Путь (кит. трад. и упрощ. 道, пиньинь dào)
Постепенно - о, как медленно - врубаюсь в даосскую традицию. Как же в ней всё премудро, прекрасно и правильно устроено! Поистине, это самое глубокое и чудесное учение из всех, с которыми я имел дело. В сравнении с ним остальные традиции кажутся такой ерундой, слепцами, ведущими слепых! Мучит меня только один вопрос: где были мои глаза и уши раньше, почему я не изучал этого с детства, притом что всегда осознавал, что китайская (в первую очередь именно даосская!) эстетика с её благородным минимализмом и в то же время роскошью, даосские идеи, цели (в первую очередь - бессмертие), образ жизни даосов и центральное положение внутренней алхимии всегда совершенно совпадали с моими идеалами. А разгадка одна - безблагодатность, как говаривает мой друг malianov, неизменно попадая в точку. : )) Кроме этой главной причины, можно отметить ещё ряд других, более мелких: (1) трудность (особенно для "рыжебородых варваров") китайского языка, (2) стереотипы относительно китайцев и китайской культуры, (3) надежды (тщетные, конечно) на лёгкий результат в других, якобы более легко доступных, традициях, (4) настоящая привлекательность некоторых иных традиций (особенно шиваизма-шактизма и многих ветвей буддизма, да и кое-чего в западной традиции, что греха таить), (5) обманчивость и труднопостигаемость даосских текстов и внешних проявлений традиции. Меж тем времени осталось так мало, и я со страшной остротой осознаю, что уже ничего не успеть... Впрочем, на всё, как говорится, воля Великого Дао. : )
Хулянь на моём письменном столе, где обычно спит в последнее время, играет на наших иероглифах меж кусков киновари, горного хрусталя, агатов, аурипигмента и реальгара с нефритовым шаром. Шар этот, между прочим, совершенно живой, он так и сочится энергией, пока не прыгает, но уж точно катится куда захочет. На нём естественным образом проявился знак Великого Предела (кит. трад. 太極, упрощ. 太极, пиньинь tàijí - те самые "рыбы инь и ян"), также при внимательном рассмотрении показывает и многiя другiя картины.
Хулянь на моём письменном столе, где обычно спит в последнее время, играет на наших иероглифах меж кусков киновари, горного хрусталя, агатов, аурипигмента и реальгара с нефритовым шаром. Шар этот, между прочим, совершенно живой, он так и сочится энергией, пока не прыгает, но уж точно катится куда захочет. На нём естественным образом проявился знак Великого Предела (кит. трад. 太極, упрощ. 太极, пиньинь tàijí - те самые "рыбы инь и ян"), также при внимательном рассмотрении показывает и многiя другiя картины.