Тайна многоточия
Оригинал взят у diak_kuraev в Тайна многоточия
"Самый важный критерий: государственного деятеля мы должны оценивать по практическим результатам его государственной деятельности. <…> Если не нравится кому-то, что Иван Грозный создал опричнину, надо прямо об этом говорить и в учебнике написать. Но из-за того, что Иван Грозный создал опричнину, нельзя вычеркнуть его как великого государя, который укрепил Россию, как ни один царь не укреплял".
http://www.patriarchia.ru/db/text/4417603.html
А что же было решено вычеркнуть из патриаршей речи?
"Если мы государственного деятеля оцениваем как человека, то мы должны применять вот этот гуманистический критерий и сказать: ты многое делал, но у тебя вот по части уж больно ты крут был, и сколько ж ты людей положил и что ж ты такое натворил здесь. Но говоря так, мы не говорим, что все, что тот человек делал с точки зрения государственного строительства - плохо. Вот в чем подход-то".
То есть упоминание про потраченных людишек и гуманизм было сочтено неуместным. Ну да, после того, как гуманизм был объявлен глобальной ересью, это логично... Но стоит запомнить: наш патриарх стыдится на своей апологии Ивана Грозного, а своего же секундного морального осуждения "великого государя".
Вопрос о том, как якобы взвешенный "подход" патриарха Кирилла может быть сопоставим с позицией и жертвой св. митрополита Филиппа, ставить даже как-то неудобно. Понятно, что Филипп просто не дорос до этой над-гуманистической мудрости. Погорячился... Не понял державных выгод.
Но это и есть кредо никодимовщины: цель оправдывает средства. Раз "великих государей" надо поставить вне нравственной и евангельской оценки, а обращать внимание надо прежде всего на их эффективность, то и монахов надо оценивать так же. Лишь бы их забавы с келейниками не мешали их работоспособности (то есть работе со спонсорами и с руководящими указаниями начальства).
Напомню, осенью Патриарх вывел Сталина из под суда со стороны "традиционных ценностей":
"Мы знаем, что непростыми были и 30-е годы. Успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков возрождения и модернизации страны, нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отличился злодействами. Там, где проявлялись воля, сила, интеллект, политическая решимость, - мы говорим: «да, несомненные успехи»
http://www.patriarchia.ru/db/text/4263139.html
(обсуждение тут: http://diak-kuraev.livejournal.com/983228.html)
Теперь пришла пора то же самое сказать про Ивана Грозного. Но тут, как обычно, историческая эрудиция патриарха его подвела. "Ни один царь так не укреплял Россию?"
Ни Алексей, ни Петр, ни Екатерина, ни Александр Третий?
Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой (слова Черчилля, никогда им не говоренные, но по своему справедливые).
А с чем оставил Россию Иван Грозный? Успехи первой половины его правления были во многом обнулены последующими неудачами. Поражение в Ливонской войне. На полтора века Русь ушла с Балтики. Опустошенная страна. Надорванная экономика.
В. О. Ключевский: «Вопрос о государственном порядке превратился для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испугавшийся человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»; опричнина, с его точки зрения, подготовила «действительную крамолу».
В. Кобрин:
"Филипп - одна из самых светлых личностей в нашей истории. Но вспомним про объективный результат этого дела. Церковь была союзницей, а не служанкой центральной власти, сохранила относительную самостоятельность. Такое ее положение во многом поддерживалось огромными земельными владениями митрополичьей кафедры, сравнимыми по размерам и объему власти митрополита с удельными княжествами. Это был такой же пережиток удельной старины, как и Старицкое княжество. Гибель митрополита Филиппа, казни архиепископов Германа, Леонида и многих других духовных лиц нанесли удар, хотя и не окончательный, по этому особому положению церкви в государстве. Хотелось бы лишь отметить, что автор вовсе не уверен, что независимая, хотя бы отчасти, церковь - вредна, а подчинение ее государству - во всех случаях - благо. Речь идет лишь о реальных политических итогах...
70-80-е годы XVI века - время тяжелого экономического кризиса. Деревни и села центра страны и значительной части северо-запада, Новгородской земли, запустели. Крестьяне разбежались: кто на новые .земли Поволжья (именно тогда русский крестьянин осваивал территории вокруг Тамбова, Саратова, Самары, Симбирска и т.д.), кто в Приуралье, кто на юго-запад - к Туле, Курску, Орлу.
Масштабы запустения позволяют представить себе писцовые книги. Это были документы, в которых в налоговых целях и для закрепления права собственности подробно описывалось каждое феодальное владение, там отмечали количество и "пашни паханой" и "перелога" (необрабатываемой пахотной земли), крестьянских и холопских ("людских" ) дворов, населенных и заброшенных, лугов, лесов и т.д. Дошли до нас они далеко не в полном объеме, но все же дают ценный материал для историка.
Писцовые книги, составленные в первые десятилетия после опричнины, создают впечатление, что страна испытала опустошительное вражеское нашествие. "В пусте" лежит не только больше половины, но порой до 90 процентов земли, иногда в течение многих лет. Даже в центральном Московском уезде обрабатывалось всего около 16 процентов пашни. Часты упоминания "пашни-перелога", которая уже "кустарем поросла", "лесом-рощей поросла" и даже "лесом поросла в бревно, в кол и в жердь": строевой лес успел вырасти на бывшей пашне. Многие помещики разорились настолько, что бросили свои поместья, откуда разбежались все крестьяне, и превратились в нищих - "волочились меж двор".
Конечно, в этом страшном разорении повинна не только опричнина, иногда мы имеем дело лишь с косвенными ее последствиями. Дело в том, что в годы опричнины резко вырос налоговый гнет. 100 тысяч рублей, которые Иван IV взял с земщины за свой "подъем", были только началом. Нельзя, впрочем, забывать и о том, что в 1570-1571 годах в России свирепствовала эпидемия чумы, унесшая множество человеческих жизней. Ее, разумеется, не поставишь в счет опричнине.
И все же роль опричнины в запустении была исключительно велика. Материал для суждений об этом дают нам книги "обысков", расследований о причинах запустения тех или иных сел и деревень Новгородской земли. Больше записей такого рода: "...опритчиные на правежи замучили, дети з голоду примерли", "опритчина живот пограбели, а скотину засекли, а сам yмep, дети безвесно збежали", "опричиныи замучили, живот пограбели, дом сожгли". Часто оказывается, что запустение наступило и от "царевых податей", то есть в конечном счете от той же опричнины, которая резко усилила налоговое ярмо. в Двинской земле страшному разгрому подверглись несколько волостей, где собирал недоимки опричник Басарга Леонтьев. Басарга был опытен: недаром накануне опричнины он был главным начальником над тюрьмами Москвы. Через несколько лет в официальных документах писали, что волости запустели "от гладу, и от мору, и от Басаргина правежу". В 90-х годах XVI века один из феодалов вспоминал в своем завещании, что его село и деревню в Рузском уезде "опришницы розвозили, и та земля стояла в пусте лет з двацеть". Народные бедствия усугублялись вдобавок к эпидемиям и бесчинствам опричников и неурожаем, "хлебным недородом". Его причины крылись не только в неблагоприятной погоде, но и в невозможности спокойно вести хозяйство в условиях мобилизаций крестьян для обозной повинности в войсках, грабежей и насильственных экспроприаций. Крестьянское хозяйство лишалось резервов, и первый недород нарушал неустойчивое равновесие. Начался голод, стала массовой смертность.
"Из-за кусочка хлеба человек убивал человека, - пишет Штаден. - А у великого князя по дворам в его подклетных селах (личные села царя. - В. К. )... стояло много тысяч скирд необмолоченного хлеба в снопах. Но он не хотел продавать его своим подданным, и много тысяч людей умерло в стране от голода".
Это не клеветнические росказни недоброжелательного иностранца. О голоде единодушно твердят все источники".
Но теперь глава Русской Церкви нам показал, что те слезы и смерти не так уж важны для христианина. Их можно заменить скобками и многоточием. Нечего морализаторством заниматься. Главное - успехи "государственного строительства". Которых если и не было - надо придумать, чтобы дать пример нынешнему царю, вдохновить его не останавливаться перед новыми репрессиями и войнами. Оправдали же Грозного и Сталина? - И тебя оправдаем тем паче!!!
Историк может взвешивать "с одной стороны, с другой стороны". Это прекрасно мне знакомая по школьным годам формула сталинистов: "Да, были перегибы. Партия их осудила. Но в целом мы всегда шли верным ленинским путем".
Историк может менять убитых детей на тонны чугуна. Но христианский пастырь и моралист?
И ведь не в первый раз патриарх Кирилл говорит так. Значит, это его кредо. Я же вновь смиренно обращу внимание, что ряд результативных государственных деятелей можно пополнить еще одним древним персонажем:
Несомненно успешной была деятельность Понтия Пилата: при нем был построен водопровод в Иерусалиме.
"Самый важный критерий: государственного деятеля мы должны оценивать по практическим результатам его государственной деятельности. <…> Если не нравится кому-то, что Иван Грозный создал опричнину, надо прямо об этом говорить и в учебнике написать. Но из-за того, что Иван Грозный создал опричнину, нельзя вычеркнуть его как великого государя, который укрепил Россию, как ни один царь не укреплял".
http://www.patriarchia.ru/db/text/4417603.html
А что же было решено вычеркнуть из патриаршей речи?
"Если мы государственного деятеля оцениваем как человека, то мы должны применять вот этот гуманистический критерий и сказать: ты многое делал, но у тебя вот по части уж больно ты крут был, и сколько ж ты людей положил и что ж ты такое натворил здесь. Но говоря так, мы не говорим, что все, что тот человек делал с точки зрения государственного строительства - плохо. Вот в чем подход-то".
Click to viewТо есть упоминание про потраченных людишек и гуманизм было сочтено неуместным. Ну да, после того, как гуманизм был объявлен глобальной ересью, это логично... Но стоит запомнить: наш патриарх стыдится на своей апологии Ивана Грозного, а своего же секундного морального осуждения "великого государя".
Вопрос о том, как якобы взвешенный "подход" патриарха Кирилла может быть сопоставим с позицией и жертвой св. митрополита Филиппа, ставить даже как-то неудобно. Понятно, что Филипп просто не дорос до этой над-гуманистической мудрости. Погорячился... Не понял державных выгод.
Но это и есть кредо никодимовщины: цель оправдывает средства. Раз "великих государей" надо поставить вне нравственной и евангельской оценки, а обращать внимание надо прежде всего на их эффективность, то и монахов надо оценивать так же. Лишь бы их забавы с келейниками не мешали их работоспособности (то есть работе со спонсорами и с руководящими указаниями начальства).
Напомню, осенью Патриарх вывел Сталина из под суда со стороны "традиционных ценностей":
"Мы знаем, что непростыми были и 30-е годы. Успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков возрождения и модернизации страны, нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отличился злодействами. Там, где проявлялись воля, сила, интеллект, политическая решимость, - мы говорим: «да, несомненные успехи»
http://www.patriarchia.ru/db/text/4263139.html
(обсуждение тут: http://diak-kuraev.livejournal.com/983228.html)
Теперь пришла пора то же самое сказать про Ивана Грозного. Но тут, как обычно, историческая эрудиция патриарха его подвела. "Ни один царь так не укреплял Россию?"
Ни Алексей, ни Петр, ни Екатерина, ни Александр Третий?
Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой (слова Черчилля, никогда им не говоренные, но по своему справедливые).
А с чем оставил Россию Иван Грозный? Успехи первой половины его правления были во многом обнулены последующими неудачами. Поражение в Ливонской войне. На полтора века Русь ушла с Балтики. Опустошенная страна. Надорванная экономика.
В. О. Ключевский: «Вопрос о государственном порядке превратился для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испугавшийся человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»; опричнина, с его точки зрения, подготовила «действительную крамолу».
В. Кобрин:
"Филипп - одна из самых светлых личностей в нашей истории. Но вспомним про объективный результат этого дела. Церковь была союзницей, а не служанкой центральной власти, сохранила относительную самостоятельность. Такое ее положение во многом поддерживалось огромными земельными владениями митрополичьей кафедры, сравнимыми по размерам и объему власти митрополита с удельными княжествами. Это был такой же пережиток удельной старины, как и Старицкое княжество. Гибель митрополита Филиппа, казни архиепископов Германа, Леонида и многих других духовных лиц нанесли удар, хотя и не окончательный, по этому особому положению церкви в государстве. Хотелось бы лишь отметить, что автор вовсе не уверен, что независимая, хотя бы отчасти, церковь - вредна, а подчинение ее государству - во всех случаях - благо. Речь идет лишь о реальных политических итогах...
70-80-е годы XVI века - время тяжелого экономического кризиса. Деревни и села центра страны и значительной части северо-запада, Новгородской земли, запустели. Крестьяне разбежались: кто на новые .земли Поволжья (именно тогда русский крестьянин осваивал территории вокруг Тамбова, Саратова, Самары, Симбирска и т.д.), кто в Приуралье, кто на юго-запад - к Туле, Курску, Орлу.
Масштабы запустения позволяют представить себе писцовые книги. Это были документы, в которых в налоговых целях и для закрепления права собственности подробно описывалось каждое феодальное владение, там отмечали количество и "пашни паханой" и "перелога" (необрабатываемой пахотной земли), крестьянских и холопских ("людских" ) дворов, населенных и заброшенных, лугов, лесов и т.д. Дошли до нас они далеко не в полном объеме, но все же дают ценный материал для историка.
Писцовые книги, составленные в первые десятилетия после опричнины, создают впечатление, что страна испытала опустошительное вражеское нашествие. "В пусте" лежит не только больше половины, но порой до 90 процентов земли, иногда в течение многих лет. Даже в центральном Московском уезде обрабатывалось всего около 16 процентов пашни. Часты упоминания "пашни-перелога", которая уже "кустарем поросла", "лесом-рощей поросла" и даже "лесом поросла в бревно, в кол и в жердь": строевой лес успел вырасти на бывшей пашне. Многие помещики разорились настолько, что бросили свои поместья, откуда разбежались все крестьяне, и превратились в нищих - "волочились меж двор".
Конечно, в этом страшном разорении повинна не только опричнина, иногда мы имеем дело лишь с косвенными ее последствиями. Дело в том, что в годы опричнины резко вырос налоговый гнет. 100 тысяч рублей, которые Иван IV взял с земщины за свой "подъем", были только началом. Нельзя, впрочем, забывать и о том, что в 1570-1571 годах в России свирепствовала эпидемия чумы, унесшая множество человеческих жизней. Ее, разумеется, не поставишь в счет опричнине.
И все же роль опричнины в запустении была исключительно велика. Материал для суждений об этом дают нам книги "обысков", расследований о причинах запустения тех или иных сел и деревень Новгородской земли. Больше записей такого рода: "...опритчиные на правежи замучили, дети з голоду примерли", "опритчина живот пограбели, а скотину засекли, а сам yмep, дети безвесно збежали", "опричиныи замучили, живот пограбели, дом сожгли". Часто оказывается, что запустение наступило и от "царевых податей", то есть в конечном счете от той же опричнины, которая резко усилила налоговое ярмо. в Двинской земле страшному разгрому подверглись несколько волостей, где собирал недоимки опричник Басарга Леонтьев. Басарга был опытен: недаром накануне опричнины он был главным начальником над тюрьмами Москвы. Через несколько лет в официальных документах писали, что волости запустели "от гладу, и от мору, и от Басаргина правежу". В 90-х годах XVI века один из феодалов вспоминал в своем завещании, что его село и деревню в Рузском уезде "опришницы розвозили, и та земля стояла в пусте лет з двацеть". Народные бедствия усугублялись вдобавок к эпидемиям и бесчинствам опричников и неурожаем, "хлебным недородом". Его причины крылись не только в неблагоприятной погоде, но и в невозможности спокойно вести хозяйство в условиях мобилизаций крестьян для обозной повинности в войсках, грабежей и насильственных экспроприаций. Крестьянское хозяйство лишалось резервов, и первый недород нарушал неустойчивое равновесие. Начался голод, стала массовой смертность.
"Из-за кусочка хлеба человек убивал человека, - пишет Штаден. - А у великого князя по дворам в его подклетных селах (личные села царя. - В. К. )... стояло много тысяч скирд необмолоченного хлеба в снопах. Но он не хотел продавать его своим подданным, и много тысяч людей умерло в стране от голода".
Это не клеветнические росказни недоброжелательного иностранца. О голоде единодушно твердят все источники".
Но теперь глава Русской Церкви нам показал, что те слезы и смерти не так уж важны для христианина. Их можно заменить скобками и многоточием. Нечего морализаторством заниматься. Главное - успехи "государственного строительства". Которых если и не было - надо придумать, чтобы дать пример нынешнему царю, вдохновить его не останавливаться перед новыми репрессиями и войнами. Оправдали же Грозного и Сталина? - И тебя оправдаем тем паче!!!
Историк может взвешивать "с одной стороны, с другой стороны". Это прекрасно мне знакомая по школьным годам формула сталинистов: "Да, были перегибы. Партия их осудила. Но в целом мы всегда шли верным ленинским путем".
Историк может менять убитых детей на тонны чугуна. Но христианский пастырь и моралист?
И ведь не в первый раз патриарх Кирилл говорит так. Значит, это его кредо. Я же вновь смиренно обращу внимание, что ряд результативных государственных деятелей можно пополнить еще одним древним персонажем:
Несомненно успешной была деятельность Понтия Пилата: при нем был построен водопровод в Иерусалиме.