Неохота встревать в российскую тематику, но
эта речь Парфёнова про
российское телевидение и журналистику, она... она не то что она сверхъестественно в точку, или особенно хороша; она не то что нещадно клеймит и звонит набатом, нет; она очень обтекаемая, просто хорошо и дипломатично сформулированная. Он всего лишь прав. Но достаточно увидеть, как этот зубр телевидения вибрирует, сбивается от торопливости и как у него дрожат руки, достаточно посмотреть на эти окаменевшие
держиморды в зале, чтобы оценить необычайность поступка.
Парфёнов молодец и умница; но очень интересно, что теперь будет. Я как-то и не могу сказать.
Или нет, не так. Будет ли там вообще что-то? Есть ли там вообще чему быть?