Свободный полет полярной чайки, или заплутали мы в Хибинях
Вот так всегда бывает: не успеешь приехать, а тут на тебя вопросы: мол, как съездила? Раз расскажешь, два, на третий уже сокращаешь рассказ раза в полтора, уже пятому-шестому слушателю достаются скупые ответы вида: «Да, нормально, только холодно».
Конечно, еще не вполне ясно, что слушатель внимать готов: такие отмашки или действительно связный рассказ. Так вот, уважаемые, если вам не охота внимать растечения по древу, да подробные описания - вам советую прочитать разве следующий абзац. Я постараюсь его сократить как можно сильнее. Ну а тем милым господам и дамам, что желают правду из уст моих внимать, через моё восприятие, конечно, пропущенную, прошу приступить к прочтению рассказа не слишком умного, не то, чтобы остросюжетного, не слишком лиричного или смешного - а такого, каким простое человеческое воспоминание может представить.
Начинаю я, как обещала, с эдакого краткого содержания, для друзей моих, до времени жадных. Короче всего это можно описать потоком предметов, попавших под мое внимание: такси - электричка - час у Ленина - час в очереди - рюкзаки - поезд - чужие люди - пьяные полеты - шутки - бомж-пакеты - горы из окна. Дождь в Апатитах - красный фольцваген - черные березы - маленький город - жилые кварталы - усатая женщина - 200р - редкие кафе - гора, что под окном - рюкзаки, палатки, груз - снова красный фольцваген - шутки и угрюмый водитель - холод, дождевики - Малый Будъявр - промоченные ботинки - вверх, вверх по склонам Хибин - лишайник, трехметровые березы - камни, реки, снег - туристы - назад! - мокрые ноги, губка-лишайник - переправа - Носов-герой! - сумасшедший бег - снова фольцваген - тепло и сухо… Индастриал - база географов - ветряной тоннель - комары - недостроенные здания - шахта и теплостанция. Малый Будъявр - рыбалка без рыбы - камни в воде - воздушка - жареные сосиски - раздув костра пенопопой. Краеведческий музей, попытка №1 - поиск Интернет-кафе -Большой Будъявр - большой костер - кривые березы - сосиски, вино - неприветливая хаска. Краеведческий музей, попытка №2 - фольцваген - рудник - шлагбаум - проводник - БЕЛАЗы - рыжая лайка - заброшенный склад боеприпасов - дорога - пьяные аборигены - Комариное озеро - костер, ночевка - не та дорога - путь сквозь горы - дикий сад - стоянка на реке - вперед, сквозь бурелом! - Умбозеро - стайки мальков - остров «Буян» - переговоры Героя - популярная стоянка - харчо - обида и уход Героя - ночевка - храп Григорича - поиск воды - бредогенератор и похороны Лениных - возвращение - усталость - новая дорога - кладбище БЕЛАЗов - полярный заяц - шлагбаум - фольцваген - пиво и мороженое… Краеведческий музей, попытка №3 - почта - попытка№4 - прогулки по Кировску - сборы - фольцваген - Апатиты, вокзал,12 часов - холод - Шаи-Хулуд, песчаная форель - убиение времени - глупый поход в Апатиты - поезд -обмен - скучные люди и перебежки - тёмная ночь! - Москва! - электричка - такси - дома…
Такой вышел у меня поток мыслей… Кто требует разъяснения - вперед за мной!
Глупо было бы начинать рассказ с описания дороги, но я все же начну, ибо, во-первых, не претендую на звание очень умной, а во-вторых, даже в дороге бывает не то, чтобы весело, скорее - нетривиально.
Итак, в поезд загрузилось восемь человек: моя сестра Екатерина, старшая меня на 6 лет, ее молодой человек Григорий, мой брат, Алексей, мой папа, - и друзья Григория Андрей Овсянников (мы звали его Андреем или Андрюшком), Андрей Носов (или просто Носов) и Григорич (имя которого, однако ж, Дмитрий). Места были у всех рядом - благо позаботились о билетах пораньше, поэтому всю дорогу скучать не приходилось. В поезде помимо любимых Андреем шуток над Носовым были популярны игры в карты, неиссякаемые рассказы Григорича, не раз бывавшего в Хибинах, про места, в которые мы направляемся; мерное пережевывание быстрых супов, или, по-простому, бомж-пакетов, и огурцов было тоже к нашим услугам, как и тупое разглядывание природы их окна. Забыла упомянуть, что Катя, Гриша, Андрей и Носов - геологи, а Григорич - вообще географ, а это значит неизбежное сопровождение алкоголя на любом отдыхе. К чему я об этом? А к тому, что среди шести мест своеобразного плацкартного купе, образуемого местами геологов и географа, одно принадлежало какой-то угрюмой бабке, имя которой, как позже выяснилось, тётя Катя. Представляете, каково ей было, а? Но Носов, конечно, просек, что бабкины скандалы ему нужны меньше всего в эти полтора суток, и любезно в течение получаса пытался ее сплавить в купейный вагон, где, по словам проводниц, оставались еще свободные места. При этом он даже согласился доплатить 1000р., лишь бы ее не видеть. Но бабулька уперлась, будто рогами - мы лишь пожали плечами: что ж, пусть потом не возникает. А упрямство это стало ей боком уже ночью: хорошо накушавшийся Носов упал со второй боковой полки, чем сильно напугал моего папу, спящего на соседней боковушке, и, пролетая мимо Андрея, задел в его руках пиво, облив все вокруг. А потом, когда его подняли, пытался улечься спать на койку тёти Кати. Самое забавное, что утром Носов так и не вспомнил свой полёт и слушал рассказы очевидцев с нескрываемым изумлением. Этот забавный случай стал пищей для многочисленных андрюхиных шуток над Носовым.
Прибыли в Апатиты мы около 9 утра, капал дождь, и чувствовалась прохлада. У перрона нас встречал водитель Андрей, посланный нашей хозяйкой, с которой мы договорились о квартире в Кировске. Со скрипом запихнув многочисленные туристические рюкзаки и, прижимая друг друга, мы ввосьмером влезли в автомобиль.
Необходимо упомянуть, что город Апатиты, как и Кировск - небольшие городки Кольского полуострова, инфраструктура ОАО «Апатит», занимающегося добычей и обогащением апатитов в Хибинах. Как позже мы узнали, предприятие это весьма преуспевающее, люди получают немало, да еще дополнительный доход получают, сдавая квартиры горнолыжникам, приезжающим зимой в Хибины. Сами городки по большей части представляют собой скопление одинаковых жилых кварталов с детскими площадками во дворах. Население каждого городка - около 40 тысяч человек; со слов водителя Андрея, численность под Новый год достигает 120 тысяч человек - только за счет туристов! Квартиры же в этих местах весьма дешевы, однако народ не торопится сюда ехать: жизнь в Заполярье - вещь нелёгкая. Мало что холод, полярная ночь и полярный день не слишком хорошо сказываются на психике людей. Да, приезжие тут не задерживаются, а местный народ - потомки сосланных после революции каторжников - пытаются скорее отсюда съехать. Такой расклад печален, но тоже имеет свои плюсы: в городе нет гасторбайтеров, заполонивших, допустим, Москву и область; даже асфальт кладут русские!
Итак, водитель Андрей на своем красном микроавтобусе «Фольцваген» довез нас до дома в Кировске, по дороге проведя небольшой обзор достопримечательностей родных ему мест. Около подъезда пятиэтажки нас ждала хозяйка - приветливая женщина невысокого роста с темным пушком над губой. Показав нам с сестрой квартиру, хозяйка взяла с нашей компании плату за 10 дней и удалилась. «Обнюхав» квартиру и равномерно раскидав по ней все принесенные вещи, мы отправились заморить червячка. Григорич, утверждающий, что он эти места знает, как свои 5, привел нас к кафе «Вечернее», но именно в этот день оно отказывалось работать. Вспомнив, что где-то по дороге ребята видели еще кафе, мы двинулись к примерным его координатам и обнаружили кафе «Вояж». Расположившись поудобнее за самым большим столом кафе, мы развернули меню. Широта нашего заказа, видимо, повергла в шок полусонных поваров этого кафе: после того, как мы отправили официантку с 3мя исписанными мелким почерком листочками на кухню, она стала предупреждать каждого входящего посетителя, что у заведения большой заказ, и придется подождать. В результате, через полчаса мы сидели в кафе одни, пережевывая пищу и удивляясь, как же ужасна может быть отечественная попса.
По возвращению в квартиру была выдвинута идея слазать на гору, находящуюся прямо под нашим окном.
Следует учесть особенность Кировска: город как бы обнимает буквой «С» озеро Большой Вудъявр, при этом сам город окружен со всех сторон километровыми горами, лишь к юго-западу горы невысоки: там и лежит путь на Апатиты.
Итак, рискнули слазать на гору: Гриша, Катя, Григорич, Лёха и я. Предварительно зашли в супермаркет и взяли крепленого вина. Осилив около 7 метров вверх, выпили за первый подъем. Вино оказалось неплохим - но крепким, я сразу почувствовала хмель в голове, тем более, что закуска в виде белорусских мармеладных мишек была не слишком вкусной. Когда мы взобрались на гору, и так выпивший в обед Григорич был совсем в чаду, так что нам с сестрой пришлось его вести за руки, ибо упал он уже два раза; в то время как двое господ, нас сопровождающих, быстренько спустились и смотрели, как мы, пыхтя и ругаясь, через кусты и камни тащим на себе их пьяного товарища. Совесть их взяла только, когда Григорич упал на ровном месте в 20ти метрах до окончания спуска. Идти домой по улице было и весело, и стыдно: Григорич, размахивая альпинисткой палкой и, порой, долбя ей асфальт, громко материл агентов ЗОГа, при этом не забывая держаться за нас с сестрой.
На второй день уже мы рванули в поход. Собрали рюкзаки, не забыв положить спальники и палатки, теплую одежду и еду, а также удочки на случай встречи на пути озер. Водитель Андрей снова был готов нам помочь: мы загрузились в микроавтобус и поехали до озера-соседа - Малого Вудъявра. Водоем встретил нас, мягко говоря, прохладно. С гор дул холодный ветер, небо заволокло тучами: вот-вот должен был пойти дождь. Пришлось всем одеть дождевики.
Путь наш лежал по берегу озера, а затем в глубину Хибин; маршрут предполагался как минимум двухдневным и сперва должен был пройти по дороге, потом уже по малохоженной местности.
Но планы наши начались портиться уже на берегу озера: дорогу пересекали многочисленные горные речки, и одну можно было перейти разве что вброд - настолько она оказалась широка и быстра. В результате ноги были подмочены в самом начале пути и практически у всех. К слову, речки там очень холодные, при переходе вброд босиком после 4х метров ходьбы по ней перестаешь чувствовать кончики пальцев ног.
Далее путь лежал по горной дороге, идущей сквозь березовый лес, высота которого редко достигает пяти метров, разве что редкие ели вырастают длинными, но чахлыми - издалека их контуры напоминают объеденный кошкой скелет угря: короткие облезлые ветки не дают тень даже для ствола. Лес сменялся каменистыми полянами, покрытыми мхами и лишайниками всех расцветок: от ярко-зеленого до бардового и розового. Порой по земле стелились карликовые кустарники, пробивалась низкорослая брусника и разные мелкие травы. Тут и там лежали камни, занесенные селями и обвалами - огромные валуны вроде того, что стоит под памятником Петру в Петербурге, размером с голову, галька, которой положена дорога… Иногда вдоль дороге на веточках кустарников виднелись выцветшие полиэтиленовые ленточки: как позже мы узнали, здесь проходили соревнования по велосипедному спорту.
Сделали привал на обед и, по правде говоря, усомнились в правильности своего похода: начался мелкий дождь, ветер пронизывал насквозь, несмотря на то, что все утеплились по максимуму.
Далее деревья совсем кончились, мы подошли к пласту снега. Сомнения нас заели порядочно: ветер только усиливался, дождь не желал прекращаться, дорога кончилась. Мы встали на берегу очередной горной реки и думали, где бы ее перейти, но тут со стороны гор на нас вышла тройка туристов, которая нас совсем разубедила идти дальше: в горах ветер был немыслимый и дождь сильнее. Мы, недолго думая, повернули назад, но решили идти вдоль реки, которая, предположительно, должна нас вывести прямо к озеру. Путь по лишайникам, напитавшимся водой, словно губка, промочил наши ноги так, что было непонятно, чавкает флора под ногами, или твои кроссовки. Мы спускались вдоль реки ниже и ниже, пока она не сделала крутой поворот вокруг почти отвесной скалы, вынудив нас переправляться вброд. Долго искали путь, чтоб при переходе через реку минимально намокли кроссовки, в результате решили, что терять нечего - и пошли кто как знает. Последним шел Григорич. Вот все уже переправились, оборачиваемся - сидит посреди реки на камне… Паника! Носов, наплевав уже на выбор торчавших из воды камешков в качестве опоры - ломанулся сквозь потоки ледяной воды к Григоричу, поднял его, вывел к берегу, где их уже подхватили папа и Катя. Андрей после этого дал Носову гордое прозвище Герой, которое, конечно же, уже через два дня обратилось в шутку.
Спускались мы больше прибрежным лесом, по грязной едва различимой в болоте тропинке. Вышли к озеру - все мокрые чуть не до нижнего белья, промерзшие, голодные. Звоним Андрею - может забрать нас через 40 минут…
Катина куртка показала себя совершенно негодной для таких походов, мы с Лёхой придумывали различные способы отогревания сестры: закрывали от ветра, бегали с ней по дороге для согрева, массировали руки…
Приехал Андрей, мы забрались в теплую машину, а Андрюха Овсянников отогревал всех своими шутками. До слез смеялись, ей-богу! Один водитель мысленно крутил у виска - мол, москвичи, другая культура… Дома открыли рюкзаки - все промокло до нитки! После этого похода еще трое суток вся квартира была завалена и завешана мокрыми вещами.
Что ж, в поход с сырыми спальниками не сходишь, но хоть город посмотреть можно! Особенно, если в городе есть заброшенные заводы. Посовещавшись, наша компания двинулась на поиски заброшенных строений, а точнее - заброшенного тоннеля через горы и завода. Проследовав вдоль железнодорожных путей, мы добрались до географической станции МГУ, спросили дорогу у каких-то дядек, околачивающихся около базы, но те лишь пожали плечами при упоминании о каком-то тоннеле. Приблизительно прикинув маршрут, пошли сами. Протопав около получаса, наткнулись на действующий железнодорожный тоннель, рядом с которым находился другой - с буквой «М» над входом, из которого сильно дул холодный поток воздуха. Сначала думали, что это и есть то, что мы искали, но папа, вооружившись налобным фонариком, пошел в разведку и обнаружил там выход в соседний, действующий, тоннель. Значит, это ни что иное, как сопровождающий тоннель, обеспечивающий вентиляцию основного. Но мы не расстроились. Пофотографировали, постреляли из воздушки и рогатки по банкам - и пошли дальше. В нескольких сотнях метров обнаружили подозрительно вида комплекс сооружений - уж не тот ли это заброшенный завод, который мы желали лицезреть? Папа выдвинул предположение, что этот комплекс действующий и на нас сейчас выпустят если не очередь из автомата, то, по крайней мере, парочку собак. Лёха с Григоричем ринулись в разведку и вернулись из нее вроде как целыми, а это означало, что это место можно смело изучать.
Взгляду нашему представились белые бетонные здания с разбитыми стеклами, торчащими металлическими балками, со странными дырками в полу, залитыми водой; недостроенный ржавый конвейер.
Посреди территории возвышались огромных размеров две красно-белых трубы, рядом с которыми стояла бочка метров пятнадцать в диаметре с поржавевшей обшивкой и ржавыми тонкими проволочками, торчащими перпендикулярно поверхности по всей обшивке.
Была тут и шахта, и пустое четырехэтажное здание с недостроенными лестницами без перил, и что-то, очень похожее на электрогенератор…
Индустриальная эпоха в своем закате… и гибели…
На следующий день, оставив папу и Лёшу дома, поехали на рыбалку к Малому Вудъявру. Долго выбирали место. Там туристы стоят, там ветер плавок к берегу прибьет, там речка горная впадает… В результате нашли полянку недалеко от впадения горной речки, зато с кострищем. Я стала говорить, что тут рыбу они никогда не поймают, подговорила Катю и Григорича идти со мной. Искали, искали места походящие, но как бы не так! Везде берег пологий, каменистый, да и ветер с дождем покоя не дают. Покидали удочку в воду с глупой надеждой, но ничего не поймали, только крючок с грузилами потеряли, зацепив за ветку. Вернулись к Грише, Носову и Андрюхе ни с чем. У тех, естественно, тоже ни рыбешки, только костерок хороший и развлечение в виде стрельбы по банкам из воздушки. Погрелись, постреляли - и домой.
В какой-то из следующих дней пытались сходить в краеведческий музей, но опоздали - оказалось, он работает до 4х вечера, а мы пришли около 5ти. На следующий день пришли около 3х - вошли в здание музея, а там совершенно другое расписание: до 14ти он работает, а не до 16ти! Ушли ни с чем.
В последний день перед уездом Андрюхи решили сходить на Большой Вудъявр - хоть костер пожечь и сосисок пожарить. День выдался великолепным: если б Андрею не надо было уезжать - ушли бы в поход. Нашли великолепную стоянку около маленького прудика близ озера: с большим кострищем, вокруг северные маленькие скрюченные березки, не очень далеко от дороги. Натащили сухостоя, запалили костер, расположились. Вдруг забежала к нам хаска - молодая, красивая, ухоженная; спина серая, тело, лапы и морда - белоснежные, глаза голубизны неба, шерсть ровная, расчесанная. В общем, как с картинки собака. Сосиски брала с удовольствием, а вот на ласки не отвечала: пытаешься ее погладить - уходит. Покрутилась вокруг нас, хозяин засвистел - убежала.
Получив дозу алкоголя и наевшись, наша компания свернула костер и закончила веселье.
