желтая планета. художественное.
желтая планета увеличивалась в иллюминаторе.
- поздравляю вас, коллега, капитан сообщил, что завтра выходим на орбиту.
- хорошие новости. - я улыбнулся доктору.
потом отвернулся и угрюмо уткнулся в стекло.
"ой что-то будет..", - подумал я.
нахлынули воспоминания.
- человеческая цивилизация вышла на новый уровень технологий.
профессор громко и убежденно вещал со сцены.
члены президиума за столом, повернув головы к выступающему, внимательно слушали речь.
- и я утверждаю, - уверенно продолжал он в зал, - недалек тот день, когда апологеты марсианской колонизации будут повержены. уже скоро мы сможем доказать им всю бессмысленность их многолетних усилий и неимоверных затрат, вложенных землянами в этот ошибочный вектор движения от солнца к звездам!
по залу прошел шум. но его заглушили новые слова, разлетающиеся из больших динамиков.
- фантасты, мечтающие о далеких звездах изначально были обречены. мы не раз говорили, что мечты великого Циолковского нужно трактовать иначе. пройдут, быть может, века, если не тысячелетия, пока появятся мало-мальски достойные технологии, чтобы преодолеть межзвездные пространства так или иначе, но что нас ждет там? и в чем смысл этих устремлений, когда у нас, грубо говоря, под ногами, колоссальные, неограниченные ресурсы собственно солнечной системы.
- осталось пять минут, - провозгласил председательствующий.
- хорошо..., - профессор остановился, собрался с мыслями, сделал глоток из стакана на трибуне, - они, - он махнул неопределенно указывая рукой, - они уверяли нас десятки лет, что Марс, - это и проще, и дешевле, и дальше... то есть, ближе к звездам, что это второй, после старушки Луны, форпост человечества в движении и развитии туда, - он поднял руку в направлении неба, - но будем реалистами! наши расчеты бесспорно доказывают, что ни оставшиеся земные, ни все марсианские ресурсы не позволят в реальном будущем продвинуться хотя бы на шаг не только в колонизации звезд, но даже в мало-мальски реальной высадке роботов там....
он откашлялся. посмотрел в зал, на президиум, промокнул платком губы.
- я заканчиваю... хм... хм... - прочистив горло, он снова по-ораторски четко и убедительно продолжил...
я посмотрел на нее. она сидела рядом. ее глаза, казалось, не видели и не слышали ничего, кроме профессора и слайдов за его спиной.
она была прекрасна в своей вере. ее зеленые глаза сияли в свете прожекторов, ярко освещавших зал, пухлые губы чуть приоткрылись, она дышала едва заметно, но часто.
почувствовав мой взгляд, она взяла меня за пальцы, крепко сжала и бровями показала в сторону сцены.
копны ее ярко красных волос спадали на плечи и грудь.
сидя рядом, плечом к плечу, я чувствовал ее тепло и сводящий с ума аромат.
как я любил ее!
мы вместе поступили в Бауманку. в один год. она на биороботов, я, немного недобрав баллов, на самую, как потом понял, лучшую кафедру, где из нас готовили генеральных конструкторов, знающих все обо всем, способных создавать большие комплексные системы, готовые к ближним и дальним полетам в космос, с людьми или без них, с использованием интеллектуальных систем.
после второго курса, вернувшись с моря, где мы отдыхали дикарями, ночуя в палатках, по-студенчески безобразно пьянствуя и купаясь в море по ночам, стараясь плавать по лунной дорожке, мы начали конкурировать.
так часто бывает, когда каждый студент отстаивает первенство и крутизну своего факультета. споры порой доходили до высокой степени ожесточения, вплоть до ненависти со швырянием друг в друга разными предметами. потом постепенно наступал мир, мы начинали общаться, помогать друг другу с курсовыми, а затем, снова, с еще большей силой и яростью мы превращались из друзей в смертельно ненавидящих антагонистов.
- будущее за биороботами и киборгами, как же ты не поймешь, тупая твоя башка, - она кинула в меня скомканной салфеткой в кафе.
- да я же не против, - оправдывался я, стараясь примириться, чтобы не довести спор до новой ссоры. - конечно, за киборгами, только ведь мы лучше знаем, как и что...
- ах так! - она надула губки, скрестила руки на груди и обиженно уставилась в сторону, раздувая дыханием ноздри милого носика.
отдышавшись, она снова начала спорить, с новой силой убеждая меня в перспективах ее научного направления.
- вот ты всегда так!
- ну что я..?
- а я тебе скажу "что"! та концепция терраформирования Венеры, - просто антинаучный и антигуманный блеф!
я видел, как она делала паузы, подбирая слова, вспоминая обрывки лекций. мне очень не хотелось ссориться, и я сдерживался как мог.
- да что с этим не так?!
- распыление в атмосфере химических элементов, спор и бактерий если и даст эффект по снижению давления планеты и...
задыхаясь от возмущения, она взяла чашку и сделала глоток.
- так-так..? - подзадорил я.
- .. и это вообще не факт, если и даст тот эффект, может, ничего и не получится, ведь опыты не дали утвердительного ответа, а даже если и получится, то это не гарантирует ничего в течение семидесяти лет! семидесяти лет, ты понимаешь!?
- понимаю, - улыбнулся я, гневно сверкая глазами.
- может, это вообще испортит экологию Венеры, как многие эксперименты с Землей... может, там вообще будет невозможно работать, и это отодвинет науку еще за сто, а может и больше, лет!
- ничего страшного, мы переждем... - парировал я.
- переждем?! - взорвалась она, подняв брови.
- ну да.. переспим... - я хмыкнул, надеясь, что она уловит двойной смысл, - переспим в анабиозе, а там и посмотрим...
- ты варвар!
- что?
- варвар! - крикнула она и оглянулась на повернувшихся посетителей за соседними столиками.
- так в чем проблема? мы же ученые, нам свойственно ставить эксперименты. и если не получилось, то отрицательный результат - тоже результат, правильно? - ухмыльнулся я.
- я не могу.. ты просто невыносим! уйди!
- куда же я пойду, - улыбнулся я, - ведь мы еще не сходили в кино...
- ненавижу тебя! - она вспыхнула.
ее щеки покраснели, я почувствовал, как она вспотела под сиреневым свитером, и с наслаждением вдохнул ее аромат.
- Ирин..., - я попытался перевести все в шутку. - Ирин, послушай...
откинув волосы с плеч назад, она....
мы потом долго не виделись.
после института я, не получив интересных предложений, ушел, как и многие сокурсники в IT. программировал, был аналитиком, управлял проектами, потом ушел в продажи.
через год после выпуска я потерял ее из виду.
к тому времени мы ссорились и мирились, наверное, сотни раз. как-то даже дошло до близости, и я был уверен, что это окончательное примирение, и сама судьба свела нас окончательно и бесповоротно. я сделал ей предложение, мы пошли в загс, но в последний момент, на какой-то конференции по марсианской криптобиологии мы разругались вдрызг, окончательно и бесповоротно.
меня, сам не могу понять как, нашли американские рекрутеры, и я, бросив все, что, собственно и бросать-то было не жалко, принял решение переехать.
офис в техасе, стоящий посреди рощи искусственно выращенный сосен, мне не нравился с самого начала. но я отбросил внешнюю сторону, погрузившись в возможность работать. сконцентрировавшись на проекте по управляемому анабиозу, я забыл обо всем, считая, что работа и только работа помогут мне добиться новых вершин в научном прогрессе и забыть о печальном несостоявшемся прошлом.
- Дэнис? Дэнис? вы слышите меня?
я открыл глаза и сощурился от лабораторного света.
что-то промычав, я сфокусировал взгляд.
- как вы себя чувствуете?
медсестра-мексиканка улыбнулась мне.
- оллрайт, Христофор Банифатьич, - прошептал я, почувствовав боль в горле, наверное, от трахеостомии.
- что? - удивленно переспросила она, не поняв мой детский юмор.
- я ок. все ок.
- ну вот и замечательно.
- какой год?
- простите?
- какой сейчас год..?
она установила новую бутыль в капельницу, отрегулировала ток, и я, не успев больше сказать ни слова, погрузился в сон.
впервые я вышел на свежий воздух, сидя в кресле-каталке. та самая медсестра что-то лопотала с акцентом, а я смотрел на ярко-голубое небо и щурился от солнца, которое не видел почти сто лет.
- вы подышите тут немного, я подожду, а потом вернемся в корпус, будет массаж и процедуры.
я ничего не ответил, наслаждаясь теплом. местная жара не казалась удушливой и обжигающей после долгого перерыва.
- можно еще?...
- нет, - ответила медсестра и покатила меня назад в тень здания. - это первый сеанс, вам достаточно.
- ну вот, - массажистка закончила сеанс и отошла.
в дверь вошли какие-то люди.
- приветствуем вас!
- с возвращением!
- рады видеть вас в добром здравии..!
- когда уже можно будет поговорить с серьезными людьми? - устало улыбнулся я.
- еще пара сеансов массажа, три сеанса лимфотерапии, поколем пару раз витаминчики, и...
- когда..? - простонал я.
передо мной вышел бородатый в белом халате.
- послезавтра, вас устроит?
- вполне.
- ну и прекрасно!
комиссия удалилась, а меня переложили на кровать и сделали укол.
я быстро заснул, так и не определившись с хронологией.
- профессор! профессор!
журналисты кричали наперебой, ослепляя меня вспышками камер.
- это прекрасное выступление!
- пожалуйста, лишь одно интервью, прошу вас...
- да! пять минут для федерального канала...!
бравые крепкие ребята встали передо мной, заградив от навязчивых вопросов.
- ну пожалуйста!
- лишь несколько слов о вашем отношении к России и...
- .. и ваша оценка наших исследований в области...
меня силой отодвинули и провели к выходу.
я прошел по коридору из охранников. за их спинами кричали репортеры и щелкали вспышки.
- как я устал, - откинувшись на сиденье черного большого авто, прошептал я.
в соседнюю дверь впрыгнула переводчица и помощница, захлопнула дверцу и скомандовала водителю.
- поехали.
мне странно было слышать родную русскую речь, так изменившуюся за эти сто лет анабиоза.
- профессор?
я оттолкнулся от холодного иллюминатора лбом и повернулся к вошедшему в каюту.
- слушаю вас.
- капитан приглашает на ужин.
- спасибо, сейчас приду.
человек в желтой форме поклонился и вышел.
доктор Ким молча отвернулся.
мое выступление перед российской аудиторией неожиданно вызвало фурор.
в блогах и электронных сми, пока меня везли до аэропорта, уже появились заметки полярного содержания.
отключив все устройства, я закрыл глаза.
переводчица что-то тараторила восхищенно, приглашая снова, выражая надежду на совместные усилия в продвижении венерианской науки.
до посадки в хьюстоне оставалось полчаса. гипер-самолет рассекал плазму с тихим гулом.
положив на колени досье, которое в последний момент мне сунула переводчица, я отвел усталый взгляд от иллюминатора и принялся быстро перелистывать скопированные страницы.
Ирина Богуславская, первый российский ученый, прошедший через управляемый анабиоз в новосибирской лаборатории...
Ирина Богуславская, борец за права киборгов...
она же первый ученый, успешно пересадивший мозг в тело робота...
она же...
еще несколько страниц..
отказ Российского Космического Агентства от предложений NASA и Европейского Космического Агентства от совместного проекта по освоению Венеры...
а вот это интересно...
загорелось табло "пристегните ремни".
я закрыл папку, решил, что посмотрю потом, застегнулся и посмотрел в окошко.
переодевшись, я посмотрелся в зеркало, посмотрел в окошко, подошел к двери каюты, еще раз поправил галстук и прическу.
- от имени командования и от себя лично.. - капитан поднял тост.
ученые, члены команды и коммерческие пассажиры зазвенели бокалами и приступили к еде.
- а знаете... все-таки, они были неправы, - мой сосед справа, быстро захмелевший пассажир, по его словам, заплативший немалую сумму за рейс, что-то в хмельном настрое проповедовал о победе Венерианцев на Марсианами.
- и в чем же? - я нехотя попытался поддержать разговор.
- наше Солнце, - наш великий и грандиозный источник энергии, согласитесь, профессор, - он приподнял свой бокал и звонко чокнул мой. - и мы, наша раза, воспрявшая из дрязг двадцатого и двадцать первого веков...
он неожиданно икнул, прислонил к губам салфетку, извинился и закусил.
- .. мы не должны, любой ценой, - капитан что-то вещал соседям по столу, - ни марсианская, - вот опомнились, баловни, ни китайская, ни даже российская станции не смогли.. а мы...
- не смогли? - я повернулся к соседу слева, офицеру космического флота с большими звездами на погонах.
он уважительно повернулся ко мне, посмотрел и гордо начал речь, годами промытую в его мозгах.
- плацдармом к звездам не могут и не должны быть дальние планеты. наше будущее, даже если мы когда-то полетим к другим звездам, здесь! - он громко стукнул бокалом по столу, указывая пальцем в иллюминаторы, - здесь! на Венере, а может и на Меркурии, где, веками ученые считали скопление нужных ресурсов самым подходящим для развития будущих поколений полетов! и...!
все замолчали, поднялся капитан.
- я хочу, - четко и почти трезво провозгласил он, - поднять этот бокал за новую эру! эру для всего человечества, которая открывается нами, прямо сейчас, на подходе к орбите давно любимой, воспеваемой тысячелетиями, воплощенной как божество, планете, что лежит у нас под ногами!
вернувшись в каюту, я долго не мог уснуть. мы выходили на орбиту Венеры с теневой стороны. участники празднования разбрелись и, возможно, спали. а я, измерив шагами свою комнату, никак не мог расслабиться. ответственность за будущие решения тяготила меня. я подошел к стенному шкафу, вынул электронный носитель с досье, полученным в России на мою старую знакомую и стал перелистывать сканы помятых страниц.
- так почему же вы сами..?
- простите, профессор, при всем моем уважении... я - землянин. - он приосанился, - и я из тех, кто безраздельно любит родную планету...
- так что же вы делаете тут, доктор Ким? - удивился я.
- расчет. простой человеческий логичный расчет. вы извините меня, конечно, но я...
- продолжайте, что уж..
- я собираюсь вернуться на Землю, к исследованиям и экспериментам... такая уж моя доля, я не стал великим, как вы, но я могу и должен...
- так-так..?
- да, должен заняться улучшениями, я, мы, мои ученики и последователи, как бы это ни звучало пафосно, должны добиться большей точности, эффективности, повысить вероятность и качество...
- чего же..?
- а в том числе и ваших исследований, чтобы не раз и не два люди выходили из управляемого анабиоза, чтобы аварий и крушений было меньше, чтобы базы, что мы строим на других планетах, тут, на Венере, или дальше, за Марсом, давали больше шансов на жизнь и на продолжение...
- продолжение...?
- да! продолжение!
я пристально посмотрел ему в глаза.
- не сердитесь, профессор, но я из тех, кто верит, что Циолковский был прав, и что мы должны расти дальше, и что звезды...
- звезды нас ждут? - процитировал я кого-то.
- именно...
- понятно..
я отвернулся, увидев еще одного апологета дальней бессмысленной космонавтики.
- вы...
- да?
- вы не обижайтесь...
а сколько нас, из тех, кто верил в вектор солнечного, а не направленного к звездам, развития?
после посадки меня быстро привезли в лабораторию под Остином. так и не успев дочитать досье, я закрутился в оперативной работе.
мне делали массаж, кололи что-то в вены, лежа под капельницами я надиктовывал новые идеи будущих научных работ.
а после старта мне просто не давали сосредоточиться.
пересадка у Луны, новый старт, вопросы-ответы, анализы и погружение в заданный сон, - все отвлекало меня от шанса сосредоточиться.
- внимание! - голос командира загремел по громкой связи в каждой каюте. - корабль выходит на орбиту Венеры.
я приподнялся на локте.
ну наконец-то мне дадут время спокойно...
в дверь каюты постучали.
- войдите.
- профессор?
- сейчас, я одеваюсь.
- вас просят на капитанский мостик.
- дайте мне пару минут.
- есть!
- вы много знаете, профессор, очень много. вы жили и в те времена, и в наши. вам удалось попасть в струю уникальных... тех самых, кто вершит судьбы человечества...
я провел ладонью по сонному лицу.
- мы долго, долго, очень долго шли к этому...
капитан поднялся от переполняющих его торжественных слов.
я слушал, глядя на большой экран с кучей цифр и графиков, в центре которого двигалась надежда нового человечества, поворачиваясь своей желтой, усыпанной воронками вихрей и кислотных штормов, планета.
- давайте так...
капитан вплотную подошел ко мне.
- пройдет еще много лет, пока эти как-бы ученые смогут изобрести что-то дельное и стоящее... но у меня не так много времени, чтобы ждать...
- не понимаю, - удивленно ответил я.
- у нас есть кое-что на борту...
я каждый раз бесился и меня передергивало, когда, подъезжая к техасскому офису под Остином, перед глазами появлялся этот мерзкий памятник наивной руки бездумного архитектора, поставившего не пьедестал возвышающуюся фигуру Илона Маска, глядящего на звезды.
стараясь отвернуться, я проезжал мимо, занимая место на дальней парковке.
а если меня подвозили, я просто закрывал глаза.
сотни тысяч, если не миллионы, спустя сотню лет, боготворили этого человека, открывшего начало большой коммерческой астронавтике.
его зачем-то местные умы старались поставить на один пьедестал с Циолковским, Королевым, фон Брауном, Гагариным и Армстронгом.
не знаю, бороться еще и с этими предрассудками у меня просто не было ни времени, ни сил.
- наш рейс, наша экспедиция, - продолжал капитан, - была поддержана влиятельными людьми. это очень значимые люди с Земли и с Марса.
- я не понимаю, капитан.
- все просто, профессор. на нашем корабле груз, тот самый груз, который вы...
- реагенты для терраформирования? - воскликнул я.
- так точно.
- здесь, сейчас, прямо сейчас...?
- да, в наших трюмах... все готово.
- извините, - опешил я. - мне казалось, что это лишь исследовательская экспедиция...
капитан молча смотрел на меня в упор.
- мне нужно подумать.
- ваше право, профессор. спасибо. мы ждем.
"ой, что-то будет", - я припомнил вчерашнюю мысль, откинувшись на кушетке.
через пару часов раздумий в темноте, я вышел из каюты.
и тут же натолкнулся на доктора Кима.
- ну что, профессор, вы решились?
- о чем вы?
- пройдемте...
мы вошли в тускло освещенный конференц-зал.
- смотрите! - доктор Ким дотронулся до проектора. - вы видите?
сощурившись, я пытался разобраться в потоке формул на экране.
- так это же! - удивленно воскликнул я.
- да! именно! профессор Шварц был прав, и мы уже пятьдесят лет так или иначе повторяли его эксперименты в нашей лаборатории в Шанхае.
- и..?
- все сходится, плюс ваши выкладки до погружения в анабиоз, - это то, что позволит...
- что...?
- прямо сейчас...
- терра...
- да, профессор! терраформирование Венеры.
- но ведь на это понадобится...
- Шварц давал оценки в 70 лет, ваши формулы прогнозируют 40. вы понимаете?..
- понимаю что?
- всю грандиозность происходящего...!
в зал вошел капитан.
- а.. вы уже...?
- да, капитан, - отрапортовал Ким.
- но позвольте, - я развел руками.
- вы еще не сказали ему?
- сказал...
я замер в ожидании.
последние заметки из толстой папки были полны формул. пролистав до конца, я остановился на короткой записке от руки.
"теперь меня здесь ничего не держит, я готова".
я упал головой на ладони, внутри похолодело.
следующая справка содержала детали и дату вылета российской экспедиции на Венеру.
это случилось через год после моего выхода из управляемого анабиоза.
перелистнув еще страницу, я наткнулся на вырезку из "ведомостей":
"закончившийся неуспехом эксперимент по управляемому анабиозу, проводимый техасской группой ученых..."
- но я же выжил! - воскликнул я, отбросив папку с документами на пол. - они соврали ей!
- сейчас или никогда. то есть, возможно, когда-нибудь, но не сейчас, и очень-очень потом...
- о чем вы, капитан?
- напомню. пока вы спали, китайцы, русские и марсиане пытались начать колонизацию Венеры. только у русских что-то получилось.
- так значит..?
- они продержались дольше всех, но...
Ким продолжил:
- у них ничего не вышло... мы не хотели вам говорить... потому что...
они переглянулись с капитаном.
- ну говорите же, - воскликнул я.
- там была...
- она?
- да..., - прошептал Ким, опустив голову.
- да, там была Ирина, - продолжил капитан.
- и что..., - не желая слышать, все же спросил я.
они переглянулись.
Ким подошел к проектору, нажал пару клавиш и показал фото.
- она верила в свои технологии... но.. когда на базе случилась авария, она и еще несколько землян, точнее, полу-землян, ну..
- точнее, киборгов, - продолжил капитан. - вышли на поверхность...
- они были обречены? - я нащупал стул и рухнул на него.
капитан посмотрел на доктора Кима. тот продолжил.
- вы должны знать... русские хотели повторить ваш эксперимент с анабиозом, и у них почти получилось. Богуславская была единственной, кто выжил, но и она... хм... не полностью... поэтому она завещала пересадить ее мозг...
- она стала киборгом, - капитан подошел к проектору и перелистнул пару слайдов.
- не надо, - отвернулся я.
- ну хорошо.. мы не будем... - Ким выключил проектор. - но... воздух под давлением.. там случилась какая-то неприятность, вомзожно, брак в скафандре, возможно, она повредила шлем, короче, он треснул...
- вам лучше не видеть... - капитан встал и посмотрел на меня.
я кивнул, чтобы он говорил дальше.
- там теперь.. у нас есть снимки.. там лежит экзоскелет, механические части тела и...
- пустая консервная банка на месте мозга, - закончил Ким.
я не помню, что было дальше.
- вам лучше?
капитан склонился надо мной.
- да, - обессиленно прошептал я.
- у нас мало времени, вы можете встать?
- конечно...
укол подействовал.
- нас, возможно, уже не будет, - вещал доктор Ким перед аудиторией в конференц-зале.
ученые, военные, представители инвесторов и коммерческие космонавты слушали презентацию.
- пройдет несколько десятков лет, может, сорок, а, может, семьдесят, и планета под нами, - он показал рукой в сторону иллюминаторов, - преобразится. споры, бактерии и химические вещества, что мы, благодаря коммерческой космонавтике, - он поклонился в сторону капитана и представителей инвесторов, - запустим, стартовав новый жизненный эволюционный этап в развитии этой планеты, - все это позволит нам не только осуществить колонизацию, не только одарить матушку Землю новыми минералами и ископаемыми, но и.. - тут он повернулся к марсианским делегатам, - способствовать реализации давней мечты человечества, нашей общей мечте, - он прокашлялся, - мечте о звездах.
раздались аплодисменты.
доктор Ким повернулся ко мне, пригласил на сцену. я поднялся на ватных ногах, так и не решив для себя, что важнее, гармоничная эволюция или человеческая эксплуатация, и встал рядом с трибуной.
- в этот знаменательный момент мы все должны сказать спасибо профессору, - он вежливо поклонился в мою сторону. - который своими исследованиями дал новую возможность человечеству, а печальные жертвы, пионеры, погибшие на заре колонизации этой планеты, не будут забыты. никогда!
шквал аплодисментов заполнил зал.
- а сейчас профессор нажмет на эту кнопку, и в этот миг вся вселенная прочувствует на себе новый этап приближения человечества к покорению безграничного пространства.
стоя на сцене, я посмотрел в зал, нас сфотографировали для истории, повернулся к возбужденному доктору Киму, перевел взгляд на уверенного капитана, представил себе ржавеющий костный каркас с разбитым шлемом и сплющенным, давно превратившимся мозгом Ирины, в вечный памятник нашего прогресса, еще раз улыбнулся для фото, взвесил в последний момент плюсы прогресса против минусов лежащих под нашими ногами богатствами-подарками природы, и, опустив ладонь, нажал на большую красную кнопку.
на экране появилось изображение, как от корабля отделяются одна за другой ракеты, как из них вырывается пламя, и как они, черными точками на фоне ярко освещенной планеты под нами, через равные промежутки, исчезают в атмосфере, оставляя после себя короткие белые вспышки.
мне всегда представлялось, что в моменты подобных свершений будешь чувствовать себя более грандиозно.
- началось..., - прошептал я.
- пожалуйста, приготовьте меня к анабиозу, - распорядился я, не вставая с постели.
- на сколько прикажете? - улыбающийся Ким склонился надо мной, закрывая свет.
- на сорок.. нет, на семьдесят.
- лет? - уточнил он.
- да.
- когда начать?
- прямо сейчас.
- счастливо, профессор! спокойной ночи. жаль, что не увидимся.
я вздрогнул от укола в руку, начал считать и...
- как ваше имя?
я открыл глаза, сощурившись от яркого света палаты.
я ощущал, как в обе руки мне больно вставили иглы, и по венам тепло распространяется что-то живительное и бодрящее.
- вы слышите меня?
я устало опустил веки.
- кажется, он приходит в сознание, - медсестра-мексиканка повернулась в сторону.
я проследил за ее взглядом, повернув голову, устало упав щекой на подушку.
мои глаза расширились.
я попытался приподняться, но сильная нежная рука легла мне на грудь.
я закрыл глаза.
сквозь ресницы на щеку стекла горячая слеза.
там, рядом с моей кушеткой, сидела ОНА.
сквозь сон мне снилось состояние невесомости и полета.
мне было радостно и приятно, что на кафедре био-роботов или как там? их научили делать резервную копию.
чтобы поспорить дальше у нас была целая вечность.
вечность полета до следующей звезды.
Денис
#художественное
20170221
- поздравляю вас, коллега, капитан сообщил, что завтра выходим на орбиту.
- хорошие новости. - я улыбнулся доктору.
потом отвернулся и угрюмо уткнулся в стекло.
"ой что-то будет..", - подумал я.
нахлынули воспоминания.
- человеческая цивилизация вышла на новый уровень технологий.
профессор громко и убежденно вещал со сцены.
члены президиума за столом, повернув головы к выступающему, внимательно слушали речь.
- и я утверждаю, - уверенно продолжал он в зал, - недалек тот день, когда апологеты марсианской колонизации будут повержены. уже скоро мы сможем доказать им всю бессмысленность их многолетних усилий и неимоверных затрат, вложенных землянами в этот ошибочный вектор движения от солнца к звездам!
по залу прошел шум. но его заглушили новые слова, разлетающиеся из больших динамиков.
- фантасты, мечтающие о далеких звездах изначально были обречены. мы не раз говорили, что мечты великого Циолковского нужно трактовать иначе. пройдут, быть может, века, если не тысячелетия, пока появятся мало-мальски достойные технологии, чтобы преодолеть межзвездные пространства так или иначе, но что нас ждет там? и в чем смысл этих устремлений, когда у нас, грубо говоря, под ногами, колоссальные, неограниченные ресурсы собственно солнечной системы.
- осталось пять минут, - провозгласил председательствующий.
- хорошо..., - профессор остановился, собрался с мыслями, сделал глоток из стакана на трибуне, - они, - он махнул неопределенно указывая рукой, - они уверяли нас десятки лет, что Марс, - это и проще, и дешевле, и дальше... то есть, ближе к звездам, что это второй, после старушки Луны, форпост человечества в движении и развитии туда, - он поднял руку в направлении неба, - но будем реалистами! наши расчеты бесспорно доказывают, что ни оставшиеся земные, ни все марсианские ресурсы не позволят в реальном будущем продвинуться хотя бы на шаг не только в колонизации звезд, но даже в мало-мальски реальной высадке роботов там....
он откашлялся. посмотрел в зал, на президиум, промокнул платком губы.
- я заканчиваю... хм... хм... - прочистив горло, он снова по-ораторски четко и убедительно продолжил...
я посмотрел на нее. она сидела рядом. ее глаза, казалось, не видели и не слышали ничего, кроме профессора и слайдов за его спиной.
она была прекрасна в своей вере. ее зеленые глаза сияли в свете прожекторов, ярко освещавших зал, пухлые губы чуть приоткрылись, она дышала едва заметно, но часто.
почувствовав мой взгляд, она взяла меня за пальцы, крепко сжала и бровями показала в сторону сцены.
копны ее ярко красных волос спадали на плечи и грудь.
сидя рядом, плечом к плечу, я чувствовал ее тепло и сводящий с ума аромат.
как я любил ее!
мы вместе поступили в Бауманку. в один год. она на биороботов, я, немного недобрав баллов, на самую, как потом понял, лучшую кафедру, где из нас готовили генеральных конструкторов, знающих все обо всем, способных создавать большие комплексные системы, готовые к ближним и дальним полетам в космос, с людьми или без них, с использованием интеллектуальных систем.
после второго курса, вернувшись с моря, где мы отдыхали дикарями, ночуя в палатках, по-студенчески безобразно пьянствуя и купаясь в море по ночам, стараясь плавать по лунной дорожке, мы начали конкурировать.
так часто бывает, когда каждый студент отстаивает первенство и крутизну своего факультета. споры порой доходили до высокой степени ожесточения, вплоть до ненависти со швырянием друг в друга разными предметами. потом постепенно наступал мир, мы начинали общаться, помогать друг другу с курсовыми, а затем, снова, с еще большей силой и яростью мы превращались из друзей в смертельно ненавидящих антагонистов.
- будущее за биороботами и киборгами, как же ты не поймешь, тупая твоя башка, - она кинула в меня скомканной салфеткой в кафе.
- да я же не против, - оправдывался я, стараясь примириться, чтобы не довести спор до новой ссоры. - конечно, за киборгами, только ведь мы лучше знаем, как и что...
- ах так! - она надула губки, скрестила руки на груди и обиженно уставилась в сторону, раздувая дыханием ноздри милого носика.
отдышавшись, она снова начала спорить, с новой силой убеждая меня в перспективах ее научного направления.
- вот ты всегда так!
- ну что я..?
- а я тебе скажу "что"! та концепция терраформирования Венеры, - просто антинаучный и антигуманный блеф!
я видел, как она делала паузы, подбирая слова, вспоминая обрывки лекций. мне очень не хотелось ссориться, и я сдерживался как мог.
- да что с этим не так?!
- распыление в атмосфере химических элементов, спор и бактерий если и даст эффект по снижению давления планеты и...
задыхаясь от возмущения, она взяла чашку и сделала глоток.
- так-так..? - подзадорил я.
- .. и это вообще не факт, если и даст тот эффект, может, ничего и не получится, ведь опыты не дали утвердительного ответа, а даже если и получится, то это не гарантирует ничего в течение семидесяти лет! семидесяти лет, ты понимаешь!?
- понимаю, - улыбнулся я, гневно сверкая глазами.
- может, это вообще испортит экологию Венеры, как многие эксперименты с Землей... может, там вообще будет невозможно работать, и это отодвинет науку еще за сто, а может и больше, лет!
- ничего страшного, мы переждем... - парировал я.
- переждем?! - взорвалась она, подняв брови.
- ну да.. переспим... - я хмыкнул, надеясь, что она уловит двойной смысл, - переспим в анабиозе, а там и посмотрим...
- ты варвар!
- что?
- варвар! - крикнула она и оглянулась на повернувшихся посетителей за соседними столиками.
- так в чем проблема? мы же ученые, нам свойственно ставить эксперименты. и если не получилось, то отрицательный результат - тоже результат, правильно? - ухмыльнулся я.
- я не могу.. ты просто невыносим! уйди!
- куда же я пойду, - улыбнулся я, - ведь мы еще не сходили в кино...
- ненавижу тебя! - она вспыхнула.
ее щеки покраснели, я почувствовал, как она вспотела под сиреневым свитером, и с наслаждением вдохнул ее аромат.
- Ирин..., - я попытался перевести все в шутку. - Ирин, послушай...
откинув волосы с плеч назад, она....
мы потом долго не виделись.
после института я, не получив интересных предложений, ушел, как и многие сокурсники в IT. программировал, был аналитиком, управлял проектами, потом ушел в продажи.
через год после выпуска я потерял ее из виду.
к тому времени мы ссорились и мирились, наверное, сотни раз. как-то даже дошло до близости, и я был уверен, что это окончательное примирение, и сама судьба свела нас окончательно и бесповоротно. я сделал ей предложение, мы пошли в загс, но в последний момент, на какой-то конференции по марсианской криптобиологии мы разругались вдрызг, окончательно и бесповоротно.
меня, сам не могу понять как, нашли американские рекрутеры, и я, бросив все, что, собственно и бросать-то было не жалко, принял решение переехать.
офис в техасе, стоящий посреди рощи искусственно выращенный сосен, мне не нравился с самого начала. но я отбросил внешнюю сторону, погрузившись в возможность работать. сконцентрировавшись на проекте по управляемому анабиозу, я забыл обо всем, считая, что работа и только работа помогут мне добиться новых вершин в научном прогрессе и забыть о печальном несостоявшемся прошлом.
- Дэнис? Дэнис? вы слышите меня?
я открыл глаза и сощурился от лабораторного света.
что-то промычав, я сфокусировал взгляд.
- как вы себя чувствуете?
медсестра-мексиканка улыбнулась мне.
- оллрайт, Христофор Банифатьич, - прошептал я, почувствовав боль в горле, наверное, от трахеостомии.
- что? - удивленно переспросила она, не поняв мой детский юмор.
- я ок. все ок.
- ну вот и замечательно.
- какой год?
- простите?
- какой сейчас год..?
она установила новую бутыль в капельницу, отрегулировала ток, и я, не успев больше сказать ни слова, погрузился в сон.
впервые я вышел на свежий воздух, сидя в кресле-каталке. та самая медсестра что-то лопотала с акцентом, а я смотрел на ярко-голубое небо и щурился от солнца, которое не видел почти сто лет.
- вы подышите тут немного, я подожду, а потом вернемся в корпус, будет массаж и процедуры.
я ничего не ответил, наслаждаясь теплом. местная жара не казалась удушливой и обжигающей после долгого перерыва.
- можно еще?...
- нет, - ответила медсестра и покатила меня назад в тень здания. - это первый сеанс, вам достаточно.
- ну вот, - массажистка закончила сеанс и отошла.
в дверь вошли какие-то люди.
- приветствуем вас!
- с возвращением!
- рады видеть вас в добром здравии..!
- когда уже можно будет поговорить с серьезными людьми? - устало улыбнулся я.
- еще пара сеансов массажа, три сеанса лимфотерапии, поколем пару раз витаминчики, и...
- когда..? - простонал я.
передо мной вышел бородатый в белом халате.
- послезавтра, вас устроит?
- вполне.
- ну и прекрасно!
комиссия удалилась, а меня переложили на кровать и сделали укол.
я быстро заснул, так и не определившись с хронологией.
- профессор! профессор!
журналисты кричали наперебой, ослепляя меня вспышками камер.
- это прекрасное выступление!
- пожалуйста, лишь одно интервью, прошу вас...
- да! пять минут для федерального канала...!
бравые крепкие ребята встали передо мной, заградив от навязчивых вопросов.
- ну пожалуйста!
- лишь несколько слов о вашем отношении к России и...
- .. и ваша оценка наших исследований в области...
меня силой отодвинули и провели к выходу.
я прошел по коридору из охранников. за их спинами кричали репортеры и щелкали вспышки.
- как я устал, - откинувшись на сиденье черного большого авто, прошептал я.
в соседнюю дверь впрыгнула переводчица и помощница, захлопнула дверцу и скомандовала водителю.
- поехали.
мне странно было слышать родную русскую речь, так изменившуюся за эти сто лет анабиоза.
- профессор?
я оттолкнулся от холодного иллюминатора лбом и повернулся к вошедшему в каюту.
- слушаю вас.
- капитан приглашает на ужин.
- спасибо, сейчас приду.
человек в желтой форме поклонился и вышел.
доктор Ким молча отвернулся.
мое выступление перед российской аудиторией неожиданно вызвало фурор.
в блогах и электронных сми, пока меня везли до аэропорта, уже появились заметки полярного содержания.
отключив все устройства, я закрыл глаза.
переводчица что-то тараторила восхищенно, приглашая снова, выражая надежду на совместные усилия в продвижении венерианской науки.
до посадки в хьюстоне оставалось полчаса. гипер-самолет рассекал плазму с тихим гулом.
положив на колени досье, которое в последний момент мне сунула переводчица, я отвел усталый взгляд от иллюминатора и принялся быстро перелистывать скопированные страницы.
Ирина Богуславская, первый российский ученый, прошедший через управляемый анабиоз в новосибирской лаборатории...
Ирина Богуславская, борец за права киборгов...
она же первый ученый, успешно пересадивший мозг в тело робота...
она же...
еще несколько страниц..
отказ Российского Космического Агентства от предложений NASA и Европейского Космического Агентства от совместного проекта по освоению Венеры...
а вот это интересно...
загорелось табло "пристегните ремни".
я закрыл папку, решил, что посмотрю потом, застегнулся и посмотрел в окошко.
переодевшись, я посмотрелся в зеркало, посмотрел в окошко, подошел к двери каюты, еще раз поправил галстук и прическу.
- от имени командования и от себя лично.. - капитан поднял тост.
ученые, члены команды и коммерческие пассажиры зазвенели бокалами и приступили к еде.
- а знаете... все-таки, они были неправы, - мой сосед справа, быстро захмелевший пассажир, по его словам, заплативший немалую сумму за рейс, что-то в хмельном настрое проповедовал о победе Венерианцев на Марсианами.
- и в чем же? - я нехотя попытался поддержать разговор.
- наше Солнце, - наш великий и грандиозный источник энергии, согласитесь, профессор, - он приподнял свой бокал и звонко чокнул мой. - и мы, наша раза, воспрявшая из дрязг двадцатого и двадцать первого веков...
он неожиданно икнул, прислонил к губам салфетку, извинился и закусил.
- .. мы не должны, любой ценой, - капитан что-то вещал соседям по столу, - ни марсианская, - вот опомнились, баловни, ни китайская, ни даже российская станции не смогли.. а мы...
- не смогли? - я повернулся к соседу слева, офицеру космического флота с большими звездами на погонах.
он уважительно повернулся ко мне, посмотрел и гордо начал речь, годами промытую в его мозгах.
- плацдармом к звездам не могут и не должны быть дальние планеты. наше будущее, даже если мы когда-то полетим к другим звездам, здесь! - он громко стукнул бокалом по столу, указывая пальцем в иллюминаторы, - здесь! на Венере, а может и на Меркурии, где, веками ученые считали скопление нужных ресурсов самым подходящим для развития будущих поколений полетов! и...!
все замолчали, поднялся капитан.
- я хочу, - четко и почти трезво провозгласил он, - поднять этот бокал за новую эру! эру для всего человечества, которая открывается нами, прямо сейчас, на подходе к орбите давно любимой, воспеваемой тысячелетиями, воплощенной как божество, планете, что лежит у нас под ногами!
вернувшись в каюту, я долго не мог уснуть. мы выходили на орбиту Венеры с теневой стороны. участники празднования разбрелись и, возможно, спали. а я, измерив шагами свою комнату, никак не мог расслабиться. ответственность за будущие решения тяготила меня. я подошел к стенному шкафу, вынул электронный носитель с досье, полученным в России на мою старую знакомую и стал перелистывать сканы помятых страниц.
- так почему же вы сами..?
- простите, профессор, при всем моем уважении... я - землянин. - он приосанился, - и я из тех, кто безраздельно любит родную планету...
- так что же вы делаете тут, доктор Ким? - удивился я.
- расчет. простой человеческий логичный расчет. вы извините меня, конечно, но я...
- продолжайте, что уж..
- я собираюсь вернуться на Землю, к исследованиям и экспериментам... такая уж моя доля, я не стал великим, как вы, но я могу и должен...
- так-так..?
- да, должен заняться улучшениями, я, мы, мои ученики и последователи, как бы это ни звучало пафосно, должны добиться большей точности, эффективности, повысить вероятность и качество...
- чего же..?
- а в том числе и ваших исследований, чтобы не раз и не два люди выходили из управляемого анабиоза, чтобы аварий и крушений было меньше, чтобы базы, что мы строим на других планетах, тут, на Венере, или дальше, за Марсом, давали больше шансов на жизнь и на продолжение...
- продолжение...?
- да! продолжение!
я пристально посмотрел ему в глаза.
- не сердитесь, профессор, но я из тех, кто верит, что Циолковский был прав, и что мы должны расти дальше, и что звезды...
- звезды нас ждут? - процитировал я кого-то.
- именно...
- понятно..
я отвернулся, увидев еще одного апологета дальней бессмысленной космонавтики.
- вы...
- да?
- вы не обижайтесь...
а сколько нас, из тех, кто верил в вектор солнечного, а не направленного к звездам, развития?
после посадки меня быстро привезли в лабораторию под Остином. так и не успев дочитать досье, я закрутился в оперативной работе.
мне делали массаж, кололи что-то в вены, лежа под капельницами я надиктовывал новые идеи будущих научных работ.
а после старта мне просто не давали сосредоточиться.
пересадка у Луны, новый старт, вопросы-ответы, анализы и погружение в заданный сон, - все отвлекало меня от шанса сосредоточиться.
- внимание! - голос командира загремел по громкой связи в каждой каюте. - корабль выходит на орбиту Венеры.
я приподнялся на локте.
ну наконец-то мне дадут время спокойно...
в дверь каюты постучали.
- войдите.
- профессор?
- сейчас, я одеваюсь.
- вас просят на капитанский мостик.
- дайте мне пару минут.
- есть!
- вы много знаете, профессор, очень много. вы жили и в те времена, и в наши. вам удалось попасть в струю уникальных... тех самых, кто вершит судьбы человечества...
я провел ладонью по сонному лицу.
- мы долго, долго, очень долго шли к этому...
капитан поднялся от переполняющих его торжественных слов.
я слушал, глядя на большой экран с кучей цифр и графиков, в центре которого двигалась надежда нового человечества, поворачиваясь своей желтой, усыпанной воронками вихрей и кислотных штормов, планета.
- давайте так...
капитан вплотную подошел ко мне.
- пройдет еще много лет, пока эти как-бы ученые смогут изобрести что-то дельное и стоящее... но у меня не так много времени, чтобы ждать...
- не понимаю, - удивленно ответил я.
- у нас есть кое-что на борту...
я каждый раз бесился и меня передергивало, когда, подъезжая к техасскому офису под Остином, перед глазами появлялся этот мерзкий памятник наивной руки бездумного архитектора, поставившего не пьедестал возвышающуюся фигуру Илона Маска, глядящего на звезды.
стараясь отвернуться, я проезжал мимо, занимая место на дальней парковке.
а если меня подвозили, я просто закрывал глаза.
сотни тысяч, если не миллионы, спустя сотню лет, боготворили этого человека, открывшего начало большой коммерческой астронавтике.
его зачем-то местные умы старались поставить на один пьедестал с Циолковским, Королевым, фон Брауном, Гагариным и Армстронгом.
не знаю, бороться еще и с этими предрассудками у меня просто не было ни времени, ни сил.
- наш рейс, наша экспедиция, - продолжал капитан, - была поддержана влиятельными людьми. это очень значимые люди с Земли и с Марса.
- я не понимаю, капитан.
- все просто, профессор. на нашем корабле груз, тот самый груз, который вы...
- реагенты для терраформирования? - воскликнул я.
- так точно.
- здесь, сейчас, прямо сейчас...?
- да, в наших трюмах... все готово.
- извините, - опешил я. - мне казалось, что это лишь исследовательская экспедиция...
капитан молча смотрел на меня в упор.
- мне нужно подумать.
- ваше право, профессор. спасибо. мы ждем.
"ой, что-то будет", - я припомнил вчерашнюю мысль, откинувшись на кушетке.
через пару часов раздумий в темноте, я вышел из каюты.
и тут же натолкнулся на доктора Кима.
- ну что, профессор, вы решились?
- о чем вы?
- пройдемте...
мы вошли в тускло освещенный конференц-зал.
- смотрите! - доктор Ким дотронулся до проектора. - вы видите?
сощурившись, я пытался разобраться в потоке формул на экране.
- так это же! - удивленно воскликнул я.
- да! именно! профессор Шварц был прав, и мы уже пятьдесят лет так или иначе повторяли его эксперименты в нашей лаборатории в Шанхае.
- и..?
- все сходится, плюс ваши выкладки до погружения в анабиоз, - это то, что позволит...
- что...?
- прямо сейчас...
- терра...
- да, профессор! терраформирование Венеры.
- но ведь на это понадобится...
- Шварц давал оценки в 70 лет, ваши формулы прогнозируют 40. вы понимаете?..
- понимаю что?
- всю грандиозность происходящего...!
в зал вошел капитан.
- а.. вы уже...?
- да, капитан, - отрапортовал Ким.
- но позвольте, - я развел руками.
- вы еще не сказали ему?
- сказал...
я замер в ожидании.
последние заметки из толстой папки были полны формул. пролистав до конца, я остановился на короткой записке от руки.
"теперь меня здесь ничего не держит, я готова".
я упал головой на ладони, внутри похолодело.
следующая справка содержала детали и дату вылета российской экспедиции на Венеру.
это случилось через год после моего выхода из управляемого анабиоза.
перелистнув еще страницу, я наткнулся на вырезку из "ведомостей":
"закончившийся неуспехом эксперимент по управляемому анабиозу, проводимый техасской группой ученых..."
- но я же выжил! - воскликнул я, отбросив папку с документами на пол. - они соврали ей!
- сейчас или никогда. то есть, возможно, когда-нибудь, но не сейчас, и очень-очень потом...
- о чем вы, капитан?
- напомню. пока вы спали, китайцы, русские и марсиане пытались начать колонизацию Венеры. только у русских что-то получилось.
- так значит..?
- они продержались дольше всех, но...
Ким продолжил:
- у них ничего не вышло... мы не хотели вам говорить... потому что...
они переглянулись с капитаном.
- ну говорите же, - воскликнул я.
- там была...
- она?
- да..., - прошептал Ким, опустив голову.
- да, там была Ирина, - продолжил капитан.
- и что..., - не желая слышать, все же спросил я.
они переглянулись.
Ким подошел к проектору, нажал пару клавиш и показал фото.
- она верила в свои технологии... но.. когда на базе случилась авария, она и еще несколько землян, точнее, полу-землян, ну..
- точнее, киборгов, - продолжил капитан. - вышли на поверхность...
- они были обречены? - я нащупал стул и рухнул на него.
капитан посмотрел на доктора Кима. тот продолжил.
- вы должны знать... русские хотели повторить ваш эксперимент с анабиозом, и у них почти получилось. Богуславская была единственной, кто выжил, но и она... хм... не полностью... поэтому она завещала пересадить ее мозг...
- она стала киборгом, - капитан подошел к проектору и перелистнул пару слайдов.
- не надо, - отвернулся я.
- ну хорошо.. мы не будем... - Ким выключил проектор. - но... воздух под давлением.. там случилась какая-то неприятность, вомзожно, брак в скафандре, возможно, она повредила шлем, короче, он треснул...
- вам лучше не видеть... - капитан встал и посмотрел на меня.
я кивнул, чтобы он говорил дальше.
- там теперь.. у нас есть снимки.. там лежит экзоскелет, механические части тела и...
- пустая консервная банка на месте мозга, - закончил Ким.
я не помню, что было дальше.
- вам лучше?
капитан склонился надо мной.
- да, - обессиленно прошептал я.
- у нас мало времени, вы можете встать?
- конечно...
укол подействовал.
- нас, возможно, уже не будет, - вещал доктор Ким перед аудиторией в конференц-зале.
ученые, военные, представители инвесторов и коммерческие космонавты слушали презентацию.
- пройдет несколько десятков лет, может, сорок, а, может, семьдесят, и планета под нами, - он показал рукой в сторону иллюминаторов, - преобразится. споры, бактерии и химические вещества, что мы, благодаря коммерческой космонавтике, - он поклонился в сторону капитана и представителей инвесторов, - запустим, стартовав новый жизненный эволюционный этап в развитии этой планеты, - все это позволит нам не только осуществить колонизацию, не только одарить матушку Землю новыми минералами и ископаемыми, но и.. - тут он повернулся к марсианским делегатам, - способствовать реализации давней мечты человечества, нашей общей мечте, - он прокашлялся, - мечте о звездах.
раздались аплодисменты.
доктор Ким повернулся ко мне, пригласил на сцену. я поднялся на ватных ногах, так и не решив для себя, что важнее, гармоничная эволюция или человеческая эксплуатация, и встал рядом с трибуной.
- в этот знаменательный момент мы все должны сказать спасибо профессору, - он вежливо поклонился в мою сторону. - который своими исследованиями дал новую возможность человечеству, а печальные жертвы, пионеры, погибшие на заре колонизации этой планеты, не будут забыты. никогда!
шквал аплодисментов заполнил зал.
- а сейчас профессор нажмет на эту кнопку, и в этот миг вся вселенная прочувствует на себе новый этап приближения человечества к покорению безграничного пространства.
стоя на сцене, я посмотрел в зал, нас сфотографировали для истории, повернулся к возбужденному доктору Киму, перевел взгляд на уверенного капитана, представил себе ржавеющий костный каркас с разбитым шлемом и сплющенным, давно превратившимся мозгом Ирины, в вечный памятник нашего прогресса, еще раз улыбнулся для фото, взвесил в последний момент плюсы прогресса против минусов лежащих под нашими ногами богатствами-подарками природы, и, опустив ладонь, нажал на большую красную кнопку.
на экране появилось изображение, как от корабля отделяются одна за другой ракеты, как из них вырывается пламя, и как они, черными точками на фоне ярко освещенной планеты под нами, через равные промежутки, исчезают в атмосфере, оставляя после себя короткие белые вспышки.
мне всегда представлялось, что в моменты подобных свершений будешь чувствовать себя более грандиозно.
- началось..., - прошептал я.
- пожалуйста, приготовьте меня к анабиозу, - распорядился я, не вставая с постели.
- на сколько прикажете? - улыбающийся Ким склонился надо мной, закрывая свет.
- на сорок.. нет, на семьдесят.
- лет? - уточнил он.
- да.
- когда начать?
- прямо сейчас.
- счастливо, профессор! спокойной ночи. жаль, что не увидимся.
я вздрогнул от укола в руку, начал считать и...
- как ваше имя?
я открыл глаза, сощурившись от яркого света палаты.
я ощущал, как в обе руки мне больно вставили иглы, и по венам тепло распространяется что-то живительное и бодрящее.
- вы слышите меня?
я устало опустил веки.
- кажется, он приходит в сознание, - медсестра-мексиканка повернулась в сторону.
я проследил за ее взглядом, повернув голову, устало упав щекой на подушку.
мои глаза расширились.
я попытался приподняться, но сильная нежная рука легла мне на грудь.
я закрыл глаза.
сквозь ресницы на щеку стекла горячая слеза.
там, рядом с моей кушеткой, сидела ОНА.
сквозь сон мне снилось состояние невесомости и полета.
мне было радостно и приятно, что на кафедре био-роботов или как там? их научили делать резервную копию.
чтобы поспорить дальше у нас была целая вечность.
вечность полета до следующей звезды.
Денис
#художественное
20170221