Страна невыученных уроков
18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН (РАСПРОСТРАНЕН) ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ диаконом АНДРЕЕМ ВЯЧЕСЛАВОВИЧЕМ КУРАЕВЫМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КУРАЕВА АНДРЕЯ ВЯЧЕСЛАВОВИЧА
«Сегодня наш президент продолжает дело Петра Великого: он защищает русский мир. Россия непобедима потому что у нас есть два лидера, два воина которые защищают ( Read more... )
Россия отдавала Турции Азов и обязалась срыть крепости Таганрог и Каменный Затон [10]. Вся артиллерия, знамёна и амуниция русской армии оставлялись ей в неприкосновенности - вместо этого туркам передавались пушки и боеприпасы из Каменного Затона. Карл получал полную свободу вернуться в Швецию когда пожелает и как пожелает - выяснилось, что туркам он самим изрядно надоел, и они ждали - не могли дождаться удобного случая выпроводить этого беспокойного гостя. России удалось отстоять молдавского господаря Дмитрия Кантемира и его волонтёров - они получали право переселиться в Россию. Кроме того, Россия обязывалась вывести свои войска из Польши и не преследовать запорожских казаков-мазепинцев, нашедших приют во владениях султана. В качестве гарантов, что Россия выполнит условия, турки оставляли у себя в заложниках барона Шафирова и сына формального главнокомандующего русской армией Б.П. Шереметева - Михаила. Михаила Шереметева Пётр распорядился немедленно произвести из полковников в генералы и выдать ему жалование на год вперёд, после чего Шереметев-младший отбыл к туркам.
Reply
а не было ли такого, что Марта Скавронска всучила послу султана все свои драгоценности, чтоб добиться приемлемого исхода?
Reply
Английский посол в Турции Р. Суттон сообщал 14 (25) июня: «Меня уверяют, что они [турки] уже начали дезертировать в значительном количестве... Кроме того, солдаты очень недовольны и подозреваются в возможности взбунтоваться»3'. Один из тайных информаторов Петра в Турции, Лука Барка, писал 22 июня: «Войско азийское, почитай, все пришло сюда, токмо остались там двое пашей. И за великой стыд себе причитают турки видеть такое войско, ибо народ плох, ободран, без ружья, и от далекого пути утомлен, и за тем на войну без сердца идут...
Хотя войско турецкое есть многочисленно, однакож торопко, нерегулярно, без голов [начальников] умных, которое войско не имеет боязни ни от везиря, ни от других офицеров»40. 9 июля, когда турки окружили русскую армию, незадолго до захода солнца, писал Суттон, «к шатру визиря явился янычар и стал кричать: "Будем ли мы лежать здесь, пока не умрем от болезней в невзгод? Пусть все истинные мусульмане идут за мной сражаться с неверными!" Он схватил одно из знамен, стоявших у шатра, и побежал вперед. За ним немедленно последовали другие, схватив прочие знамена, и... собравшись вместе, с обычными криками в беспорядке бросились на врага. Видя такой беспорядок, визирь послал кегаю, с которым в тот момент беседовал и от кого я и узнал эти подробности, возглавить их». Генерал С. Понятовский добавляет в своих воспоминаниях: «Испуская дикие вопли, взывая, по своему обычаю, к богу многократными криками "алла, алла", они бросились на неприятеля с саблями в руках, и, конечно, прорвали бы фронт, если бы не рогатки, которые неприятель бросил перед ними...
Сильный огонь почти в упор не только охладил пыл янычар, но и привел их в замешательство и принудил к поспешному отступлению. Кегая [заместитель великого визиря] и начальник янычар рубили саблями беглецов и старались остановить их и привести в порядок. Наиболее храбрые возобновили свои крики и атаковали во второй раз. Вторая атака была не такой сильной, как первая, и турки снова были вынуждены отступить». Третья атака тоже была отбита и тогда кегая сказал Понятовскому: «Мы рискуем быть разбитыми, и это неизбежно случится».
Янычар и турецкое командование охватила паника. Суттон писал, что «каждый раз они [турки] в беспорядке бежали обратно. После третьей атаки их замешательство и расстройство были так велики, что можно наверняка полагать, что если бы русские контратаковали их, то они бежали бы без всякого сопротивления». Начальник янычар сказал позднее султану: «И ежели бы Москва наступала, то бы они [турки] никогда места удержать не могли... уже турки задние почали было утекать, и ежели бы москвичи из лагару выступили, то бы и пушки и аммуницию турки покинули». Это подтверждает и Ла Мотрей, находившийся: в турецкой армии: «Это так их [янычар] устрашило, что храбрость их покинула»41. И все же на рассвете 10 июля, когда подошла артиллерия они опять напали на русский лагерь и опять были отбиты. На приказ повторить атаку янычары, по словам Луки Барки, «все отказали, что они наступать не хотят и против огня московского стоять не могут». Суттон писал: «Отпор, данный русскими, так сильно поколебал храбрость турок, что им также не хотелось снова атаковать, как русским-подвергнуться атаке»42.
Reply
Leave a comment