Чем Бирюлёво отличается от Брюсселя
Среди всего того, что понаписано с утра про Бирюлёво в любимых жанрах жж-аналитики "как страшно жыть!", "это заговор!" и "а я предупреждал!" здоровым прагматизмом выделяется пост zorins. Тыц. Потому как, что бы там не болтали политики, решать по мигрантам будут не они, а бизнес, которому тупо нужны рабочие руки. И он их получит по любому.
И да, что ещё очень важно понимать. Как мудро замечал старый немец из фильма "Брат", город - это страшная сила. Он способен веками переваривать грязную неграмотную толпу крестьян, делая из них во втором поколении законопослушных обывателей, а в третьем - респектабельных буржуа, совершенно забывших о том, кем были их предки. Копни биографию любого москвича - упрёшься в гастарбайтера. И совершенно неважно, будет ли это лимитчик из Киева, дворник-татарин или ярославский половой. Пока город здоров и нахрапист, национальность и религия свежих понаехавших не имеет никакого значения. Их дети будут молиться, говорить и думать так, как коренные.
Города работают так тысячи лет. Но только в том случае, если соблюдаются два условия. Во-первых, если город не дает новым жителям локализоваться в замкнутых сообществах, консервируя свою идентичность. И во-вторых, если не достигается критическая масса, при которой конвейер культурной перестройки чужаков перестает работать. В первом случае город получает гнойники гетто, которые рано или поздно приходится болезненно вскрывать. Во втором - неизбежную смену культурного кода. Иногда мягкую, как это случилось с Брюсселем, двести лет назад за два поколения ставшего из фламандского валлонским. Иногда жёсткую, как с Константинополем. Но в любом случае неизбежную.
На фото предки нынешних коренных москвичей - гастарбайтеры на хитровской бирже труда, 1917-й год
И да, что ещё очень важно понимать. Как мудро замечал старый немец из фильма "Брат", город - это страшная сила. Он способен веками переваривать грязную неграмотную толпу крестьян, делая из них во втором поколении законопослушных обывателей, а в третьем - респектабельных буржуа, совершенно забывших о том, кем были их предки. Копни биографию любого москвича - упрёшься в гастарбайтера. И совершенно неважно, будет ли это лимитчик из Киева, дворник-татарин или ярославский половой. Пока город здоров и нахрапист, национальность и религия свежих понаехавших не имеет никакого значения. Их дети будут молиться, говорить и думать так, как коренные.
Города работают так тысячи лет. Но только в том случае, если соблюдаются два условия. Во-первых, если город не дает новым жителям локализоваться в замкнутых сообществах, консервируя свою идентичность. И во-вторых, если не достигается критическая масса, при которой конвейер культурной перестройки чужаков перестает работать. В первом случае город получает гнойники гетто, которые рано или поздно приходится болезненно вскрывать. Во втором - неизбежную смену культурного кода. Иногда мягкую, как это случилось с Брюсселем, двести лет назад за два поколения ставшего из фламандского валлонским. Иногда жёсткую, как с Константинополем. Но в любом случае неизбежную.
На фото предки нынешних коренных москвичей - гастарбайтеры на хитровской бирже труда, 1917-й год