Гражданская война в России и великая интервенция Запада. Ч- 2.
«Религия - опиум для народа». Кто подумал, что автор фразы - Ленин, ошибся. Её автором является немецкий писатель Новалис. Но и это еще не все, - во введении к работе «К Критике гегелевской философии права» К.Маркс писал: «Религия это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она - дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа». То есть с одной стороны перед нами неточная цитата, но кроме того еще и общий смысл ее обычно воспринимается невероно. Изначально имелось в виду, что религия - это не отрава (к слову сказать опиум в те времена наркотиком не считался, напротив - считался весьма популярным обезболивающим, а потому продавался в аптеках даже без рецепта), а отдушина, терапия, способная облегчить страдания. Знаменитый лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», - также придумал не он, и даже не К.Маркс. Автором фразы на этот раз является Карл Шаппер.
«Каждая кухарка способна управлять государством». Неточная цитата из статьи В. И.Ленина «Удержат ли большевики государственную власть?» (1(14) октября 1917 г., Полное Собрание Сочинений, т. 34, с. 315). В первоисточнике: «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас вступить в управление государством.. Но мы [...] требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту». В настоящее время используется как иронический комментарий к действиям непрофессионалов и случайных людей, оказавшихся у руля государственной власти, в сфере управления вообще.
Священный Синод Русской православной церкви выражает искреннее сожаление по случаю смерти великого освободителя нашего народа из царства насилия и гнета на пути свободы и самоустроения. Да живет в сердцах оставшихся светлый образ великого борца и страдальца за свободу угнетенных, за идеи всеобщего подлинного братства… Грядущие века да не загладят в памяти народной дорогу к его могиле, колыбели свободы всего человечества… Вечная память и вечный покой твоей многострадальной доброй христианской душе, Владимир Ильич.
(заявление Синода на смерть В.И.Ленина.)
Отцвела в тени казарм наша молодость
На едином проспиртованном выдохе…
(Сергей Данилов.)
Будет только то, что будет, и ничего другого не случится.
Было то, что было, и ничего не изменить, не исправить.
Есть, то что есть, заслуживаешь ты того или нет…
Просто - делай, что должно…
И то, что можешь. Пока можешь.
Ложь - религия рабов и хозяев.
(М.Горький.)
Предисловие от Дени Дидро.
В свете случившегося сейчас шабаша и плача Ярославовны по РИ, которой никогда не было и не могло быть. И попыток государства переписать историю в своих, власовских вариантах, хочу опубликовать данную статью, пусть она послужит уроком, всем тем, кто преклоняется перед белой нечистью, и пусть знают, что несли на своих знамёнах эти обозники и прислужники Запада.
Автор - В.Э.Багдасарян.
Корнилова, Деникина и Колчака объединило то, что они являлись «героями» Февраля. И не случайно Николай II, узнав, что все командующие фронтами и другие высокопоставленные генералы высказались за его отречение от престола, записал в воем дневнике: «кругом измена, и трусость, и обман». Учитывая все это, можно сделать вывод, что вожди белого движения, изменив Николаю II, который олицетворял собой российскую государственность, тем самым изменили идее монархии.
Парадокс белого движения заключался в том, что оно не было достаточно белым, т.е. монархическим. Белое дело было не более чем, реакцией Февраля на Октябрь. Никто из белогвардейских главковерхов не предполагал проводить реставрацию самодержавного режима.
Выступая под лозунгом «единой и неделимой России» руководити белых правительств на практике вели с Антантой торг о российских территориях в обмен на военную помощь. А планы союзников по разделу и колонизации России были гораздо глобальнее, чем требования немцев на Брестских переговорах. От Антанты исходила более серьезная угроза для российской государственности, нежели от Германии. Для белых главковерхов не являлось секретом англо-французское соглашение от 23 декабря 1917 г. (подтверждено 13 ноября 1918 г.) о разделе зон влияния в России: Великобритании предоставлялся Северный Кавказ, Дон, Закавказье и Средняя Азия; Франции - Украина, Крым, Бессарабия; США и Японии - Сибирь и Дальний Восток. Японское правительство не скрывало своих замыслов по отторжению от России Дальнего Востока, что не стало препятствием сотрудничеству с ним А.В.Колчака и Г.М.Семенова. А.И.Деникин, будучи унитаристом, тем не менее, в феврале 1920 г. признал суверенитет закавказских национальных республик. Н.Н.Юденич не только признавал независимость прибалтийских государств, но и организовывал совместно с эстонским правительством военные операции против большевиков. П.Н.Врангель был вынужден отказаться и от унитаристской риторики, признав право наций на «свободное волеизъявление».
Сформированные главковерхами белые правительства представляли собой ни что иное, как перетасовку старой колоды кадетско-эсеровско-меньшевисткой коалиции. Омское правительство А.В.Колчака возглавлял кадет П.В.Вологодский, а после реорганизации в Иркутске кадет В.Н.Пепеляев; «деловое учреждение», ведавшие «общегосударственными» вопросами у А.И.Деникина - министр финансов «Южнорусского правительства» кадет М.В.Бернацкий; Петроградское правительство Н.Н.Юденича - кадет А.Н.Быков. В возглавляемом А.В.Кривошеиным врангелевском Правительстве Юга России пост начальника Управления иностранными сношениями принадлежал одному из патриархов российской антимонархический оппозиции П.Б.Струве.
«Сформировано Южнорусское правительство…, - писал в своем дневнике один из ближайших сподвижников А.И.Деникина генерал лейтенант А.П.Богаевский - вместе дружно работают - социалист П.М.Агеев (министр земледелия) и кадет В.Ф.Зеелер (министр внутренних дел). Я очень рад, что мой совет А.И.Деникину и Мельникову (новый глава правительства) назначить Агеева министром сделал свое дело… Итак, Глава есть. Правительство - тоже. Дело стало за Парламентом, как полагается во всех благовоспитанных демократических государствах».
Как и во Временном правительстве, значительное число министров белогвардейских режимов кооптировалось по масонским каналам. Показательно, что предававший анафемам большевиков патриарх Тихон, вместе с тем отказался дать благословление представителям Добровольческой армии. По-видимому, святитель не имел оснований считать белое дело православным походом за реставрацию монархии.
Американские войска в Владивостоке, 1918 г.
«Все без исключения Вожди и Старшие и Младшие, - писал о руководстве белым движением командующий Донской армией генерал С.В.Денисов, - приказывали подчиненным… содействовать Новому укладу жизни и отнюдь, никогда не призывали к защите Старого строя и не шли против общего течения… Не знаменах Белой Идеи было начертано: к Учредительному Собранию, т.е. то же самое, что значилось и на знаменах Февральской революции… Вожди и военачальники не шли против Февральской революции и никогда и никому из своих подчиненных не приказывали идти таковым путем».
Даже представитель царского дома великий князь Александр Михайлович Романов считал, что именно большевики, а не белое движение сумели сформулировать в ходе Гражданской войны национально ориентированную программу развития. «Положение вождей Белого движения, - писал он, - стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны - на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…».
Поддержка белого движения со стороны Антанты в условиях выхода Советской России из мировой войны позволила большевикам позиционировать себя как защитников народных интересов.
Несмотря на компромиссную позицию «белых» поддержка Запада не была такой, чтобы дать возможность кому-либо из белого руководства окончательно переломить войну в свою пользу. Интервенционистские действия не переросли в военную интервенцию, сопоставимую с масштабами Первой мировой войны. Оказываемая помощь белым могла быть, как это случалось не раз, в решающие моменты свернута. Многие из участников белого движения говорили потом в эмиграции о предательстве со стороны западных союзников. Разгадка состояла в том, что Запад тайно поддерживал большевиков, а в том, что его противником являлся не большевизм, а сама Россия в любых ее воплощениях. Прозрение на этот счет приходит со временем и к бывшим белым.
Владивосток. Маршруют белогвардейские части, под российским триколором. 1918-19 гг..
Отражением этих настроений в эмиграции явились слова - прозрение Ивана Ильина: «Европе не нужна правда о России; ей нужна удобная для нее неправда. Ее пресса готова печатать о нас самый последний вздор, если этот вздор имеет характер хулы и поношения. Достаточно любому ненавистнику России, напр., из «Грушевских украинцев», распространиться о пресловутом поддельном «завещании Петра Великого», о «московитском империализме», якобы тождественном с коммунистическим мирозавоеванием, и о «терроре царизма», - и европейские газеты принимают эту лживую болтовню всерьез, как новое оправдание для их застарелого предубеждения. Им достаточно произнести это политически и филологически-фальшивое словечко «царизм», - и они уже понимают друг друга, укрывая за ним целое гнездо дурных аффектов: страха, высокомерия, вражды, зависти и невежественной клеветы… Европейцам «нужна» дурная Россия: варварская, чтобы «цивилизовать» ее по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; реакционная, чтобы оправдать в ней революцию и требовать для нее республики; религиозно-разлагающаяся, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать не ее «неиспользованные» пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные торговые договоры и концессии. Но если эту «гнилую» Россию можно стратегически использовать, тогда европейцы готовы заключить с ней союзы и требовать от нее военных усилий «до последней капли ее крови»…
«КРАСНЫЕ» КАК ПРОТИВОСТОЯТЕЛИ ЗАПАДУ.
Парад польских войск в оккупированном Киеве. 8 мая 1920 г.
Воспитанные в традициях революционного подполья большевики в своей риторике были первоначально ближе к русофобии, чем к русофильству. Однако логика избранной идеологии объективно заставляла большевиков все в большей степени переходить на государственнические позиции. Именно Гражданская война, в которой России пришлось противостоять не только и не столько «белым», сколько стоящей за их спиной объединенной западной агрессии, стала историческим контекстом этой идейной трансформации. Индикатором неоимперской сущности новой власти стала советско-польская война. Большевики воевали с поляками ни как с классовыми антагонистами, а национальными историческими врагами России. Белые генералы оказывались в одном лагере с польскими сепаратистами. Ни «нэповский термидор», а именно война большевиков с Польшей породила, по всей видимости, сменовеховство. «Их армия, - писал В.В.Шульгин, - била поляков, как поляков. И именно за то, что они отхватили чисто русские области».
В пропаганде среди красноармейцев большевики апеллировали к патриотическим чувствам русского человека. Л.Д.Троцкий в одной из прокламаций по Красной Армии заявлял, что «союзники» собираются превратить Россию в британскую колонию. Со страниц «Правды» Л.Д.Троцкий провозглашал: «Большевизм национальнее монархической и иной эмиграции. Буденный национальнее Врангеля».
РСФСР Листовка против интервенции 1918 г..
Даже великий князь Александр Михайлович Романов признавал, что имперскую миссию во время Гражданской войны взяли на себя большевики. «Положение вождей Белого движения, - писал он, - стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны - на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…».
Естественно, что среди офицерского корпуса существовало и имперское крыло. По-видимому, многие из патриотически-мыслящих офицеров перешли на сторону большевиков. На службе в Красную Армию добровольно переходит легендарный командующий первой мировой войны генерал А.А.Брусилов. По словам В.В.Шульгина: «Одних офицеров Генерального штаба чуть ли не половина осталась у большевиков. А сколько там было рядового офицерства, никто не знает, но много». Согласно расчетам Г.А.Кавтарадзе, в Красную Армию перешло примерно 30% состава российского офицерского корпуса (33% офицеров Генерального штаба). Учитывая, что другие 30% оказались после 1917 г. вообще вне какой-либо армейской службы, то получается, что численность бывших царских офицеров среди белых и красных сопоставима. Причем, убедившись в псевдомонархизме, белой армии, многие из офицеров ее довольно быстро покидали, в т.ч. и переходя на сторону красных. Всего из Белой армии в Красную за время Гражданской войны перешло 14390 офицеров, т.е каждый седьмой.
Японские интервенты в Владивостоке, 1918 г.
Наиболее ценны признания исторической правоты большевизма, исходящие от его противников. Выводы монархиста В.В.Шульгина по осмыслению опыта Октябрьской революции, гласили о том, что именно «большевики:
1) восстанавливают военное могущество России;
2) восстанавливают границы российской державы до ее естественных пределов;
3) подготавливают пришествие самодержца всероссийского».
Суверенитет и целостность России, вне зависимости от исходных представлений периода подполья, защищали в условиях Гражданской войны именно большевики.
Гражданская война в России сопровождалась традиционной для периодов русских смут внешней агрессией. Пафос этого противостояния отражался в восприятии России в качестве осажденной врагами крепости.
В выборе воюющей стороны важнейшую роль играли этические, нравственные, психологические аспекты, важнейшим из которых были российско-германские отношения. В условиях оккупации части России и сотрудничества Москвы с Берлином белые генералы рассматривали гражданскую войну как продолжение мировой, когда противник представал в виде двуликого немецко-большевистского Януса.
В современной историографии большевиков пытаются зачастую представить едва ли не ставленниками и выразителями политической воли Германии. Если бы такой вектор большевистской политики действительно существовал, он в бы в гораздо большей степени отвечал евразийской сущности российского имперостроительства, чем атлантистская линия «Антанты». Однако гипотетическое сотрудничество с определенными военными кругами Германии не следует интерпретировать в качестве союза. Стоит напомнить, что дату рождения Красной Армии было принято связывать с боевыми успехами именно на германском фронте. Уступка же территорий по Брестскому миру оказалась, как и предсказывал В.И.Ленин, краткосрочной. В скором времени, не без участия большевиков, революция разразилась в самой Германии. «Брест-то вышел немцам боком», - рассуждал в ноябре 1918 года герой романа А.Толстого «Хождение по мукам» Вадим Рощин. Если даже немецкое военное командование и рассчитывало на исполнение В.И.Лениным каких-то «долговых обязательств», то в этих ожиданиях обманулось. Вербальные германские деньги были в конечном итоге аккумулированы на российское имперостроительство. Несмотря на космополитическую фразеологию, В.И.Ленин мыслил евразийскими параметрами. Он категорически отвергал сотрудничество с «буржуазными националистами». Отвергнутыми оказались в частности все предложения об альянсе большевиков с украинскими сепаратистами.
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ЗАПАДА НЕ БЫЛИ ДОСТИГНУТЫ.
Японские оккупационные войска в Приморье.
Гражданская война поставила страну на грань катастрофы. В 1920 г. валовое производство промышленности в довоенных рублях упало с 6 млн. 391 тыс. до 885 тыс. Уровень производства скатился до 14% довоенного, а большинство заводов и фабрик стояли из-за отсутствия топлива и сырья.
Повсеместно царила атмосфера промышленных кладбищ. Из строя вышло 58% паровозного парка страны. Сбор зерновых по сравнению с 1909-1913 гг. сократился на 30%. Не менее ощутимо проявился кризис в социальной сфере. Серьезный урон был нанесен взрослому населению страны за счет погибших на фронтах: только Красная армия в годы гражданской войны по официальным данным потеряла около 800 тыс. бойцов. Не меньшими оказались потери и в рядах белых. Около 2 млн. человек эмигрировало из России, в основном представители образованного общества. Много людей, особенно детей, погибло от голода и болезней. Резко снизилось значение города в общественной жизни. Пустые площади и улицы оживали лишь в дни революционных торжеств. Население Петрограда и Москвы сократилось примерно вдвое, а численность рабочих в ведущих индустриальных центрах уменьшилась в 6-7 раз. В целом явно проявились симптомы «рурализации» страны. Не осталось ни одной губернии, не охваченной в той или иной степени «бандитизмом».
Руководство вплотную столкнулось с проблемой «деклассирования пролетариата», считавшегося социальной опорой режима. Среди тех, кто оставался на производстве (1,5 млн. в 1920 г. и 1 млн. в 1921 г.), отмечались явные признаки распада. Перебиваясь случайными занятиями («мешочничеством» и кустарничеством), рабочие перестали быть рабочими или, по крайней мере, теряли «классовое сознание». Свидетельство тому - забастовки и «волынки», а также превращение части рабочих в нищих и преступников. Маргинализации подверглись не только рабочие: число люмпенов, наводнивших города и сельскую местность, быстро росло. Еще одним источником роста преступности и озверения людей стал распад семей и небывалое распространение детской беспризорности (до 7 млн. к 1922 г.). Значительно поредели ряды российской интеллигенции, ее влияние в обществе упало почти полностью.
Все это означало только одно - близкую цивилизационную смерть России.
Запад вывел Россию из мировой экономики в качестве геоэкономического конкурента. Диагноз мог быть только один - восстановлению не подлежит. Однако созданная большевиками государственная система неожиданно для Запада обнаружила огромные потенциалы. Происходит стремительное социальное оздоровление. СССР развивает невиданные до того темпы экономического роста. Россия / СССР не только не погибает исторически, а начинает побеждать в глобальном соперничестве Запад. И эти потенциалы были, как не пародаксально, заложены в период величайшего испытания Гражданской войной.
Начинается новая фаза цивилизационного противостояния России и Запада, выразившаяся вначале во Второй мировой, а затем и «холодной» войнах.
Взято из: https://narzur.ru/grazhdans...
Послесловие от Дени Дидро.
Я уже не говорю о таких деятелях, как генералы Бредов, заключивший договор с Пилсудским о едином фронте против большевиков и взамен отдающим заранее Польше все земли зап. Белоруссии и зап. Украины, вплоть до предместьев Киева.
Или генерал Юденич, из-за которого большевики ещё в 1919 году не смогли сразу же вернуть в лоно России всю Прибалтику. И который договаривался о совместных действиях с прибалтийскими лимитрофами и финскими националистами о совместной борьбе против Советской России, взамен на признание их независимости и опять же прирезания им русских земель. Его договорённости не признали даже сами белые. Краснов и Корнилов вполне мило сотрудничавшие с немецкими оккупантами на Дону. И таких примеров из нашей истории ГВ несть числа. А теперь современные пособники Власова во власти возносят этих и им подобных на пьедесталы в прямом смысле этого слова. Ибо являются чужими для этого народа и этой земли.
«Каждая кухарка способна управлять государством». Неточная цитата из статьи В. И.Ленина «Удержат ли большевики государственную власть?» (1(14) октября 1917 г., Полное Собрание Сочинений, т. 34, с. 315). В первоисточнике: «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас вступить в управление государством.. Но мы [...] требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту». В настоящее время используется как иронический комментарий к действиям непрофессионалов и случайных людей, оказавшихся у руля государственной власти, в сфере управления вообще.
Священный Синод Русской православной церкви выражает искреннее сожаление по случаю смерти великого освободителя нашего народа из царства насилия и гнета на пути свободы и самоустроения. Да живет в сердцах оставшихся светлый образ великого борца и страдальца за свободу угнетенных, за идеи всеобщего подлинного братства… Грядущие века да не загладят в памяти народной дорогу к его могиле, колыбели свободы всего человечества… Вечная память и вечный покой твоей многострадальной доброй христианской душе, Владимир Ильич.
(заявление Синода на смерть В.И.Ленина.)
Отцвела в тени казарм наша молодость
На едином проспиртованном выдохе…
(Сергей Данилов.)
Будет только то, что будет, и ничего другого не случится.
Было то, что было, и ничего не изменить, не исправить.
Есть, то что есть, заслуживаешь ты того или нет…
Просто - делай, что должно…
И то, что можешь. Пока можешь.
Ложь - религия рабов и хозяев.
(М.Горький.)
Предисловие от Дени Дидро.
В свете случившегося сейчас шабаша и плача Ярославовны по РИ, которой никогда не было и не могло быть. И попыток государства переписать историю в своих, власовских вариантах, хочу опубликовать данную статью, пусть она послужит уроком, всем тем, кто преклоняется перед белой нечистью, и пусть знают, что несли на своих знамёнах эти обозники и прислужники Запада.
Автор - В.Э.Багдасарян.
Корнилова, Деникина и Колчака объединило то, что они являлись «героями» Февраля. И не случайно Николай II, узнав, что все командующие фронтами и другие высокопоставленные генералы высказались за его отречение от престола, записал в воем дневнике: «кругом измена, и трусость, и обман». Учитывая все это, можно сделать вывод, что вожди белого движения, изменив Николаю II, который олицетворял собой российскую государственность, тем самым изменили идее монархии.
Парадокс белого движения заключался в том, что оно не было достаточно белым, т.е. монархическим. Белое дело было не более чем, реакцией Февраля на Октябрь. Никто из белогвардейских главковерхов не предполагал проводить реставрацию самодержавного режима.
Выступая под лозунгом «единой и неделимой России» руководити белых правительств на практике вели с Антантой торг о российских территориях в обмен на военную помощь. А планы союзников по разделу и колонизации России были гораздо глобальнее, чем требования немцев на Брестских переговорах. От Антанты исходила более серьезная угроза для российской государственности, нежели от Германии. Для белых главковерхов не являлось секретом англо-французское соглашение от 23 декабря 1917 г. (подтверждено 13 ноября 1918 г.) о разделе зон влияния в России: Великобритании предоставлялся Северный Кавказ, Дон, Закавказье и Средняя Азия; Франции - Украина, Крым, Бессарабия; США и Японии - Сибирь и Дальний Восток. Японское правительство не скрывало своих замыслов по отторжению от России Дальнего Востока, что не стало препятствием сотрудничеству с ним А.В.Колчака и Г.М.Семенова. А.И.Деникин, будучи унитаристом, тем не менее, в феврале 1920 г. признал суверенитет закавказских национальных республик. Н.Н.Юденич не только признавал независимость прибалтийских государств, но и организовывал совместно с эстонским правительством военные операции против большевиков. П.Н.Врангель был вынужден отказаться и от унитаристской риторики, признав право наций на «свободное волеизъявление».
Сформированные главковерхами белые правительства представляли собой ни что иное, как перетасовку старой колоды кадетско-эсеровско-меньшевисткой коалиции. Омское правительство А.В.Колчака возглавлял кадет П.В.Вологодский, а после реорганизации в Иркутске кадет В.Н.Пепеляев; «деловое учреждение», ведавшие «общегосударственными» вопросами у А.И.Деникина - министр финансов «Южнорусского правительства» кадет М.В.Бернацкий; Петроградское правительство Н.Н.Юденича - кадет А.Н.Быков. В возглавляемом А.В.Кривошеиным врангелевском Правительстве Юга России пост начальника Управления иностранными сношениями принадлежал одному из патриархов российской антимонархический оппозиции П.Б.Струве.
«Сформировано Южнорусское правительство…, - писал в своем дневнике один из ближайших сподвижников А.И.Деникина генерал лейтенант А.П.Богаевский - вместе дружно работают - социалист П.М.Агеев (министр земледелия) и кадет В.Ф.Зеелер (министр внутренних дел). Я очень рад, что мой совет А.И.Деникину и Мельникову (новый глава правительства) назначить Агеева министром сделал свое дело… Итак, Глава есть. Правительство - тоже. Дело стало за Парламентом, как полагается во всех благовоспитанных демократических государствах».
Как и во Временном правительстве, значительное число министров белогвардейских режимов кооптировалось по масонским каналам. Показательно, что предававший анафемам большевиков патриарх Тихон, вместе с тем отказался дать благословление представителям Добровольческой армии. По-видимому, святитель не имел оснований считать белое дело православным походом за реставрацию монархии.
Американские войска в Владивостоке, 1918 г.
«Все без исключения Вожди и Старшие и Младшие, - писал о руководстве белым движением командующий Донской армией генерал С.В.Денисов, - приказывали подчиненным… содействовать Новому укладу жизни и отнюдь, никогда не призывали к защите Старого строя и не шли против общего течения… Не знаменах Белой Идеи было начертано: к Учредительному Собранию, т.е. то же самое, что значилось и на знаменах Февральской революции… Вожди и военачальники не шли против Февральской революции и никогда и никому из своих подчиненных не приказывали идти таковым путем».
Даже представитель царского дома великий князь Александр Михайлович Романов считал, что именно большевики, а не белое движение сумели сформулировать в ходе Гражданской войны национально ориентированную программу развития. «Положение вождей Белого движения, - писал он, - стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны - на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…».
Поддержка белого движения со стороны Антанты в условиях выхода Советской России из мировой войны позволила большевикам позиционировать себя как защитников народных интересов.
Несмотря на компромиссную позицию «белых» поддержка Запада не была такой, чтобы дать возможность кому-либо из белого руководства окончательно переломить войну в свою пользу. Интервенционистские действия не переросли в военную интервенцию, сопоставимую с масштабами Первой мировой войны. Оказываемая помощь белым могла быть, как это случалось не раз, в решающие моменты свернута. Многие из участников белого движения говорили потом в эмиграции о предательстве со стороны западных союзников. Разгадка состояла в том, что Запад тайно поддерживал большевиков, а в том, что его противником являлся не большевизм, а сама Россия в любых ее воплощениях. Прозрение на этот счет приходит со временем и к бывшим белым.
Владивосток. Маршруют белогвардейские части, под российским триколором. 1918-19 гг..
Отражением этих настроений в эмиграции явились слова - прозрение Ивана Ильина: «Европе не нужна правда о России; ей нужна удобная для нее неправда. Ее пресса готова печатать о нас самый последний вздор, если этот вздор имеет характер хулы и поношения. Достаточно любому ненавистнику России, напр., из «Грушевских украинцев», распространиться о пресловутом поддельном «завещании Петра Великого», о «московитском империализме», якобы тождественном с коммунистическим мирозавоеванием, и о «терроре царизма», - и европейские газеты принимают эту лживую болтовню всерьез, как новое оправдание для их застарелого предубеждения. Им достаточно произнести это политически и филологически-фальшивое словечко «царизм», - и они уже понимают друг друга, укрывая за ним целое гнездо дурных аффектов: страха, высокомерия, вражды, зависти и невежественной клеветы… Европейцам «нужна» дурная Россия: варварская, чтобы «цивилизовать» ее по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; реакционная, чтобы оправдать в ней революцию и требовать для нее республики; религиозно-разлагающаяся, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать не ее «неиспользованные» пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные торговые договоры и концессии. Но если эту «гнилую» Россию можно стратегически использовать, тогда европейцы готовы заключить с ней союзы и требовать от нее военных усилий «до последней капли ее крови»…
«КРАСНЫЕ» КАК ПРОТИВОСТОЯТЕЛИ ЗАПАДУ.
Парад польских войск в оккупированном Киеве. 8 мая 1920 г.
Воспитанные в традициях революционного подполья большевики в своей риторике были первоначально ближе к русофобии, чем к русофильству. Однако логика избранной идеологии объективно заставляла большевиков все в большей степени переходить на государственнические позиции. Именно Гражданская война, в которой России пришлось противостоять не только и не столько «белым», сколько стоящей за их спиной объединенной западной агрессии, стала историческим контекстом этой идейной трансформации. Индикатором неоимперской сущности новой власти стала советско-польская война. Большевики воевали с поляками ни как с классовыми антагонистами, а национальными историческими врагами России. Белые генералы оказывались в одном лагере с польскими сепаратистами. Ни «нэповский термидор», а именно война большевиков с Польшей породила, по всей видимости, сменовеховство. «Их армия, - писал В.В.Шульгин, - била поляков, как поляков. И именно за то, что они отхватили чисто русские области».
В пропаганде среди красноармейцев большевики апеллировали к патриотическим чувствам русского человека. Л.Д.Троцкий в одной из прокламаций по Красной Армии заявлял, что «союзники» собираются превратить Россию в британскую колонию. Со страниц «Правды» Л.Д.Троцкий провозглашал: «Большевизм национальнее монархической и иной эмиграции. Буденный национальнее Врангеля».
РСФСР Листовка против интервенции 1918 г..
Даже великий князь Александр Михайлович Романов признавал, что имперскую миссию во время Гражданской войны взяли на себя большевики. «Положение вождей Белого движения, - писал он, - стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны - на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…».
Естественно, что среди офицерского корпуса существовало и имперское крыло. По-видимому, многие из патриотически-мыслящих офицеров перешли на сторону большевиков. На службе в Красную Армию добровольно переходит легендарный командующий первой мировой войны генерал А.А.Брусилов. По словам В.В.Шульгина: «Одних офицеров Генерального штаба чуть ли не половина осталась у большевиков. А сколько там было рядового офицерства, никто не знает, но много». Согласно расчетам Г.А.Кавтарадзе, в Красную Армию перешло примерно 30% состава российского офицерского корпуса (33% офицеров Генерального штаба). Учитывая, что другие 30% оказались после 1917 г. вообще вне какой-либо армейской службы, то получается, что численность бывших царских офицеров среди белых и красных сопоставима. Причем, убедившись в псевдомонархизме, белой армии, многие из офицеров ее довольно быстро покидали, в т.ч. и переходя на сторону красных. Всего из Белой армии в Красную за время Гражданской войны перешло 14390 офицеров, т.е каждый седьмой.
Японские интервенты в Владивостоке, 1918 г.
Наиболее ценны признания исторической правоты большевизма, исходящие от его противников. Выводы монархиста В.В.Шульгина по осмыслению опыта Октябрьской революции, гласили о том, что именно «большевики:
1) восстанавливают военное могущество России;
2) восстанавливают границы российской державы до ее естественных пределов;
3) подготавливают пришествие самодержца всероссийского».
Суверенитет и целостность России, вне зависимости от исходных представлений периода подполья, защищали в условиях Гражданской войны именно большевики.
Гражданская война в России сопровождалась традиционной для периодов русских смут внешней агрессией. Пафос этого противостояния отражался в восприятии России в качестве осажденной врагами крепости.
В выборе воюющей стороны важнейшую роль играли этические, нравственные, психологические аспекты, важнейшим из которых были российско-германские отношения. В условиях оккупации части России и сотрудничества Москвы с Берлином белые генералы рассматривали гражданскую войну как продолжение мировой, когда противник представал в виде двуликого немецко-большевистского Януса.
В современной историографии большевиков пытаются зачастую представить едва ли не ставленниками и выразителями политической воли Германии. Если бы такой вектор большевистской политики действительно существовал, он в бы в гораздо большей степени отвечал евразийской сущности российского имперостроительства, чем атлантистская линия «Антанты». Однако гипотетическое сотрудничество с определенными военными кругами Германии не следует интерпретировать в качестве союза. Стоит напомнить, что дату рождения Красной Армии было принято связывать с боевыми успехами именно на германском фронте. Уступка же территорий по Брестскому миру оказалась, как и предсказывал В.И.Ленин, краткосрочной. В скором времени, не без участия большевиков, революция разразилась в самой Германии. «Брест-то вышел немцам боком», - рассуждал в ноябре 1918 года герой романа А.Толстого «Хождение по мукам» Вадим Рощин. Если даже немецкое военное командование и рассчитывало на исполнение В.И.Лениным каких-то «долговых обязательств», то в этих ожиданиях обманулось. Вербальные германские деньги были в конечном итоге аккумулированы на российское имперостроительство. Несмотря на космополитическую фразеологию, В.И.Ленин мыслил евразийскими параметрами. Он категорически отвергал сотрудничество с «буржуазными националистами». Отвергнутыми оказались в частности все предложения об альянсе большевиков с украинскими сепаратистами.
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ЗАПАДА НЕ БЫЛИ ДОСТИГНУТЫ.
Японские оккупационные войска в Приморье.
Гражданская война поставила страну на грань катастрофы. В 1920 г. валовое производство промышленности в довоенных рублях упало с 6 млн. 391 тыс. до 885 тыс. Уровень производства скатился до 14% довоенного, а большинство заводов и фабрик стояли из-за отсутствия топлива и сырья.
Повсеместно царила атмосфера промышленных кладбищ. Из строя вышло 58% паровозного парка страны. Сбор зерновых по сравнению с 1909-1913 гг. сократился на 30%. Не менее ощутимо проявился кризис в социальной сфере. Серьезный урон был нанесен взрослому населению страны за счет погибших на фронтах: только Красная армия в годы гражданской войны по официальным данным потеряла около 800 тыс. бойцов. Не меньшими оказались потери и в рядах белых. Около 2 млн. человек эмигрировало из России, в основном представители образованного общества. Много людей, особенно детей, погибло от голода и болезней. Резко снизилось значение города в общественной жизни. Пустые площади и улицы оживали лишь в дни революционных торжеств. Население Петрограда и Москвы сократилось примерно вдвое, а численность рабочих в ведущих индустриальных центрах уменьшилась в 6-7 раз. В целом явно проявились симптомы «рурализации» страны. Не осталось ни одной губернии, не охваченной в той или иной степени «бандитизмом».
Руководство вплотную столкнулось с проблемой «деклассирования пролетариата», считавшегося социальной опорой режима. Среди тех, кто оставался на производстве (1,5 млн. в 1920 г. и 1 млн. в 1921 г.), отмечались явные признаки распада. Перебиваясь случайными занятиями («мешочничеством» и кустарничеством), рабочие перестали быть рабочими или, по крайней мере, теряли «классовое сознание». Свидетельство тому - забастовки и «волынки», а также превращение части рабочих в нищих и преступников. Маргинализации подверглись не только рабочие: число люмпенов, наводнивших города и сельскую местность, быстро росло. Еще одним источником роста преступности и озверения людей стал распад семей и небывалое распространение детской беспризорности (до 7 млн. к 1922 г.). Значительно поредели ряды российской интеллигенции, ее влияние в обществе упало почти полностью.
Все это означало только одно - близкую цивилизационную смерть России.
Запад вывел Россию из мировой экономики в качестве геоэкономического конкурента. Диагноз мог быть только один - восстановлению не подлежит. Однако созданная большевиками государственная система неожиданно для Запада обнаружила огромные потенциалы. Происходит стремительное социальное оздоровление. СССР развивает невиданные до того темпы экономического роста. Россия / СССР не только не погибает исторически, а начинает побеждать в глобальном соперничестве Запад. И эти потенциалы были, как не пародаксально, заложены в период величайшего испытания Гражданской войной.
Начинается новая фаза цивилизационного противостояния России и Запада, выразившаяся вначале во Второй мировой, а затем и «холодной» войнах.
Взято из: https://narzur.ru/grazhdans...
Послесловие от Дени Дидро.
Я уже не говорю о таких деятелях, как генералы Бредов, заключивший договор с Пилсудским о едином фронте против большевиков и взамен отдающим заранее Польше все земли зап. Белоруссии и зап. Украины, вплоть до предместьев Киева.
Или генерал Юденич, из-за которого большевики ещё в 1919 году не смогли сразу же вернуть в лоно России всю Прибалтику. И который договаривался о совместных действиях с прибалтийскими лимитрофами и финскими националистами о совместной борьбе против Советской России, взамен на признание их независимости и опять же прирезания им русских земель. Его договорённости не признали даже сами белые. Краснов и Корнилов вполне мило сотрудничавшие с немецкими оккупантами на Дону. И таких примеров из нашей истории ГВ несть числа. А теперь современные пособники Власова во власти возносят этих и им подобных на пьедесталы в прямом смысле этого слова. Ибо являются чужими для этого народа и этой земли.