Расставание.
Она ушла...
...Встретился я с ней года два назад. Темная красавица с крутым нравом. Я не умел с ней обращаться: часто обижал ее, не уделял нужного внимания... Однакож она терпела, сколько могла, честно предупреждая меня обо всех начинающихся проблемах.
Я ее любил - она была моей первой. Норовистая кобылка была, честное слово... Порой доставляла мне ни с чем не сравнимое удовольствие... Рычала и кричала всегда во всю мощь своих легких. В шахматы играла, удивляя свидетелей...
Жмотился я на нее. Кормил и поил, правда, всегда хорошо, как правило, в ресторанах одной сети, любила она зело это дело.... Не дай бог напоить ее не в любимом месте: обижалась и начинала фыркать. Фыркала она прикольно: как будто соринка в нос попала.
Как-то раз один выродок шлепнул ей по заду, а зад у ней был знатный... Синяков понаставил, сученыш... Пришлось сделать пластическую операцию задницы. Не нравился ей результат, зело не нравился...
Потом... Потом я сам как-то ее побил. Не провинилась она, нет, просто нервы у меня не выдержали. Потом опять пластика, хорошая такая пластика мордашки...
Тяжелая была у нее судьба. Зимой в пьяной драке ей выбили глаз, сломали орбиту, треснул череп... Два месяца я собирал деньги, таки сделали трансплантацию глаза, лобовую кость заменили.
В последние полгода она уже болела. Как - то раз в самом начале весны у нее случилась блокада коленных суставов: мениски окончательно стерлись. Я бы даже сказал - сгорели нахрен, потому что она поддерживала меня во всех спортивных начинаниях... Опять операция, трансплантация менисков...
Она никогда не любила толстых и тяжелых матрон: точнее - всегда их презирала. Презирава за уродливый вид, за неповоротливость, за дурацкие имена и постоянную грязь и потливость. Совсем недавно одна такая матрона ей отомстила: когтем своим нестриженым и грязным поцарапала ей бок до крови. Вроде как случайно, вроде как не желая. Она стойко терпела, уже не требуя вмешательства. Прекрасно понимая, что я ей изменяю уже вовсю: изменяю со светлой молодухой, которая исполняет все мои капризы, потакает всем извращениям, ласкает чувство гордости, мол, посмотрите, с какой я красавкой гуляю.
Ей было горько и обидно. И она ушла. Ушла как-то тихо и незаметно, к хорошему, надежному парню, который будет ее любить и ухаживать за ее застарелыми ранами...
Я тебе обещаю, любимая, что в память о тебе больше не заведу романы с твоими родными сестрами. Будь счастлива...
...Встретился я с ней года два назад. Темная красавица с крутым нравом. Я не умел с ней обращаться: часто обижал ее, не уделял нужного внимания... Однакож она терпела, сколько могла, честно предупреждая меня обо всех начинающихся проблемах.
Я ее любил - она была моей первой. Норовистая кобылка была, честное слово... Порой доставляла мне ни с чем не сравнимое удовольствие... Рычала и кричала всегда во всю мощь своих легких. В шахматы играла, удивляя свидетелей...
Жмотился я на нее. Кормил и поил, правда, всегда хорошо, как правило, в ресторанах одной сети, любила она зело это дело.... Не дай бог напоить ее не в любимом месте: обижалась и начинала фыркать. Фыркала она прикольно: как будто соринка в нос попала.
Как-то раз один выродок шлепнул ей по заду, а зад у ней был знатный... Синяков понаставил, сученыш... Пришлось сделать пластическую операцию задницы. Не нравился ей результат, зело не нравился...
Потом... Потом я сам как-то ее побил. Не провинилась она, нет, просто нервы у меня не выдержали. Потом опять пластика, хорошая такая пластика мордашки...
Тяжелая была у нее судьба. Зимой в пьяной драке ей выбили глаз, сломали орбиту, треснул череп... Два месяца я собирал деньги, таки сделали трансплантацию глаза, лобовую кость заменили.
В последние полгода она уже болела. Как - то раз в самом начале весны у нее случилась блокада коленных суставов: мениски окончательно стерлись. Я бы даже сказал - сгорели нахрен, потому что она поддерживала меня во всех спортивных начинаниях... Опять операция, трансплантация менисков...
Она никогда не любила толстых и тяжелых матрон: точнее - всегда их презирала. Презирава за уродливый вид, за неповоротливость, за дурацкие имена и постоянную грязь и потливость. Совсем недавно одна такая матрона ей отомстила: когтем своим нестриженым и грязным поцарапала ей бок до крови. Вроде как случайно, вроде как не желая. Она стойко терпела, уже не требуя вмешательства. Прекрасно понимая, что я ей изменяю уже вовсю: изменяю со светлой молодухой, которая исполняет все мои капризы, потакает всем извращениям, ласкает чувство гордости, мол, посмотрите, с какой я красавкой гуляю.
Ей было горько и обидно. И она ушла. Ушла как-то тихо и незаметно, к хорошему, надежному парню, который будет ее любить и ухаживать за ее застарелыми ранами...
Я тебе обещаю, любимая, что в память о тебе больше не заведу романы с твоими родными сестрами. Будь счастлива...