Ирина Токмакова "Счастливо, Ивушкин!"
Ирина Токмакова для меня - непонятный автор. она пытается совмещать несовместимое. подсознательно, конечно.
произведение - как железобетонная плита со взбитыми сливками. душевные переживания, всякие тонкости и высокие материи, такая поэзия в описании природы - вдруг бац! - все построились и маршируют под знаменем советской педагогики. С одной стороны, есть попытка изобразить душевные переживания ребенка, и очень неплохая. С другой стороны - даже в начале произведения "Ивушкин не подслушивал" - герой как будто бы сразу оправдывается, а читатель как будто его сразу в чем-то должен уличить. и этот мотив повторяется еще не раз, с подслушиванием. Все время нагнетание чувства вины. Когда Ивушкин уводит Лушу "сбежать из дома" - она же его обвиняет, что так нехорошо (хотя он ее спасает, вообще-то). ПРишли за помощью к сестре Летнице - первое "ТЫ, Ивушкин, очень виноват" - здрасьте, спасибо, какая хорошая помощь!
И Ивушкин-то, кстати, называется по фамилии потому, что "его так звали и в яслях, и в детском саду".
Очень правильный мотив, что, придя за помощью, Ивушкин и Луша сами должны помочь - найти лосенка, отложив временно свою проблему.
Но вот ответвления сюжета и дополнительные персонажи вроде Ноти - совершенно лишние, это натяжка "давайте мы вас по дороге еще и повоспитываем".
описания очень поэтические, мне нравятся. но они тоже выглядят так, как будто их всучили "в нагрузку" в произведении, где в фокусе психологическая проблема - ребенок должен расстаться с лучшим другом:
"на чердак, где пахнет сухими
листьями и теплой крышей, где лежит старый угольный утюг, который
умеет превращаться в пароход, где кем-то оставлены черные,
прокопченные крынки. Внутри крынок темно и таинственно, и кажется,
кто-то там на дне шебуршит, и дышит, и живет. И еще в этом доме есть
русская печь, в которой разжигается настоящий домашний костер.
Костер горит живым огнем, а потом превращается в красные угли. По
ним бегают синие огоньки, а после они куда-то исчезают, и угли
накрываются пушистым серым одеялом, гаснут и ложатся спать."
Сестра Летница укоряет Ивушкина, хотя папа и мама даже не рассказывали ему о том, что будет с Лушей. Они не посвящали его в свои разговоры, не искали вместе решения. Это классика советской педагогики - лучше скрыть, поставить вдруг перед фактом, нежели разбираться с эмоциями. Ивушкин не ревет, потому что "не был ревой" - а ревут от горя, конечно, только ревы! Он же мальчик, ему нельзя!
Так вот читаешь-читаешь, следишь-следишь за сюжетом, думаешь, в конце должна быть какая-то развязка - что-нибудь сделает Летница, или будет финальный разговор с мамой и папой. Но мама бегает в косыночке, как ни в чем не бывало, и болтает о пустяках. Папы вообще нет. Развязка смазана. Только в конце Луша возит в городе тележку - кто ее туда устроил? Поговорили папа и мама с Ивушкиным или нет? Что было-то в конце? И от читателя автор скрывает так же, как родители - от Ивушкина. Чтобы читатель не расстроился и не дай Бог - не научился справляться с горем и негативными эмоциями.
жду ваших впечатлений и вопросов!
произведение - как железобетонная плита со взбитыми сливками. душевные переживания, всякие тонкости и высокие материи, такая поэзия в описании природы - вдруг бац! - все построились и маршируют под знаменем советской педагогики. С одной стороны, есть попытка изобразить душевные переживания ребенка, и очень неплохая. С другой стороны - даже в начале произведения "Ивушкин не подслушивал" - герой как будто бы сразу оправдывается, а читатель как будто его сразу в чем-то должен уличить. и этот мотив повторяется еще не раз, с подслушиванием. Все время нагнетание чувства вины. Когда Ивушкин уводит Лушу "сбежать из дома" - она же его обвиняет, что так нехорошо (хотя он ее спасает, вообще-то). ПРишли за помощью к сестре Летнице - первое "ТЫ, Ивушкин, очень виноват" - здрасьте, спасибо, какая хорошая помощь!
И Ивушкин-то, кстати, называется по фамилии потому, что "его так звали и в яслях, и в детском саду".
Очень правильный мотив, что, придя за помощью, Ивушкин и Луша сами должны помочь - найти лосенка, отложив временно свою проблему.
Но вот ответвления сюжета и дополнительные персонажи вроде Ноти - совершенно лишние, это натяжка "давайте мы вас по дороге еще и повоспитываем".
описания очень поэтические, мне нравятся. но они тоже выглядят так, как будто их всучили "в нагрузку" в произведении, где в фокусе психологическая проблема - ребенок должен расстаться с лучшим другом:
"на чердак, где пахнет сухими
листьями и теплой крышей, где лежит старый угольный утюг, который
умеет превращаться в пароход, где кем-то оставлены черные,
прокопченные крынки. Внутри крынок темно и таинственно, и кажется,
кто-то там на дне шебуршит, и дышит, и живет. И еще в этом доме есть
русская печь, в которой разжигается настоящий домашний костер.
Костер горит живым огнем, а потом превращается в красные угли. По
ним бегают синие огоньки, а после они куда-то исчезают, и угли
накрываются пушистым серым одеялом, гаснут и ложатся спать."
Сестра Летница укоряет Ивушкина, хотя папа и мама даже не рассказывали ему о том, что будет с Лушей. Они не посвящали его в свои разговоры, не искали вместе решения. Это классика советской педагогики - лучше скрыть, поставить вдруг перед фактом, нежели разбираться с эмоциями. Ивушкин не ревет, потому что "не был ревой" - а ревут от горя, конечно, только ревы! Он же мальчик, ему нельзя!
Так вот читаешь-читаешь, следишь-следишь за сюжетом, думаешь, в конце должна быть какая-то развязка - что-нибудь сделает Летница, или будет финальный разговор с мамой и папой. Но мама бегает в косыночке, как ни в чем не бывало, и болтает о пустяках. Папы вообще нет. Развязка смазана. Только в конце Луша возит в городе тележку - кто ее туда устроил? Поговорили папа и мама с Ивушкиным или нет? Что было-то в конце? И от читателя автор скрывает так же, как родители - от Ивушкина. Чтобы читатель не расстроился и не дай Бог - не научился справляться с горем и негативными эмоциями.
жду ваших впечатлений и вопросов!