НИОЧЁМКА ПРО РОЖДЕНИЕ
Через десять минут всё закончится. Закончится многомесячное заточение. Осталось потерпеть еще немного. Терпеть и не торопиться, иначе можно всё испортить. Темнота и боль. Я нахожусь в жерле вулкана. Но этот вулкан не сжигает. Он сжимает со всех сторон, и пытается выплюнуть меня из себя. Избавиться от инородного тела. Я открываю глаза и снова закрываю. Перед взором ничего не меняется. Мутная перепончатая (???) жидкость. Солоноватая, белесая, с кровавыми нитями. Хочется кричать. Легкие как сдувшиеся воздушные шарики. Я уже давно должен был захлебнуться, но воздух проникает в меня через какой-то другой орган. Может жабры. А может он мне не нужен.
Моя пещера тесная. Чтобы в ней уместиться, приходится лежать в позе эмбриона. Еще немного и можно будет наконец распрямить спину, расправить руки и вытянуть ноги. Поднять голову и открыть глаза. И опять начать с нуля. В который раз начинать с начала. Но ничего. Первые три десятка лет я знаю что делать. Я помню. А потом надеюсь пойму, что делать дальше. Теперь главное не забыть всё то, что накопилось за предыдущие попытки.
Всё, что сейчас происходит, было со мной неоднократно, и каждый раз страх наполняет меня. Страх, что что-нибудь пойдет не по расписанию. Что-то собьётся, нарушиться, не до делается. Билл Гейтс возьмет флейту и встанет в переходе метро. Луна не взойдет. Да мало ли что.
Зачесался копчик и никак не дотянуться до него, чтобы почесать. Зуд нарастает. Осталось потерпеть совсем чуть чуть. Вот я уже стал ядром в пушке. Выход намного уже самой пещеры. Я каждый раз боюсь в нем застрять. Желание выбраться наружу сильней страха остаться в жерле выхода. Хотя от моего желания мало что зависит. Стенки убежища сжимаются и начинают меня выталкивать. Главное, чтобы прошла голова.
Яркий свет ослепляет.
Хлопок в груди. Это лёгкие наполнились воздухом. Теперь можно кричать. От боли, от страха, от потери. Прикосновения рук стаскивают с меня воспоминания прошлых жизней, как листья с капусты. Нужно успеть как можно больше спрятать в себе. Затолкать в самую глубь, чтобы никто не снял их. И запечатать воском вход.
Моя пещера тесная. Чтобы в ней уместиться, приходится лежать в позе эмбриона. Еще немного и можно будет наконец распрямить спину, расправить руки и вытянуть ноги. Поднять голову и открыть глаза. И опять начать с нуля. В который раз начинать с начала. Но ничего. Первые три десятка лет я знаю что делать. Я помню. А потом надеюсь пойму, что делать дальше. Теперь главное не забыть всё то, что накопилось за предыдущие попытки.
Всё, что сейчас происходит, было со мной неоднократно, и каждый раз страх наполняет меня. Страх, что что-нибудь пойдет не по расписанию. Что-то собьётся, нарушиться, не до делается. Билл Гейтс возьмет флейту и встанет в переходе метро. Луна не взойдет. Да мало ли что.
Зачесался копчик и никак не дотянуться до него, чтобы почесать. Зуд нарастает. Осталось потерпеть совсем чуть чуть. Вот я уже стал ядром в пушке. Выход намного уже самой пещеры. Я каждый раз боюсь в нем застрять. Желание выбраться наружу сильней страха остаться в жерле выхода. Хотя от моего желания мало что зависит. Стенки убежища сжимаются и начинают меня выталкивать. Главное, чтобы прошла голова.
Яркий свет ослепляет.
Хлопок в груди. Это лёгкие наполнились воздухом. Теперь можно кричать. От боли, от страха, от потери. Прикосновения рук стаскивают с меня воспоминания прошлых жизней, как листья с капусты. Нужно успеть как можно больше спрятать в себе. Затолкать в самую глубь, чтобы никто не снял их. И запечатать воском вход.