Еще немного про инвалидов
25.Feb Dienstag
Еду на кораблике с работы. Солнце, счастье. Ослепительное сияние кранов, ветряных электростанций, суден, маяков. Не то чтобы я не устаю, ночные смены утомляют по-страшному, но приятная усталость входит в мою картину счастья.
Ночью не уснуть. Как обычно. Я в гостиной, Михель в бюро. Из гостиной выход в кухню, оттуда на балкон, там я долго танцую в темноте под кузумбу в плеере. Такая полуромантичная полуритмичная музыка. Песенка про меня:
- Love me like you do, love me like you do, like you do…
Teach me, teach me, teach me! Show me, show me, show me!
Pretty pretty baby, I’m begging begging take me!
Утром подъем в пол-шестого, умыться, глоток кофе и вперед. Сегодня первый Оле, потому что уже встал и бродит туда-сюда. Улыбчивый милашка, одеть его ортопедические носки - долгая сложная история, с этими железяками. Потом аутист … . Он приучен послушно позволять чистить ему зубы и мыть в душе, одевается почти сам, но я контролирую, потом обустраивает свое место у окна, где он играет в лего все свободное время, потом получает кофе с таблетками, кошелек и рюкзак, и идет в булочную. Он глухонемой и никогда не смотрит людям в глаза, так что едва ли он знает кто я, но он знает для чего я и порядок вещей - ему крайне важно чтобы все происходило по нужной ему системе, стояло на своих местах и т.п.
Следующая Бапси или Барбара. Она из многих, кто не ходит, но может стоять с опорой - этот момент очень облегчает уход. Она старая, все время пытается целовать меня, то мои руки, то - притянув к себе - мою голову. Она не умеет говорить, поэтому кричит, когда хочет общаться. И она все понимает, поэтому я болтаю с ней. В основном я говорю с ними всеми о том, что мы делаем в данный момент или что будем делать после.
Потом Янина. Самая нездоровая физически и самая умная в голове. Она очень хорошенькая, просто на удивление, сильно напоминает мне Лукаса. Я заметила, что хотя все эти степени инвалидности никак не названы и не классифицированы, в зависимости от повреждений все делятся на типы - видя каждого нового инвалида, я тут же вспоминаю пару-тройку похожих и автоматически знаю, как с ними обращаться. Я не испытываю никакого страха или смущения, брезгливость мне незнакома, я охотно целую и обнимаю милашек, ведь это стоит мне так мало и значит для них так много, и никогда им не надоедает!
Дальше Дорис и Снежана, которую немцы называют Сюзанна. Две похожие (по инвалидности) миленькие девочки, Дорис слепая и истекает слюнями, но Снежана просто красотка.
- Sie ist Römer, weißt du. - sagt Mitarbeiterin.
- Was ist Römer? - so ich.
- Dieses Volk, das kein eigenes Land hat.
- Sie heißen Zigeuner.
- Ja, aber man sagt nicht Zigeuner, man sagt Römer! Und Gerd, der ist an der fäkalen Phase fixiert, nach dieser Psychologietheorie.
- Anale Phase. Sie heißt „anale“. Und das ist psychoanalytische Theorie. Von Freud.
- Egal.
Еду на кораблике с работы. Солнце, счастье. Ослепительное сияние кранов, ветряных электростанций, суден, маяков. Не то чтобы я не устаю, ночные смены утомляют по-страшному, но приятная усталость входит в мою картину счастья.
Ночью не уснуть. Как обычно. Я в гостиной, Михель в бюро. Из гостиной выход в кухню, оттуда на балкон, там я долго танцую в темноте под кузумбу в плеере. Такая полуромантичная полуритмичная музыка. Песенка про меня:
- Love me like you do, love me like you do, like you do…
Teach me, teach me, teach me! Show me, show me, show me!
Pretty pretty baby, I’m begging begging take me!
Утром подъем в пол-шестого, умыться, глоток кофе и вперед. Сегодня первый Оле, потому что уже встал и бродит туда-сюда. Улыбчивый милашка, одеть его ортопедические носки - долгая сложная история, с этими железяками. Потом аутист … . Он приучен послушно позволять чистить ему зубы и мыть в душе, одевается почти сам, но я контролирую, потом обустраивает свое место у окна, где он играет в лего все свободное время, потом получает кофе с таблетками, кошелек и рюкзак, и идет в булочную. Он глухонемой и никогда не смотрит людям в глаза, так что едва ли он знает кто я, но он знает для чего я и порядок вещей - ему крайне важно чтобы все происходило по нужной ему системе, стояло на своих местах и т.п.
Следующая Бапси или Барбара. Она из многих, кто не ходит, но может стоять с опорой - этот момент очень облегчает уход. Она старая, все время пытается целовать меня, то мои руки, то - притянув к себе - мою голову. Она не умеет говорить, поэтому кричит, когда хочет общаться. И она все понимает, поэтому я болтаю с ней. В основном я говорю с ними всеми о том, что мы делаем в данный момент или что будем делать после.
Потом Янина. Самая нездоровая физически и самая умная в голове. Она очень хорошенькая, просто на удивление, сильно напоминает мне Лукаса. Я заметила, что хотя все эти степени инвалидности никак не названы и не классифицированы, в зависимости от повреждений все делятся на типы - видя каждого нового инвалида, я тут же вспоминаю пару-тройку похожих и автоматически знаю, как с ними обращаться. Я не испытываю никакого страха или смущения, брезгливость мне незнакома, я охотно целую и обнимаю милашек, ведь это стоит мне так мало и значит для них так много, и никогда им не надоедает!
Дальше Дорис и Снежана, которую немцы называют Сюзанна. Две похожие (по инвалидности) миленькие девочки, Дорис слепая и истекает слюнями, но Снежана просто красотка.
- Sie ist Römer, weißt du. - sagt Mitarbeiterin.
- Was ist Römer? - so ich.
- Dieses Volk, das kein eigenes Land hat.
- Sie heißen Zigeuner.
- Ja, aber man sagt nicht Zigeuner, man sagt Römer! Und Gerd, der ist an der fäkalen Phase fixiert, nach dieser Psychologietheorie.
- Anale Phase. Sie heißt „anale“. Und das ist psychoanalytische Theorie. Von Freud.
- Egal.