Цена
Я не знаю что писать. Россия свихнулась вслед за своим лидером. Может случиться всё что угодно. Поэтому я не хочу даже писать о том, что может случиться. Я напомню лишь один короткий разговор о причинах и следствиях, о цене патриотического экстаза.
Вот этот вот разговор двух немецких военнопленных 22 марта 1945 года, подслушанный спецслужбами Британии. Оболваненная пропагандой нация немцев единодушно пошла за своим фюрером возрождать величие Германии и мстить за свою поруганную гордость. После бесконечно долгой и бесконечно жестокой войны, после миллионов жертв, на Великую Германию обрушилось проклятие народов - города лежат в руинах, чужие армии рвут страну на клочки, великий вождь тянет народ за собой в могилу, а обозлённые лидеры Европы и мира думают, что делать с этими проклятыми фашистами. Два офицера разбитой армии разбитой империи сидят в плену, на пепелище своей страны, и подводят итоги:
ФЕТТЕР: Пусть думают что угодно, но Адольф Гитлер это точно Вождь и принёс немецкому народу очень многое, невероятно многое. Наконец-то можно гордиться своим народом. Этого никогда нельзя забывать.
ВЁЛЬФФЕН: Никогда, и также ничего не выйдет оболгать.
ФЕТТЕР: И даже если я убеждён, что он будет могильщиком Германского Рейха.
ВЁЛЬФФЕН: Могильщик, да.
ФЕТТЕР: Он и есть. Никаких сомнений.
Вот этот вот разговор двух немецких военнопленных 22 марта 1945 года, подслушанный спецслужбами Британии. Оболваненная пропагандой нация немцев единодушно пошла за своим фюрером возрождать величие Германии и мстить за свою поруганную гордость. После бесконечно долгой и бесконечно жестокой войны, после миллионов жертв, на Великую Германию обрушилось проклятие народов - города лежат в руинах, чужие армии рвут страну на клочки, великий вождь тянет народ за собой в могилу, а обозлённые лидеры Европы и мира думают, что делать с этими проклятыми фашистами. Два офицера разбитой армии разбитой империи сидят в плену, на пепелище своей страны, и подводят итоги:
ФЕТТЕР: Пусть думают что угодно, но Адольф Гитлер это точно Вождь и принёс немецкому народу очень многое, невероятно многое. Наконец-то можно гордиться своим народом. Этого никогда нельзя забывать.
ВЁЛЬФФЕН: Никогда, и также ничего не выйдет оболгать.
ФЕТТЕР: И даже если я убеждён, что он будет могильщиком Германского Рейха.
ВЁЛЬФФЕН: Могильщик, да.
ФЕТТЕР: Он и есть. Никаких сомнений.