18 (291).
Зауральский край. 1918. 4 сент. (№ 31), 29 сент. (№51).
[8] Метрическая книга Градо-Пермской Рождество-Богородицкой Церкви на 1919 г. (ГАПК. Ф.37, Оп.6,д.1089, л.98об-99).
Священномученик. 12.04.1882-10.9.(28.08.)1918. Память 10 сентября (28 августа). Служил в с. Верх-Суксунское. Документы на канонизацию представлены Пермской епархией.
Священномученик Александр Малиновский родился 12 апреля 1892 года в городе Петровске Саратовской губернии в семье священника Иоанна Малиновского. Дед его также был священнослужителем. Александр получил образование в городском двухклассном училище, а после переезда семьи в город Вольск продолжил обучение в Духовном училище. По окончании его он поступил в Пермскую Духовную семинарию. В это время он познакомился с дочерью священника Димитрия Александровича Затопляева Верой; они поженились. У отца Александра и матушки Веры родилось два сына: Михаил и Валериан[1].
В 1913 году Александр Иванович закончил семинарию по первому разряду и был рукоположен в сан священника. Указом Преосвященного Палладия[2], епископа Пермского и Соликамского, он был назначен для служения в Спасо-Преображенскую церковь села Гамова Пермского уезда. Вместе с исполнением своих пастырских обязанностей батюшка начал заведовать Гамовской и Костаревской церковно-приходскими школами, одновременно преподавая в школе села Гамова Закон Божий. В 1915 году он был также законоучителем в Осенцовском земском народном училище Верхне-Муллинского прихода.
Став председателем церковно-приходского попечительства и общества «Трезвение», отец Александр начал активную борьбу с распространенным в селе недугом - пьянством. За свою деятельность на этом поприще он был награжден в 1914 году набедренником.
В годы Первой мировой войны молодой ревностный священник старался помогать фронту денежными средствами. «Весьма рачителен в изыскании средств и сборе пожертвований на военные нужды», - говорилось в его послужном списке за 1915 год. Его труды не остались незамеченными священноначалием: в 1915 году ко дню Святой Пасхи «за приходское благоустройство» он получил еще одну награду - скуфью, а в 1916 году удостоился Архипастырского благословения. Он обладал весьма представительной внешностью: высокий ростом, крепкого телосложения, с благородными чертами лица и пышными, вьющимися волосами, обрамлявшими высокий лоб. Будучи хорошим проповедником, он наставлял и поддерживал в то трудное предреволюционное время не только прихожан своего храма, но и жителей Перми, нередко произнося проповеди в часовне святителя Стефана. «За усердное проповедование Слова Божия в часовне братства Св. Стефана» слушателями были поднесены ему два священнических облачения и ряса. «Поведения отличного; в проповедовании Слова Божия усерден и исправен; катехизацию по программам ведет неопустительно», - говорилось в его послужном списке.
В сентябре 1916 года отец Александр поступил в Казанскую Духовную академию. В 1917 году, согласно собственному прошению, он был переведен для служения к Введенской церкви села Верх-Суксунского Красноуфимского уезда. Здесь его и застали революционные события.
Летом 1918 года в Красноуфимском уезде начались массовые крестьянские волнения, охватившие множество волостей.
В первых числах июля 1918 года красными была объявлена мобилизация в Красноуфимском, Кунгурском и Осинском уездах, однако подавляющее большинство крестьян вступать в ряды Красной армии отказались. В ответ на это было издано распоряжение: расстреливать всех отказывающихся повиноваться. Этот приказ вызвал сильное возмущение, особенно среди жителей села Большие Ключи, располагавшегося в нескольких километрах от села Верх-Суксунского. Там был созван митинг, на котором постановили не давать большевикам солдат, организовать военный штаб и немедленно сформировать Народную армию для борьбы с красными. На следующий день, 8/21 июля, началась мобилизация людей и лошадей, было выпущено воззвание к жителям села о доставке в штаб оружия и военного снаряжения. Мобилизация прошла быстро и успешно, было собрано десять винтовок, двести ружей, револьверы, ручные бомбы, шашки, пистолеты, в кузнице стали ковать копья для вооружения тех, кому не хватило огнестрельного оружия. Благодаря некоторым из крестьян Больших Ключей, вернувшимся с Первой мировой войны в офицерском чине, из мобилизованных вскоре были сформированы отряды пехоты, саперов и кавалерии.
На Суксунском заводе еще 5/18 июля повстанцами была обезоружена милиция, арестовано 15 «советских работников». Одновременно вспыхнуло восстание и в близлежащем селе Ачит, где также для борьбы с красными все мужчины в возрасте до 45 лет вступили в ряды Народной армии. А затем восстание охватило и многие другие крестьянские и заводские волости, по существу - весь уезд.
Однако красные отреагировали на это быстро и решительно: на подавление восстания со станции Кунгур двинулись карательные отряды: по Ординскому тракту на села Медянка, Михино, Алтынново и Богородск, по Екатеринбургскому тракту - на села Сабарка, Суксунский завод и Большие Ключи. Первый бой произошел в селе Сабарка, расположенном в десяти-двенадцати километрах от села Верх-Суксунского. Вначале красноармейцы были разбиты и бежали, оставив грузовой автомобиль, но вскоре, получив подкрепление, вновь напали и заставили плохо вооруженных повстанцев отступить на Суксунский завод и в Большие Ключи. Сюда красными были подвезены два трехдюймовых орудия и три или четыре пулемета, с помощью которых им удалось выбить восставших из Суксунского завода. Это было тревожное, страшное время для отца Александра Малиновского: бои шли почти у самого Верх-Суксунского, где он тогда служил.
После подавления восстания по всему Красноуфимскому уезду прошли расправы. Особую ярость красноармейцев возбуждали священнослужители, в которых они нередко видели «идеологов гражданской войны». Как писал позже прокурор казанской Судебной палаты, занимавшийся расследованием злодеяний большевиков, «духовенство вообще подвергалось всевозможным истязаниям и принимало мученическую кончину; многие из священников были в руках чрезвычайной следственной комиссии, где практиковались пытки».
Отец Александр, 26-летний священник, и в то сложное время продолжал безбоязненно проповедовать в храме. Сохранились записи фрагментов одной из его проповедей, в которой он призывал не допускать разграбления церкви большевиками. «Миряне, - говорил отец Александр с амвона, - знаете ли вы, что делается сейчас в Петрограде и Москве? Там большевики в церквях и соборах ставят лошадей, ругаются над верой православной. Православные! Не допустим надругательства над нашей святыней, постоим за веру православную. Скоро опять начнется война, вновь затрещат пулеметы, загремят пушки, не допустим кощунства над православной верой!».
По доносу двух волостных милиционеров, слышавших его проповеди о бесчинствах большевиков, отец Александр был арестован. Произошло это при следующих обстоятельствах. Из Красноуфимска в село Верх-Суксунское был направлен отряд красноармейцев. Верующие, еще издали заметив их, ударили в набат. Отец Александр находился в то время в церкви, его закрыли, повесив снаружи на дверях замок. Подъехав к храму, командир отряда с трудом прошел сквозь толпу к церковным дверям, взломал замок и вошел внутрь, расталкивая устремившихся за ним прихожан. Отец Александр стоял в алтаре с крестом в руках, вознося в последний раз молитвы пред престолом Божиим. Благословив свою паству, он пошел к выходу...
Прихожане заполнили всю площадь, не давая красноармейцам пройти и не отпуская батюшку. Но прикладами винтовок толпу оттеснили, а отца Александра посадили на подводу и повезли в Красноуфимск. По воспоминаниям очевидцев, многие из прихожан еще долго бежали за удалявшимися подводами.
Отца Александра повезли в Красноуфимскую уездную тюрьму; по дороге красноармейцы арестовали в городском храме отца Льва Ершова[3]. В тюрьме их поместили в одну камеру.
В ночь на 20 августа/2 сентября священники были связаны друг с другом колючей проволокой и, по свидетельству их сокамерника, расстреляны «за городом в так называемом Холодном логу»[4].
Вскоре после этих событий в Красноуфимск вступили части Белой армии. Тела двух убиенных иереев и других жертв красного террора были обнаружены в лесу, за Иннокентьевским городским кладбищем. 11/24 сентября невинные страдальцы были с честью отпеты в Свято-Троицком соборе Красноуфимска и погребены в церковной ограде собора, рядом с могилой протоиерея Алексия Будрина[5], также принявшего мученическую кончину от рук красных.
В 1935 году Свято-Троицкий собор был закрыт, могилы погибших священнослужителей сровняли с землей, а позже на их месте был устроен автодром.
В 2000 году решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви иерей Александр Малиновский был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских от Пермской епархии, а 21 июля 2002 года, в день Казанской иконы Божией Матери, после праздничной Божественной литургии и крестного хода были обретены честные мощи священномучеников[6].
Открылась кирпичная кладка склепа, был обнаружен широкий гроб, в котором покоились останки двух священнослужителей. Мощи священномученика Александра находились у южной стенки склепа. Священник был облачен в ризу из парчи с медными нитями, украшенную орнаментом из шитья и бисера и медными ажурными пуговицами. В гробу были найдены Евангелие с изображением на медной накладке Господа Иисуса Христа и святых евангелистов, а также два креста: наперсный и напрестольный бронзовый. Голова священномученика была покрыта покровцом. Сохранились пряди вьющихся длинных волос, частично - кожа и мышцы. Голова отца Александра была наклонена к правому плечу, под левой глазницей зияло пулевое отверстие. Шейные позвонки были повреждены, левая бедренная кость сломана - видимо, батюшку подвергали перед убийством избиениям. По останкам удалось точно установить рост отца Александра - 1 метр 90 сантиметров.
Раскопки производились под пение акафистов; по свидетельству очевидцев, некоторые из присутствовавших ощущали благоухание.
30 июля 2002 года останки священномучеников были отправлены на экспертизу в Областное бюро судебно-медицинской экспертизы Екатеринбурга, где было составлено подробное заключение. В частности, идентификационным исследованием было установлено портретное сходство между прижизненным изображением отца Александра и его честными мощами. Из черепа новомученика была извлечена револьверная пуля калибра 7,62 миллиметра системы «Наган». В ходе экспертизы был обнаружен нательный медный позолоченный крестик с надписью: «Верхотур».
5 декабря 2002 года мощи отца Льва и отца Александра были перенесены для поклонения в Свято-Троицкий собор города Красноуфимска. Усердием настоятеля храма отца Андрея Рыжакова и прихожан постоянно производится запись случаев чудесной помощи и исцелений, происходящих по молитвам к священномученикам.[7]
Малиновский Михаил Александрович (? - 10.03.1919). Сын священника Верх Суксунского села Красноуфимского уезда Александра Иоаннова Малиновского. Скончался 10 (погребение 12) марта 1818 г. ;-лет от роду от воспаления легких. Погребен на кладбище кафедрального собора (Архиерейское кладбище г. Перми)[8].
Дмитрий Кнышов.
[1] Оба умерли в младенчестве.
[2] Палладий (Добронравов Николай Константинович; 18/30.11.1865, Могилевская губерния - 1922, Москва), епископ, духовный писатель, магистр богословия. В 1887 г. по окончании МДС поступил в МДА. В 1888 г. постриг, 25.12.1888 г. иеродиакон. С 15.04.1890 г. иеромонах. В 1891 г. окончил МДА со степенью кандидата богословия, смотритель Коломенского ДУ, а 2.10.1891 г. смотритель Звенигородского ДУ. С 1892 г. преподаватель Вологодской ДС. С 1894 г. преподаватель Могилевской ДС. С 1896 г преподаватель Тульской ДС. С 1897 г. архимандрит, наблюдатель миссионерских курсов при КазДА. С 1899 г. магистр богословия, ректор Литовской ДС. С 1901 г. синодальный ризничий. С 6.12.1903 г. епископ Вольский. С 28.11.1908 г. епископ Пермский и Соликамский. С 30.07.1914 г. епископ Саратовский и Царицынский. С 25.08.1917 г. епископ Сарапульский и Елабужский. В 1919 г. уволен на покой. Жил в Москве и состоял настоятелем Новоспасского монастыря до его закрытия. Скончался в 1922 году.
[3] Священномученик Лев Ершов (1867 - 1918). Память его в это же день 20 августа/2 сентября.
[4] Спасение от большевистского расстрела // Зауральский край. 1918. 9 окт. (№ 59). По воспоминаниям других очевидцев, священников убили у реки Сарга, возле подножия Дивьей горы, на глазах у строителей железнодорожных путей.
[5] Священномученик Алексий Будрин (1861 - 1918). Память его 28 августа/10 сентября.
[6] Во время этого крестного хода на небе появилось знамение - крест.
[7] Материалы: ГАСО. Ф. 6. Оп. 17. Д. 103; ГАРФ. Ф. 4369. Оп. 5. Д. 847.
Клировая ведомость Введенской церкви села Верх-Суксунского Красноуфимского уезда за 1917 год.
Клировая ведомость Спасо-Преображенской церкви села Гамово Пермского уезда за 1915 год.
Кузнецов А. Жизнь и смерть отца Александра // Православная газета. 2002. № 46 (223).
Нечаев М. Г. Церковь на Урале в период великих потрясений: 1917-1922. Пермь, 2004.
Балмасов С. С. Красный террор на востоке России в 1918-1922 гг. М.: Посев, 2006.
Пермские епархиальные ведомости. 1916. № 10. Урал. 1918. 17(4) нояб. (№1).
Ларионова Л. Малиновские // Православная газета. 2004. № 18 (291).
Зауральский край. 1918. 4 сент. (№ 31), 29 сент. (№51).
[8] Метрическая книга Градо-Пермской Рождество-Богородицкой Церкви на 1919 г. (ГАПК. Ф.37, Оп.6,д.1089, л.98об-99).