Защита детей-сирот в современном обществе
Сейчас в России около 650 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. По данным независимых экспертов эта цифра составляет один миллион детей - это чуть больше, чем было в Советском Союзе после второй мировой войны. Также в России около четырех тысяч детских домов. Это известная статистика, и по данным Уполномоченного про правам ребенка при президенте РФ, часть детских домов начала закрываться.
О проблемах детей-сирот очень много говорят. Одним из решений, безусловно, является работа с родителями с целью снижения потока детей в детские дома. И такая работа уже приносит свои плоды.
Не вдаваясь во все детали проблем сиротства в России, я хочу рассказать о той проблеме детей-сирот, которая не просто скрыта от глаз общественности. Даже при широком обнародовании фактов, касающихся данной проблемы, многие законодатели не до конца понимают серьезность ситуации и того, чем это может быть чревато для будущего нашей страны.
Приведу два случая в качестве примера.
Мать 10-летнего Володи К. из Подмосковья была лишена родительских прав в августе 2009, после чего Володю поместили в детский психолого-педагогический реабилитационный центр (дети попадают туда на срок от 3 до 6 месяцев до принятия решения и оформления всех необходимых документов для помещения их в обычный детский дом для дальнейшего постоянного проживания).
В данном Реабилитационном центре является частой практика, когда воспитатели не справляются с трудными детьми, то они отправляют этих детей в областную психиатрическую больницу. Психиатрическая больница делает свое дело: дети там после уколов перестают не то что бегать - они передвигаются с трудом.
Володя дважды убегал из Центра в октябре 2009, после чего он был осмотрен врачом психоневрологом, который сказал, что Володя - нормален, но социально не адаптирован, и направил его в областную психиатрическую больницу.
Володя находился в психиатрической больнице более трех месяцев, при этом ему давали таблетки и кололи «аминазин».
(Для справки: аминазин - это тяжелейший нейролептик, который даже у взрослых вызывает приступы нейролепсии - когда все тело сводят сильнейшие судороги, которые невозможно контролировать, перекашивает лицо, начинаются неконтролируемые подергивания частями тела в дальнейшем, течет слюна и т. п. До сих пор не установлено, как этот препарат может исправлять социальную неадаптированность ребенка в обществе).
В конце декабря 2009 бабушка Володи, которая постоянно посещала внука, но взять его жить к себе не могла, увидела, что Володя уже еле говорит и находится в полусонном состоянии - Володя жаловался, что когда он глотает, ему больно и у него спазмы. Бабушке с большим трудом удалось забрать внука из психиатрической больницы - на это потребовалось несколько недель.
Второй случай, который произошел весной 2012 года.
От Игоря П. мать отказалась прямо в роддоме. Так Игорь и попал в детский дом в Подмосковье. Когда Игорь в 17 лет пошел вставать на учет в военкомат, то там выяснилось, что, когда он был в пятом классе, его поставили на психиатрический учет. Игорь понятия не имел об этом, тем более, что никогда не жаловался на психическое состояние. Военкомат отправил Игоря в психоневрологический диспансер, чтобы тот подтвердил или снял психиатрический диагноз, а врач диспансера «любезно» предложила Игорю лечь в санаторное отделение психиатрической больницы Москвы на пару недель, чтобы с Игоря сняли психиатрический диагноз. Игорь согласился.
Только положили Игоря не в санаторное отделение, а в острое подростковое отделение психиатрической больницы Москвы.
Игорь находился в психиатрической больнице 1,5 месяца, где ему кололи и давали психиатрические препараты. К Игорю не пускали друзей, которые около месяца искали его по всей Москве. Только тогда, когда под натиском лечащего врача-психиатра Игорь согласился с тем, что он «плохой и нуждается в психиатрическом лечении», Игоря выпустили из психушки. На следующий же день. Игоря заставляли согласиться с доводами директора детского дома о том, что Игорь хулиган и опасен для окружающих, которые директор изложила в характеристике на Игоря и представила в психиатрическую больницу.
И это несмотря на то, что на руках у психиатров была другая - хорошая - рекомендация на Игоря от классного руководителя из колледжа, где Игорь учился. Данная рекомендация характеризовала Игоря исключительно как «дисциплинированный, уравновешенный, скромный и порядочный, выполняющий все правила внутреннего распорядка учебного заведения».
Игорь вышел из больницы с психиатрическим диагнозом. Как сейчас сложится судьба этого талантливого мальчика, который учится на машиниста поезда, а между занятиями пишет музыку, пока не известно. И он такой не один. Только в его детском доме из 30 воспитанников 18 поставлены на учет к психиатру. И это обычный детский дом. Не коррекционный и не специализированный.
Так и живут дети, будучи заложниками администрации детских домов и интернатов, дожидаясь, когда же они наконец-то смогут выйти во взрослую жизнь. Но везет не всем. После медико-психолого-педагогической комиссии в интернате, так называемой МППК, подростка могут определить как недоразвитого, с признаками слабоумия, и поставить ему диагноз «олигофрения», и вот тогда жизнь начинает течь по совсем другому сценарию, нежели он предполагал.
По закону выпускнику детского дома полагается квартира или комната. Однако большое количество таких выпускников не получают ни квартир, ни комнат, потому что «зачем ненормальному квартира - ему же лечиться надо».
После получения психиатрического диагноза, подростка или уже взрослого молодого человека определяют на постоянное место жительства или в коррекционный интернат для слабоумных (в зависимости от возраста), или в психоневрологический интернат, откуда он вряд ли выйдет до конца своей жизни. Однако велика вероятность, что молодому человеку или девушке из психоневрологического интерната никогда не предоставят квартиру или комнату, что у них не будет полноценной семьи, у них изымут паспорт и лишат 75% пенсии, а возможно и насильно стерилизуют. К сожалению, такова сейчас обычная судьба многих жильцов психоневрологических интернатов Москвы и других городов России.
Подобные истории ежедневно случаются в детских домах и интернатах России - Софьинский детский дом в Наро-Фоминске, детские дома в Кемеровской, Астраханской областях, в Хабаровском крае, в Подмосковье.
По примерным подсчетам, около трети всех воспитанников детских домов в России или уже имеют психиатрический диагноз, или таково их ближайшее будущее. Эта статистика числа молодых людей, только из-за психиатрического диагноза не способных устроиться на хорошую работу, сделать карьеру, иметь хорошую семью, сильно бьет по недалекому будущему нашей страны.
В данной ситуации есть только один выход - продолжать добиваться проведения справедливого разбирательства со стороны прокуратур и следственных комитетов в отношении любых неправомерных действий по отношению к детям-сиротам со стороны руководства или других сотрудников детских домов.
А также одно из решений - сделать детские дома открытыми для общественного контроля, поскольку сейчас органы следствия, которые хотят прийти в детский дом с проверкой, должны заранее оповещать о своем визите руководство детского дома. При таком подходе вероятность того, что хотя бы кто-то из воспитанников даст правдивые показания следователям, очень мала.
Так, например, в январе 2010 года прокуратура Хабаровского края признала, что госпитализация детей в психиатрическую больницу из детского дома г.Комсомольска-на-Амуре была проведена с рядом процессуальных нарушений, а также детям не была проведена коррекция лечения в психиатрической больнице в связи с соматическим состоянием некоторых детей (ОРВИ). Но никто из воспитанников детского дома не осмелился дать показания против директора. В отношении же директора детского дома было возбуждено дело об административном правонарушении - за неисполнение законными представителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних.
Очевидно, что такая ответственность слишком мала за искалеченную судьбу даже одного ребенка.
Доклад президента Гражданской комиссии по правам человека
Татьяны Мальчиковой
«Защита детей-сирот в современном обществе»
5 июля 2012, Москва, Дом национальностей
круглый стол «Взгляд женщины на острые проблемы современности»