Воспитание или пробуждение?
В достаточно общей теории управления (ДОТУ) одно из основных понятий - это нравственность, как основа наилучших управленческих решений. Следовательно, основное направление желаемой активности - это совершенствовать нравственность при изучении теории управления. Обуславливаясь этими представлениями, приверженцы теории управления склонны направлять свою социально активную мысль в русло подготовки управленческой кадровой базы для будущих общественных трансформаций, и делать это посредством продвижения в общество идей самообразования (в области управления) и воспитания нравственности.
Но мой личный опыт ставит передо мной некоторый вопрос. Чтобы понять этот вопрос, необходимо изложить основные моменты личного опыта. Большая часть моих усилий в духовной жизни были направлены на воспитание нравственности. Конечно, мне удалось бросить пить, удалось отстроиться от рыночных иллюзий и корыстолюбия, удалось снять многие страхи, обуславливающие коммуникативный барьер, и удалось начать действовать так, как считаю правильным без оглядки на чьё-то мнение. Осталось разобраться, действительно ли всё это есть новое, чего не было в глубинах моей психики с самого рождения? Почему я пил, почему имел рыночные иллюзии и жажду наживы, почему мной владели страхи общения, почему я оглядывался на массовое мнение? Ничего из этого не было моей сущностью, всё оно как пришло извне, так и ушло туда же. Так воспитал ли я нравственность, или просто её вернул?
Из данного личного опыта и появляется вопрос, ответ на который позволил бы принять однозначное решение о приложении усилий своей жизни в направлении совершенствования общества. Вот какой этот вопрос. Реально ли сколько-нибудь существенно менять нравственность человека в текущем воплощении? Или его нравственность лишь результат некоторого пробуждения, случившегося от громкого стука меняющихся жизненных обстоятельств? И если поверить в статистическую представительность моего опыта, то это означает, что нравственность чаще не воспитывается, а пробуждается - она пробивается сквозь скорлупу безнравственной общественной жизни.
А теперь нужно взглянуть на общество этими новыми глазами. Оно далеко не безнравственно - оно опутано нитями эгрегоров безнравственной общественной жизни, насаженных злонравными управленцами. Большое количество людей готовы принять новый образ жизни, новые стереотипы поведения, и тем самым пробудить свою нравственность - кто-то из них на уровне сознания, но большинство - на глубинных уровнях бессознательного. Пробудившись таким образом, они становятся разносторонней (не только управленческой) кадровой базой для распространения концептуальной власти добронравия, тем самым создавая статистические предопределённости в области государственного управления.
Эта теория верна для меня, и верна на моём примере. Таким образом, если я её собой подтверждаю, то я делаю её состоятельной в некоторой ненулевой степени - значит правильно применённая она будет работать. Она будет пробуждать, именно пробуждать, а не воспитывать, нравственность и формировать разностороннюю кадровую базу, придающую процессу устойчивость. И первым шагом мне видится объединение пробуждаемых людей в регулярной жизнедеятельности, создание сообществ в реализации интересных и вдохновляющих событий нравственного поведения в жизни. И пусть они не изучают никаких теорий, если не хотят.
Следовательно, не воспитание нравственности, а само нравственное поведение. Не изучение теории, а сама реализация теории.
Но мой личный опыт ставит передо мной некоторый вопрос. Чтобы понять этот вопрос, необходимо изложить основные моменты личного опыта. Большая часть моих усилий в духовной жизни были направлены на воспитание нравственности. Конечно, мне удалось бросить пить, удалось отстроиться от рыночных иллюзий и корыстолюбия, удалось снять многие страхи, обуславливающие коммуникативный барьер, и удалось начать действовать так, как считаю правильным без оглядки на чьё-то мнение. Осталось разобраться, действительно ли всё это есть новое, чего не было в глубинах моей психики с самого рождения? Почему я пил, почему имел рыночные иллюзии и жажду наживы, почему мной владели страхи общения, почему я оглядывался на массовое мнение? Ничего из этого не было моей сущностью, всё оно как пришло извне, так и ушло туда же. Так воспитал ли я нравственность, или просто её вернул?
Из данного личного опыта и появляется вопрос, ответ на который позволил бы принять однозначное решение о приложении усилий своей жизни в направлении совершенствования общества. Вот какой этот вопрос. Реально ли сколько-нибудь существенно менять нравственность человека в текущем воплощении? Или его нравственность лишь результат некоторого пробуждения, случившегося от громкого стука меняющихся жизненных обстоятельств? И если поверить в статистическую представительность моего опыта, то это означает, что нравственность чаще не воспитывается, а пробуждается - она пробивается сквозь скорлупу безнравственной общественной жизни.
А теперь нужно взглянуть на общество этими новыми глазами. Оно далеко не безнравственно - оно опутано нитями эгрегоров безнравственной общественной жизни, насаженных злонравными управленцами. Большое количество людей готовы принять новый образ жизни, новые стереотипы поведения, и тем самым пробудить свою нравственность - кто-то из них на уровне сознания, но большинство - на глубинных уровнях бессознательного. Пробудившись таким образом, они становятся разносторонней (не только управленческой) кадровой базой для распространения концептуальной власти добронравия, тем самым создавая статистические предопределённости в области государственного управления.
Эта теория верна для меня, и верна на моём примере. Таким образом, если я её собой подтверждаю, то я делаю её состоятельной в некоторой ненулевой степени - значит правильно применённая она будет работать. Она будет пробуждать, именно пробуждать, а не воспитывать, нравственность и формировать разностороннюю кадровую базу, придающую процессу устойчивость. И первым шагом мне видится объединение пробуждаемых людей в регулярной жизнедеятельности, создание сообществ в реализации интересных и вдохновляющих событий нравственного поведения в жизни. И пусть они не изучают никаких теорий, если не хотят.
Следовательно, не воспитание нравственности, а само нравственное поведение. Не изучение теории, а сама реализация теории.