Зарисовка из жизи
Мы вчера гуляли по Москве. Из Уголька (это почти на Красной Площади) дошли до Фрунзенской.
На Фрунзенской в мясном ресторане Гудман сидел и ел бургер наш лучший друг. Рядом с ним стояла огромная кружка бельгийского пива.
На соседнем столе сидел тяжеленный (я проверила) металлический бык, на боку написано - резерв.
Потом пошли в Кофеманию, ченто-перченто (десерт из красных ягод) закончился и я взяла что-то со странным названием "любит - не любит", красное снаружи и хрустящее внутри. И кофе в красивом стакане. С молоком. А эти двое попросили пива, потому что нихуя не понимают в красивой жизни.
Долго бродили по ночной набережной, под ногами уже полно желтых листьев, можно шуршать.
Строили планы, куда пойти завтра, на дачу или не на дачу. Если на дачу, то что мы там будем есть - утиную грудку или какую-нибудь диковинную рыбу, типа той стерляди из русских сказок, но выращенную в искусственном подмосковном водоеме. И поедем ли кататься на велосипедах. И будут ли падать звезды. Или опять дождь и тогда придется сидеть на веранде, закутавшись в старые куртки и кофты, которые помнят еще предыдущий кризис, а некоторые так даже и перестройку.
Под утро поймали такси, поехали домой, спать. И я вдруг поняла - как же я, блядь, устала. И как хочу сесть сейчас в поезд дальнего следования, до Владивостока, например. Или до Узбекистана. Но только, чур, с действующем душем.
Сесть у окна и ехать, ехать, ехать.
И чтоб телефоны взяли и самоуничтожились раз и навсегда. Во всем белом мире.
На Фрунзенской в мясном ресторане Гудман сидел и ел бургер наш лучший друг. Рядом с ним стояла огромная кружка бельгийского пива.
На соседнем столе сидел тяжеленный (я проверила) металлический бык, на боку написано - резерв.
Потом пошли в Кофеманию, ченто-перченто (десерт из красных ягод) закончился и я взяла что-то со странным названием "любит - не любит", красное снаружи и хрустящее внутри. И кофе в красивом стакане. С молоком. А эти двое попросили пива, потому что нихуя не понимают в красивой жизни.
Долго бродили по ночной набережной, под ногами уже полно желтых листьев, можно шуршать.
Строили планы, куда пойти завтра, на дачу или не на дачу. Если на дачу, то что мы там будем есть - утиную грудку или какую-нибудь диковинную рыбу, типа той стерляди из русских сказок, но выращенную в искусственном подмосковном водоеме. И поедем ли кататься на велосипедах. И будут ли падать звезды. Или опять дождь и тогда придется сидеть на веранде, закутавшись в старые куртки и кофты, которые помнят еще предыдущий кризис, а некоторые так даже и перестройку.
Под утро поймали такси, поехали домой, спать. И я вдруг поняла - как же я, блядь, устала. И как хочу сесть сейчас в поезд дальнего следования, до Владивостока, например. Или до Узбекистана. Но только, чур, с действующем душем.
Сесть у окна и ехать, ехать, ехать.
И чтоб телефоны взяли и самоуничтожились раз и навсегда. Во всем белом мире.