Скептическая диалектика
Джохадзе Д.В.:
"В чем заключается скептическая диалектика? Прежде всего в том, что скептики анализировали богатое наследие древних со стороны встречающихся у них взаимоисключающих положений. Далее, они признавали равное право на существование у каждой из взаимоисключающих противоречивых точек зрения относительно одного и того же положения"(С.64). "... наряду с каждым, отдельно взятым утверждением можно утверждать и противоположное, так что всякому аргументу может быть противопоставлен и другой, по своему содержанию приемлемый аргумент. Они вообще исходили из двух моментов - "за" и "против" - при каждом вопросе" (Джохадзе Д.В. Диалектика эллинистического периода. - М. 1979. - С.65).
С точки зрения диалогики М. Бахтина, для скептиков каждый философский вопрос двуголосый. Скептики атрибутировали эти голоса, приписывая противоречивую пару тем или иным философам или философским направлениям.
Лосев А.Ф.: "Огромную роль в создании самого типа античной философии сыграли софисты и Сократ, которые выставили на первый план духовное искательство человека, постоянное стремление его все к новому и новому и дали образцы такого отношения к человеческим словам и к разговору, которое никогда не оставляло человека в покое, всегда заставляло говорить, спорить, ораторствовать, так что и сама диалектика получила свое название от греческого глагола "разговаривать".
Отсюда не удивительно, что, за исключением одной речи, все произведения Платона представляют собой изображение сплошных Споров, несогласий, безвыходных противоречий и самый-то жанр диалога был выбран Платоном как результат драматического понимания им самого процесса мысли, когда о законченной системе не могло быть и речи, а все разговоры были направлены только на вечное искательство, сомнение, недоверие очевиднейшему и страстную влюбленность в споры, в риторику, в ораторство, в тончайшую диалектику. Такой античная философия, после софистов и Сократа, и осталась на все времена, в силу чего даже и досократовская мысль предстает теперь перед нами как тоже довольно хаотическое искательство и как прежде всего сомнение в очевиднейшем и нежелание опираться на неподвижные абсолюты" (Лосев А.Ф. Истоки античного скептицизма//Секст Эмпирик. Сочинения в двух томах. Том 1 - М.1975 - С.7).
Фрагменты (из Секста Эмпирика):
[2. Ксениад]
Ксениад Коринфский, о котором упоминает и Демокрит, в принципе придерживается той же позиции, что и Ксенофан, поскольку он утверждает, что все ложно, что всякое представление и мнение лжет, что все возникающее возникает из не-сущего и что все уничтожающееся уничтожается в не-сущее.
[3. Анахарсис]
Так же и Анахарсис Скифский исключал, как говорят, критическое восприятие, к какой бы науке оно ни относилось, и сильно порицал греков, если они его сохраняли.
"Кто же есть тот, - спрашивал он, - кто судит научно [технически]? Простак или мастер? Но простаком мы его не смогли бы назвать, так как он попорчен знанием технических особенностей.
[4. Протагор]
Некоторые сопричислили к хору философов, отрицающих критерий, и Протагора Абдерита, поскольку он утверждает, что все представления и мнения истинны и что истина относительна, ввиду того что всякое явление или мнение у кого-нибудь уже само по себе связано отношением к этому последнему. Действительно, в начале своих "Ниспровергающих речей" он провозгласил:"Человек - мера всех вещей, существующих, что они существуют, несуществующих же, что они не существуют" [30].
И доказывается это, как получается, при помощи того, что противоположно этому суждению:
если кто-нибудь скажет, что человек не есть критерий всех вещей, то он все равно подтвердит, что человек - критерий всех вещей, потому что тот самый, который это утверждает, есть человек;
[5. Горгий]
Исходя из того же построения, содействовал отвергающим критерий Горгий Леонтинский, хотя и с другими целями, чем ученики Протагора. В сочинении "О не-сущем, или О природе" он скомпановал последовательно три главы:первую - о том, что ничего не существует;
вторую - о том, что даже если оно и существует, то оно непостижимо для человека; и
третью - о том, что если оно и постижимо, то уже во всяком случае невысказываемо и необъяснимо для другого [31].
А о том, что ничего не существует, он рассуждает следующим образом.
Именно, если что-нибудь существует, то оно есть или сущее, или не-сущее, или сущее и не-сущее [вместе].
Но оно не есть ни сущее, как сейчас будет ясно, ни не-сущее, как будет показано, ни сущее и не-сущее вместе, как будет преподано и это. Значит, ничего не существует. Таким образом, не-сущее не существует.
В самом деле, если не-сущее существует, то нечто должно существовать и не существовать: поскольку оно не мыслится сущим, оно не должно существовать; поскольку же оно есть не-сущее, то в таком случае оно все-таки есть.
Однако совершенно нелепо чему-нибудь одновременно быть и не быть. Следовательно, не-сущее не существует.И еще иначе: если не-сущее существует, то не должно существовать сущее, потому что это "сущее" и "не-сущее" противоположны одно другому; и если не-сущему свойственно бытие, то сущему должно быть свойственно небытие. Но во всяком случае нельзя признать, что сущее не существует. Следовательно, не должно существовать не-сущее. Однако и сущее не существует. Действительно, если сущее существует, то оно или вечно, или преходяще, или и вечно и преходяще [одновременно]. Но оно ни вечно, ни преходяще, ни то и другое вместе, как мы покажем. Следовательно, сущее не существует (C.73)...Множество есть соединение того, что существует как единое, так что если устранить единое, то одновременно устранится и множество (C.75).
[6. Метродор, Анансарх и Моним]
Как я раньше сказал [32], было немало таких, кто считал, что устраняли критерий и ученики Метродора, Анаксарха, а равно и Монима: Метродора - потому, что он говорил: "Мы ничего не знаем; и мы не знаем того факта, что мы ничего не знаем" [33];
Анаксарха же и Монима - потому, что они уподобляли сущее вымышленному изображению, полагая, что оно подобно происходящему во сне или в безумии.
Но если эти мыслители придерживались такой позиции, то, как известно, впервые ввели скептическое рассмотрение критерия физики, ученики Фалеса. Именно, заметивши, что чувственное восприятие во многих отношениях недостоверно, они установили разум в качестве судьи над истиной в сущем. Отправляясь от него, они строили учение о началах, элементах и прочем, постижение чего совершается силой разума (C.77).
[7. Анаксагор, пифагорейцы, Посидоний]
Отсюда крупнейший из физиков, Анаксагор, порицая чувственные восприятия как бессильные, утверждает [34]:"Из-за их слабости мы не в состоянии судить об истинном".
Их недостоверность он доказывает на примере едва заметного изменения красок. Именно, если взять две краски, черную и белую, и затем подливать по каплям из одной в другую, то зрение не сможет различить незначительных изменений, хотя в действительности они и налицо. То же самое соображение использует в принципе, как оказывается, и Асклепиад в первой книге "О дозах вина". Там говорится в отношении желтой и черной краски: "Если их смешать", утверждает он, "то чувственное восприятие не в состоянии разузнать, является ли субстрат одной и простой краской или нет" [35].
Вот почему Анаксагор вообще считает критерием разум. Пифагорейцы же говорят, что разум - но только не вообще, а тот, который возникает из наук, как и утверждал, между прочим, Филолай, будучи способен рассматривать универсальную природу, - имеет некое сродство с ней, поскольку подобное по природе своей постигается подобным же [36].Зрим мы воистину землю землей и воду водою,
Дивный эфиром эфир, огнем огонь вредоносный,
Зрим любовью любовь, вражду же скорбной враждою [37].
[8. Парменид]
Это [утверждают] пифагорейцы. Ксенофан же, согласно тем, кто истолковывает его в ином смысле, своими словами:Ясного муж ни один не узнал; и никто не возможет
Знающим стать о богах и о том, что о всем возвещаю.
Даже когда и случится кому совершенное молвить,
Сам но ведает он, и всем лишь мненье доступно [44],
[9. Эмпедокл]
Эмпедокл же Акрагантинский, согласно мнению тех, кто, по-видимому, более просто его толкует, допускает шесть критериев истины. Именно, он предполагал, что деятельных начал целого два, Дружба и Вражда, и одновременно, упоминая о четырех как о материальных (земля и вода, воздух, огонь), он утверждал, что они являются критериями для всего. Как я сказал раньше [46], у физиков исстари циркулирует некое древнее мнение о том, что подобное познаваемо для подобного. Как известно, и Демокрит приводит для него доказательства и Платон, как известно, мимоходом касается его в "Тимее". Но Демокрит основывает свое доказательство как на одушевленном, так и на неодушевленном, потому что "животные, - говорит он [47], - собираются в стада с однородными животными (например, голуби с голубями и журавли с журавлями и так все прочие неразумные).
[10. Гераклит]
Это именно и говорит Эмпедокл. Гераклит же, поскольку он в свою очередь учит, что человек вооружен двумя средствами для познания истины: чувственным восприятием и разумом, полагал - близко к вышеупомянутым физикам, - что из указанных средств познания чувственное восприятие недостоверно, а разум он полагал в основание в качестве критерия. Но чувственное восприятие он порицает в таких [буквально] словах:"Глаза и уши - плохие свидетели у людей, имеющих варварские души" [52],
что равносильно суждению: питать доверие к неразумным чувственным восприятиям свойственно варварским душам. Разум же он утверждает в качестве судьи об истине, однако не какой бы то ни было, но общий и божественный. Нужно вкратце показать, что это за разум. Ведь излюбленное положение этого физика в том, что охватывающее нас разумно и мысляще.
как оказывается, устраняет не всякое постижение, но только научное и непогрешимое, мнительное же сохраняет. Это он выражает словами:"У всех мнящая мысль пребывает".
Согласно этому, критерием становится мнительный разум, т.е. разум в пределах возможного, а не тот, который держится за твердое.
(Секст Эмпирик. Сочинения в двух томах. Том 1. - М.1975)
Итак, диалектическая традиция философствования исходит из диалогической, полисубъектной природы теоретического рассуждения. Рассуждений, вовлеченных в процесс совместного текущего и исторического сомышления (сознания) участников коммуникативного сообщества. Разумеется, это несколько иной аспект "сплошных Споров, несогласий, безвыходных противоречий", чем споры пресловутых персонажей Васи и Феди*, к которым любит апеллировать современный философ Александр Болдачев, мотивируя свое неприятие "Рассудочной диалектической логики" и требуя доказательств её исторической преемственности по отношению к диалектике.
Древние делили философское знание на физику (натурфилософия, онтология), этику и логику. Логика - это прежде всего логика рассуждений, рассудочная диалектическая логика. В предмет философии, таким образом входит онтология, рассматривающая категориальный состав диалектических структур бытия, а также отношение человека к бытию (гносеология, аксеология, методология), выраженное в философских категориях отношение людей между собой (этика). Только объектное рассмотрение онтологической, гносеологической и этической проблематики (единое, эйдосы, первоначала, форма, движение, пустота, бытие и небытие) осуществляется в обычной повседневной связанной речи, посредством обыкновенных слов, вопросов, суждений, оценок, императивов. То есть анализ диалектики необходимо осуществлять как на языковом (разумном), так метаязыковом (рассудочном) уровне.
Рассудок и разум представляют собой две сообщающиеся способности. Разум рефлектирует над содержанием рассудка (над противоречивыми определениями, которые рассудок разводит в разные, противоположные углы). Рассудок, в свою очередь, усваивает и тиражирует результаты, добытые применением Разума.
_____________
*) В связи с фактической поправкой Александра Болдачева, "Федя" не читать - читать: "Петя".