Вальтер Шубарт
Не далее как сегодня неким русским человеком и гражданином была высказана мысль, что-де "лучше оказаться на том свете в окружении немцев: немцы - народ культурный". По этому поводу мне вспомнился один бедняга, который думал прямо наоборот. Был в прошлом веке такой немецкий философ и писатель Вальтер Шубарт (5.8.1897 - 15.9.1942), который женился на русской эмигрантке Вере Энглерт (в девичестве Берман) - вдове с детьми от первого брака. Благодаря супруге у него появились знакомства в среде тогдашней русской эмиграции. И Шубарт буквально влюбился в Россию. И даже написал на этой волне книгу "Европа и душа Востока", в которой превозносил русских и критически отзывался о своих немецких соплеменниках, которых третирует за буржуазную мелочность, педантизм и сухость.
Одного не рассчитал философ: немецкие соплеменники, с которыми он общался у себя в Германии, были все люди его круга - буржуазные филистеры, которые, как говорят, на самом деле не очень приятны в общении, - аристократический же круг с его иной культурой общения, естественно, был для него закрыт; тогда как русские эмигранты, с которыми он общался там же у себя в Германии, были русскими дворянами (большинство из которых сами были наполовину этническими немецкими аристократами, хотя пафосно считали себя русскими, вводя самих себя и других, того же Шубарта, в заблуждение), а также равнявшимися в своем воспитании на тех же дворян русскими разночинными интеллигентами - то есть теми русскими людьми, о которых мы до сих пор читаем у Чехова, Толстого, Куприна и т.п. Обратите внимание: так называемая русская супруга самого философа была урожденная Берман, и это ключевой факт, почему-то просмотренный самим философом - немецкий русофил женился на немке, а вообразил, что женился чуть ли не на самой России.
Так вот, Шубарт так хотел быть поближе к возлюбленной им России, что даже переехал в 1930-х со своей русской семьей в один из балтийских лимитрофов - в Латвию. А в 1940 году эти государства были аннексированы Сталиным. И в довольно скором времени оный пылкий немецкий русофил попал в застенки НКВД и далее в ГУЛАГ, получив таким образом возможность широко познакомиться с другой частью русского народа, доселе ему неизвестной. Нюхнуть настоящего, а не книжно-салонного, русского духа. Пересмотрел ли он свои взгляды на русский народ, и если пересмотрел, то как именно, мы никогда не узнаем, потому что живым из ГУЛАГА он уже не вышел, и, кажется, до сих пор не известно, где и как он погиб.
Жаль, конечно, этого добряка. О фантастической наивности сего идеалиста можно судить хотя бы по такой цитате из его работы "Европа и душа Востока":
Одного не рассчитал философ: немецкие соплеменники, с которыми он общался у себя в Германии, были все люди его круга - буржуазные филистеры, которые, как говорят, на самом деле не очень приятны в общении, - аристократический же круг с его иной культурой общения, естественно, был для него закрыт; тогда как русские эмигранты, с которыми он общался там же у себя в Германии, были русскими дворянами (большинство из которых сами были наполовину этническими немецкими аристократами, хотя пафосно считали себя русскими, вводя самих себя и других, того же Шубарта, в заблуждение), а также равнявшимися в своем воспитании на тех же дворян русскими разночинными интеллигентами - то есть теми русскими людьми, о которых мы до сих пор читаем у Чехова, Толстого, Куприна и т.п. Обратите внимание: так называемая русская супруга самого философа была урожденная Берман, и это ключевой факт, почему-то просмотренный самим философом - немецкий русофил женился на немке, а вообразил, что женился чуть ли не на самой России.
Так вот, Шубарт так хотел быть поближе к возлюбленной им России, что даже переехал в 1930-х со своей русской семьей в один из балтийских лимитрофов - в Латвию. А в 1940 году эти государства были аннексированы Сталиным. И в довольно скором времени оный пылкий немецкий русофил попал в застенки НКВД и далее в ГУЛАГ, получив таким образом возможность широко познакомиться с другой частью русского народа, доселе ему неизвестной. Нюхнуть настоящего, а не книжно-салонного, русского духа. Пересмотрел ли он свои взгляды на русский народ, и если пересмотрел, то как именно, мы никогда не узнаем, потому что живым из ГУЛАГА он уже не вышел, и, кажется, до сих пор не известно, где и как он погиб.
Жаль, конечно, этого добряка. О фантастической наивности сего идеалиста можно судить хотя бы по такой цитате из его работы "Европа и душа Востока":