(no subject)
... и не то чтобы мне не нужно, или не интересно... просто как-то все... так.
Сейчас то самое идеальное, ну может немного слишком тепло. А так - все есть, листья шуршат, небо без солнца, сигареты продаются, а из окна нового рабочего места видно кусочек крыши, чуть меньше неба и серый, унылый, и этим пркрасный ТЦ Большевик.
Иногда так стоишь с вершиной офисного кофе-мастерсва в кружке... и думаешь... куришь... смотришь...
И начинаешь все это тихо ненавидеть.
Тут главное - не задумываться, не дать себе время и силы на мысли. Так?
У меня осень - в самом таком осеннем, в самом настоящем своем состоянии. Она есть, идет, и свитер пахнет теплым хлебом. Пах бы. Если бы я его носил. Но я ношу рубашку, которая пахнет утром фаренгейтом, а вечером - офисом, сигаретами, кофе и слегка опять фаренгейтом. И мои прекрасные удобные коричневые кроссовки стоят и припадают, а в ходу - туфли, которые надо каждое утро мазать такой специальной губкой, которая стоит 7 гривен и является олицетворением всего того, что стоит ненавидеть в кэжуале. Я тут еще веду борьбу с бритьем, малыми силами - но на своей территории, и войска мои отступают перед вибрационным джилетом с оранжевой рукояткой и хищным отблеском хромированных вставок.
Но свитер все равно пахнет теплым хлебом, а чай все также не успевает допиваться, и ноут показывает бесконечное, и в квартире так тихо, что слышу, как этажом выше скребет когтями по полу годовалый овчар... это хорошо, да, это настолько хорошо, что я улыбаюсь. Правда тогда, когда никто не видит. Даже я.
Главное - не начать это все тихо, тихо ненавидеть.
Сейчас то самое идеальное, ну может немного слишком тепло. А так - все есть, листья шуршат, небо без солнца, сигареты продаются, а из окна нового рабочего места видно кусочек крыши, чуть меньше неба и серый, унылый, и этим пркрасный ТЦ Большевик.
Иногда так стоишь с вершиной офисного кофе-мастерсва в кружке... и думаешь... куришь... смотришь...
И начинаешь все это тихо ненавидеть.
Тут главное - не задумываться, не дать себе время и силы на мысли. Так?
У меня осень - в самом таком осеннем, в самом настоящем своем состоянии. Она есть, идет, и свитер пахнет теплым хлебом. Пах бы. Если бы я его носил. Но я ношу рубашку, которая пахнет утром фаренгейтом, а вечером - офисом, сигаретами, кофе и слегка опять фаренгейтом. И мои прекрасные удобные коричневые кроссовки стоят и припадают, а в ходу - туфли, которые надо каждое утро мазать такой специальной губкой, которая стоит 7 гривен и является олицетворением всего того, что стоит ненавидеть в кэжуале. Я тут еще веду борьбу с бритьем, малыми силами - но на своей территории, и войска мои отступают перед вибрационным джилетом с оранжевой рукояткой и хищным отблеском хромированных вставок.
Но свитер все равно пахнет теплым хлебом, а чай все также не успевает допиваться, и ноут показывает бесконечное, и в квартире так тихо, что слышу, как этажом выше скребет когтями по полу годовалый овчар... это хорошо, да, это настолько хорошо, что я улыбаюсь. Правда тогда, когда никто не видит. Даже я.
Главное - не начать это все тихо, тихо ненавидеть.