Очередная серия терактов для Европы, все равно, что морская соль из мертвого моря на свежую рану. Вы прекрасно понимаете, что не заживший нарыв - это события в Париже 13 ноября. Граждане Евросоюза превращаются в кукол для битья, но странно, почему именно они? Действия военной коалиции на Ближнем Востоке категорически нельзя назвать активными, но, тем не менее, Исламское Государство точит зуб именно на Европу. Все это кажется парадоксальным, однако на самом деле причины терроризировать Старый Свет есть, только вот говорить о них тамошние политики боятся.
Дело в том, что сейчас против Исламского Государства буквально выступил весь мир, а значит, потенциальная угроза висит над всеми цивилизованными государствами. По сути, идеальный теракт - серия взрывов по всей Европе, США и России. Но факты говорят о том, что ИГ по тем или иным причинам концентрируется на европейских столицах. И это при том, что после парижской трагедии спецслужбы активизировались как никогда , и акции запугивания в Евросоюзе гипотетически должны стать очень сложной для террористов целью. Но вот прогремел взрыв, за ним еще один, а спустя еще три. Цель достигнута!
Европейцы, должно быть, спросят свою власть: «Вы о нас вообще думаете?». Фредерика Могерини пустит слезу, коллеги выразят соболезнования, а Европа по-прежнему останется лакомым кусочком для ИГ. Только если…
Только если Меркель наконец не признает, что стратегия разработанная США - это уникальный план дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке и повсеместное разрушение Евросоюза. Только подумайте, сейчас ЕС пляшет под дудку Госдепа, временами показывая слабые, давно не пользованные зубки, но что будет, если произойдет раскол? В этом случае ни одно государство в Европе не сможет должным образом противостоять США в вопросах государственных интересов. Отношения босс - подчиненный (США -ЕС), превратятся в отношения феодал - вассал. Европа хочет такого сценария? Крайне сомневаюсь. Но предпримет ли она что-нибудь, чтобы не допустить этого - покажет время.
Автор:
tergparriotio.
Источник:
Кошмар, о котором Брюссель умолчал