Ирландский жених и волгоградские эксперты
Как-бы ни жаловалась я на жизнь, а есть в ней одно существенное преимущество - счастье подстерегает меня в ней буквально за каждым углом. Иногда просто иду, а оно бросается под ноги, я ногой стрясу, а оно уцепилось и волочится следом. Так и в этот раз, когда одним томным вечером я после ужина ковыряла в зубах куриной косточкой, в мой фэйсбук постучалась любовь всей моей жизни.
Любовь была высока, смугла,писала по-английски без грамматических ошибок а-ля "туркиш стайл" и располагала двумя фотографиями в профайле. Звали любовь - Дэвид Марк. На самом деле, явление иностранца в моём фэйсбуке не приравнивается к вселенскому знамению: мошенничество цветет и процветает, а моя умильная рожица вероятно делает меня неплохой кандидаткой на роль лоха, без которого жизнь, как известно, плоха.
Пока весы колебались между "принять" - "отклонить" я обратила внимание на деталь, которая решила всё. В общих друзьях у нас с Дэвидом значился... волгоградский политолог Виталий Арьков. Собственно, для меня нет лучшей рекомендации.
Тихо изумляясь тому, как же длинны руки у волгоградского экспертного сообщества, я вступила в переписку.
Довольно быстро выяснилось, что Дэвид практически во всём отвечает моим представлениям об идеальном мужчине. Как минимум потому, что он - капитан дальнего плавания. Сын престарелой профессорской пары, он получил образование в Гарварде, женился и растил чудную дочь Бенедикту ровно до тех пор пока пять лет назад страшная автомобильная катастрофа не унесла жизнь его супруги. С тех пор Дэвид сосредоточился на работе и единственной отрадой его стала маленькая Бенедикта. Дэвид живёт в ирландском городе Лисбон, является богобоязненным христианином, печёт кексы и играет на саксофоне по пятницам с трёх до пяти. Я думаю, что крестиком тоже вышивает, только забыл об этом сказать.
Тут бы мне и потечь, как сопле из носа перегулявшего школьника, но с йуного децтва воспитание меня велось неправильно и не соответствовало женскому триединству "кюхен-киндер-кирхен". Поэтому я вынула из зубов кость и задала потенциально любимому три кратких вопроса. Откуда он знает Виталия Арькова? Как он относится к Ирландской Армии Освобождения? Почему для получения высшего образования он выбрал далекий амерканский Гарвард, так-то до Оксфорда всяко ближе?
Дэвид проявил чисто ирландскую строптивость и провертел проигнорировал все три вопроса. Причём если молчание по поводу первого еще можно оправдать внезапным исчезновением Виталия Арькова из списка общих друзей, то безразличие к двум последним стало занозой в моей нежной заднице душе. Зато Дэвид пространно описывал своё мнение по поводу слияния наших душ, совместного будущего, рук, которыми он хочет меня обнять, губ, которыми отчаянно жаждет меня целовать и, слава Богу, умолчал относительно других частей своего тела и их функциональных особенностей. В конце он лаконично добавил, что уже на следующий день отбывает в мореходку до Австралии в связи с чем желал бы немедленно произвести со мной телефонный коннект и прислал свой номер. Пока я прикидывала, сколько сразу с меня снимут денег за один набор и на чей счёт в Зимбабве они упадут, Дэвид запросил мой номер для того, чтобы позвонить самому.
А что с моими вопросами?, - поинтересовалась я.
Молчание было мне ответом. Женское счастье, которого так отчаянно желают мне даже на чужих юбилеях, уплывало на глазах. В Австралию.
Еще один удар я получила на следующее утро. Коллега, с которой я интимно делилась подробностями своего романа, показала мне сообщение, которое прислал ей Дэвид Марк. Мой Дэвид. Надо полагать прямо по пути в Австралию, паскудник. "Здравствуй, красавица. Я гулял по страницам и увидел тебя. Мы можем быть друзьями?".
Эти заветные медоточивые слова теперь предназначались другой. Мир потемнел и грозил накернится окончательно, но будучи носительницами исконного российского коллективизма мы с коллегой нашли выход. Даже несколько. Например, мы можем жить в Ирландии дружной шведской семьёй (да, я понимаю, что в Швеции делать это было бы логичнее, но надо принимать жизнь такой, какая она есть). А можем попросить у него денег в благотворительных целях - на сбор ушанок для русских медведей. В конце концов мы решили отдаться современным трендам, в результате чего коллега написала Дэвиду, что она не лЭди, а вполне себе "бой", но всё равно не прочь познакомиться с таким сладким пареньком, а я в то же время примирительно кинула ему своё скупое "хау а ю?".
Сидим вот теперь, судорожно обновляем страницу сообщений. В море шторм.
К Виталию Арькову у меня конечно гораздо больше вопросов;)
А вот кстати, и Дэвид. Типичный ирландец. Фотка сделана прямо в порту, судя по спецовке.
Ну кто бы устоял?))
Любовь была высока, смугла,писала по-английски без грамматических ошибок а-ля "туркиш стайл" и располагала двумя фотографиями в профайле. Звали любовь - Дэвид Марк. На самом деле, явление иностранца в моём фэйсбуке не приравнивается к вселенскому знамению: мошенничество цветет и процветает, а моя умильная рожица вероятно делает меня неплохой кандидаткой на роль лоха, без которого жизнь, как известно, плоха.
Пока весы колебались между "принять" - "отклонить" я обратила внимание на деталь, которая решила всё. В общих друзьях у нас с Дэвидом значился... волгоградский политолог Виталий Арьков. Собственно, для меня нет лучшей рекомендации.
Тихо изумляясь тому, как же длинны руки у волгоградского экспертного сообщества, я вступила в переписку.
Довольно быстро выяснилось, что Дэвид практически во всём отвечает моим представлениям об идеальном мужчине. Как минимум потому, что он - капитан дальнего плавания. Сын престарелой профессорской пары, он получил образование в Гарварде, женился и растил чудную дочь Бенедикту ровно до тех пор пока пять лет назад страшная автомобильная катастрофа не унесла жизнь его супруги. С тех пор Дэвид сосредоточился на работе и единственной отрадой его стала маленькая Бенедикта. Дэвид живёт в ирландском городе Лисбон, является богобоязненным христианином, печёт кексы и играет на саксофоне по пятницам с трёх до пяти. Я думаю, что крестиком тоже вышивает, только забыл об этом сказать.
Тут бы мне и потечь, как сопле из носа перегулявшего школьника, но с йуного децтва воспитание меня велось неправильно и не соответствовало женскому триединству "кюхен-киндер-кирхен". Поэтому я вынула из зубов кость и задала потенциально любимому три кратких вопроса. Откуда он знает Виталия Арькова? Как он относится к Ирландской Армии Освобождения? Почему для получения высшего образования он выбрал далекий амерканский Гарвард, так-то до Оксфорда всяко ближе?
Дэвид проявил чисто ирландскую строптивость и провертел проигнорировал все три вопроса. Причём если молчание по поводу первого еще можно оправдать внезапным исчезновением Виталия Арькова из списка общих друзей, то безразличие к двум последним стало занозой в моей нежной заднице душе. Зато Дэвид пространно описывал своё мнение по поводу слияния наших душ, совместного будущего, рук, которыми он хочет меня обнять, губ, которыми отчаянно жаждет меня целовать и, слава Богу, умолчал относительно других частей своего тела и их функциональных особенностей. В конце он лаконично добавил, что уже на следующий день отбывает в мореходку до Австралии в связи с чем желал бы немедленно произвести со мной телефонный коннект и прислал свой номер. Пока я прикидывала, сколько сразу с меня снимут денег за один набор и на чей счёт в Зимбабве они упадут, Дэвид запросил мой номер для того, чтобы позвонить самому.
А что с моими вопросами?, - поинтересовалась я.
Молчание было мне ответом. Женское счастье, которого так отчаянно желают мне даже на чужих юбилеях, уплывало на глазах. В Австралию.
Еще один удар я получила на следующее утро. Коллега, с которой я интимно делилась подробностями своего романа, показала мне сообщение, которое прислал ей Дэвид Марк. Мой Дэвид. Надо полагать прямо по пути в Австралию, паскудник. "Здравствуй, красавица. Я гулял по страницам и увидел тебя. Мы можем быть друзьями?".
Эти заветные медоточивые слова теперь предназначались другой. Мир потемнел и грозил накернится окончательно, но будучи носительницами исконного российского коллективизма мы с коллегой нашли выход. Даже несколько. Например, мы можем жить в Ирландии дружной шведской семьёй (да, я понимаю, что в Швеции делать это было бы логичнее, но надо принимать жизнь такой, какая она есть). А можем попросить у него денег в благотворительных целях - на сбор ушанок для русских медведей. В конце концов мы решили отдаться современным трендам, в результате чего коллега написала Дэвиду, что она не лЭди, а вполне себе "бой", но всё равно не прочь познакомиться с таким сладким пареньком, а я в то же время примирительно кинула ему своё скупое "хау а ю?".
Сидим вот теперь, судорожно обновляем страницу сообщений. В море шторм.
К Виталию Арькову у меня конечно гораздо больше вопросов;)
А вот кстати, и Дэвид. Типичный ирландец. Фотка сделана прямо в порту, судя по спецовке.
Ну кто бы устоял?))