За всю хурму: цель между ударами сердца

Dec 23, 2015 22:52

Можно не знать, кто такой Добин и не смотреть телеканал «Авто Плюс». Можно презрительно относиться к блоггерам и насмехаться над «тестировщиками». Можно даже критиковать фотографии Сергея Крестова. Но нельзя отрицать тот факт, что «Авторевю» - это самый культовый автомобильный журнал Отечества, делают который настоящие фанаты. Сегодня у нас в гостях как раз такой фанат. Сергей Знаемский.


Если одни словом, то я - одержимый. Именно эта черта полностью определяет, что и как я делаю по жизни - результат, количество потраченного времени, усилий и нервов. Своих и не только.




Я - хранилище линков и связей. Я могу не помнить фактуры, но я редко забываю связь явлений, лиц и обстоятельств, при которых происходили те или иные события.


Неправда, что в «Авторевю» работают за еду и чаевые. У меня неплохая зарплата, но работаем мы, конечно, не только за деньги. Для меня важнее статус, аудитория и авторская свобода.


Скорее всего, мои читатели гораздо старше меня, и я вряд ли интересен тем, кто вырос на передаче Top Gear. Надеюсь, я интересен специалистам и таким же автомобильным гикам, как я сам.


Мы не предоставляем материалы на вычитку. Был случай, когда по этому поводу мне звонил PR-директор одного нашего автозавода и объяснял, что я ничего не понимаю в этой профессии, что у меня будут проблемы с карьерой, и я в принципе уже могу считать себя безработным.




Сейчас мне уже не так важно, когда Спартак станет чемпионом. Удивительнее всего, как бизнесмен Федун меньше чем за десять лет смог обрести свое выдающееся состояние в огромной компании, но не способен ничего добиться в одном маленьком клубе.


Я учился на экономиста и должен был заниматься финансами в госорганах. Но хорошо помню момент накануне диплома, когда совершенно четко понял, что вот сейчас можно изменить всю свою дальнейшую жизнь. И я отправил резюме в «Авторевю». Тогда мне отказали, я год проработал в журнале «Мотор», и только потом мое резюме снова попало в «АР».


На собеседование с Подорожанским я пришел в полном смятении. Но Голованов сказал, что читал мои материалы в «Моторе». Мне сразу показалось, что готов работать бесплатно.


У меня нет технического или журналисткого образования, попав в «Авторевю», я долго ощущал себя аутсайдером и чувствовал, что должен работать вдвое больше, чтобы держать уровень. Постепенно это превратилось то ли в комплекс, то ли в привычку. Я и сейчас считаю, что обязан каждый раз лезть вон из кожи.




Самодовольный человек - бесперспективен, потому что ему ничего не нужно в себе улучшать. Нельзя стесняться своих комплексов - только они дают тебе импульс двигаться дальше.


Однажды «Новая газета» опубликовала мою заметку на первой полосе - наверное, это можно назвать самым большим моим успехом. Материал был о строительстве алтайской резиденции «Газпрома» для первых лиц государства. Я организовывал редакционную экспедицию, и мы обнаружили в горах двадцатикилометровую автомагистраль, которую за четыре бюджетных миллиарда проложили к одному единственному дому.


От корки до корки «Авторевю» я читаю, только когда получаю задание провести наш редакционный «разбор полетов».


Из коллег всегда читаю Голованова, Подорожанского, Мельникова и все необычные материалы. В обязательном списке для бенч-маркинга - Петровский, Карин, «Мотор», некоторые материалы на Mail.ru, выборочно “За рулем” и обязательно Цыганов. Это главные конкуренты.




Мою работу в «Авторевю» изменила экспедиция на Аральское море. В ту поездку я напросился сам, хотя до этого занимался лишь новостями, автосалонами и тест-драйвами. Но на Арале я должен был выйти из автомобиля и писать об окружающих людях и явлениях. Поняв, насколько сильно это отличается от всего того, что было «до», я очень быстро потерял интерес к обычным тест-драйвам.


Мне рассказывали, что на официальных ужинах некоторые инженеры автомобильных компаний предпочитают отсаживаться подальше от авторевюшников. Но я не помню, чтобы кому-то действительно удалось скрыться.


Недавно я поездил на китайском седане Brilliance H230 и долго не мог найти нужных слов. Удивительно - сам автомобиль есть, а впечатлений от него нет. Он создан без «любови», без «души», без ума, и даже без подогрева сидений. Едешь как-будто тебе сделали лоботомию.


Нет никакой проблемы в том, что мы с женой коллеги. Наоборот, я счастлив, что даже в этом мы заодно. Чувствую, как рядом с ней становлюсь лучше. Как-то прикинул, что если брать исключительно профессиональный аспект, то за те четыре года, что мы вместе, я стал больше успевать, вдвое больше зарабатывать и у меня наконец появились настоящие семейные выходные. Один в неделю.




Самое большое влияние на мой гардероб оказали распродажи в американских универмагах Macy’s.


Понимаю тех, кто отказался от участия в проекте «За всю хурму». Во-первых это не очень скромно. И не хочется продешевить в ожидании звонка из журнала Esquire. Я, если честно, по началу тоже так считал, но потом вспомнил, что когда я сам был читателем «Авторевю», мне очень хотелось узнать побольше о том, кто такие и как живут все эти профессионалы. А не только рост и водительский стаж.


Если бы завтра вдруг закончилась не только автомобильная, но и вообще вся журналистика, то я скорее всего попытался бы открыть собственный бизнес. И да - это обязательно было бы производство какого-нибудь материального продукта. Немного завидую тем, кто может сказать: «вот этот автомобиль сделал я». Хотя дело совсем не в автомобиле.


У меня сложилось ощущение, что кроме меня на скандал, который попытался раздуть Сергей Асланян, никто не обратил внимания. Я же отреагировал на него очень болезненно, потому что был автором большинства тех самых материалов про АвтоВАЗ. Любому журналисту это тоже должно было показаться подозрительным, но никто не позвонил и не спросил: «А как же так?».


В какой-то момент стало очень интересно писать про АвтоВАЗ - там вдруг все зашевелилось. Это редкая возможность узнать, как на самом деле варится автопром, ведь заглянуть на кухню зарубежных концернов мы никогда не сможем. К тому же ВАЗ еще живет в прекрасном порыве к открытости, который, к счастью, не укладывается в мировые нормы общения с журналистами, где все потоки информации ламинарны и управляемы. А в Тольятти и в Ижевске почти каждый сотрудник имеет свое представление, как управлять не только страной, но и автозаводом.


Позитивное влияние алкоголя на нашу работу не обнаружено, но опыты, как я понимаю, продолжаются.




Чем я планирую заниматься на пенсии? А что, у нас будет пенсия?


Я, конечно, еще нигде не оставил заметного следа. Наверное, для журналиста вершиной карьеры должны быть книги. Есть коллеги, которые пишут про наши машины, но это, как правило, ретроспективно, а вот хорошей беллетристики о том, что происходит сейчас или было совсем недавно, почти нет.


Ни через пять, ни через десять лет машины не начнут передвигаться по улицам без участия человека. Думаю, что сперва беспилотники появятся там, где мы их меньше всего ждем, и там, где они больше всего нужны. Грубо говоря, автоматические тележки с деталями выползут из цеха и двинутся на соседний завод. А зачем, скажите, нужны люди в карьере, где только экскаватор и дивизия самосвалов?


Самая бесполезное занятие в автожурналистике - писать вопросы для интервью. Я ни разу не видел спикера, который использовал бы эти заготовки.




Больше всего меня раздражает, если кто-то сдается, опускает руки и не делает всего возможного, чтобы достичь цели. В таком случае я могу взбеситься и сделать все сам.


Меня ни разу не пытались подкупить или умаслить. Если мне вдруг предложат что-то, я однозначно откажусь. В свои тексты я не допускаю даже жену, что говорить о каких-то сомнительных персонажах с конвертами.


Мне хочется, чтобы слова попадали в цель между ударами сердца. И слов должно быть как можно меньше. Нужные почти никогда не приходят сразу, поэтому я работаю медленно. Самое сложное это примерка на две тысячи знаков - на нее уходит пара дней. Как правило первые три наброска нужно выкинуть не глядя. Мой метод архаичен - это время, терзания и шлифовка.


Мне часто кажется, что «Авторевю» - как Porsche конца 70-х, когда концепцию заднемоторного спорткара начали считать тупиковой. Все вокруг делали по-другому, но 911 тогда все равно осталась верна своей идее.




Я не считаю Top Gear эталоном журналистики. Для меня таким больше, является Automotive News, где постоянно появляются новые факты. Шоу Top Gear дает тебе веселую и яркую точку зрения на автомобиль, но если ты хочешь знать больше и сформировать свою, он тебе в этом не поможет.


Насколько я знаю, Джереми Кларксон не ездит на официальные презентации, на автосалоны и не пользуется приглашениями автомобильных компаний. Он выглядит и объясняется как зрелый мужик с не самым благополучным прошлым. Когда Кларксон утверждает, что машина разгоняется как с ракетой в заднице, верится, что он скорее всего представляет, о чем речь. Неубедительно будет, если молоденький умник вроде меня включит генератор случайных метафор и попробует делать то же самое.


Мы не собираемся сваливать. У нас тут дом, работа и родители. Но это вопрос, на который приходится отвечать самому себе довольно часто. Я, скорее, приверженец внутренней иммиграции, когда ты пытаешься сосредоточиться на том, что удается лучше всего, построить свой собственный мир и попытаться его репродуцировать.


С 2012 года я персона нон-грата в Азербайджане. Это была очередная экспедиция Авторевю, мы на кроссоверах поехали в Нагорный Карабах, а я сделал несколько очерков про то, как там живется. В списке нежелательных лиц я под номером 293, а еще там есть Костя Сорокин и Монтсеррат Кабалье, но в основном журналисты. Кстати, только что узнал, что из него исключают, если принести публичные извинения.




Я немного жалею о том, что не получил технического образования и в свое время не пошел учиться в МАИ. Но тогда жизнь сложилась бы иначе.


В какой-то момент я понял, что все дети - это очень круто. Старшие сыновья моей жены - мои главные друзья. И я не чувствую разницы между собственным сыном и Ромой с Артемом. Я их второй папа - в этом каждому из нас повезло.


Я люблю авиацию, но я не могу назвать это своим хобби просто потому, что у меня на это вообще не хватает времени.




Как-то раз мы купили билет на матч девушке, у которой не было денег, и она провела нас на первую линию фанатского сектора, прямо туда, где песни, баннеры и файеры. Футбола так и не посмотрели, табло я увидел после матча. Поэтому абонемент у меня на другой сектор.

за всю хурму, сергей знаемский, интервью, авторевю, журналисты

Previous post Next post
Up