(no subject)
.. в последнее воскресенье мая армянская диаспора Тбилиси отмечает "Праздник роз" - Вардатон - праздник посвящен Саят Нова, служившему с 1744 по 1759 - с несколькими периодами коротких изгнаний - придворным поэтом и сазандаром при дворе картлийского правителя Ираклия II - армянину по национальности, но писавшего на тюркском (азербайджанском) - сохранилось 115 стихов - как лингво франко этого периода в Закавказье - армянском (68) и грузинском (34) языках - праздник начинается в 13:00 с молебна у могилы Саят Нова, расположенной в церкви Сурб Геворг, где - согласно легенде - Саят Нова был убит во время захвата Тбилиси персидского Ага Мохаммед Шаха Каджара в 1795 году - после молитвы на могилу возлагают темно бордовые розы, поют песни Саят Нова на армянском - вечером - в 17 часов - на Майдане устраивают большой концерт в котором принимает участие армянский ансамбль названный именем поэта
Вардатон - у церкви Сурб Геворг
... Вардатон - не только праздник памяти Саят Нова, но и праздник - памяти армянского Тбилиси - больше не существующего
... армяне составляли заметную часть населения Тбилиси, начиная как минимум с XIII века, когда об этом написал Марко Поло в своей Книге чудес света - в течение всего XIX-го века они составляли здесь большинство - а в начале XIX века - после разорения города персами, во время которого был убит Саят Нова - армяне составляли более 90% населения - после вхождения Грузии в Российскую империю ситуация стала меняться - грузинское население стало увеличиваться - также как и русское - и к началу XX в. грузины в Тбилиси по числу населения примерно сравнялись с армянами - всё изменило падение независимой Грузинской республики и вхождение в СССР - но перед этим - в 1914 г. - классик армянской поэзии Ованес Туманян, живший в Тбилиси, успел основать в честь своего земляка - Саят Новы - Вардатон
... между мероприятиями в Сурб Геворг и выступлением ансамбля Саят Нова на Майдане - около 3-х часов - я решил потратить это время на розыски старой полуразрушенной армянской церкви на Авлабаре - некогда - самой высокой армянской церковью в Тбилиси
... большинство армянских церквей и соборов, существовавших в армянском Тбилиси в XVIII - XIX вв. в XX веке было передано грузинской православной епархии - или снесено - немногие уцелели - несколько церквей пришло в запустение, разрушилось - главная из них - Кармир ванк (= Красный монастырь)/ Кармир Аветаран (= Красное Евангелие) в Авлабаре
ххх
... слепая чёрная кошка греется на обрушившихся сводах армянской церкви - таких же слепых - потерявших зрение - но - кошка доверчиво мурлычет, услышав мои шаги - так же как - камень - как солнце - как армянская речь в стихах Саят Новы
Кармир ванк
... когда я вышел из церкви, меня окрикнул массивный грузинский мужчина, оплывший от жары - как свеча - сидящий на старом стульчике у винной лавки - заходите к нам - предложил он - до начала концерта оставался час - я согласился - спросил белого холодного ркацители - мужчина вынес мне бутыль - усадил на лавку - за стол - налил вина - сел напротив меня
... Д. 20 лет прожил в Москве - на метро Войковской - уехал в 1998 году - потому что потерял всё - во время дефолта - были несколько сотен тысяч - осталось 800 долларов - здесь он содержит винную лавку - возит туристов по достопримечательностям
... к нам приезжают и турки, и персы - говорит Д. - которые нас разоряли веками - но никто здесь не враг - даже русские, которые оккупировали грузинские территории
... о том же на выступлении в Европарламенте сказала Саломе Зурабишвили:
"Грузия приняла и уже полтора года принимает у себя более 80 тысяч россиян. Давайте подумаем, что это значит - принимать граждан из страны, которая оккупировала 20% вашей территории и ведет жесточайшую войну против вашего друга Украины.
Тот факт, что это произошло без серьезных инцидентов, свидетельствует о толерантности Грузии... Мы можем и должны гордиться толерантностью, но это должно сопровождаться четкими и строгими государственными регламентами (прибытия и пребывания в стране)"
... на этом разговор о политике иссякает - интереснее говорить о тбилисских топонимах - я спрашиваю про Карусельный спуск из стихотворения Цыбулевского - он должен быть где то рядом с Винным подъемом - вряд ли - сомневается Д. - ты знаешь, что в Тбилиси нет спусков - только подъемы - потому что грузины всегда идут в гору - вперед - и он приводит в свидетельство грузинскую пословицу на грузинском - ее смысл в том, что чтобы чего то достичь, надо как следует потрудиться - т.е. "пойти в гору" - у русских говорю я - существует противоположная пословица - "умный в гору не пойдет" - в этом - парирует Д. - заключается разница между грузинской и русской ментальностью
... но еще интереснее говорить о грузинском вине:
... в мире - сообщает Д. - существует 800 сортов винограда - из них 600 растет в Грузии - но не Изабелла? - интересуюсь я, заметив отсутствие вина из Изабеллы, по которому скучаю (оно запрещено в Евросоюзе - официальная причина запрета - якобы более высокое содержание метанола в винах из сортов американского происхождения) - Изабелла - рассказывает Д. - чужой виноград - не наш - у нас его называют Одесса - её выращивают только в Гурии - чаще всего ради лозы - ради тени - лоза Изабеллы даёт хорошую тень - а вино очень быстро портится - к декабрю его надо выпить - кроме того, что бы и как бы ты не смешивал с Изабеллой - она всегда пересилит - любые сорта винограда - все равно получится Изабелла
ххх
... я распрощался с Д. когда уже должен был начаться концерт - почти скатился по Винному подъему - вниз - к майдану - где уже объявляли - на армянском - потом на грузинском - о составе участников ансамбля Саят Нова
... сильные мужские голоса берущие стих за горло - сжимающие его - как горло врага - ласкающие - как шею возлюбленной - но всегда - с особой торжественностью - как возлагают в могиле розу ...
Вардатон. Майдан
ххх
... чтение стихов Саят Нова возвращает к персидской поэзии - из-за общей образности - Лейла и Меджнун, Ширин и Фархад, Ростом (герой Шах намэ, "присвоенный" также грузинским фольклором) - и даже выход за пределы этой образности - обращение к кавказским легендарным персонажам Лохман, Бахлул - не снимает этого ощущения: так же как Изабелла при смешивании "пересиливает" остальные сорта - остается Изабеллой - персидская поэзия при смешении с другой так же "пересиливает" - возвращает к сказкам 1001-й ночи, которые я продолжаю читать - к воспоминаниям о Самарканде и Средней Азии, которых не провоцирует ничто другое - я оказываюсь в другой Грузии - очень слабо связанной с реальной - но лишь до тех пор, пока не выпит первый стакан вина, смывающий историческое прошлое - возвращающий в настоящее
Майдан - памятник Саят Нова - лоза и саз
Саят Нова
ххх
Сколь многоцветен тот калам, который вдохновляешь ты!
Приманку - родинку свою - в силках волос скрываешь ты!
О роза! Скольких соловьев на муки обрекаешь ты!
В улыбке перлы обнажив, влюбленных ослепляешь ты!
Твое прекрасное лицо - полночный месяц молодой!
Твой локон, чтоб его завить, не надо смачивать водой.
О, скольких сбила ты с пути, светя неверною звездой!
В меджлисе песнею своей веселье зажигаешь ты.
На красоту твою взглянуть из дальних мест народ спешит,
Неисцеляемым она выздоровление сулит,
Идешь, браслетами звеня, - чонгури сладостно звучит,
Что мне сантур и каманча, когда мой слух пленяешь ты!
Бутоны роз и лилий снег - твоя волнующая грудь,
Не нужен мне в саду рехан - твой аромат хочу вдохнуть!
О, паруса твоих волос! Случится ветру их раздуть -
Я вижу - гордым кораблем на гребни волн взлетаешь ты!
Но как тебя ни восхваляй - ты всё прекрасней во сто крат,
Фиалка, роза, нунуфар, долины майской аромат!
Не устоит Саят-Нова, падет, безумием объят,
Своею нежной красотой навеки опьяняешь ты!
Март 1759
Пер. с армянского Д. Виноградова
ххх
Из всех людьми хваленных лир полней звучишь ты, каманча!
Кто низок, не иди на пир: пред ним молчишь ты, каманча!
Но к высшему стремись: весь мир, всех покоришь ты, каманча!
Тебя не уступлю я: мне принадлежишь ты, каманча!
Ушко - серебряное будь, сверкай на голове - алмаз;
Рука- слоновой кости будь, на чреве - перламутр, что глаз;
Струна - из злата свита будь, резьбой пленяй, железо, нас;
Ты - бриллиант и лал! И суд - всех посрамишь ты, каманча.
Смычок быть должен золочен, чтоб пышно он блистал, звеня;
Певучий волос - быть сплетен из косм крылатого коня.
Тем, как бальзам, даришь ты сон, тех ты бодришь всю ночь, до дня.
Ты - золотой сосуд с вином, и всех пьянишь ты, каманча.
В ашуге две души с тобой: ему и чай и кофе есть;
Когда он утомлен игрой, на полке ты находишь честь,
Когда ж поет - вновь пир горой, ты - празднеств и гуляний весть!
Собрав красавиц вкруг себя, их всех манишь ты, каманча!
Ты всем даешь веселый вид, с тобой опять здоров больной;
Чуть сладкий зов твой зазвучит, блажен, кто говорит с тобой.
Проси, да скажут: «Бог продлит дни нас пленявшего игрой!»
Доколе жив Саят-Нова, что не узришь ты, каманча!
1759
Пер. с армянского В. Брюсова
https://youtube.com/watch?v=2gqWqZOuJTA&feature=share
ххх
Мне люди скажут: я по красе томлюсь.
Меджнун с Лейлой отрадней жизнь вели.
Тебе всечасно люди глядят в уста.
Всегда, как притчи, речи твои текли.
Язык твой - сахар или медовый сот.
Твой волос - нить рехана, что к розе льнет.
Побудь со мной, как день Цахказард придет.
Парчой золото-алой мне взор спали!
О, как-нибудь сгубите меня, прошу!
Вот я - мишень, пронзите меня, прошу!
Камнями поразите меня, прошу!
Забыл, тебе внимая, как дни прошли.
Я сам себя такою тоской убью,
Из глаз я слезы с кровью всечасно лью,
За днями дни питаю тоску свою,
Как соловей над розой, томясь вдали.
Безумен я. Колдуньи надменной нет.
Той, что не может быть неизменной, нет.
Саят-Нова сказал: драгоценной нет.
Я, проливая слезы, бреду в пыли.
Пер. с армянского С. Шервинского
ххх
Ты - джаваир индийских стран, бесценный лал пленительный.
Коснешься - дашь всему красу, златой паргал пленительный.
Богач не каждый клад такой себе сыскал пленительный.
С тобой ли людям говорить, Ростома-Зал пленительный?
Самшит лесов, созрела ты, твой стройный стан стругать - зачем?
Тобой блажен твой господин, так на других взирать - зачем?
Твой лик - золототканый плат; пером его пятнать - зачем?
Бел, зелен, красен сарисар - тобою ал, пленительный.
Легко ль отречься от тебя, тебя найдя с трудом, с огнем?
Увидит кто лицо твое - и помрачается умом,
Бесценный яхонт и алмаз, что в джаваирах весь кругом,
Скандар-Зулхар так талисман нам завещал - пленительный.
Всё время на прогулке ты и розы и фиалки рвешь,
Из уст - хрустальный гулабдан - вод розовых ты капли льешь,
Перо на царственном венце, нить золотую ты прядешь,
Ловца избегнувший джейран или марал пленительный.
Яр, отойти мне от тебя куда трудней, чем умирать.
От страсти обезумел я, а помощь как себе подать?
Саят-Нова тебе слуга, не больше. Всё ж мне не понять,
Чтоб, отвернувшись от него, твой лик сиял, пленительный.
Пер. с армянского Ю. Верховского
ххх
Ты - пенная Кура с волной Аракса мутноводной.
Вконец измучен я твоей повадкой сумасбродной.
Похожа ты на златоткань отделки превосходной.
Глаза и брови красотой блистают благородной.
«Но что я дам тебе взамен?» - шепчу в тоске бесплодной.
Иной на пиршестве вкушать вино и снедь стремится.
Другой за праздничным столом к стихам - заметь - стремится.
А мой язык тебя одну всегда воспеть стремится.
О том - и сердцу век болеть, к тому и впредь стремиться!
Кто в розу, как оса, впился? Оставь ее, негодный!
Тебя воспевший - океан чернил, как я, испишет.
Тебя узревший - ничего не ест, не пьет, не дышит.
Других возлюбленных совсем не видит и не слышит.
Как солнце, выглянешь из туч - и мир весельем пышет,
А без тебя тоскует он, как сирота безродный.
Приди и вслушайся в мои слова, журавль Багдада,
Индийский нежный попугай, чей голос мне отрада.
Тому, кто правду говорит, хоть раз поверить надо:
И для красавицы Ширин опасен враг Фархада!
Беда мне с милою такой строптивой, злой, холодной!
Что делать, если нарды вдруг смешала, мне в насмешку,
Убила доведь, повела вперед простую пешку?
Без розы соловей поет и плачет вперемежку.
На свете бед - не перечесть. Ищи свою, не мешкай!
Страдаешь ты, Саят-Нова, от робости природной.
Пер. с грузинского В. Потаповой
ххх
Поверь мне, кованый железа кусок -
И то железкою кривой назовут.
Резьба - тарелке деревянной не впрок,
И деревяшку - таковой назовут.
Должны ложиться стройным рядом слова.
Хитрец привык везде искать смысла два.
Приметы дерева - и цвет и листва.
Траву - не хною, а травой назовут.
Парча красива, но добротней - сукно,
А ситцу в стирке расползтись суждено,
Стекло в оправе золотой всё равно
Стеклом, качая головой, назовут.
Хвалиться княжеством иной может зря.
Назваться ива и сосной может зря.
Я - сазандар грузинского царя.
Саят-Нову - Саят-Новой назовут!
Пер. с грузинского В. Потаповой
ххх
Дитя океана! Мой перл! Для тебя
Алмазов и лалов не жаль, назани,
Язык твой как сахар, уста как пинджан,
А губы как мед и миндаль, назани!
О нежная, крови моей не пролей!
Лицо твое - кости слоновой белей,
Червонные косы - цепей тяжелей,
А родинка - сердцу печаль, назани!
Пугливая ты куропатка в горах,
В парче твоя грудь, как шамамы в садах,
Твой стан - на токарных точили станках,
Зачем ты закуталась в шаль, назани?
Ты - роза, фиалка блаженных долин,
Пера на короне бесценный кармин,
Похищенный в шахских таможнях муслин,
Глаза твои - темный хрусталь, назани!
Саят-Нова - пирам наследник прямой,
Дана ему песенной ты ворожбой,
К любви он рванулся - и ранен тобой,
И раны сочтет он едва ль, назани!
1 июня 1742
Пер. с азербайджанского Арс. Тарковского
https://youtube.com/watch?v=Yry9eyfvn40&feature=share
ххх
Она взрастила сад красот: айва и гранаты - в ней.
В ней амбра с мускусом слились, всех стран ароматы - в ней.
Фиалок, майорана дух, дух розы и мяты - в ней.
В миру - зима, но все цветы, что вёснам так святы, - в ней.
Я юн еще, и жарок я, помилуй и не сжигай.
Что делать мне! Свое чело и плечи не украшай.
Сегодня с ланью схожа ты, ты стан свой не расправляй!
Весь мир, что лег в тени чинар, прохладой объятый, - в ней.
В саду твоем звенит бюльбюль и розовый пышен куст.
Под вечер, утром и вовек весь мир без тебя мне пуст.
Проснулся я, вскочил и пью дыханье желанных уст.
На помощь! Гибну! Властный жар, бедою чреватый, - в ней.
Вновь ранит грудь мою она, всё новых я жду невзгод.
Всё страждет грудь. Ища лекарств, к прекрасной нашел я ход.
И вот от яр услышал я: «Ко мне приходи раз в год».
Разит певца - всё ж камфара любви тороватой - в ней.
Сказали мне, она твердит: «Мне ль пара Саят-Нова?
Он вечно с сазом, лишь поет так яро Саят-Нова».
Есть шелк? Так покупатель, знай, муара Саят-Нова.
Тайник откроет ли мне яр? Шелка непочаты в ней!
Пер. с азербайджанского К. Липскерова
ххх
Полетим, бюльбюль, с тобою
Мы по саду кругом, кругом.
Тут зимой порхал я - розе
На досаду - кругом, кругом.
Ах, бюльбюль, цветка достиг он,
Страсти языка достиг он.
И тебя, тоска, достиг он,
Мчась, рыдая, кругом, кругом.
Соловья от роз прогнал ты,
В тьму грозой угроз прогнал ты,
И меня, без слез, прогнал ты,
Враг, блуждая крутом, кругом.
Строже яр мне не встречалось.
Так скорбеть мне не случалось.
Счастья колесо умчалось -
Вдаль стремится кругом, кругом.
Я - Саят-Нова, и яр я
В стойкой страсти. Верен яр я.
Камня отведу ль удар я, -
Вот он мчится кругом, кругом!
Пер. с азербайджанского К. Липскерова
https://youtube.com/watch?v=d1F5KHd0eXU&feature=share
ххх
Схожа с ланью, убежавшей от ловца,
Горделива и скромна проходит яр.
Красит родинка атлас ее лица,
В пояске златом, стройна, проходит яр.
Заклеймила и в полон меня взяла,
Цепь любви стальную яр, звеня, взяла,
Солнца яркого лучи у дня взяла,
Как прелестная луна, проходит яр.
На рожденную от феи дочь - взгляни,
Зубы - жемчуг, все равны точь-в-точь, - взгляни.
Кудри - змеи, а темны как ночь - взгляни.
Змей клубком оплетена, проходит яр.
Раны, горлинка, не береди моей,
Буря, пламя и пожар в груди моей.
Гибель от судьбы ты отведи моей, -
Словно море холодна, проходит яр.
Гиацинт, ковыль - шелка волос ее,
Создал бог под стать ей прелесть кос ее.
Друг Саят-Нова, люби без слез ее,
В золотой парче, одна, проходит яр.
Пер. с азербайджанского В. Звягинцевой
ххх
Глянь на грудь мою, - не кровь ли всё течет, всё течет!
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
День и ночь она мне душу всё влечет, всё влечет,
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Ну скажи мне, что я сделал, в чем вина, в чем вина?
Это сердце отдал милой я навек, я сполна.
Как Бахлул, в сетях уснул я, и в душе ты одна.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Заболел я, а лекарства не найти, не найти.
Чтоб избегнуть бед любовных, не обрел я пути.
Мчится уточка к озерам, мне невмочь к ней пройти.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Стал пловцом я, в волнах моря я поплыл, я поплыл.
Как Фархад, горел и в скалы ударял что есть сил.
Как Меджнун, к Лейле взывая, по пескам я бродил.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Вся в крови, как видно, печень - и горит, и горит.
Вскрыто сердце, и из сердца путь для крови открыт.
И Саят-Нова рыдает и твердит, говорит:
«Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр».
Пер. с азербайджанского К. Липскерова
Вардатон - у церкви Сурб Геворг
... Вардатон - не только праздник памяти Саят Нова, но и праздник - памяти армянского Тбилиси - больше не существующего
... армяне составляли заметную часть населения Тбилиси, начиная как минимум с XIII века, когда об этом написал Марко Поло в своей Книге чудес света - в течение всего XIX-го века они составляли здесь большинство - а в начале XIX века - после разорения города персами, во время которого был убит Саят Нова - армяне составляли более 90% населения - после вхождения Грузии в Российскую империю ситуация стала меняться - грузинское население стало увеличиваться - также как и русское - и к началу XX в. грузины в Тбилиси по числу населения примерно сравнялись с армянами - всё изменило падение независимой Грузинской республики и вхождение в СССР - но перед этим - в 1914 г. - классик армянской поэзии Ованес Туманян, живший в Тбилиси, успел основать в честь своего земляка - Саят Новы - Вардатон
... между мероприятиями в Сурб Геворг и выступлением ансамбля Саят Нова на Майдане - около 3-х часов - я решил потратить это время на розыски старой полуразрушенной армянской церкви на Авлабаре - некогда - самой высокой армянской церковью в Тбилиси
... большинство армянских церквей и соборов, существовавших в армянском Тбилиси в XVIII - XIX вв. в XX веке было передано грузинской православной епархии - или снесено - немногие уцелели - несколько церквей пришло в запустение, разрушилось - главная из них - Кармир ванк (= Красный монастырь)/ Кармир Аветаран (= Красное Евангелие) в Авлабаре
ххх
... слепая чёрная кошка греется на обрушившихся сводах армянской церкви - таких же слепых - потерявших зрение - но - кошка доверчиво мурлычет, услышав мои шаги - так же как - камень - как солнце - как армянская речь в стихах Саят Новы
Кармир ванк
... когда я вышел из церкви, меня окрикнул массивный грузинский мужчина, оплывший от жары - как свеча - сидящий на старом стульчике у винной лавки - заходите к нам - предложил он - до начала концерта оставался час - я согласился - спросил белого холодного ркацители - мужчина вынес мне бутыль - усадил на лавку - за стол - налил вина - сел напротив меня
... Д. 20 лет прожил в Москве - на метро Войковской - уехал в 1998 году - потому что потерял всё - во время дефолта - были несколько сотен тысяч - осталось 800 долларов - здесь он содержит винную лавку - возит туристов по достопримечательностям
... к нам приезжают и турки, и персы - говорит Д. - которые нас разоряли веками - но никто здесь не враг - даже русские, которые оккупировали грузинские территории
... о том же на выступлении в Европарламенте сказала Саломе Зурабишвили:
"Грузия приняла и уже полтора года принимает у себя более 80 тысяч россиян. Давайте подумаем, что это значит - принимать граждан из страны, которая оккупировала 20% вашей территории и ведет жесточайшую войну против вашего друга Украины.
Тот факт, что это произошло без серьезных инцидентов, свидетельствует о толерантности Грузии... Мы можем и должны гордиться толерантностью, но это должно сопровождаться четкими и строгими государственными регламентами (прибытия и пребывания в стране)"
... на этом разговор о политике иссякает - интереснее говорить о тбилисских топонимах - я спрашиваю про Карусельный спуск из стихотворения Цыбулевского - он должен быть где то рядом с Винным подъемом - вряд ли - сомневается Д. - ты знаешь, что в Тбилиси нет спусков - только подъемы - потому что грузины всегда идут в гору - вперед - и он приводит в свидетельство грузинскую пословицу на грузинском - ее смысл в том, что чтобы чего то достичь, надо как следует потрудиться - т.е. "пойти в гору" - у русских говорю я - существует противоположная пословица - "умный в гору не пойдет" - в этом - парирует Д. - заключается разница между грузинской и русской ментальностью
... но еще интереснее говорить о грузинском вине:
... в мире - сообщает Д. - существует 800 сортов винограда - из них 600 растет в Грузии - но не Изабелла? - интересуюсь я, заметив отсутствие вина из Изабеллы, по которому скучаю (оно запрещено в Евросоюзе - официальная причина запрета - якобы более высокое содержание метанола в винах из сортов американского происхождения) - Изабелла - рассказывает Д. - чужой виноград - не наш - у нас его называют Одесса - её выращивают только в Гурии - чаще всего ради лозы - ради тени - лоза Изабеллы даёт хорошую тень - а вино очень быстро портится - к декабрю его надо выпить - кроме того, что бы и как бы ты не смешивал с Изабеллой - она всегда пересилит - любые сорта винограда - все равно получится Изабелла
ххх
... я распрощался с Д. когда уже должен был начаться концерт - почти скатился по Винному подъему - вниз - к майдану - где уже объявляли - на армянском - потом на грузинском - о составе участников ансамбля Саят Нова
... сильные мужские голоса берущие стих за горло - сжимающие его - как горло врага - ласкающие - как шею возлюбленной - но всегда - с особой торжественностью - как возлагают в могиле розу ...
Вардатон. Майдан
ххх
... чтение стихов Саят Нова возвращает к персидской поэзии - из-за общей образности - Лейла и Меджнун, Ширин и Фархад, Ростом (герой Шах намэ, "присвоенный" также грузинским фольклором) - и даже выход за пределы этой образности - обращение к кавказским легендарным персонажам Лохман, Бахлул - не снимает этого ощущения: так же как Изабелла при смешивании "пересиливает" остальные сорта - остается Изабеллой - персидская поэзия при смешении с другой так же "пересиливает" - возвращает к сказкам 1001-й ночи, которые я продолжаю читать - к воспоминаниям о Самарканде и Средней Азии, которых не провоцирует ничто другое - я оказываюсь в другой Грузии - очень слабо связанной с реальной - но лишь до тех пор, пока не выпит первый стакан вина, смывающий историческое прошлое - возвращающий в настоящее
Майдан - памятник Саят Нова - лоза и саз
Саят Нова
ххх
Сколь многоцветен тот калам, который вдохновляешь ты!
Приманку - родинку свою - в силках волос скрываешь ты!
О роза! Скольких соловьев на муки обрекаешь ты!
В улыбке перлы обнажив, влюбленных ослепляешь ты!
Твое прекрасное лицо - полночный месяц молодой!
Твой локон, чтоб его завить, не надо смачивать водой.
О, скольких сбила ты с пути, светя неверною звездой!
В меджлисе песнею своей веселье зажигаешь ты.
На красоту твою взглянуть из дальних мест народ спешит,
Неисцеляемым она выздоровление сулит,
Идешь, браслетами звеня, - чонгури сладостно звучит,
Что мне сантур и каманча, когда мой слух пленяешь ты!
Бутоны роз и лилий снег - твоя волнующая грудь,
Не нужен мне в саду рехан - твой аромат хочу вдохнуть!
О, паруса твоих волос! Случится ветру их раздуть -
Я вижу - гордым кораблем на гребни волн взлетаешь ты!
Но как тебя ни восхваляй - ты всё прекрасней во сто крат,
Фиалка, роза, нунуфар, долины майской аромат!
Не устоит Саят-Нова, падет, безумием объят,
Своею нежной красотой навеки опьяняешь ты!
Март 1759
Пер. с армянского Д. Виноградова
ххх
Из всех людьми хваленных лир полней звучишь ты, каманча!
Кто низок, не иди на пир: пред ним молчишь ты, каманча!
Но к высшему стремись: весь мир, всех покоришь ты, каманча!
Тебя не уступлю я: мне принадлежишь ты, каманча!
Ушко - серебряное будь, сверкай на голове - алмаз;
Рука- слоновой кости будь, на чреве - перламутр, что глаз;
Струна - из злата свита будь, резьбой пленяй, железо, нас;
Ты - бриллиант и лал! И суд - всех посрамишь ты, каманча.
Смычок быть должен золочен, чтоб пышно он блистал, звеня;
Певучий волос - быть сплетен из косм крылатого коня.
Тем, как бальзам, даришь ты сон, тех ты бодришь всю ночь, до дня.
Ты - золотой сосуд с вином, и всех пьянишь ты, каманча.
В ашуге две души с тобой: ему и чай и кофе есть;
Когда он утомлен игрой, на полке ты находишь честь,
Когда ж поет - вновь пир горой, ты - празднеств и гуляний весть!
Собрав красавиц вкруг себя, их всех манишь ты, каманча!
Ты всем даешь веселый вид, с тобой опять здоров больной;
Чуть сладкий зов твой зазвучит, блажен, кто говорит с тобой.
Проси, да скажут: «Бог продлит дни нас пленявшего игрой!»
Доколе жив Саят-Нова, что не узришь ты, каманча!
1759
Пер. с армянского В. Брюсова
https://youtube.com/watch?v=2gqWqZOuJTA&feature=share
ххх
Мне люди скажут: я по красе томлюсь.
Меджнун с Лейлой отрадней жизнь вели.
Тебе всечасно люди глядят в уста.
Всегда, как притчи, речи твои текли.
Язык твой - сахар или медовый сот.
Твой волос - нить рехана, что к розе льнет.
Побудь со мной, как день Цахказард придет.
Парчой золото-алой мне взор спали!
О, как-нибудь сгубите меня, прошу!
Вот я - мишень, пронзите меня, прошу!
Камнями поразите меня, прошу!
Забыл, тебе внимая, как дни прошли.
Я сам себя такою тоской убью,
Из глаз я слезы с кровью всечасно лью,
За днями дни питаю тоску свою,
Как соловей над розой, томясь вдали.
Безумен я. Колдуньи надменной нет.
Той, что не может быть неизменной, нет.
Саят-Нова сказал: драгоценной нет.
Я, проливая слезы, бреду в пыли.
Пер. с армянского С. Шервинского
ххх
Ты - джаваир индийских стран, бесценный лал пленительный.
Коснешься - дашь всему красу, златой паргал пленительный.
Богач не каждый клад такой себе сыскал пленительный.
С тобой ли людям говорить, Ростома-Зал пленительный?
Самшит лесов, созрела ты, твой стройный стан стругать - зачем?
Тобой блажен твой господин, так на других взирать - зачем?
Твой лик - золототканый плат; пером его пятнать - зачем?
Бел, зелен, красен сарисар - тобою ал, пленительный.
Легко ль отречься от тебя, тебя найдя с трудом, с огнем?
Увидит кто лицо твое - и помрачается умом,
Бесценный яхонт и алмаз, что в джаваирах весь кругом,
Скандар-Зулхар так талисман нам завещал - пленительный.
Всё время на прогулке ты и розы и фиалки рвешь,
Из уст - хрустальный гулабдан - вод розовых ты капли льешь,
Перо на царственном венце, нить золотую ты прядешь,
Ловца избегнувший джейран или марал пленительный.
Яр, отойти мне от тебя куда трудней, чем умирать.
От страсти обезумел я, а помощь как себе подать?
Саят-Нова тебе слуга, не больше. Всё ж мне не понять,
Чтоб, отвернувшись от него, твой лик сиял, пленительный.
Пер. с армянского Ю. Верховского
ххх
Ты - пенная Кура с волной Аракса мутноводной.
Вконец измучен я твоей повадкой сумасбродной.
Похожа ты на златоткань отделки превосходной.
Глаза и брови красотой блистают благородной.
«Но что я дам тебе взамен?» - шепчу в тоске бесплодной.
Иной на пиршестве вкушать вино и снедь стремится.
Другой за праздничным столом к стихам - заметь - стремится.
А мой язык тебя одну всегда воспеть стремится.
О том - и сердцу век болеть, к тому и впредь стремиться!
Кто в розу, как оса, впился? Оставь ее, негодный!
Тебя воспевший - океан чернил, как я, испишет.
Тебя узревший - ничего не ест, не пьет, не дышит.
Других возлюбленных совсем не видит и не слышит.
Как солнце, выглянешь из туч - и мир весельем пышет,
А без тебя тоскует он, как сирота безродный.
Приди и вслушайся в мои слова, журавль Багдада,
Индийский нежный попугай, чей голос мне отрада.
Тому, кто правду говорит, хоть раз поверить надо:
И для красавицы Ширин опасен враг Фархада!
Беда мне с милою такой строптивой, злой, холодной!
Что делать, если нарды вдруг смешала, мне в насмешку,
Убила доведь, повела вперед простую пешку?
Без розы соловей поет и плачет вперемежку.
На свете бед - не перечесть. Ищи свою, не мешкай!
Страдаешь ты, Саят-Нова, от робости природной.
Пер. с грузинского В. Потаповой
ххх
Поверь мне, кованый железа кусок -
И то железкою кривой назовут.
Резьба - тарелке деревянной не впрок,
И деревяшку - таковой назовут.
Должны ложиться стройным рядом слова.
Хитрец привык везде искать смысла два.
Приметы дерева - и цвет и листва.
Траву - не хною, а травой назовут.
Парча красива, но добротней - сукно,
А ситцу в стирке расползтись суждено,
Стекло в оправе золотой всё равно
Стеклом, качая головой, назовут.
Хвалиться княжеством иной может зря.
Назваться ива и сосной может зря.
Я - сазандар грузинского царя.
Саят-Нову - Саят-Новой назовут!
Пер. с грузинского В. Потаповой
ххх
Дитя океана! Мой перл! Для тебя
Алмазов и лалов не жаль, назани,
Язык твой как сахар, уста как пинджан,
А губы как мед и миндаль, назани!
О нежная, крови моей не пролей!
Лицо твое - кости слоновой белей,
Червонные косы - цепей тяжелей,
А родинка - сердцу печаль, назани!
Пугливая ты куропатка в горах,
В парче твоя грудь, как шамамы в садах,
Твой стан - на токарных точили станках,
Зачем ты закуталась в шаль, назани?
Ты - роза, фиалка блаженных долин,
Пера на короне бесценный кармин,
Похищенный в шахских таможнях муслин,
Глаза твои - темный хрусталь, назани!
Саят-Нова - пирам наследник прямой,
Дана ему песенной ты ворожбой,
К любви он рванулся - и ранен тобой,
И раны сочтет он едва ль, назани!
1 июня 1742
Пер. с азербайджанского Арс. Тарковского
https://youtube.com/watch?v=Yry9eyfvn40&feature=share
ххх
Она взрастила сад красот: айва и гранаты - в ней.
В ней амбра с мускусом слились, всех стран ароматы - в ней.
Фиалок, майорана дух, дух розы и мяты - в ней.
В миру - зима, но все цветы, что вёснам так святы, - в ней.
Я юн еще, и жарок я, помилуй и не сжигай.
Что делать мне! Свое чело и плечи не украшай.
Сегодня с ланью схожа ты, ты стан свой не расправляй!
Весь мир, что лег в тени чинар, прохладой объятый, - в ней.
В саду твоем звенит бюльбюль и розовый пышен куст.
Под вечер, утром и вовек весь мир без тебя мне пуст.
Проснулся я, вскочил и пью дыханье желанных уст.
На помощь! Гибну! Властный жар, бедою чреватый, - в ней.
Вновь ранит грудь мою она, всё новых я жду невзгод.
Всё страждет грудь. Ища лекарств, к прекрасной нашел я ход.
И вот от яр услышал я: «Ко мне приходи раз в год».
Разит певца - всё ж камфара любви тороватой - в ней.
Сказали мне, она твердит: «Мне ль пара Саят-Нова?
Он вечно с сазом, лишь поет так яро Саят-Нова».
Есть шелк? Так покупатель, знай, муара Саят-Нова.
Тайник откроет ли мне яр? Шелка непочаты в ней!
Пер. с азербайджанского К. Липскерова
ххх
Полетим, бюльбюль, с тобою
Мы по саду кругом, кругом.
Тут зимой порхал я - розе
На досаду - кругом, кругом.
Ах, бюльбюль, цветка достиг он,
Страсти языка достиг он.
И тебя, тоска, достиг он,
Мчась, рыдая, кругом, кругом.
Соловья от роз прогнал ты,
В тьму грозой угроз прогнал ты,
И меня, без слез, прогнал ты,
Враг, блуждая крутом, кругом.
Строже яр мне не встречалось.
Так скорбеть мне не случалось.
Счастья колесо умчалось -
Вдаль стремится кругом, кругом.
Я - Саят-Нова, и яр я
В стойкой страсти. Верен яр я.
Камня отведу ль удар я, -
Вот он мчится кругом, кругом!
Пер. с азербайджанского К. Липскерова
https://youtube.com/watch?v=d1F5KHd0eXU&feature=share
ххх
Схожа с ланью, убежавшей от ловца,
Горделива и скромна проходит яр.
Красит родинка атлас ее лица,
В пояске златом, стройна, проходит яр.
Заклеймила и в полон меня взяла,
Цепь любви стальную яр, звеня, взяла,
Солнца яркого лучи у дня взяла,
Как прелестная луна, проходит яр.
На рожденную от феи дочь - взгляни,
Зубы - жемчуг, все равны точь-в-точь, - взгляни.
Кудри - змеи, а темны как ночь - взгляни.
Змей клубком оплетена, проходит яр.
Раны, горлинка, не береди моей,
Буря, пламя и пожар в груди моей.
Гибель от судьбы ты отведи моей, -
Словно море холодна, проходит яр.
Гиацинт, ковыль - шелка волос ее,
Создал бог под стать ей прелесть кос ее.
Друг Саят-Нова, люби без слез ее,
В золотой парче, одна, проходит яр.
Пер. с азербайджанского В. Звягинцевой
ххх
Глянь на грудь мою, - не кровь ли всё течет, всё течет!
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
День и ночь она мне душу всё влечет, всё влечет,
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Ну скажи мне, что я сделал, в чем вина, в чем вина?
Это сердце отдал милой я навек, я сполна.
Как Бахлул, в сетях уснул я, и в душе ты одна.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Заболел я, а лекарства не найти, не найти.
Чтоб избегнуть бед любовных, не обрел я пути.
Мчится уточка к озерам, мне невмочь к ней пройти.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Стал пловцом я, в волнах моря я поплыл, я поплыл.
Как Фархад, горел и в скалы ударял что есть сил.
Как Меджнун, к Лейле взывая, по пескам я бродил.
Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр.
Вся в крови, как видно, печень - и горит, и горит.
Вскрыто сердце, и из сердца путь для крови открыт.
И Саят-Нова рыдает и твердит, говорит:
«Я измучился, всё жду я нежной яр, милой яр».
Пер. с азербайджанского К. Липскерова