И снова пятница, 13-ое.
Напишу-ка я на этот раз познавательную страшилку. Я уже говорила, что вплотную занималась изучением жизни и творчества Н.В. Гоголя и М.А. Булгакова. А вы знаете, что, камень, лежащий сейчас на могиле М.А. Булгакова и Е.С. Булгаковой некогда обозначал место захоронения Гоголя?
Гоголь всю свою сознательную жизнь боялся быть погребенным заживо, но согласно некоторым мнениям именно это-то и произошло с ним. Он пророчески изобразил свою смерть в «Старосветских помещиках»; с детства он панически боялся таинственного зова среди бела дня, «после которого следует неминуемо смерть», и умер по той же причине, по которой умер Афанасий Иванович.
«Он вдруг услышал, что позади его произнес кто-то довольно явственным голосом: «Афанасий Иванович»…
«Он весь покорился своему душевному убеждению, что Пульхерия Ивановна зовет его: он покорился с волею послушного ребенка, сохнул, кашлял, таял, как свечка, и, наконец, угас так, как она, когда уже ничего не осталось, чтобы могло поддержать бедное ее пламя». (с)
По словам очевидцев перед смертью Гоголь просил лестницу и все твердил, что задыхается, однако при этом отказывался даже от глотка воды. Датой смерти Гоголя во всех книгах и исследованиях является 21 февраля 1852 года. До этого дня писатель находился в сложном духовном и физическом состоянии. Врачи расходятся в диагнозе болезни Гоголя; по-видимому, это была нервная горячка на почве истощения и острого малокровия мозга. Другими словами, Гоголь просто уморил себя голодом.
Другие считали, что у Гоголя был непрестанный страх смерти и некое «религиозное помешательство». К. Мочульский предлагает иную версию, считая, что Гоголю было послано свыше откровение о смерти, он перестал бороться за жизнь, последние драгоценные дни употребил на христианское приготовление к великому таинству.
В ночь на 12 февраля Гоголь сжигает «Мертвые души». На другой день Гоголь сказал А.П. Толстому: «Вообразите, как силен злой дух! Я хотел сжечь бумаги, давно уже на то определенные, а сжег главы «Мертвых душ», которые хотел оставить друзьям на память после своей смерти."
Булгаков тоже, предчувствуя свою собственную смерть и стараясь во что бы то ни стало окончить последний роман как можно скорее, до своей близко ощущаемой смерти, заметит, то «рукописи не горят». Они и не сгорят, пока ученик, боготворящий своего учителя, продолжает развивать в своих произведениях его замыслы. Так считал Булгаков и по всей видимости не зря перед смертью произнес слова, написанные по утверждению В. Лакшина в одном из писем: «… Укрой меня своей чугунной шинелью, Учитель!»
Булгаков умер в марте 1940 года. Тело его сожгли, а урну с прахом похоронили в вишневом саду Новодевичьего некрополя, неподалеку от Чехова, среди могил старейших артистов Художественного театра Москвы. Долго на могиле его не было ни креста, ни камня - только прямоугольник травы с незабудками да молодые деревца, посаженные по четырем углам надгробного холма. Елене Сергеевне (жене Булгакова, третьей и последней) хотелось, чтобы памятник Булгакову был скромен и долговечен, а ничего подходящего не находилось. В поисках плиты или камня Елена Сергеевна захаживала в сарай к гранильщикам и подружилась с ними. Однажды видит, что среди обломков мрамора и старых памятников мрачно мерцает в глубокой яме огромный черный ноздреватый камень. На вопрос что это за камень, гранильщики ответили просто: «Голгофа!». Они объяснили, что на могиле Гоголя в Даниловом монастыре стояла Голгофа с крестом, символический камень, напоминающий о месте казни Христа. Камень представляет из себя черноморский гранит, который был найден в Крыму одним из братьев Аксаковых и его долго на лошадях везли в Москву, чтобы положить на могилу Гоголя. Второй такой же камень Аксаковы привезли и на могилу Щепкина на Пятницком кладбише.
Прах Гоголя еще в 30-е годы был перенесен на Новодевичье кладбище (вскрытие могилы показало, что лицо Гоголя оцарапано, тело перевернуто, из чего и делается предположение, что его опасения быть заживо похороненным претворились в жизнь, впрочем, я не беру на себя смелость утверждать то, что должно быть доказано судебно-медицинской экспертизой и паталого-анатомами), а к очередному юбилею скульптор Томский сделал гоголевский бюст с золотой надписью над ним: «От Советского правительства», заменивший последний дар Аксакова. Однако надгробная плита из черного мрамора, с высеченной на ней эпитафией из пророка Иеремии, которую когда-то подыскал Хомяков осталась: «Горьким словом моим посмеются». Голгофа с крестом за дальнейшей ненадобностью была сброшена в яму.
Именно этот многотонный камень извлекли с трудом с того места, где он лежал, по деревянным подмостьям переволокли к могиле Булгакова, и он глубоко ушел в землю. Гоголь как бы «уступил» свой крестный камень Булгакову и сбылось в точности по слову: «… Укрой меня своей чугунной шинелью, Учитель!».
Гоголь как любимый писатель, «учитель», духовно близкий человек, собеседник, своего рода alter ego автора, сопровождал Булгакова на протяжении всего творческого пути.
У меня где-то есть и фотография этого камня, лично сфотографировала на Новодевичьем в Москве. Выложу, если кому-то станет интересно. UPDATE! Фотки! Извините за качество, тогда у бедного студента не было мало-мальски приличного фотоаппарата :( Кликабельные фотки.
Гоголь всю свою сознательную жизнь боялся быть погребенным заживо, но согласно некоторым мнениям именно это-то и произошло с ним. Он пророчески изобразил свою смерть в «Старосветских помещиках»; с детства он панически боялся таинственного зова среди бела дня, «после которого следует неминуемо смерть», и умер по той же причине, по которой умер Афанасий Иванович.
«Он вдруг услышал, что позади его произнес кто-то довольно явственным голосом: «Афанасий Иванович»…
«Он весь покорился своему душевному убеждению, что Пульхерия Ивановна зовет его: он покорился с волею послушного ребенка, сохнул, кашлял, таял, как свечка, и, наконец, угас так, как она, когда уже ничего не осталось, чтобы могло поддержать бедное ее пламя». (с)
По словам очевидцев перед смертью Гоголь просил лестницу и все твердил, что задыхается, однако при этом отказывался даже от глотка воды. Датой смерти Гоголя во всех книгах и исследованиях является 21 февраля 1852 года. До этого дня писатель находился в сложном духовном и физическом состоянии. Врачи расходятся в диагнозе болезни Гоголя; по-видимому, это была нервная горячка на почве истощения и острого малокровия мозга. Другими словами, Гоголь просто уморил себя голодом.
Другие считали, что у Гоголя был непрестанный страх смерти и некое «религиозное помешательство». К. Мочульский предлагает иную версию, считая, что Гоголю было послано свыше откровение о смерти, он перестал бороться за жизнь, последние драгоценные дни употребил на христианское приготовление к великому таинству.
В ночь на 12 февраля Гоголь сжигает «Мертвые души». На другой день Гоголь сказал А.П. Толстому: «Вообразите, как силен злой дух! Я хотел сжечь бумаги, давно уже на то определенные, а сжег главы «Мертвых душ», которые хотел оставить друзьям на память после своей смерти."
Булгаков тоже, предчувствуя свою собственную смерть и стараясь во что бы то ни стало окончить последний роман как можно скорее, до своей близко ощущаемой смерти, заметит, то «рукописи не горят». Они и не сгорят, пока ученик, боготворящий своего учителя, продолжает развивать в своих произведениях его замыслы. Так считал Булгаков и по всей видимости не зря перед смертью произнес слова, написанные по утверждению В. Лакшина в одном из писем: «… Укрой меня своей чугунной шинелью, Учитель!»
Булгаков умер в марте 1940 года. Тело его сожгли, а урну с прахом похоронили в вишневом саду Новодевичьего некрополя, неподалеку от Чехова, среди могил старейших артистов Художественного театра Москвы. Долго на могиле его не было ни креста, ни камня - только прямоугольник травы с незабудками да молодые деревца, посаженные по четырем углам надгробного холма. Елене Сергеевне (жене Булгакова, третьей и последней) хотелось, чтобы памятник Булгакову был скромен и долговечен, а ничего подходящего не находилось. В поисках плиты или камня Елена Сергеевна захаживала в сарай к гранильщикам и подружилась с ними. Однажды видит, что среди обломков мрамора и старых памятников мрачно мерцает в глубокой яме огромный черный ноздреватый камень. На вопрос что это за камень, гранильщики ответили просто: «Голгофа!». Они объяснили, что на могиле Гоголя в Даниловом монастыре стояла Голгофа с крестом, символический камень, напоминающий о месте казни Христа. Камень представляет из себя черноморский гранит, который был найден в Крыму одним из братьев Аксаковых и его долго на лошадях везли в Москву, чтобы положить на могилу Гоголя. Второй такой же камень Аксаковы привезли и на могилу Щепкина на Пятницком кладбише.
Прах Гоголя еще в 30-е годы был перенесен на Новодевичье кладбище (вскрытие могилы показало, что лицо Гоголя оцарапано, тело перевернуто, из чего и делается предположение, что его опасения быть заживо похороненным претворились в жизнь, впрочем, я не беру на себя смелость утверждать то, что должно быть доказано судебно-медицинской экспертизой и паталого-анатомами), а к очередному юбилею скульптор Томский сделал гоголевский бюст с золотой надписью над ним: «От Советского правительства», заменивший последний дар Аксакова. Однако надгробная плита из черного мрамора, с высеченной на ней эпитафией из пророка Иеремии, которую когда-то подыскал Хомяков осталась: «Горьким словом моим посмеются». Голгофа с крестом за дальнейшей ненадобностью была сброшена в яму.
Именно этот многотонный камень извлекли с трудом с того места, где он лежал, по деревянным подмостьям переволокли к могиле Булгакова, и он глубоко ушел в землю. Гоголь как бы «уступил» свой крестный камень Булгакову и сбылось в точности по слову: «… Укрой меня своей чугунной шинелью, Учитель!».
Гоголь как любимый писатель, «учитель», духовно близкий человек, собеседник, своего рода alter ego автора, сопровождал Булгакова на протяжении всего творческого пути.
У меня где-то есть и фотография этого камня, лично сфотографировала на Новодевичьем в Москве. Выложу, если кому-то станет интересно. UPDATE! Фотки! Извините за качество, тогда у бедного студента не было мало-мальски приличного фотоаппарата :( Кликабельные фотки.