Пример на тему диалектической логики
Диалектическая логика Ильенкова
(Фрагмент из книги "ЧТО ТАКОЕ ДИАЛЕКТИКА. Философский очерк. -ноябрь 2011")
Автор: А.А. Ивин
Один пример на тему диалектической логики здесь не помешает, хотя и мало что добавит. Этот пример касается наиболее известного в советские времена специалиста по диалектике, и в особенности по диалектической логике Э.В. Ильенкова (1924 - 1979).
Ильенков был типичным представителем философии позднего марксизма-ленинизма. В 1953 г. его совершенно неожиданно обвинили в гегельянстве, что в те времена было довольно опасно, и он вынужден был перейти с философского факультета МГУ в Институт философии АН СССР. В начале 60-х гг. Ильенков демонстративно вышел из редколлегии готовившейся тогда пятитомной «Философской энциклопедии»: он намеревался выразить тем самым протест против чуть более широкого освещения в последней вопросов современной (формальной) логики. В последние годы жизни Ильенков занимался проблемой психического (личностного) развития слепоглухонемых детей. Его обвинили в явной подтасовке фактов, но это обвинение не произвело почти никакого впечатления на официальную философию, ценившую Ильенкова не за какие-то «факты», казавшиеся пустяковыми, а за упорную разработку им проблем диалектической логики. По странному ходу его мыслей, развитие слепоглухонемых детей не содержит никакой дефектологической специфики. Скорее оно, наоборот, высвечивает всеобщие нормы индивидуального развития человека, дает это развитие в «чистом», так сказать, виде.
Уже здесь чувствуется, к чему может привести диалектика: отклонения в психическом развитии могут неожиданно оказаться некой «чистой формой развития личности». Этот гегелевский «чистый вид» способен приводить к самым неожиданным и нелепым заключениям.
В диалектике Ильенкова интересуют, прежде всего, вопросы внутренней противоречивости мышления, соотношение абстрактного и конкретного, логического и исторического и др.
Как ни странно, но хотя бы примерного определения диалектического противоречия в работах Ильенкова нет. Он обходится даже без собственных конкретных примеров таких противоречий.
Соотношение диалектического и обычного (логического) противоречия трактуется им чрезвычайно неясно. Если в теоретическом выражении действительности, говорит Ильенков, противоречие возникло с необходимостью из самого хода исследования, то оно не есть так называемое «логическое противоречие», хотя и обладает формальными признаками такового, а есть логически правильное выражение действительности.
Что бы это могло означать, непонятно.
Есть необходимые формальные признаки логического противоречия. Тем не менее, самого противоречия нет, поскольку оно «возникло с необходимостью из самого хода исследования». Что означает эта «необходимость»? Является она логической, онтологической (физической), эпистемической или какой-то иной? Подобными простыми, но необходимыми, казалось бы, вопросами Ильенков никогда не задавался. Формально-логический запрет противоречия, считает он, правилен, если он касается употребления терминов, но неверен, когда относится к движению понятий.
В чем сущность различия «употребления терминов» и «движения понятий»? Это никак не разъясняется. Утверждается лишь, что неясное «движение понятий», в отличие от столь же неясного «употребления терминов», представляет собой «предмет диалектической логики». В последней господствует не хорошо известный еще Аристотелю логический закон противоречия («Неверно, что А и не-А», к примеру: «Неверно, что восемь - четное число и восемь не является четным числом»), а совершенно иной, можно сказать противоположный закон - закон единства, совпадения противоположностей, притом совпадения, доходящего до их тождества. Именно он и составляет ядро диалектики как логики мышления, следующего за развитием действительности, заключает Ильенков.
Позиция Ильенкова была явным шагом назад в сравнении с утвердившейся наконец-то в марксизме-ленинизме идеей, что даже диалектическое мышление должно подчиняться требованиям обычной (формальной) логики.
Обсуждение в работах Ильенкова соотношения логических законов тождества и противоречия, критика Р. Карнапа и другие пассажи показывают, что Ильенков, как и Гегель, которому он раболепно следовал, совсем плохо представлял себе, как и его учитель, чем две с лишним тысячи лет занималась наука логика, названная Кантом «формальной логикой».
Непонятно, почему Ильенков полагал, что диалектическая логика уже почти построена, в основном коллективными усилиями провинциальных советских философов, и что многие их работы можно рассматривать как параграфы и даже главы этой Логики (с большой буквы).
Ослабление, а затем и крушение коммунистического режима показало, что эти надежды были не более чем беспочвенной иллюзией.
Творчество Ильенкова разворачивалось в период первой либерализации реального коммунизма и являлось попыткой приспособить схоластизированный и окостеневший марксизм-ленинизм к реалиям постиндустриального общества. Большинство советских философов того времени ограничивалось идеей нового, «более углубленного прочтения» работ Ленина. Ильенков считал нужным вернуться к более ранним диалектическим идеям Маркса и даже таких его предшественников в разработке диалектики, как Фихте и Гегель.
На Западе 50-60-е гг. также были отмечены существенным ростом интереса к творчеству Маркса и формированием целого ряда направлений неомарксизма. Наибольшим влиянием из них пользовалась Франкфуртская школа (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе и др.), оставившая от всей диалектики только идею развития путем постоянного отрицания своих предшествующих ступеней («негативная диалектика»). Ильенков никогда не испытывал интереса к работам современных ему западных неомарксистов. Не случайно развивавшееся им истолкование «аутентичного марксизма» было точно названо известным отечественным философом и социологом Ю.Н. Давыдовым в книге «Макс Вебер и современная социология» «доморощенным неомарксизмом».
Таким образом, итог развития диалектической логики в коммунистической философии Ильенкову так и не удалось подвести. Проблема была во многом в том, что рассуждал он всегда бессвязно, можно даже сказать сумбурно, не давал никаких определений вновь вводимым понятиям, не приводил даже простейших примеров (5).
Известный французский неомарксист Л. Альтуссер, написавший (в соавторстве) получившую довольно широкую известность книгу «Читать «Капитал»», последние десять лет своей жизни провел в психиатрической больнице. Там он подготовил любопытные воспоминания о своей жизни. В них он признавался, в частности, что Маркса он читал совсем мало, а к «Капиталу» боялся даже притрагиваться. Этот эпизод вспоминается в связи с тем, что чтение работ Ильенкова производит впечатление, что Маркса он читал, вряд ли чаще, чем Альтюссер.
Ясную и простую характеристику творчества Ильенкова дает В.А. Сорокин (г. Бонн) в своих «Беседах с корифеями философии» (пятая философская беседа): «Если дать такое определение догматизму: некритическая приверженность идее или совокупности идей вопреки очевидности и здравому смыслу, то догматики были не Митин, Юдин, Константинов и иже с ними. Тут смешно говорить о приверженности идее. Тут были: глубочайшее моральное падение, подавление всего человеческого в самом себе либо откровенная глупость. Таких людей можно сколько угодно называть негодяями - что им от этой характеристики? Догматиками были не они, но, как это ни парадоксально, Кедров, Ильенков, Щедровицкий - правоверные. Кто в конечном итоге опаснее для свободы, на ком лежит большая ответственность за торжество несвободы: на тех, кто из соображений личной выгоды оказывался среди гонителей свободной мысли или на тех, кто был в числе гонимых? Не было гонителей и гонимых, были гонители и гонители. Гонители циничные, движимые низменными мотивами, и гонители правоверные, движимые «высокими» идеалами. Они всегда самые изощренные и беспощадные, ибо ослеплены идеей». (Беседы Сорокина пока что, судя по всему, не опубликованы, и я цитирую по тексту, любезно предоставленному мне автором.)
Ильенков был именно правоверным гонителем всех противников марксистско-ленинской философии. Совсем плохо то, что самих этих «противников» он вообще не читал. Он не был знаком, в частности, даже с работами современных ему неомарксистов, тоже занимавшихся диалектикой.
В заключение анализа коммунистической диалектики можно сказать, что десятилетиями она стояла, в сущности, на месте. Не было открыто никаких новых законов или принципов диалектики, изложение ограничивалось перефразировкой давно и хорошо известного содержания.
Если диалектика понимается как особый стиль мышления, - это не удивительно. Но если она истолковывается как особая научная дисциплина, почти вековое топтание на месте кажется весьма странным. Оно тем более странно, что в это же самое время диалектика представлялась ее сторонниками как самое надежное оружие пролетариата во все обостряющейся классовой борьбе.
Примечания:
...
(5) Основные работы Э.В. Ильенкова: Диалектическая логика. М., 1974; Ленинская диалектика и метафизика позитивизма. М., 1979.
[...]
© Александр Ивин. ЧТО ТАКОЕ ДИАЛЕКТИКА. Философский очерк (Глава 7. Диалектика в коммунистической культуре / ...Диалектическая логика Ильенкова )
Источник: Впервые опубликовано в Community of Dialectical Logic (сообщество "Диалектическая логика в Живом Журнале") http://dia-logic.livejournal.com/163742.html