Детские стихи и переводы Иосифа Бродского (часть 1)
Отчего карандаши стали разными
Мой отец карандаши
подарил на праздник мне.
Все, конечно, хороши,
но различны по длине.
Жёлтым солнце часто очень
я рисую - жёлтый сточен.
Красный - тоже. Красным флаги
я рисую на бумаге.
Синим часто крашу воду,
чтобы плавать пароходу.
А зелёный - чуть поболе:
им я крашу лес и поле.
Но коричневый длинней:
лишь для крыш хорош да пней.
Самый длинный - чёрный: им
я рисую ночь и дым.
Венда Сыелсепп
перевод И. Бродского
Полезай-ка живо в ванну
- Полезай-ка живо в ванну.
- Что я в ванне делать стану?
- Объедаться пеной мальной.
Съешь - и сразу станешь сильный.
- Не хочу я в ванну лезть.
Не хочу я пену есть,
несъедобна эта пена.
Стану сильным постепенно.
Пауль-Эрик Руммо
перевод И. Бродского
Этот рассказ, ни на что не похожий...
Этот рассказ,
ни на что не похожий,
о человеке
с прекрасной кожей,
который не прочь
поболтать о своих
слепящих ударах
и скорости их.
Наш бокс умирал,
и молились дельцы
в слезах, чтоб он вовсе
не отдал концы,
чтоб справился бокс
с многолетним удушьем.
Чтоб страшен был
новый боксер предыдущим.
Был Паттерсон скучен,
хоть был мускулист он.
Не лучше его
коронованный Листон.
Но «Свергну его
и других королей!» -
промолвил
Марцелиус Кассиус Клей.
Пред ним устоять
не способен никто.
За боем следящему
кажется, что
с противником он
в кошки-мышки скучает.
А после вообще
всякий свет выключает.
Все зрители скоро узнают,
что он
и в весе, и в веке своем
чемпион!
Перевод И. Бродского
500 одеял
Был один фрегат, без пушек,
Экипаж - пятьсот старушек.
Такелаж - семьсот катушек
и один большой клубок.
Не имел он карт и окон.
Был похож на чей-то кокон.
Вился след за ним, как локон,
Океан шумел, глубок.
Он носился без штурвала
Много лет без интервала,,
Раздувая покрывала.
Было их пятьсот, пятьсот.
Волны мчались, как собаки,
черный кот сидел на баке,
и хвостом он делал знаки,
и струился свет с высот…
Был фрегат тот трехмачтовый,
Был на нем отдел почтовый.
Был на нем на все готовый
И бесстрашный капитан.
Мачты стойко шторм терпели,
все 500 снастей скрипели
И 500 старушек пели
И вертели кабистан…
Наскочил фрегат на мину,
Капитан подсел к камину.
Жизнь сорвала пелерину.
Силой взрыва желтый глаз
Был отброшен в глушь лесную,
А старушки врассыную
Ошуюю и одесную
Разбежались в тот же час.
Плещет в море блик заката
Ловит нищий адвоката
Был фрегат и нет фрегата
Море любит храбрый риск,
На волнах обломки блещут.
Черный кот в лесу трепещет,
Капитан наливку хлещет,
Звезды строят обелиск.
Человек боится смерти,
Потому что, ах, поверьте,
Потому что словно черти
Волны скачут на песок
И сверкая как монеты
Из-за туч глядят планеты
Сквозь прозрачные лорнеты
От себя наискосок.
Самсон, домашний кот
Кот Самсон прописан в центре,
В переулке возле церкви,
И пока мы в классе пишем,
Он слоняется по крышам
Как звезда по небосводу,
А в ненастную погоду,
Отказавшись от прогулки,
На событья в переулке
Смотрит с миной безучастной
Из окна в кватртире частной.
Вот он влез на подоконник...
По земле идет полковник.
У него в петлице пушка.
По стеклу летает мушка.
Размышляя о глаголе,
Дети бегают по школе.
Черезчур похож на гнома
Старичок из гастронома.
Тащит сетку, та полна.
Что там в сетке? Ветчина?
Непонятно, хоть убей!
В небе восемь голубей.
Вечер клен задел, снижаясь.
Кот мурлычет, погружаясь
В беспорядочные грезы.
Каждый глаз - как лист березы.
Обеспеченный ночлегом,
Он сочувствует коллегам:
Тот - водичку пьет из Мойки,
Тот - поужинал в помойке,
Тот - вздремнул на полчаса,
Тот - спасается от пса,
Тот - совсем больной от стужи...
Многим, муррр, конечно хуже...
Не могу им всем помочь,
Потому что скоро ночь,
Это мне не по плечу,
Потому что... Спать хочу...
Кран ворчит на кухне сонно:
"Есть ли совесть у Самсона?"
О синеглазый, славный Пасик
О синеглазый, славный Пасик!
Побудь со мной, побудь хоть часик.
Смятенный дух с его ворчаньем
Смири своим святым урчаньем.
Позволь тебя погладить, то есть
Воспеть тем самым, шерсть и доблесть.
Весь, так сказать, триумф природы,
О честь и цвет твоей породы!
О средоточье серых красок!
Ты создан весь для смелых ласок.
Ты так прекрасен, так прелестен,
Ты стоишь гимнов, лестных песен /.../.
Теряя дар письма и слова,
Стенаю: Где резец, Канова?
Увы! Где ноты, Шостакович?
Где Элиасберг, Рабинович?
Где Лев Толстой? - здесь нужен классик.
О синеглазый, славный Пасик,
Ты дожил до худого часа.
О небо! Где же кисть Пикассо?!
Крняу! Оставлю специальность
Или, презрев официальность,
Помчусь на самолетах быстрых
В Москву, в Москву, в Совет Министров.
И, коль прельщу своей особой,
Достану и диплом особый,
Чтоб компенсировать отчасти
Твое утраченное счастье,
Чтоб мог потом ты самолично,
Свернув бумажку символично,
Махать повсюду этой ксивой...
О Пасик! Ты такой красивый!
Источник: http://clubs.ya.ru/brodskiy/replies.xml?item_no=1743
Мой отец карандаши
подарил на праздник мне.
Все, конечно, хороши,
но различны по длине.
Жёлтым солнце часто очень
я рисую - жёлтый сточен.
Красный - тоже. Красным флаги
я рисую на бумаге.
Синим часто крашу воду,
чтобы плавать пароходу.
А зелёный - чуть поболе:
им я крашу лес и поле.
Но коричневый длинней:
лишь для крыш хорош да пней.
Самый длинный - чёрный: им
я рисую ночь и дым.
Венда Сыелсепп
перевод И. Бродского
Полезай-ка живо в ванну
- Полезай-ка живо в ванну.
- Что я в ванне делать стану?
- Объедаться пеной мальной.
Съешь - и сразу станешь сильный.
- Не хочу я в ванну лезть.
Не хочу я пену есть,
несъедобна эта пена.
Стану сильным постепенно.
Пауль-Эрик Руммо
перевод И. Бродского
Этот рассказ, ни на что не похожий...
Этот рассказ,
ни на что не похожий,
о человеке
с прекрасной кожей,
который не прочь
поболтать о своих
слепящих ударах
и скорости их.
Наш бокс умирал,
и молились дельцы
в слезах, чтоб он вовсе
не отдал концы,
чтоб справился бокс
с многолетним удушьем.
Чтоб страшен был
новый боксер предыдущим.
Был Паттерсон скучен,
хоть был мускулист он.
Не лучше его
коронованный Листон.
Но «Свергну его
и других королей!» -
промолвил
Марцелиус Кассиус Клей.
Пред ним устоять
не способен никто.
За боем следящему
кажется, что
с противником он
в кошки-мышки скучает.
А после вообще
всякий свет выключает.
Все зрители скоро узнают,
что он
и в весе, и в веке своем
чемпион!
Перевод И. Бродского
500 одеял
Был один фрегат, без пушек,
Экипаж - пятьсот старушек.
Такелаж - семьсот катушек
и один большой клубок.
Не имел он карт и окон.
Был похож на чей-то кокон.
Вился след за ним, как локон,
Океан шумел, глубок.
Он носился без штурвала
Много лет без интервала,,
Раздувая покрывала.
Было их пятьсот, пятьсот.
Волны мчались, как собаки,
черный кот сидел на баке,
и хвостом он делал знаки,
и струился свет с высот…
Был фрегат тот трехмачтовый,
Был на нем отдел почтовый.
Был на нем на все готовый
И бесстрашный капитан.
Мачты стойко шторм терпели,
все 500 снастей скрипели
И 500 старушек пели
И вертели кабистан…
Наскочил фрегат на мину,
Капитан подсел к камину.
Жизнь сорвала пелерину.
Силой взрыва желтый глаз
Был отброшен в глушь лесную,
А старушки врассыную
Ошуюю и одесную
Разбежались в тот же час.
Плещет в море блик заката
Ловит нищий адвоката
Был фрегат и нет фрегата
Море любит храбрый риск,
На волнах обломки блещут.
Черный кот в лесу трепещет,
Капитан наливку хлещет,
Звезды строят обелиск.
Человек боится смерти,
Потому что, ах, поверьте,
Потому что словно черти
Волны скачут на песок
И сверкая как монеты
Из-за туч глядят планеты
Сквозь прозрачные лорнеты
От себя наискосок.
Самсон, домашний кот
Кот Самсон прописан в центре,
В переулке возле церкви,
И пока мы в классе пишем,
Он слоняется по крышам
Как звезда по небосводу,
А в ненастную погоду,
Отказавшись от прогулки,
На событья в переулке
Смотрит с миной безучастной
Из окна в кватртире частной.
Вот он влез на подоконник...
По земле идет полковник.
У него в петлице пушка.
По стеклу летает мушка.
Размышляя о глаголе,
Дети бегают по школе.
Черезчур похож на гнома
Старичок из гастронома.
Тащит сетку, та полна.
Что там в сетке? Ветчина?
Непонятно, хоть убей!
В небе восемь голубей.
Вечер клен задел, снижаясь.
Кот мурлычет, погружаясь
В беспорядочные грезы.
Каждый глаз - как лист березы.
Обеспеченный ночлегом,
Он сочувствует коллегам:
Тот - водичку пьет из Мойки,
Тот - поужинал в помойке,
Тот - вздремнул на полчаса,
Тот - спасается от пса,
Тот - совсем больной от стужи...
Многим, муррр, конечно хуже...
Не могу им всем помочь,
Потому что скоро ночь,
Это мне не по плечу,
Потому что... Спать хочу...
Кран ворчит на кухне сонно:
"Есть ли совесть у Самсона?"
О синеглазый, славный Пасик
О синеглазый, славный Пасик!
Побудь со мной, побудь хоть часик.
Смятенный дух с его ворчаньем
Смири своим святым урчаньем.
Позволь тебя погладить, то есть
Воспеть тем самым, шерсть и доблесть.
Весь, так сказать, триумф природы,
О честь и цвет твоей породы!
О средоточье серых красок!
Ты создан весь для смелых ласок.
Ты так прекрасен, так прелестен,
Ты стоишь гимнов, лестных песен /.../.
Теряя дар письма и слова,
Стенаю: Где резец, Канова?
Увы! Где ноты, Шостакович?
Где Элиасберг, Рабинович?
Где Лев Толстой? - здесь нужен классик.
О синеглазый, славный Пасик,
Ты дожил до худого часа.
О небо! Где же кисть Пикассо?!
Крняу! Оставлю специальность
Или, презрев официальность,
Помчусь на самолетах быстрых
В Москву, в Москву, в Совет Министров.
И, коль прельщу своей особой,
Достану и диплом особый,
Чтоб компенсировать отчасти
Твое утраченное счастье,
Чтоб мог потом ты самолично,
Свернув бумажку символично,
Махать повсюду этой ксивой...
О Пасик! Ты такой красивый!
Источник: http://clubs.ya.ru/brodskiy/replies.xml?item_no=1743