Красноречивый триптих
Эти фотографии и история пролежали в моём архиве почти пять лет, не выйдя нигде. Всего лишь один сет снимков на сайте Behance вернул меня в лето 2016 года, когда я познакомился с семьей донецкой художницы Татьяны Комендант.
***
С изобразительным искусством меня долгое время ничто не связывало, за исключением нескольких уроков в школе искусств, где я чувствовал себя не в своей тарелке, так как получалось у меня значительно хуже, чем у других детей. К сожалению, способности рисовать, которыми обладает мой отец, я не унаследовал, поэтому бросил жалкие потуги и переключился на другие интересы.
Жизнь всё же в 2015 году толкнула меня в фотографию, а через неё я уже смог познакомиться с донецкими художниками. До этого я мог залипнуть на какие-то работы местных мастеров, которые продают свои картины на бульваре имени Пушкина. Но всегда мне было неловко это делать, так как внутри зудело ощущение, что я краду чью-то работу, пользуясь ею совершенно бесплатно. По-настоящему я никогда не верил в заезженное утверждение, что «художник должен быть голодным». Если речь идёт о жажде к познанию и самосовершенствованию, то тогда эта фраза более чем подходящая, но многие воспринимают её буквально. И так получается, что художники не самостоятельно выбирают голодный путь, а только единицам удаётся зарабатывать на своей деятельности достаточное количество денег. Просто потому, что большинство считает, что только материальные блага заслуживают того, чтобы на них тратить свои кровно заработанные. Это также обусловлено и экономическим положением, в котором находятся люди. Быть может, кто-то из них и хотел бы купить ту или иную работу, но не делает это в силу определённых финансовых ограничений.
В общем, летом 2016 года со мной связался мой знакомый российский фотограф Игорь Старков и попросил снять донецких художников для одного из журналов. Идея была в том, чтобы рассказать на большую аудиторию о людях искусства, показать, что Донбасс состоит не только из храбрых горняков и самоотверженных ополченцев, но также и творчество не чуждо шахтёрскому краю. К тому же не нужно забывать и о пропаганде со стороны Украины, которая и по сей день продолжает утверждать, что все мало-мальски достойные люди покинули регион ещё до провозглашения ДНР, а в Республике остались жить только старики и те, кто не смогли уехать. Хотя я понимаю, что такие утверждения строятся не на пустом месте, так как на поверхности оказываются люди, которые своими громкими выкриками лишь создают негативный имидж Донбассу, что, безусловно, огорчает, ведь здесь продолжают жить представители интеллигентных профессий, воспитанные и духовно богатые люди. С такой семьёй мне довелось познакомиться.
Учитывая тот факт, что я никоим образом не соприкасался с живописью, я обратился к завсегдатаю художественного музея «Арт-Донбасс» Анатолию Жарову. Донбасский краевед был знаком с местными мастерами кисти и накидал мне несколько имён и даже поделился контактами. Он посоветовал мне в первую очередь обратиться к Татьяне Комендант. Забегая наперёд отмечу, что это единственный материал, который я тогда сделал в рамках проекта, который так и не был реализован. С другими художниками я знакомился уже просто так, вне своей деятельности.
Должно быть, мне стоило рассказать эту историю в том материале и проект бы получился, но вместо этого в журнал я отправил стандартную информацию о Татьяне, которую в распечатанном виде мне предоставил её муж Василий. У них заранее был заготовленный файл, которым они сопровождают работы Татьяны, когда отправляли их куда-то на выставки.
«Комендант Татьяна Александровна 09.06.1980. Родилась в Донецке. Закончила в 2005 Донецкую музыкальную академию имени С.С. Прокофьева (Консерватория) по специальности академический вокал.
С 2005 работала артистом Донецкого Национального академического театра оперы и балета им. А. Соловьяненко. В 2013 поступила в Донецкий институт последипломного образования инженерно-педагогических работников по специальности художник-дизайнер(магистратура). С 2013 является членом Областного творческого объединения художников и народных умельцев "Вдохновение". С 2014 член молодежного объединения Союз художников Донецка. С 2015 член Союза художников Украины.
Картины Комендант Татьяны Александровны находятся в коллекции Государственной Думы РФ, Иосифа Кобзона, частных коллекциях. Её работы участвовали в 46-ти выставках» (к моменту написания этого материала экспозиций у Татьяны значительно больше, чем было в 2016 году).
Вот, что о её работах писали на сайте Донецкой республиканской универсальной научной библиотеки имени Крупской, в стенах которой также выставлялись её картины:
«Художница работает в разных жанрах: пишет реалистические портреты и пейзажи, ищет себя в абстрактной живописи. Связь между живописью и музыкой в ее картинах раскрывается не только на уровне впечатлений, но и во взаимосвязи звука и цвета, композиции, тональности, формы»
К сообщению я прикрепил с десяток снимков. Но нужно было рассказать о том, что меня впечатлила их история, которая заслуживает экранизации.
Василий - врач в Республиканском онкологическом центре имени профессора Г.В. Бондаря. Будущая жена была его пациенткой, которую он вылечил и они создали семью. Тогда Татьяна работала в «Донбасс Опере». 10 лет она была вокалисткой. Живописью девушка занялась во время декрета. Как она сама вспоминала, это было от скуки. Василий, увидев работы жены, предложил ей отправить картины на выставку в Дом художников. Там работы Татьяны заметили преподаватели донецкого университета. Они же предложили девушке получить образование. Впоследствии она получила специальность художника-дизайнера в Донецком институте последипломного образования инженерно-педагогических работников.
Но почти пять лет назад ничего подобного я не написал, а всего лишь обошёлся снимками и сухим текстом. Мои фотографии из архива позволили мне вернуться назад на пять лет и вспомнить ту встречу.
***
Так как это был проект, который был вне рамок моей тогдашней работы, к художнице я отправился после рабочего дня. На троллейбусе доехал до конечной остановки. Общественный транспорт выпустил пассажиров у Покровского храма. Лучи закатного солнца играли по глади церковных куполов. Донецк купался в золоте. Улицы были залиты жёлто-оранжевым светом. Жар постепенно спадал.
Я шёл по бульвару имени Шевченко мимо сталинок. Меня всегда манят относительно старенькие дома, которые отличаются от безликих панельных хрущёвок. Порой заглядываю в окна на этажах выше второго, чтобы представить обстановку в той или иной квартире. Параллельно продумывал вопросы, которые буду задавать художнице. Я плох в интервьюировании и если делаю это, то всегда нехотя. В особенности, если приходится контактировать с человеком, о котором практически ничего не знаю, а тогда кроме имени и фамилии мне практически ничего не было известно.
Через несколько минут я оказался у нужного мне дома. Позвонил в домофон, мне открыли дверь подъезда, поднялся на несколько этаже вверх. На пороге меня встретил мужчина в очках. На нём была серая футболка с принтом с какими-то каменными изваяниями, а под ними виднелась надпись «Cambodia» и какие-то иероглифы. Мужчина меня поприветствовал и предложил пройти.
Квартира была просторной. Подобный эффект создавался за счёт высоких потолков. Моё стереотипное мышление создавало шаблонное представление о жилище художника и тут воображение совпало с реальностью. В одной из комнат до самого потолка стоял стеллаж с огромным количеством книг. В основном это была российская фантастика - жанр, который меня особо никогда не привлекал, но сам факт наличия столь обширной библиотеки, меня поразил. Тут же был аквариум с рыбками, а рядом стояла одна из работ Татьяны.
Мне навстречу вышла сама художница. Она была одета в платье с открытыми плечами. Оно было тёмно-зелёного цвета. На левом грудном кармане бросались в глаза нашивки. Для себя я отметил жёлтый смайлик и патч, дающий понять, что девушка любит рок-музыку. Художница походила на хипстера. Короткие чёрные волосы, серёжки-бусины на мочках ушей, яркие красные губы.
В одной из комнат была маленькая девочка - дочь Василия и Татьяны. Малышка сидела за своим столиком, где можно было заметить какие-то картинки, которые она нарисовала. Делая кадр с девочкой, я заметил маленькую собачку, которая сновала в ногах и быстро виляла коротеньким чёрным хвостиком. Вернее будет сказать, что я почувствовал, так как собака прикоснулась к моей ноге.
Татьяна провела меня в комнату, где стояли её работы. Их было много. Какие-то из них были в рамах, какие-то холсты были «голыми», а некоторые картины были не завершены. Тут также стояло пианино «Украина».
Их когда-то давно выпускали на черниговской фабрике, но после провозглашения независимости Украины производство закрыли, а сотрудников уволили. Тем не менее, за период своего существования в Чернигове было выпущено большое количество музыкальных инструментов. Они были распространены в Советском Союзе, а отголоски тех лет можно встретить и по сей день. Такое же пианино я фотографировал в актовом зале разрушенной школы в посёлке Спартак.
На линии фронта в посёлке Спартак. 27 января 2015 года
К моему огромному удивлению, Татьяна не старалась держаться в стороне от боевых действий. Несколько её работ были посвящены войне в Донбассе. Зачастую деятели искусства стараются избегать подобных тем в своих полотнах. Баталистов и вовсе не так что можно встретить.
На переднем плане одной из картин была колючая проволока, что тут же создавало определённую атмосферу. В центре изображения были искажённый автомобиль без двери со стороны водительского сидения и остовы уничтоженного здания. Выделялся бледно-красный трамвай, выезжающий из-за угла. На заднем плане можно было заметить трубы и очертания колеса обозрения.
Сложно было не обратить внимания на то, что большая часть работ Татьяны была выполнена в мрачных тонах. Урбанистические пейзажи Донецка, от которых я не мог оторвать взгляда, хранили в себе те ужасающие два года активных боевых действий. Хотя на картине не было никаких разрушений, а всего лишь стандартный вид шахтёрской столицы с высоты птичьего полёта, но всё же я видел военный город, мучающийся, страдающий, изнывающий, жаждущий избавиться от войны. Должно быть, проблема во мне, ведь каждый видит то, что хочет. Видимо, тогда я видел исключительно войну.
Так или иначе, но боевые действия в Донбассе прослеживаются в работах донецкого мастера. Даже там, где нет ничего, чтобы могло хотя бы одним мазком напомнить о трагедии шахтёрского края.
Три холста в рамах стояли у стеллажей с книгами. Один сюжет, расписанный на трёх полотнах. История последнего самолёта, вылетевшего из аэропорта имени Сергея Прокофьева. Триптих, который бы навряд ли смог впечатлить человека, который находится вне контекста войны в Донбассе. Подумаешь, с правой нижней части постепенно самолёт перемещается в верхний угол, чтобы стать небольшой точкой на фоне слепящего диска, а где-то там внизу остались мрак и чернота войны, которая за скобками; о которой нет и намёка, но о ней невозможно не думать, зная подробности событий в Донбассе.
Что в этом сюжете может быть притягательного? Но я рассматривал эту картину дольше всего. Представлял, как утром 26 мая 2014 года донецкую воздушную гавань покинул последний самолёт, а после это место станет историческим, ведь за боями, которые продлились почти год, в терминалах ДАПа будет следить буквально весь мир, чтобы через мгновение забыть о них.
Оправившись от впечатлений, я сделал ещё несколько кадров, сложил камеру в рюкзак и пошёл домой, чтобы обработать получившиеся снимки.
P.S.
Всё-таки здорово, что тогда, летом 2016 года, я не стал ничего писать. Оставил эти мысли на долгие пять лет, чтобы спустя столько времени вернуться в тот вечер, пересмотреть эти картины и напомнить себе о тех мыслях. Им нужна была выдержка, чтобы красочным букетом раскрыться в 2021 году.