Про толерантность в искусстве
Неаккуратно сформулировано, но в целом верно.
Искусство в своем ядре вообще не про открытость, щедрость, великодушие или diversity, я бы сказал. Не про отношения людей и людей. Оно про отношения людей и некой странной реальности, откуда приходят людям в строго индивидуальном порядке поэтические и иные прозрения. Иначе говоря, искусство не социально.
Герой истории может быть любой расы, гендера и прочего, но героем истории как таковым ему быть необходимо. Этого левые фатально не понимают или не берут во внимание, поэтому у них с историями - и вообще с искусством - плохо.
Недурственный комментарий из поста, посвященного защите принципа diversity (разнообразия), который определяет сейчас западное искусство (вернее то, что от него осталось). Не совсем согласна про то, что искусство - это не про отношения людей и людей. Оно как раз именно про такие отношения, но не в реальном мире социальных отношений, а в той самой "некой странной реальности, откуда приходят людям в строго индивидуальном порядке поэтические и иные прозрения". То есть - реальность может стать искусством, если эта реальность, пройдя через тысячелетние фильтры коллективного бессознательного, ими очищается, избавляется от лишнего. случайного и ненужного, и превращается в символическое. Классический пример - пушкинская "Капитанская дочка". Реализм? Реализм, в смысле "про реальность", не про фей и говорящих рыбок. Но Петруша Гринев и Маша Миронова, обычные и незамысловатые молодые люди, преломившись через призму искусства, стали символами ничуть не хуже, а то и лучше, чем феи и говорящие рыбки.
Следующий тезис довольно коряво сформулирован, поэтому я его подправлю.
Герой истории может быть кем угодно и каким угодно, но он должен быть героем. А героем невозможно стать просто потому что ты какой-то расы, пола, возраста, соцположения и тд. Герой - тот кто попадает в эпицентр экзистенциального взрыва и выживает (или не выживает) в нем и это имеет для нас, наблюдателей, огромный эффект широченного спектра - от чисто эстетического до воспитательного, в зависимости от того, как он (или она) с ним справляется (или не справляется) и в зависимости от нашей способности извлечь из этой идеальной картинки какой-то реальный урок. И да, левые этого совершенно не понимают. Что наши левые не понимали, что теперь их не понимают. Что у нас тогда строили светлое будущее как это понимали партийные бонзы, что у них сейчас делают то же самое, полностью забывая о том, что искусство - не про светлое будущее вообще. Оно - про животрепещущее и очень разное настоящее (даже если формально описывает прошлое или будущее), которое проверяется вечностью. И все то, что не может пройти проверку и войти в вечность - исчезает, как и не было его. Остается только то, что может стать символом, мифом, архетипом, что не пытается оспаривать их незыблимость и необоримость, а стремится к родству с ними.
И да, образы искусства всегда тяготеют к идеальности. А если не тяготеют - это имеет совершенно четкий смысл. Если герой не прекрасен, а уродлив - это должно иметь обоснование более серьезное, чем то, что "надо показывать в кино обычных людей." Золушка - нищенка и замарашка не для того, чтоб представить в кино социальный слой домашней прислуги, презирающей традиции частого мытья, а чтоб символизировать определенный тип жертвенной женственности, все-таки получающей заслуженное вознаграждение. Квазимодо - горбун и урод не для того, чтобы репрезентовать инвалидов, а чтобы показать, что существо, внешне чудовищное, может быть ангелом в душе, и будучи ангелом в душе, он в реальности может быть также демоном стихийного протеста - как обычно, бессмысленного и беспощадного. Отелло - черный не потому, чтобы продемонстрировать, что негры более склонны к домашнему насилию: он символ дикой, простодушной доверчивости, обман которой приводит к чудовищным последствиям.
Боюсь, что демонстрации какого бы то ни было социального слоя и даже социального типа нечего делать в мире архетипов и символов, поэтому такие демонстрации для искусства - губительны, они его уничтожают. Поэтому, думаю, что человеку, занимающемуся искусством, незачем бегать по социологическим форумам. И ему нужно выбирать, чему быть верным - толерантности или музам. Как "гений и злодейство две вещи несовместные" так, боюсь что и "гений и толерантность две вещи несовместные". Или-или. "Служенье муз не терпит суеты, прекрасное должно быть величаво" и далее по тексту.
Искусство в своем ядре вообще не про открытость, щедрость, великодушие или diversity, я бы сказал. Не про отношения людей и людей. Оно про отношения людей и некой странной реальности, откуда приходят людям в строго индивидуальном порядке поэтические и иные прозрения. Иначе говоря, искусство не социально.
Герой истории может быть любой расы, гендера и прочего, но героем истории как таковым ему быть необходимо. Этого левые фатально не понимают или не берут во внимание, поэтому у них с историями - и вообще с искусством - плохо.
Недурственный комментарий из поста, посвященного защите принципа diversity (разнообразия), который определяет сейчас западное искусство (вернее то, что от него осталось). Не совсем согласна про то, что искусство - это не про отношения людей и людей. Оно как раз именно про такие отношения, но не в реальном мире социальных отношений, а в той самой "некой странной реальности, откуда приходят людям в строго индивидуальном порядке поэтические и иные прозрения". То есть - реальность может стать искусством, если эта реальность, пройдя через тысячелетние фильтры коллективного бессознательного, ими очищается, избавляется от лишнего. случайного и ненужного, и превращается в символическое. Классический пример - пушкинская "Капитанская дочка". Реализм? Реализм, в смысле "про реальность", не про фей и говорящих рыбок. Но Петруша Гринев и Маша Миронова, обычные и незамысловатые молодые люди, преломившись через призму искусства, стали символами ничуть не хуже, а то и лучше, чем феи и говорящие рыбки.
Следующий тезис довольно коряво сформулирован, поэтому я его подправлю.
Герой истории может быть кем угодно и каким угодно, но он должен быть героем. А героем невозможно стать просто потому что ты какой-то расы, пола, возраста, соцположения и тд. Герой - тот кто попадает в эпицентр экзистенциального взрыва и выживает (или не выживает) в нем и это имеет для нас, наблюдателей, огромный эффект широченного спектра - от чисто эстетического до воспитательного, в зависимости от того, как он (или она) с ним справляется (или не справляется) и в зависимости от нашей способности извлечь из этой идеальной картинки какой-то реальный урок. И да, левые этого совершенно не понимают. Что наши левые не понимали, что теперь их не понимают. Что у нас тогда строили светлое будущее как это понимали партийные бонзы, что у них сейчас делают то же самое, полностью забывая о том, что искусство - не про светлое будущее вообще. Оно - про животрепещущее и очень разное настоящее (даже если формально описывает прошлое или будущее), которое проверяется вечностью. И все то, что не может пройти проверку и войти в вечность - исчезает, как и не было его. Остается только то, что может стать символом, мифом, архетипом, что не пытается оспаривать их незыблимость и необоримость, а стремится к родству с ними.
И да, образы искусства всегда тяготеют к идеальности. А если не тяготеют - это имеет совершенно четкий смысл. Если герой не прекрасен, а уродлив - это должно иметь обоснование более серьезное, чем то, что "надо показывать в кино обычных людей." Золушка - нищенка и замарашка не для того, чтоб представить в кино социальный слой домашней прислуги, презирающей традиции частого мытья, а чтоб символизировать определенный тип жертвенной женственности, все-таки получающей заслуженное вознаграждение. Квазимодо - горбун и урод не для того, чтобы репрезентовать инвалидов, а чтобы показать, что существо, внешне чудовищное, может быть ангелом в душе, и будучи ангелом в душе, он в реальности может быть также демоном стихийного протеста - как обычно, бессмысленного и беспощадного. Отелло - черный не потому, чтобы продемонстрировать, что негры более склонны к домашнему насилию: он символ дикой, простодушной доверчивости, обман которой приводит к чудовищным последствиям.
Боюсь, что демонстрации какого бы то ни было социального слоя и даже социального типа нечего делать в мире архетипов и символов, поэтому такие демонстрации для искусства - губительны, они его уничтожают. Поэтому, думаю, что человеку, занимающемуся искусством, незачем бегать по социологическим форумам. И ему нужно выбирать, чему быть верным - толерантности или музам. Как "гений и злодейство две вещи несовместные" так, боюсь что и "гений и толерантность две вещи несовместные". Или-или. "Служенье муз не терпит суеты, прекрасное должно быть величаво" и далее по тексту.