Соотношение формальной и неформальной логики
(библиотечный зал сообщества 'Dialectical Logic')
автор: Грифцова И.Н.
Соотношение формальной и неформальной логики:
Философско-методологический анализ
(тема диссертации и автореферата по ВАК 09.00.01)
Год: 1999
Автор научной работы: Грифцова, Ирина Николаевна
Ученая cтепень: доктор философских наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 09.00.01
Специальность: Онтология и теория познания
Количество cтраниц: 297
Оглавление
ВВЕДЕНИЕ.
ГЛАВА I. ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ
ОБ ОСНОВНЫХ ПОНЯТИЯХ
1.1. Логика, философия логики, философская логика.
1.2. Теоретическая и практическая логика
1.3. Понятие "образ логики" и его методологическая роль
1.4. Логическая форма
ГЛАВА II. ОБРАЗЫ ЛОГИКИ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЫ
§ 1. Аристотель: "транс-дискурсивная позиция".
Начало формальной и неформальной логики.
§ 2. Логика Пор-Рояля как новый тип логики
§ 3. Лейбниц: идея символической логики
§ 4. Хр. Вольф: "гармония теоретической и практической логики"
§ 5. Кант и парадигма "чистой логики".
Действительно ли для Канта практическая логика является contradictio in adjecto?
ГЛАВА III. ЛОГИКА В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА
§ 1. Трансформация образа формальной логики в образ "формализованной" логики
§ 2. Логика и проблемы субъективности. Хайдеггер против логики?
§ 3. Логическая форма: проблема уточнения. Витгенштейн и не-фрегевская логика
ГЛАВА IV. НЕФОРМАЛЬНАЯ ЛОГИКА versus ФОРМАЛЬНАЯ ЛОГИКА
§ 1. Неформальная логика: история появления и философские предпосылки
§ 2. Неформальная логика: основные характеристики
§ 3. Формальная и неформальная логика в социальном знании
3.1. "Социальная логика" Г.Тарда как неформальная практическая логика.
3.2. "Логика социальных наук" К.Поппера как рациональная критика
Введение диссертации (часть автореферата)
На тему "Соотношение формальной и неформальной логики:
Философско-методологический анализ"
"Ни одна наука не вправе отказаться от ответа на вопросы:
для чего она, какую ценность представляет она для жизни,
какие изменения произошли бы в судьбе человечества, если
бы эта наука вдруг перестала быть достоянием культуры. "
В.Ф.Асмус. Философские задачи Логики
(лекция pro venia legendi), 7.III. 1922
Актуальность темы исследования. Слова, вынесенные в эпиграф, принадлежат В.Ф.Асмусу, с именем которого во многом связано возрождение формальной логики в нашей стране во второй половине 40-х годов. Так получилось, что в 1947 году вышел учебник логики, написанный Асмусом, и в том же 1947 году под редакцией С.А.Яновской была опубликована первая в послеоктябрьской России монография по математической логике "Основы теоретической логики" Д.Гильберта и В.Аккермана. Однако основываясь на том представлении о логике, которое можно получить из этой монографии, не так просто ответить на вопрос, "какую ценность представляет она (логика - И.Г.) для жизни".
Конечно, вовсе необязательно, чтобы всякая наука имела непосредственную практическую значимость, мгновенную пользу и отдачу - и Асмус вряд ли это имел в виду. Наука - не диссертация, и не обязана иметь соответствующую рубрику. Неслучайно и деление наук на фундаментальные и прикладные. Наконец, наука, научное знание имеют и самостоятельную ценность как таковые. И тем не менее, если речь идет о логике, без ответов на вопросы, сформулированные В.Ф.Асмусом, на мой взгляд, не обойтись.
Сравнительно недавно, в 1991 году, в Швеции на IX Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки с фундаментальным докладом "Логика и философия в XX веке" выступил один из выдающихся логиков нашего времени Георг фон Вригт. Целью его доклада было "оценить место логики (имеется в виду формальной - И.Г.) в философии нашего столетия". Это место он оценивает очень высоко, утверждая, что "именно логика была отличительным признаком философии нашей эпохи", которую он называет Золотым веком логики.
Тем неожиданнее оказывается его прогноз относительно дальнейшей судьбы логики: ".мне кажется маловероятным, что логика будет продолжать играть ту решающую роль в целостной философской картине эпохи, которую она играла в нашем столетии. Я не буду пытаться предсказывать, какие направления будут ведущими в философии первого века III тысячелетия. Но думаю. что логики среди них не будет" [Вригт фон 1992, с. 89].
Конечно, в приведенном отрывке речь идет о значении логики только для философии, и он, в свою очередь, требует комментариев. Однако если исходить из того, что прогноз фон Вригта оправдается, то возникает вопрос, а в какой области, в каком качестве логика будет играть если не решающую, то вообще какую-нибудь роль? Сохранит ли она свою функцию органона, элемента культуры в широком смысле, которая была ей свойственна на протяжении всей истории ее развития?
Особенности формальной логики XX века заключаются в использовании особых сложных методов исследования формализованных искусственных языков и исчислений, что привело к превращению логики в довольно специализированную область знания, в определенной мере самодостаточную, занимающуюся, главным образом, разработкой собственных внутрилогических проблем. Практическая значимость этих разработок является довольно проблематичной, хотя, несомненно, можно указать области, где они успешно используются (в первую очередь, видимо, в области исследований по искусственному интеллекту).
Символическая логика конца XX века во многом отличается от той, которая создавалась усилиями Фреге-Рассела, она обращается сегодня к анализу рассуждений, содержащих временные, эпистемические, деонтические, модальные и тому подобные характеристики. Эта особенность логики хорошо видна на примере постоянного расширения фрагментов естественного языка, которые поддаются логическому анализу.
Сегодня вряд ли можно полностью признать обоснованной критику в адрес формальной логики, высказанную X. Перельманом (основателем новой риторики как особой логики гуманитарного знания). Суть этой критики заключается в утверждении о том, что логики редко рискуют исследовать рассуждения, используемые в праве, этике, философии, политике, повседневной жизни, а сами эти рассуждения, в свою очередь, не имеют отношения к логике в строгом смысле этого слова, то есть формальной дедуктивной логике (см.: [Perelman 1979]).
Современные формальные логики "рискуют исследовать" самые разные рассуждения - другое дело, насколько помогают проводимые логиками исследования тем, кто использует эти рассуждения: политикам, юристам, философам, обычным людям в их повседневной жизни. Парадоксальным, в некотором смысле, образом современная логика, приближаясь к естественным рассуждениям, одновременно отдаляется от них, поскольку вынуждена строить все более изощренный логический аппарат, способный представлять всевозможные нюансы изучаемых мыслительных процедур.
Можно, видимо, утверждать, что современная логика в нашем столетии во многом утратила одну существенную функцию, которая имманентно была ей присуща с момента появления логики как науки. Логика перестает "участвовать" в жизни общества, отдельного человека. Провозгласив свой принципиальный отказ от ориентации на исследование обыденных рассуждений, того, "как мыслит человек", и благодаря этой антипсихологистской установке сделав огромный шаг вперед в качестве теоретической науки, логика, озабоченная обоснованием собственной теоретической самостоятельности, постепенно теряет свою практическую значимость. В результате, говоря словами Г.Лейбница, "толпа либо вообще не замечает предмета, либо оставляет его без внимания" [Лейбниц 1984, с. 74], поскольку, добавлю от себя, не совсем понимает, зачем он ей нужен.
Сказанное не означает критики в адрес логики, скорее, это -"забота", "переживание" по поводу того, что логики нет там, где ей нет замены. Проблема трактовки логики как практической дисциплины для России, как это ни покажется, возможно, странным на первый взгляд, оказывается связанной с той конкретной ситуацией радикальных изменений во всех сферах жизни, в которой мы живём сегодня.
Периоды преобразований неизбежно обостряют вопрос о рациональности членов общества, понимаемой как "способность мышления, понимания, ответственности" [Манхейм 1994, с. 298] обычного человека, как способность к формированию собственных суждений и действиям на их основе. Роль же логики (конечно, не единственная) в увеличении "доли рациональности" несомненна.
Таким образом, если в начале нашего века на первом месте стояла проблема обоснования логики, то в конце века на первое место выходит, на мой взгляд, проблема применимости того, что сделано в логике в качестве теоретической дисциплины. Н.Я.Грот в работе с примечательным' названием "К вопросу о реформе логики." (1882 г.) отмечает, что ". важнейшей чертой в развитии логики является прогрессивно увеличивающееся преобладание теоретического характера логических исследований над практическими" (с. 10). Сегодня актуально достижение, по крайней мере, некоторого равновесия в этой сфере.
Характерной чертой философских исследований в конце XX века является "прагматический поворот", интерес к исследованиям обыденного языка и мышления, сегодня "существует спрос на научные исследования повседневной жизни" [Кюнг 1992, с. 47]. Способна ли логика принять участие в этих исследованиях, может ли она реально влиять на уровень "практической рациональности" общества, имеет ли она вообще отношение к этой рациональности -вот те проблемы, решение которых, на мой взгляд, во многом определят место логики и в философии, и - шире, в культуре следующего столетия.
Таким образом, не разделяя периодически появляющихся выводов о низкой эффективности формальной логики, думаю, что они свидетельствуют, тем не менее, о необходимости определенного изменения ее "облика" (что не раз уже происходило с логикой, особенно в переходные периоды человеческой истории, от которой история логики неотделима), изменения через переосмысление своих задач, некоторых сложившихся стереотипов в оценках собственной истории, своего места в философии, роли в науке, образовании, повседневной жизни.
Данный вывод требует, на мой взгляд, конкретизации применительно к "месту и времени". Речь идет, в первую очередь, об отечественной логике, поскольку осознание необходимости такого "прагматического поворота" уже произошло в определенной части логического мирового сообщества -в ряде зарубежных стран, где эти проблемы обсуждаются и периодически возникают новые направления, часто, к сожалению, противопоставляющие себя формальной логике (например, уже упоминавшаяся "новая риторика").
Появление "неформальной логики" - явление того же порядка. Именно со стороны ее представителей раздается сегодня наиболее явная критика в адрес формальной логики.
Мой личный исследовательский интерес к неформальной логике связан и с решением сугубо прагматической, педагогической задачи -достижением (и одновременно определением критериев) максимальной эффективности преподавания логики. Видимо, можно говорить в целом о невостребованности логики в нашем российском обществе, о чем, как известно, писал еще П.Я. Чаадаев. Этому факту также можно найти некоторые исторические объяснения, коренящиеся, в частности, в особенностях российской культуры, в том числе религиозной.
Однако успешность преподавания логики зависит и от того, насколько сами логики озабочены, говоря словами С.И.Поварнина, тем, чтобы пользуясь материалами, добываемыми теоретической логикой, "так излагать и приспособлять правила логики, чтоб их можно было легче и удобнее всего применять к практике, например, к анализу доказательств" (см. [Поварнин 1916]).
К сказанному необходимо, на мой взгляд, добавить, что применение "материала, добываемого теоретической логикой", в первую очередь; зависит от принципиальной применимости этого материала. В то же время, в нашей стране был и остается доминирующим теоретический подход к преподаванию логики. Логический принцип отбора материала, боязнь "кастрации научного содержания логики"1 явно превалируют над соображениями практической целесообразности.
Пожалуй, только В.Н.Брюшинкин не боится открыто заявить, что в его учебник "вошел только тот теоретический материал, который может быть непосредственно полезен для формирования таких навыков (навыков по правильному использованию логических форм - И.Г.)", что "почти ничего не рассматривается только потому, что это необходимо для последовательного и связного рассмотрения логики как теоретической дисциплины" [Брюшинкин 1996, с. 7].
Идея же неформальной логики родилась как раз, по признанию самих ее основателей, из неудовлетворенности как преподавателей, так и студентов курсами формальной логики, не дающей, по их мнению, методов, адекватных задачам анализа повседневных рассуждений. Как пишет один из неформальных логиков, "ко мне подошел один студент и спросил меня в то время, когда я преподавал им логику предикатов, каким образом все то, что он узнал за семестр, имеет хоть какое-то отношение к решению президента Джонсона об эскалации войны во Вьетнаме. Я что-то промямлил о плохой логике президента, а потом заявил, что вообще-то мой курс "Введение в
1 Выражение, использованное при оценке известного учебника логики Г.И.Челпанова как такого, педагогические достоинства которого "куплены слишком дорогой ценой кастрации научного содержания логики" [Стяжкин, Сшаков 1968, с. 38 ]. логику" не имеет к этому отношения. В ответ он спросил меня, в каком курсе изучают такие вопросы, и я вынужден был признать, что, насколько мне известно, такого курса не существует. Он хотел того же, чего хотят сегодня многие студенты - курса, имеющего отношение к повседневным рассуждениям, аргументации, которые они слышат и читают при обсуждении национальных, демографических проблем, угрозы атомной войны и многих других проблем, встающих перед лицом человечества во второй половине двадцатого века" [Kahane 1971, p.vii].
Существуя более двадцати лет в качестве области знания и учебной дисциплины (главным образом, в Канаде, США, Голландии, Бельгии, но литература по неформальной логике представлена и в других странах: в Оксфорде, например, в известном книжном магазине Blackwell книгами по неформальной логике заставлен целый стеллаж), неформальная логика до недавнего времени не вызывала в нашей стране ни теоретического, ни практического интереса. Почти невозможно было встретить и сам термин "неформальная логика" (Informal Logicj, к которому существует к тому же несколько предвзятое, негативное отношение.
Видимо, есть целый ряд причин такого отношения, среди которых можно назвать и нелёгкую судьбу логики в послеоктябрьской России, постоянные атаки на неё как на "буржуазную" науку, в силу чего то, что удалось отстоять, стало особенно дорогим; и споры между представителями формальной и диалектической логики, в силу чего среди формальных логиков сформировалась позиция: всё то, что не есть логика формальная, есть логика диалектическая и, следовательно, на самом деле логикой не является. Эту позицию можно, например, обнаружить в недавно вышедшем учебнике А.И.Уемова "Основы практической логики":
Всякая логика формальна; если она претендует на то, чтобы не быть формальной, то она и не логика" [Уемов 1997, с. 7].
Однако, сколь бы уважительны ни были эти причины, они не могут, на мой взгляд, служить препятствием на пути исследования неформальной логики.
Для того, чтобы разобраться, что такое неформальная логика (и можно ли вообще считать ее логикой), необходим анализ философских, в первую очередь, теоретико-познавательных установок, принципов, влияющих на ту или иную трактовку логики, ее основных понятий и методов. Логично было бы предположить, что те кардинальные изменения в философии науки, которые произошли в 50-60-е годы в западных странах, а в 70-е годы и в нашей стране, и которые самым существенным образом затронули другие области философии, прежде всего, гносеологию, а также ряд близких дисциплин, должны были в той или иной степени коснуться и логики. Изменения в идеалах рациональности должны, казалось бы, затронуть и "глубинную структуру" рациональности - логику. Однако, по крайней мере, в отечественных исследованиях по "философии логики" этого практически не произошло.
Тот образ логики, который создавался усилиями Г.Фреге, Б.Рассела, Д.Гильберта, логическими позитивистами и аналитической философией в целом, остался доминирующим. Именно поэтому, видимо, и фон Вригт, для которого формальная логика в любом случае исходно связана именно с этим типом философии, не находит логике места среди восходящих, как он говорит, "на философском горизонте новых облаков, привлекающих внимание философов и требующих своего прояснения" [Вригт фон 1992, с. 89]. Вместе с тем, эти "облака" вполне реальны и весьма значимы, поэтому обращение к теме диссертации представляется актуальным.
Степень разработанности проблемы. Как уже отмечалось, неформальная логика, проблема ее соотношения с формальной логикой в отечественной логико-философской литературе практически не рассматривались. Насколько мне известно, только в работах А.П.Алексеева по теории аргументации неформальная логика упоминается как одно из направлений западных исследований по теории аргументации, однако специального анализа неформальной логики в этих работах не проводится. Некоторые темы неформальной логики затрагиваются и в других отечественных работах по аргументации, в частности, А.А.Ивина, Г.И.Рузавина, А.А.Старченко.
В зарубежной литературе неформальная логика представлена Л достаточно широко , главным образом, учебной литературой с многочисленными упражнениями по анализу аргументационных текстов, сопровождаемыми небольшими комментариями. Теоретических исследований по этой проблематике немного - в основном, это материалы симпозиумов (начиная с 1978 года) и отдельные статьи. Для многих из этих работ характерно противопоставление неформальной логики формальной, недостаточный уровень рефлексии над собственными основаниями, принципами и методами. Это осознают и сами неформальные логики, чаще предпочитающие называть себя "движением".
2 См.: Informal Logic. The First International Symposium., 1980; Nolt J.E. Informal Logic. Possible Worlds and Imagination, 1984; Govier T. A Practical Study of Argument, 1985; Acock M. Informal Logic. Examples and Exercises, 1985; Logic and Political Culture, 1992; Freeman J.B. The Place of Informal Logic in Logic // New Essays in Informal Logic, 1994; KierskyJ.H., Caste N.J. Thinking Critically. Techniques for Logical Reasoning, 1995; Waller B.N. Critical Thinking. Consider the Verdict, 1998 и др.
Поскольку для проводимого исследования принципиально важными оказываются проблемы соотношения логики и философии, логики и рациональности, философских предпосылок логики; трактовок логики и ее статуса в истории философии и культуры, в частности, в России; соотношения теоретической и практической логики; применения логики к анализу гуманитарного и обыденного знания, то далее представлен обзор существующих разработок по названным проблемам.
Принципиальные проблемы трактовки формальной логики как теоретической дисциплины, природы логического знания, логической семантики и ее роли в обосновании логики, роли искусственных формализованных языков логики в течение многих лет разрабатывает в нашей стране Е.Д.Смирнова. Ею же исследуется логическая форма как основное понятие логики, в трактовке которого наиболее ощутимо сказываются принимаемые гносеологические предпосылки и онтологические допущения. Вопросы соотношения логики и философии, применения методов формальной логики к анализу философских проблем неоднократно ставились в работах и многочисленных докладах В.А.Смирнова.
Л.А.Микещина давно и плодотворно разрабатывает антропологически ориентированную гносеологию, исследует логико-методологические и собственно философские возможности переосмысления понятийного аппарата традиционной гносеологии через призму антропологической и коммуникативной трактовки познания и познавательной деятельности. Эти же проблемы, а также феномен рациональности, ее связь с логикой в отечественной литературе рассматриваются в работах Л.Б.Баженова, Б.С.Грязнова, В.А.Лекторского, Н.М.Мамедова, И.П.Меркулова, Ф.Т.Михайлова, A.Л.Никифорова, В.Н.Поруса, Б.И.Пружинина, З.А.Сокулер, B.С.Степина, В.С.Швырева и многих других.
Особый интерес представляет осуществленное З.А.Сокулер применение идей "позднего" Витгенштейна к проблемам философии науки. В определении методологии проводимого исследования важную роль сыграло разработанное в отечественной философии науки (в частности, А.П.Огурцовым, Н.С.Юлиной и другими) понятие "образ науки".
Естественно, что работы Г.Фреге, Б.Рассела, Р.Карнапа, особенно Л.Витгенштейна (обоих периодов), других философов аналитического направления; философов науки постпозитивистского периода, особенно К.Поппера и С.Тулмина самым существенным образом привлекались при написании данной работы.
Принципиальный характер имеют для данного исследования работы, поднимающие вопросы о статусе логики в истории философии, в культуре в целом. Исследования, погружающие логику в различного рода внелогические контексты, встречаются не так часто в зарубежной литературе и совсем редки в отечественной. Из современных работ можно назвать монографии М.В.Поповича "Очерк развития логических идей в культурно-историческом контексте" (1979), Г.В.Сориной "Логико-культурная доминанта.
Очерки теории и истории психологизма и антипсихологизма в культуре" (1993), её же статью (совместно с В.С.Меськовым) "Логика в системе культуры", статьи В.Н.Брюшинкина. Фундаментальные работы Н.И.Стяжкина и П.С.Попова по истории логики, в частности, и в России, представляют логику, скорее, с точки зрения эволюции её внутреннего содержания. То же можно сказать и о зарубежных работах по истории логики, в частности, известной монографии Kneale W., Kneale М. The Development of Logic, 1962.
В работах по истории философии логике также уделяется недостаточно внимания в интересующем меня аспекте. Так, например, несмотря на появившийся в последнее время философский интерес к Хр.Вольфу (в 1996 году в Санкт-Петербурге даже прошел специальный семинар, посвященный Вольфу), его логические работы не стали предметом специального анализа, хотя они представляют для России особый интерес, поскольку именно с Вольфа начинается "логическое образование русских" и, кроме того, он первым произвел систематическое разделение логики на теоретическую и практическую дисциплины.
Современных работ, посвященных непосредственно истории логики в России, еще меньше. Среди них в первую очередь необходимо назвать статьи и монографию В.А.Бажанова "Прерванный полёт. История "университетской" философии и логики в России" (1995). Книгу выгодно отличает рассмотрение логики в неразрывной связи с философией, психологией, педагогикой, привлечение богатого архивного материала, главным образом, по Казанскому университету.
Среди работ по отдельным вопросам истории логики, в первую очередь, посвященным аристотелевской трактовке формальной логики, следует назвать работы Е.А.Боброва, Я.Лукасевича, А.С.Ахманова, Р.К.Луканина, З.Н.Микеладзе, В.А.Бочарова. А.Л.Субботин исследовал логические идеи Лейбница и Логики Пор-Рояля, которую он впервые издал на русском языке в 1991 году. Кантовская трактовка общей (формальной) логики рассматривается в работах В.Ф.Асмуса, В.Н.Брюшинкина, В.А.Жучкова, Т. Зеебома (T.Seebohm), Г.Тонелли (G.Tonelli).
Обсуждение проблемы соотношения теоретической и практической логики вообще не характерно для отечественной логической школы, развивающейся, главным образом, в рамках парадигмы "чистой логики". Исключение составляет недавно вышедшие учебники по логике: В.Н.Брюшинкина "Практический курс логики для гуманитариев" (1994, 1996), В.А.Светлова "Практическая логика" (1995), А.И.Уемова "Основы практической логики" (1997). В связи с педагогическими проблемами возможность истолкования логики как практической дисциплины обсуждают А.Д.Гетманова и Б.Л.Яшин.
В определённом аспекте проблема трактовки логики как практической дисциплины ставится в исследованиях по логическому анализу так называемых практических рассуждений, например, в работах А.Т.Ишмуратова. Введение А.Л.Блиновым и В.В.Петровым понятия дискурсивного акта по аналогии с понятием речевого акта также можно рассматривать как попытку разработки варианта практической логики, трактуемой, правда, более широко. В этом же русле следуют исследования возможностей построения "естественной логики" Дж. Дакоффа, когнитивного подхода к логическим процедурам В.М.Сергеева, дискурсного анализа Т.А. ван Дейка и Других.
Проблемы применения логики к анализу гуманитарного и обыденного знания в зарубежной литературе рассматриваются, в частности, в рамках "новой риторики" и неформальной логики. В отечественной - в работах В.Г.Кузнецова, который обсуждает возможности построения особой герменевтической логики как раздела современной логики; В.К.Финна - им разрабатывается логика аргументации в применении к историческому знанию и социологическому знанию. Труды К.Поппера, с моей точки зрения, можно считать и работами, посвященными демонстрации значения логики как основы рациональной организации общества.
Интересной также представляется попытка разработать особую логику правил, применимую для анализа событий истории и социальной жизни, представленная в вышедшей в 1996 году в Оксфорде книге "Логика на пути социальных изменений" (D.Braybrooke, B.Brown, P.K.Schotch. Logic on the Track of Social Change).
Наконец, следует назвать и те концепции логики, которые, хотя и не попадают в круг специально исследуемых в диссертации, но, несомненно, могут рассматриваться как варианты неформальной логики и имеют существенное значение для развития как логики, так и философии. Это "трансцендентальная логика" И.Канта, "диалектическая логика" Г.В.Гегеля и ее последующие варианты; "содержательно-генетическая логика" Г.П.Щедровицкого; "прикладная логика" И.С.Ладенко.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного исследования является философско-методологический анализ соотношения формальной и неформальной логики, выявление особенностей предмета, методов, задач неформальной логики.
Для реализации этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:• выявить и обосновать применение понятий, задающих проблемное поле "формальная логика - неформальная логика";
• дать исторический анализ ведущих тенденций развития формальной логики с целью выявления основных трактовок формальной логики;
• проанализировать существующие в зарубежной литературе представления о неформальной логике, определить философские и методологические принципы, лежащие в основе неформальной логики;
• обосновать тезис об определяющей роли трактовки логической формы, формального в установлении соотношения формальной и неформальной логики, выявить возможные подходы в понимании логической формы;
• на примере не-фрегевской логики продемонстрировать зависимость трактовки логической формы от принимаемых методов семантического анализа языковых выражений и их онтологических допущений;
• рассмотреть проблему применения логики к гуманитарному и обыденному знанию.Методологическая основа исследования. Для методологии проводимого исследования существенными оказались культурно-исторический и разработанный в отечественной философии науки, в частности, В.Н.Садовским, И.В.Блаубергом, Э.Г.Юдиным, системный подходы, задающие необходимость погружения логики в соответствующие философский, культурный, исторический контексты, рассмотрение её в системе с другими элементами культуры. При выявлении различных трактовок логики эффективным оказалось понятие "образ логики", введенное в диссертации по аналогии с упомянутым ранее понятием "образ науки".
Исходные установки диссертационного исследования во многом формировались под влиянием идей Л.А.Микешиной о необходимости реформирования традиционной гносеологии, принципиального переосмысления ее понятийного аппарата с позиций трактовки познания в его антропологических смыслах и аспектах.
Существенную роль в работе над диссертацией сыграли также идеи отечественных логиков Е.К.Войшвилло, В.А.Смирнова, Е.Д.Смирновой, В.А.Бочарова, касающиеся трактовки формальной логики, ее философских предпосылок и применений.
В историческом плане на методологию проведенного исследования значительно повлияли идеи Хр. Вольфа, И.Канта, Л.Витгенштейна, К.Поппера, М.Фуко.
В диссертации также были использованы конкретные методы логико-семантического анализа и дискурсного анализа.
Значение совместных с Г.В.Сориной обсуждений исследуемых в работе проблем мне трудно переоценить.
Научная новизна исследования. В диссертации впервые в отечественной логико-философской литературе осуществлен философско-методологический анализ неформальной логики, сформулированы ее основные принципы в контексте соотношения с формальной логикой. При этом получены следующие основные результаты:1. Предложен понятийный аппарат для анализа проблемного поля "формальная логика - неформальная логика": "логика, философия логики, философская логика"; "теоретическая и практическая логика"; "образ логики"; "логическая форма".
2. Введено методологическое понятие "образ логики", с помощью которого дан анализ различных трактовок логики (Аристотеля, Логики Пор-Рояля, Лейбница, Хр. Вольфа, Канта, Фреге, Гильберта и других). Показано влияние изменений, происходящих в общих философских установках, на принимаемый образ логики.
3. Обоснован тезис о зависимости трактовки логики как формальной либо неформальной от трактовки логической формы. На примере не-фрегевской логики и ситуационной семантики продемонстрирована, в частности, зависимость выявления логической формы рассуждения от предметной области. Рассмотрены различные уровни абстракции понятия логической формы.
4. Показано, что в исходном пункте своего анализа формальная и неформальная логика ставят однотипные задачи выявления структуры рассуждения и его элементов. Принципиальное же их отличие определяется уровнем абстракции представления этой структуры и типом принимаемых оценок рассуждения.
5. Выявлены следующие основные методологические принципы и характеристики неформальной логики:• ориентация на рассуждения и их элементы, выраженные в естественном языке и используемые в публичном дискурсе;
• учет особенностей предметной области рассуждения;
• изучение рассуждения как процесса, в его изменчивости;
• введение стадии понимания рассуждения в структуру его анализа;
• трактовка вопрошания как принципа и одновременно процедуры, определяющих стратегию анализа рассуждения;
• установление зависимости между типом задаваемого вопроса и типом рассуждения, с точки зрения его макроструктуры (макроформы);
• использование трех групп вопросов при анализе рассуждений: идентификации, интерпретации и оценки;
• трактовка логики как критики ошибочных рассуждений, выявление и систематизация типичных неформальных ошибок (fallacies);
• рассмотрение своей теоретической части как "прикладной эпистемологии ";
• понимание задачи обучения навыкам рассуждения, аргументации как центральной задачи всего образования.6. Рассмотрены различные концепции соотношения логики и метафизики: Аристотеля, Лейбница, Рассела, Витгенштейна, Хайдеггера. Показано, что логика может задавать определенную модель метафизики, которую можно назвать "логицистской" моделью.
7. В связи с анализом логики Канта введено понятие "теоретическая нагруженность методических размышлений", которое можно рассматривать в качестве достаточно общезначимого принципа анализа философских концепций. Предложен подход к анализу логики Канта как науки через его трактовку логики как учебной дисциплины; установлена неадекватность общепринятого тезиса, в соответствии с которым Кант строит свою логику на базе полного отвержения логики Аристотеля.
8. Обоснована точка зрения, в соответствии с которой отношение Хайдеггера к логике нельзя рассматривать как тотальный отказ от логики. Проведена реконструкция системы хайдеггеровской аргументации, встроенной в последовательность вопрошания, выявлено собственное, хайдеггеровское понимание логики в связи с его идеями "реформирования" логики.
9. Проанализированы некоторые проблемы применения логики к гуманитарному и обыденному знанию, в частности, на базе рассмотрения "социальной логики" Г.Тарда, "логики социальных наук" К.Поппера.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. В осуществленном исследовании разработаны и обоснованы теоретические положения, которые, на мой взгляд, в своей совокупности позволяют во многом по-новому оценить роль и место логики в философии, культуре в целом, ее основных понятий и применяемых методовы в контексте парадигмальных изменений, происходящих в философии, теории познания в конце XX века.
Положения и выводы, полученные в диссертации, могут использоваться при чтении основных и специальных курсов по теории познания, логике, истории философии и логики (в частности, российской) студентам, аспирантам, людям, получающим второе образование. Развиваемая в диссертации общая концепция логики как практической дисциплины, будучи реализованной в преподавании, может способствовать выработке навыков критического мышления, столь необходимого в любой сфере профессиональной деятельности, а также в повседневной жизни.
Разрабатываемые в диссертации идеи нашли свое воплощение в материалах, подготовленных автором для "Хрестоматии по истории философии" (разделы "Философия Б.Рассела", "Философия К.Поппера", "Логика в России", МПГУ, 1994, 1997), авторских программах по логике и спецкурсе "Логика и критическое мышление" (совместно с Г.В.Сориной), впервые читаемого в российских вузах (Mi И У, МГУ, Калининградском государственном университете в рамках Федеральной программы "Интеграция" и др.).
Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философии Московского педагогического государственного университета. Результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в 36 научных работах автора (в том числе, одной монографии) общим объемом 20 п.л.
Идеи, разрабатываемые в диссертации, были использованы при работе над тремя научными проектами, поддержанными Международным (МНФ) и Российскими (РГНФ и РФФИ) научными фондами: "Гуманитарное обоснование логики: подходы и проблемы" (совместно с Г.В.Сориной, 1994-1996 г.), "Логика как практическая дисциплина в исследованиях российских логиков" (1997-1999 г.), "Понятийные стратегии и социокультурные изменения (логико-методологический анализ)" (совместно с Г.В.Сориной, 1997-1999 г.).
Основные результаты, полученные в диссертации, докладывались и обсуждались на многочисленных конференциях, в том числе: на 8 Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки (Москва, 1987 г.), 19 Всемирном философском конгрессе (Москва, 1993 г.), 9 Международном конгрессе по Просвещению (Мюнстер, 1995 г.), Попперовском семинаре в Будапеште (1995 г.), Международных семинарах "Логика и культура" (Оксфорд, 1995 г., 1996 г.), Международных Кантовских чтениях (Светлогорск, 1991 г., 1992 г., 1995 г.), Всесоюзных конференциях по логике, методологии и философии науки ( Харьков, 1986 г., Минск, 1990 г., Обнинск, 1995 г.), Первом Российском философском конгрессе (Санкт-Петербург, 1997 г.), Международной конференции "Развитие логики в России: итоги и перспективы" (Москва, 1997 г.), Международных семинарах "Христиан Вольф и Россия" (Санкт-Петербург, 1996 г.) и "Антропология с современной точки зрения" (Светлогорск, 1998 г.), теоретических семинарах кафедры философии МПГУ.
Заключение диссертации по теме "Онтология и теория познания", Грифцова, Ирина Николаевна
Источник: http://www.dissercat.com/content/sootnoshenie-formalnoi-i-neformalnoi-logiki-filosofsko-metodologicheskii-analiz
автор: Грифцова И.Н.
Соотношение формальной и неформальной логики:
Философско-методологический анализ
(тема диссертации и автореферата по ВАК 09.00.01)
Год: 1999
Автор научной работы: Грифцова, Ирина Николаевна
Ученая cтепень: доктор философских наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 09.00.01
Специальность: Онтология и теория познания
Количество cтраниц: 297
Оглавление
ВВЕДЕНИЕ.
ГЛАВА I. ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ
ОБ ОСНОВНЫХ ПОНЯТИЯХ
1.1. Логика, философия логики, философская логика.
1.2. Теоретическая и практическая логика
1.3. Понятие "образ логики" и его методологическая роль
1.4. Логическая форма
ГЛАВА II. ОБРАЗЫ ЛОГИКИ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЫ
§ 1. Аристотель: "транс-дискурсивная позиция".
Начало формальной и неформальной логики.
§ 2. Логика Пор-Рояля как новый тип логики
§ 3. Лейбниц: идея символической логики
§ 4. Хр. Вольф: "гармония теоретической и практической логики"
§ 5. Кант и парадигма "чистой логики".
Действительно ли для Канта практическая логика является contradictio in adjecto?
ГЛАВА III. ЛОГИКА В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФИИ XX ВЕКА
§ 1. Трансформация образа формальной логики в образ "формализованной" логики
§ 2. Логика и проблемы субъективности. Хайдеггер против логики?
§ 3. Логическая форма: проблема уточнения. Витгенштейн и не-фрегевская логика
ГЛАВА IV. НЕФОРМАЛЬНАЯ ЛОГИКА versus ФОРМАЛЬНАЯ ЛОГИКА
§ 1. Неформальная логика: история появления и философские предпосылки
§ 2. Неформальная логика: основные характеристики
§ 3. Формальная и неформальная логика в социальном знании
3.1. "Социальная логика" Г.Тарда как неформальная практическая логика.
3.2. "Логика социальных наук" К.Поппера как рациональная критика
Введение диссертации (часть автореферата)
На тему "Соотношение формальной и неформальной логики:
Философско-методологический анализ"
"Ни одна наука не вправе отказаться от ответа на вопросы:
для чего она, какую ценность представляет она для жизни,
какие изменения произошли бы в судьбе человечества, если
бы эта наука вдруг перестала быть достоянием культуры. "
В.Ф.Асмус. Философские задачи Логики
(лекция pro venia legendi), 7.III. 1922
Актуальность темы исследования. Слова, вынесенные в эпиграф, принадлежат В.Ф.Асмусу, с именем которого во многом связано возрождение формальной логики в нашей стране во второй половине 40-х годов. Так получилось, что в 1947 году вышел учебник логики, написанный Асмусом, и в том же 1947 году под редакцией С.А.Яновской была опубликована первая в послеоктябрьской России монография по математической логике "Основы теоретической логики" Д.Гильберта и В.Аккермана. Однако основываясь на том представлении о логике, которое можно получить из этой монографии, не так просто ответить на вопрос, "какую ценность представляет она (логика - И.Г.) для жизни".
Конечно, вовсе необязательно, чтобы всякая наука имела непосредственную практическую значимость, мгновенную пользу и отдачу - и Асмус вряд ли это имел в виду. Наука - не диссертация, и не обязана иметь соответствующую рубрику. Неслучайно и деление наук на фундаментальные и прикладные. Наконец, наука, научное знание имеют и самостоятельную ценность как таковые. И тем не менее, если речь идет о логике, без ответов на вопросы, сформулированные В.Ф.Асмусом, на мой взгляд, не обойтись.
Сравнительно недавно, в 1991 году, в Швеции на IX Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки с фундаментальным докладом "Логика и философия в XX веке" выступил один из выдающихся логиков нашего времени Георг фон Вригт. Целью его доклада было "оценить место логики (имеется в виду формальной - И.Г.) в философии нашего столетия". Это место он оценивает очень высоко, утверждая, что "именно логика была отличительным признаком философии нашей эпохи", которую он называет Золотым веком логики.
Тем неожиданнее оказывается его прогноз относительно дальнейшей судьбы логики: ".мне кажется маловероятным, что логика будет продолжать играть ту решающую роль в целостной философской картине эпохи, которую она играла в нашем столетии. Я не буду пытаться предсказывать, какие направления будут ведущими в философии первого века III тысячелетия. Но думаю. что логики среди них не будет" [Вригт фон 1992, с. 89].
Конечно, в приведенном отрывке речь идет о значении логики только для философии, и он, в свою очередь, требует комментариев. Однако если исходить из того, что прогноз фон Вригта оправдается, то возникает вопрос, а в какой области, в каком качестве логика будет играть если не решающую, то вообще какую-нибудь роль? Сохранит ли она свою функцию органона, элемента культуры в широком смысле, которая была ей свойственна на протяжении всей истории ее развития?
Особенности формальной логики XX века заключаются в использовании особых сложных методов исследования формализованных искусственных языков и исчислений, что привело к превращению логики в довольно специализированную область знания, в определенной мере самодостаточную, занимающуюся, главным образом, разработкой собственных внутрилогических проблем. Практическая значимость этих разработок является довольно проблематичной, хотя, несомненно, можно указать области, где они успешно используются (в первую очередь, видимо, в области исследований по искусственному интеллекту).
Символическая логика конца XX века во многом отличается от той, которая создавалась усилиями Фреге-Рассела, она обращается сегодня к анализу рассуждений, содержащих временные, эпистемические, деонтические, модальные и тому подобные характеристики. Эта особенность логики хорошо видна на примере постоянного расширения фрагментов естественного языка, которые поддаются логическому анализу.
Сегодня вряд ли можно полностью признать обоснованной критику в адрес формальной логики, высказанную X. Перельманом (основателем новой риторики как особой логики гуманитарного знания). Суть этой критики заключается в утверждении о том, что логики редко рискуют исследовать рассуждения, используемые в праве, этике, философии, политике, повседневной жизни, а сами эти рассуждения, в свою очередь, не имеют отношения к логике в строгом смысле этого слова, то есть формальной дедуктивной логике (см.: [Perelman 1979]).
Современные формальные логики "рискуют исследовать" самые разные рассуждения - другое дело, насколько помогают проводимые логиками исследования тем, кто использует эти рассуждения: политикам, юристам, философам, обычным людям в их повседневной жизни. Парадоксальным, в некотором смысле, образом современная логика, приближаясь к естественным рассуждениям, одновременно отдаляется от них, поскольку вынуждена строить все более изощренный логический аппарат, способный представлять всевозможные нюансы изучаемых мыслительных процедур.
Можно, видимо, утверждать, что современная логика в нашем столетии во многом утратила одну существенную функцию, которая имманентно была ей присуща с момента появления логики как науки. Логика перестает "участвовать" в жизни общества, отдельного человека. Провозгласив свой принципиальный отказ от ориентации на исследование обыденных рассуждений, того, "как мыслит человек", и благодаря этой антипсихологистской установке сделав огромный шаг вперед в качестве теоретической науки, логика, озабоченная обоснованием собственной теоретической самостоятельности, постепенно теряет свою практическую значимость. В результате, говоря словами Г.Лейбница, "толпа либо вообще не замечает предмета, либо оставляет его без внимания" [Лейбниц 1984, с. 74], поскольку, добавлю от себя, не совсем понимает, зачем он ей нужен.
Сказанное не означает критики в адрес логики, скорее, это -"забота", "переживание" по поводу того, что логики нет там, где ей нет замены. Проблема трактовки логики как практической дисциплины для России, как это ни покажется, возможно, странным на первый взгляд, оказывается связанной с той конкретной ситуацией радикальных изменений во всех сферах жизни, в которой мы живём сегодня.
Периоды преобразований неизбежно обостряют вопрос о рациональности членов общества, понимаемой как "способность мышления, понимания, ответственности" [Манхейм 1994, с. 298] обычного человека, как способность к формированию собственных суждений и действиям на их основе. Роль же логики (конечно, не единственная) в увеличении "доли рациональности" несомненна.
Таким образом, если в начале нашего века на первом месте стояла проблема обоснования логики, то в конце века на первое место выходит, на мой взгляд, проблема применимости того, что сделано в логике в качестве теоретической дисциплины. Н.Я.Грот в работе с примечательным' названием "К вопросу о реформе логики." (1882 г.) отмечает, что ". важнейшей чертой в развитии логики является прогрессивно увеличивающееся преобладание теоретического характера логических исследований над практическими" (с. 10). Сегодня актуально достижение, по крайней мере, некоторого равновесия в этой сфере.
Характерной чертой философских исследований в конце XX века является "прагматический поворот", интерес к исследованиям обыденного языка и мышления, сегодня "существует спрос на научные исследования повседневной жизни" [Кюнг 1992, с. 47]. Способна ли логика принять участие в этих исследованиях, может ли она реально влиять на уровень "практической рациональности" общества, имеет ли она вообще отношение к этой рациональности -вот те проблемы, решение которых, на мой взгляд, во многом определят место логики и в философии, и - шире, в культуре следующего столетия.
Таким образом, не разделяя периодически появляющихся выводов о низкой эффективности формальной логики, думаю, что они свидетельствуют, тем не менее, о необходимости определенного изменения ее "облика" (что не раз уже происходило с логикой, особенно в переходные периоды человеческой истории, от которой история логики неотделима), изменения через переосмысление своих задач, некоторых сложившихся стереотипов в оценках собственной истории, своего места в философии, роли в науке, образовании, повседневной жизни.
Данный вывод требует, на мой взгляд, конкретизации применительно к "месту и времени". Речь идет, в первую очередь, об отечественной логике, поскольку осознание необходимости такого "прагматического поворота" уже произошло в определенной части логического мирового сообщества -в ряде зарубежных стран, где эти проблемы обсуждаются и периодически возникают новые направления, часто, к сожалению, противопоставляющие себя формальной логике (например, уже упоминавшаяся "новая риторика").
Появление "неформальной логики" - явление того же порядка. Именно со стороны ее представителей раздается сегодня наиболее явная критика в адрес формальной логики.
Мой личный исследовательский интерес к неформальной логике связан и с решением сугубо прагматической, педагогической задачи -достижением (и одновременно определением критериев) максимальной эффективности преподавания логики. Видимо, можно говорить в целом о невостребованности логики в нашем российском обществе, о чем, как известно, писал еще П.Я. Чаадаев. Этому факту также можно найти некоторые исторические объяснения, коренящиеся, в частности, в особенностях российской культуры, в том числе религиозной.
Однако успешность преподавания логики зависит и от того, насколько сами логики озабочены, говоря словами С.И.Поварнина, тем, чтобы пользуясь материалами, добываемыми теоретической логикой, "так излагать и приспособлять правила логики, чтоб их можно было легче и удобнее всего применять к практике, например, к анализу доказательств" (см. [Поварнин 1916]).
К сказанному необходимо, на мой взгляд, добавить, что применение "материала, добываемого теоретической логикой", в первую очередь; зависит от принципиальной применимости этого материала. В то же время, в нашей стране был и остается доминирующим теоретический подход к преподаванию логики. Логический принцип отбора материала, боязнь "кастрации научного содержания логики"1 явно превалируют над соображениями практической целесообразности.
Пожалуй, только В.Н.Брюшинкин не боится открыто заявить, что в его учебник "вошел только тот теоретический материал, который может быть непосредственно полезен для формирования таких навыков (навыков по правильному использованию логических форм - И.Г.)", что "почти ничего не рассматривается только потому, что это необходимо для последовательного и связного рассмотрения логики как теоретической дисциплины" [Брюшинкин 1996, с. 7].
Идея же неформальной логики родилась как раз, по признанию самих ее основателей, из неудовлетворенности как преподавателей, так и студентов курсами формальной логики, не дающей, по их мнению, методов, адекватных задачам анализа повседневных рассуждений. Как пишет один из неформальных логиков, "ко мне подошел один студент и спросил меня в то время, когда я преподавал им логику предикатов, каким образом все то, что он узнал за семестр, имеет хоть какое-то отношение к решению президента Джонсона об эскалации войны во Вьетнаме. Я что-то промямлил о плохой логике президента, а потом заявил, что вообще-то мой курс "Введение в
1 Выражение, использованное при оценке известного учебника логики Г.И.Челпанова как такого, педагогические достоинства которого "куплены слишком дорогой ценой кастрации научного содержания логики" [Стяжкин, Сшаков 1968, с. 38 ]. логику" не имеет к этому отношения. В ответ он спросил меня, в каком курсе изучают такие вопросы, и я вынужден был признать, что, насколько мне известно, такого курса не существует. Он хотел того же, чего хотят сегодня многие студенты - курса, имеющего отношение к повседневным рассуждениям, аргументации, которые они слышат и читают при обсуждении национальных, демографических проблем, угрозы атомной войны и многих других проблем, встающих перед лицом человечества во второй половине двадцатого века" [Kahane 1971, p.vii].
Существуя более двадцати лет в качестве области знания и учебной дисциплины (главным образом, в Канаде, США, Голландии, Бельгии, но литература по неформальной логике представлена и в других странах: в Оксфорде, например, в известном книжном магазине Blackwell книгами по неформальной логике заставлен целый стеллаж), неформальная логика до недавнего времени не вызывала в нашей стране ни теоретического, ни практического интереса. Почти невозможно было встретить и сам термин "неформальная логика" (Informal Logicj, к которому существует к тому же несколько предвзятое, негативное отношение.
Видимо, есть целый ряд причин такого отношения, среди которых можно назвать и нелёгкую судьбу логики в послеоктябрьской России, постоянные атаки на неё как на "буржуазную" науку, в силу чего то, что удалось отстоять, стало особенно дорогим; и споры между представителями формальной и диалектической логики, в силу чего среди формальных логиков сформировалась позиция: всё то, что не есть логика формальная, есть логика диалектическая и, следовательно, на самом деле логикой не является. Эту позицию можно, например, обнаружить в недавно вышедшем учебнике А.И.Уемова "Основы практической логики":
Всякая логика формальна; если она претендует на то, чтобы не быть формальной, то она и не логика" [Уемов 1997, с. 7].
Однако, сколь бы уважительны ни были эти причины, они не могут, на мой взгляд, служить препятствием на пути исследования неформальной логики.
Для того, чтобы разобраться, что такое неформальная логика (и можно ли вообще считать ее логикой), необходим анализ философских, в первую очередь, теоретико-познавательных установок, принципов, влияющих на ту или иную трактовку логики, ее основных понятий и методов. Логично было бы предположить, что те кардинальные изменения в философии науки, которые произошли в 50-60-е годы в западных странах, а в 70-е годы и в нашей стране, и которые самым существенным образом затронули другие области философии, прежде всего, гносеологию, а также ряд близких дисциплин, должны были в той или иной степени коснуться и логики. Изменения в идеалах рациональности должны, казалось бы, затронуть и "глубинную структуру" рациональности - логику. Однако, по крайней мере, в отечественных исследованиях по "философии логики" этого практически не произошло.
Тот образ логики, который создавался усилиями Г.Фреге, Б.Рассела, Д.Гильберта, логическими позитивистами и аналитической философией в целом, остался доминирующим. Именно поэтому, видимо, и фон Вригт, для которого формальная логика в любом случае исходно связана именно с этим типом философии, не находит логике места среди восходящих, как он говорит, "на философском горизонте новых облаков, привлекающих внимание философов и требующих своего прояснения" [Вригт фон 1992, с. 89]. Вместе с тем, эти "облака" вполне реальны и весьма значимы, поэтому обращение к теме диссертации представляется актуальным.
Степень разработанности проблемы. Как уже отмечалось, неформальная логика, проблема ее соотношения с формальной логикой в отечественной логико-философской литературе практически не рассматривались. Насколько мне известно, только в работах А.П.Алексеева по теории аргументации неформальная логика упоминается как одно из направлений западных исследований по теории аргументации, однако специального анализа неформальной логики в этих работах не проводится. Некоторые темы неформальной логики затрагиваются и в других отечественных работах по аргументации, в частности, А.А.Ивина, Г.И.Рузавина, А.А.Старченко.
В зарубежной литературе неформальная логика представлена Л достаточно широко , главным образом, учебной литературой с многочисленными упражнениями по анализу аргументационных текстов, сопровождаемыми небольшими комментариями. Теоретических исследований по этой проблематике немного - в основном, это материалы симпозиумов (начиная с 1978 года) и отдельные статьи. Для многих из этих работ характерно противопоставление неформальной логики формальной, недостаточный уровень рефлексии над собственными основаниями, принципами и методами. Это осознают и сами неформальные логики, чаще предпочитающие называть себя "движением".
2 См.: Informal Logic. The First International Symposium., 1980; Nolt J.E. Informal Logic. Possible Worlds and Imagination, 1984; Govier T. A Practical Study of Argument, 1985; Acock M. Informal Logic. Examples and Exercises, 1985; Logic and Political Culture, 1992; Freeman J.B. The Place of Informal Logic in Logic // New Essays in Informal Logic, 1994; KierskyJ.H., Caste N.J. Thinking Critically. Techniques for Logical Reasoning, 1995; Waller B.N. Critical Thinking. Consider the Verdict, 1998 и др.
Поскольку для проводимого исследования принципиально важными оказываются проблемы соотношения логики и философии, логики и рациональности, философских предпосылок логики; трактовок логики и ее статуса в истории философии и культуры, в частности, в России; соотношения теоретической и практической логики; применения логики к анализу гуманитарного и обыденного знания, то далее представлен обзор существующих разработок по названным проблемам.
Принципиальные проблемы трактовки формальной логики как теоретической дисциплины, природы логического знания, логической семантики и ее роли в обосновании логики, роли искусственных формализованных языков логики в течение многих лет разрабатывает в нашей стране Е.Д.Смирнова. Ею же исследуется логическая форма как основное понятие логики, в трактовке которого наиболее ощутимо сказываются принимаемые гносеологические предпосылки и онтологические допущения. Вопросы соотношения логики и философии, применения методов формальной логики к анализу философских проблем неоднократно ставились в работах и многочисленных докладах В.А.Смирнова.
Л.А.Микещина давно и плодотворно разрабатывает антропологически ориентированную гносеологию, исследует логико-методологические и собственно философские возможности переосмысления понятийного аппарата традиционной гносеологии через призму антропологической и коммуникативной трактовки познания и познавательной деятельности. Эти же проблемы, а также феномен рациональности, ее связь с логикой в отечественной литературе рассматриваются в работах Л.Б.Баженова, Б.С.Грязнова, В.А.Лекторского, Н.М.Мамедова, И.П.Меркулова, Ф.Т.Михайлова, A.Л.Никифорова, В.Н.Поруса, Б.И.Пружинина, З.А.Сокулер, B.С.Степина, В.С.Швырева и многих других.
Особый интерес представляет осуществленное З.А.Сокулер применение идей "позднего" Витгенштейна к проблемам философии науки. В определении методологии проводимого исследования важную роль сыграло разработанное в отечественной философии науки (в частности, А.П.Огурцовым, Н.С.Юлиной и другими) понятие "образ науки".
Естественно, что работы Г.Фреге, Б.Рассела, Р.Карнапа, особенно Л.Витгенштейна (обоих периодов), других философов аналитического направления; философов науки постпозитивистского периода, особенно К.Поппера и С.Тулмина самым существенным образом привлекались при написании данной работы.
Принципиальный характер имеют для данного исследования работы, поднимающие вопросы о статусе логики в истории философии, в культуре в целом. Исследования, погружающие логику в различного рода внелогические контексты, встречаются не так часто в зарубежной литературе и совсем редки в отечественной. Из современных работ можно назвать монографии М.В.Поповича "Очерк развития логических идей в культурно-историческом контексте" (1979), Г.В.Сориной "Логико-культурная доминанта.
Очерки теории и истории психологизма и антипсихологизма в культуре" (1993), её же статью (совместно с В.С.Меськовым) "Логика в системе культуры", статьи В.Н.Брюшинкина. Фундаментальные работы Н.И.Стяжкина и П.С.Попова по истории логики, в частности, и в России, представляют логику, скорее, с точки зрения эволюции её внутреннего содержания. То же можно сказать и о зарубежных работах по истории логики, в частности, известной монографии Kneale W., Kneale М. The Development of Logic, 1962.
В работах по истории философии логике также уделяется недостаточно внимания в интересующем меня аспекте. Так, например, несмотря на появившийся в последнее время философский интерес к Хр.Вольфу (в 1996 году в Санкт-Петербурге даже прошел специальный семинар, посвященный Вольфу), его логические работы не стали предметом специального анализа, хотя они представляют для России особый интерес, поскольку именно с Вольфа начинается "логическое образование русских" и, кроме того, он первым произвел систематическое разделение логики на теоретическую и практическую дисциплины.
Современных работ, посвященных непосредственно истории логики в России, еще меньше. Среди них в первую очередь необходимо назвать статьи и монографию В.А.Бажанова "Прерванный полёт. История "университетской" философии и логики в России" (1995). Книгу выгодно отличает рассмотрение логики в неразрывной связи с философией, психологией, педагогикой, привлечение богатого архивного материала, главным образом, по Казанскому университету.
Среди работ по отдельным вопросам истории логики, в первую очередь, посвященным аристотелевской трактовке формальной логики, следует назвать работы Е.А.Боброва, Я.Лукасевича, А.С.Ахманова, Р.К.Луканина, З.Н.Микеладзе, В.А.Бочарова. А.Л.Субботин исследовал логические идеи Лейбница и Логики Пор-Рояля, которую он впервые издал на русском языке в 1991 году. Кантовская трактовка общей (формальной) логики рассматривается в работах В.Ф.Асмуса, В.Н.Брюшинкина, В.А.Жучкова, Т. Зеебома (T.Seebohm), Г.Тонелли (G.Tonelli).
Обсуждение проблемы соотношения теоретической и практической логики вообще не характерно для отечественной логической школы, развивающейся, главным образом, в рамках парадигмы "чистой логики". Исключение составляет недавно вышедшие учебники по логике: В.Н.Брюшинкина "Практический курс логики для гуманитариев" (1994, 1996), В.А.Светлова "Практическая логика" (1995), А.И.Уемова "Основы практической логики" (1997). В связи с педагогическими проблемами возможность истолкования логики как практической дисциплины обсуждают А.Д.Гетманова и Б.Л.Яшин.
В определённом аспекте проблема трактовки логики как практической дисциплины ставится в исследованиях по логическому анализу так называемых практических рассуждений, например, в работах А.Т.Ишмуратова. Введение А.Л.Блиновым и В.В.Петровым понятия дискурсивного акта по аналогии с понятием речевого акта также можно рассматривать как попытку разработки варианта практической логики, трактуемой, правда, более широко. В этом же русле следуют исследования возможностей построения "естественной логики" Дж. Дакоффа, когнитивного подхода к логическим процедурам В.М.Сергеева, дискурсного анализа Т.А. ван Дейка и Других.
Проблемы применения логики к анализу гуманитарного и обыденного знания в зарубежной литературе рассматриваются, в частности, в рамках "новой риторики" и неформальной логики. В отечественной - в работах В.Г.Кузнецова, который обсуждает возможности построения особой герменевтической логики как раздела современной логики; В.К.Финна - им разрабатывается логика аргументации в применении к историческому знанию и социологическому знанию. Труды К.Поппера, с моей точки зрения, можно считать и работами, посвященными демонстрации значения логики как основы рациональной организации общества.
Интересной также представляется попытка разработать особую логику правил, применимую для анализа событий истории и социальной жизни, представленная в вышедшей в 1996 году в Оксфорде книге "Логика на пути социальных изменений" (D.Braybrooke, B.Brown, P.K.Schotch. Logic on the Track of Social Change).
Наконец, следует назвать и те концепции логики, которые, хотя и не попадают в круг специально исследуемых в диссертации, но, несомненно, могут рассматриваться как варианты неформальной логики и имеют существенное значение для развития как логики, так и философии. Это "трансцендентальная логика" И.Канта, "диалектическая логика" Г.В.Гегеля и ее последующие варианты; "содержательно-генетическая логика" Г.П.Щедровицкого; "прикладная логика" И.С.Ладенко.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного исследования является философско-методологический анализ соотношения формальной и неформальной логики, выявление особенностей предмета, методов, задач неформальной логики.
Для реализации этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:• выявить и обосновать применение понятий, задающих проблемное поле "формальная логика - неформальная логика";
• дать исторический анализ ведущих тенденций развития формальной логики с целью выявления основных трактовок формальной логики;
• проанализировать существующие в зарубежной литературе представления о неформальной логике, определить философские и методологические принципы, лежащие в основе неформальной логики;
• обосновать тезис об определяющей роли трактовки логической формы, формального в установлении соотношения формальной и неформальной логики, выявить возможные подходы в понимании логической формы;
• на примере не-фрегевской логики продемонстрировать зависимость трактовки логической формы от принимаемых методов семантического анализа языковых выражений и их онтологических допущений;
• рассмотреть проблему применения логики к гуманитарному и обыденному знанию.Методологическая основа исследования. Для методологии проводимого исследования существенными оказались культурно-исторический и разработанный в отечественной философии науки, в частности, В.Н.Садовским, И.В.Блаубергом, Э.Г.Юдиным, системный подходы, задающие необходимость погружения логики в соответствующие философский, культурный, исторический контексты, рассмотрение её в системе с другими элементами культуры. При выявлении различных трактовок логики эффективным оказалось понятие "образ логики", введенное в диссертации по аналогии с упомянутым ранее понятием "образ науки".
Исходные установки диссертационного исследования во многом формировались под влиянием идей Л.А.Микешиной о необходимости реформирования традиционной гносеологии, принципиального переосмысления ее понятийного аппарата с позиций трактовки познания в его антропологических смыслах и аспектах.
Существенную роль в работе над диссертацией сыграли также идеи отечественных логиков Е.К.Войшвилло, В.А.Смирнова, Е.Д.Смирновой, В.А.Бочарова, касающиеся трактовки формальной логики, ее философских предпосылок и применений.
В историческом плане на методологию проведенного исследования значительно повлияли идеи Хр. Вольфа, И.Канта, Л.Витгенштейна, К.Поппера, М.Фуко.
В диссертации также были использованы конкретные методы логико-семантического анализа и дискурсного анализа.
Значение совместных с Г.В.Сориной обсуждений исследуемых в работе проблем мне трудно переоценить.
Научная новизна исследования. В диссертации впервые в отечественной логико-философской литературе осуществлен философско-методологический анализ неформальной логики, сформулированы ее основные принципы в контексте соотношения с формальной логикой. При этом получены следующие основные результаты:1. Предложен понятийный аппарат для анализа проблемного поля "формальная логика - неформальная логика": "логика, философия логики, философская логика"; "теоретическая и практическая логика"; "образ логики"; "логическая форма".
2. Введено методологическое понятие "образ логики", с помощью которого дан анализ различных трактовок логики (Аристотеля, Логики Пор-Рояля, Лейбница, Хр. Вольфа, Канта, Фреге, Гильберта и других). Показано влияние изменений, происходящих в общих философских установках, на принимаемый образ логики.
3. Обоснован тезис о зависимости трактовки логики как формальной либо неформальной от трактовки логической формы. На примере не-фрегевской логики и ситуационной семантики продемонстрирована, в частности, зависимость выявления логической формы рассуждения от предметной области. Рассмотрены различные уровни абстракции понятия логической формы.
4. Показано, что в исходном пункте своего анализа формальная и неформальная логика ставят однотипные задачи выявления структуры рассуждения и его элементов. Принципиальное же их отличие определяется уровнем абстракции представления этой структуры и типом принимаемых оценок рассуждения.
5. Выявлены следующие основные методологические принципы и характеристики неформальной логики:• ориентация на рассуждения и их элементы, выраженные в естественном языке и используемые в публичном дискурсе;
• учет особенностей предметной области рассуждения;
• изучение рассуждения как процесса, в его изменчивости;
• введение стадии понимания рассуждения в структуру его анализа;
• трактовка вопрошания как принципа и одновременно процедуры, определяющих стратегию анализа рассуждения;
• установление зависимости между типом задаваемого вопроса и типом рассуждения, с точки зрения его макроструктуры (макроформы);
• использование трех групп вопросов при анализе рассуждений: идентификации, интерпретации и оценки;
• трактовка логики как критики ошибочных рассуждений, выявление и систематизация типичных неформальных ошибок (fallacies);
• рассмотрение своей теоретической части как "прикладной эпистемологии ";
• понимание задачи обучения навыкам рассуждения, аргументации как центральной задачи всего образования.6. Рассмотрены различные концепции соотношения логики и метафизики: Аристотеля, Лейбница, Рассела, Витгенштейна, Хайдеггера. Показано, что логика может задавать определенную модель метафизики, которую можно назвать "логицистской" моделью.
7. В связи с анализом логики Канта введено понятие "теоретическая нагруженность методических размышлений", которое можно рассматривать в качестве достаточно общезначимого принципа анализа философских концепций. Предложен подход к анализу логики Канта как науки через его трактовку логики как учебной дисциплины; установлена неадекватность общепринятого тезиса, в соответствии с которым Кант строит свою логику на базе полного отвержения логики Аристотеля.
8. Обоснована точка зрения, в соответствии с которой отношение Хайдеггера к логике нельзя рассматривать как тотальный отказ от логики. Проведена реконструкция системы хайдеггеровской аргументации, встроенной в последовательность вопрошания, выявлено собственное, хайдеггеровское понимание логики в связи с его идеями "реформирования" логики.
9. Проанализированы некоторые проблемы применения логики к гуманитарному и обыденному знанию, в частности, на базе рассмотрения "социальной логики" Г.Тарда, "логики социальных наук" К.Поппера.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. В осуществленном исследовании разработаны и обоснованы теоретические положения, которые, на мой взгляд, в своей совокупности позволяют во многом по-новому оценить роль и место логики в философии, культуре в целом, ее основных понятий и применяемых методовы в контексте парадигмальных изменений, происходящих в философии, теории познания в конце XX века.
Положения и выводы, полученные в диссертации, могут использоваться при чтении основных и специальных курсов по теории познания, логике, истории философии и логики (в частности, российской) студентам, аспирантам, людям, получающим второе образование. Развиваемая в диссертации общая концепция логики как практической дисциплины, будучи реализованной в преподавании, может способствовать выработке навыков критического мышления, столь необходимого в любой сфере профессиональной деятельности, а также в повседневной жизни.
Разрабатываемые в диссертации идеи нашли свое воплощение в материалах, подготовленных автором для "Хрестоматии по истории философии" (разделы "Философия Б.Рассела", "Философия К.Поппера", "Логика в России", МПГУ, 1994, 1997), авторских программах по логике и спецкурсе "Логика и критическое мышление" (совместно с Г.В.Сориной), впервые читаемого в российских вузах (Mi И У, МГУ, Калининградском государственном университете в рамках Федеральной программы "Интеграция" и др.).
Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философии Московского педагогического государственного университета. Результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в 36 научных работах автора (в том числе, одной монографии) общим объемом 20 п.л.
Идеи, разрабатываемые в диссертации, были использованы при работе над тремя научными проектами, поддержанными Международным (МНФ) и Российскими (РГНФ и РФФИ) научными фондами: "Гуманитарное обоснование логики: подходы и проблемы" (совместно с Г.В.Сориной, 1994-1996 г.), "Логика как практическая дисциплина в исследованиях российских логиков" (1997-1999 г.), "Понятийные стратегии и социокультурные изменения (логико-методологический анализ)" (совместно с Г.В.Сориной, 1997-1999 г.).
Основные результаты, полученные в диссертации, докладывались и обсуждались на многочисленных конференциях, в том числе: на 8 Международном конгрессе по логике, методологии и философии науки (Москва, 1987 г.), 19 Всемирном философском конгрессе (Москва, 1993 г.), 9 Международном конгрессе по Просвещению (Мюнстер, 1995 г.), Попперовском семинаре в Будапеште (1995 г.), Международных семинарах "Логика и культура" (Оксфорд, 1995 г., 1996 г.), Международных Кантовских чтениях (Светлогорск, 1991 г., 1992 г., 1995 г.), Всесоюзных конференциях по логике, методологии и философии науки ( Харьков, 1986 г., Минск, 1990 г., Обнинск, 1995 г.), Первом Российском философском конгрессе (Санкт-Петербург, 1997 г.), Международной конференции "Развитие логики в России: итоги и перспективы" (Москва, 1997 г.), Международных семинарах "Христиан Вольф и Россия" (Санкт-Петербург, 1996 г.) и "Антропология с современной точки зрения" (Светлогорск, 1998 г.), теоретических семинарах кафедры философии МПГУ.
Заключение диссертации по теме "Онтология и теория познания", Грифцова, Ирина Николаевна
Источник: http://www.dissercat.com/content/sootnoshenie-formalnoi-i-neformalnoi-logiki-filosofsko-metodologicheskii-analiz